Два котенка

Когда я в детстве болела, моя мама всегда говорила, что вот, если бы она могла забрать мою болезнь... Я не то, чтобы не верила ей, я сомневалась. Я тогда не понимала маминых чувств. И лишь когда сама родила и впервые увидела свою Ксюшу, я поняла, что костьми лягу за ее счастье, что сделаю намного больше, чем в моих силах, чтобы она была здорова и довольна. Меня упрекали в том, что я обложила дочку ватой, что вздохнуть ей не давала, что я мать-тиран. Говорили, говорили, да и проели мне плешь и я решила приучать дочь к жестокой реальности.
Котят и щенков мы всегда подбирали, лечили, я старалась их всех оставлять в стационаре, чтобы Ксюша не видела, что некоторые не выживают, ей я говорила, что их уже забрали и увезли далеко, за самое синее море, а тех кто выздоровел мы навещали и я как-то всегда умудрялась их пристраивать, сама не могу понять как, но находились добрые руки и все были довольны. Дома я никого не хотела, я знала, что кот или собака в любой момент могут заболеть, умереть и тогда Ксюша будет страдать. А вот это было абсолютно лишнее. Дочь любила и жалела всех, но мне настойчиво говорили, что она должна знать, что все мы смертны и тогда я решила, что сделаю это при первом же удобном случае. Нет, не поймите неправильно, Ксюша знала, что все умирают, что и я когда-нибудь умру и бабушка с дедушкой и она сама, но это было для нее сказкой, зыбким будущим, которое вполне себе может никогда и не наступить. И вот примерно тогда, когда я решила "приземлить" свою дочь, мы нашли на автобусной остановке маленького котенка...
 Того котенка я сразу же решила оставить, чтобы дочка начала заботится, поняла, что это ответственность и так далее. Ветеринар у меня уже был знакомый, еще бы, столько всякой живности мы с Ксюшкой к нему перетаскали, уже подружились и он даже пару раз приглашал меня на свидание, но я отказывалась. Не верила, что чужой мужчина сможет заменить дочери отца, пусть и такого, как Ксюшин, появляющегося два раза в год. Дима, как мне казалось, смирился и просто лечил наших подобранных жертв судьбы и человеческой жестокости и равнодушия.
- Вот, - я поставила на стол котенка, которого мы нашли на остановке около магазина.
Дима быстро его осмотрел и кивком головы отозвал меня в сторону.
- Дина, он не жилец, давай усыпим.
Я видела, что котенок и вправду был очень плох: вялый, глаза мутные, из носа течет, шерсть свалялась, но я уже говорила, я начиталась статей в интернете и мне мама сто раз твердила, что в семь лет ребенок уже должен осознавать, что жизнь неизбежно заканчивается смертью. Осознать и суметь пережить. Где были мои хваленые мозги в тот момент? Где было мое сердце и моя чувствительность? Я не знаю, в отпуск ушли, бросили, умотали. Факт остается фактом, я решила познакомить дочь со смертью, решила, что она должна это увидеть. Я надеялась, что котенок выживет, он был очень славным, как и все котята, но была готова к возможному концу.
- Дима, лечи. Если и умрет, то сам, значит судьба.
- Ты понимаешь, что он может умереть на глазах у Ксюшки? Ты представляешь, что ты делаешь?
Меня как пеленой накрыло, мозги не работали и я ответила, что представляю и что пора девочке узнать, что живое, так уж случается, становится мертвым.
- Дина, у тебя дочка - оголенный нерв, ты посмотри, как она всех кошек и собак в очереди жалеет, как со всеми разговаривает и просит выздороветь. Ты вообще соображаешь, что может быть, если ее котенок умрет? Ты зачем ее сюда вообще таскаешь? Эмпатии у нее не просто много, она сама эмпатия и есть.
Не знаю, что на меня нашло, но я уперлась, как будто от этого котенка зависела моя жизнь и упрямо повторила:
- Лечи!
- Ты продлеваешь его мучения!
- Лечи!
Дима пожал плечами и пошел набирать лекарства в шприцы.
У котенка как будто бы была цель - дожить до того момента, когда мы зайдем в квартиру и положим его на диван. Вот тут-то он дернулся и перестал дышать, а с Ксюшей случилась такая истерика, что я испугалась. Я завернула котенка в тряпку и оставила на балконе, потом разберусь, сейчас дочь - главное. Я пыталась объяснить ей, что он сильно болел, что такое бывает, что и люди болеют и умирают и, кажется, действительно только сейчас она поняла, что и я когда-нибудь умру. Стало еще хуже, она плакала и билась у меня в руках и ничего не могло ее успокоить.
- Солнышко, милая, я тут, я с тобой, мы возьмем другого котенка, а этот будет сверху смотреть на нас и радоваться.
- Чему радоваться, - Ксюша икала, ее личико было багровым и мокрым от слез.
- За нас с тобой, за бабушку с дедушкой, мы старались его вылечить, не смогли, такое бывает.
- А другой котенок тоже умрет?
Я отбросила все дурацкие советы и немного соврала:
- Нет, другой не умрет, он вырастет в большого и красивого кота и будет долго жить с нами.
- А с этим что будет? Ты его похоронишь?
- Конечно, завтра с утра и похороню.
- Нет, мама. Это надо сделать сегодня.
Ксюша сказала это так серьезно, что я невольно подчинилась.
Было не так поздно, часов восемь вечера, но конец зимы, холод, темень и этот мертвый котенок. Я позвонила маме, коротко все рассказала, выслушала много чего, хотя именно она и настаивала на приземлении Ксюши из ее мира фантазий, добрых духов и Деда Мороза.
- Наорешь на меня потом, приезжай, а я поеду хоронить котенка, - сказала я матери и бросила трубку.
Одной мне было страшно ехать и я позвонила Ленке, моей верной Ленке, с которой мы не разлей вода еще со школы.
- Бери лопату и собирайся, - сказала я подруге и тоже бросила трубку.
Ксюша, вроде бы успокоилась и когда приехала мама, они сразу же пошли на кухню варить какао. Мать со мной разговаривать не стала, я слышала, как она на кухне умывает Ксюшу и бормочет что-то очень нелестное про дуру-мать.
Ленка ждала меня около калитки, сгорая от нетерпения, я уже в дороге поняла, как можно расценить мою фразу про лопату.
- Кого закапывать будем? - Ленка потрясла лопатой.
- Котенка.
- А где?
- Не у тебя же в палисаднике и не во дворе пятиэтажки, поехали за город.
В машине я рассказала подруге про воспитание дочери и этого злосчастного животного. она тоже обозвала меня дурой и идиоткой и согласилась с Димой, что Ксюша - нерв и эмпатия, да и вся совесть этого гребаного мира тоже.
- Уникальный ребенок, - добавила Ленка.
- А то я не знаю.
- Значит, не знаешь, раз выделываешь такие коленца.
Я немного обиделась, а Ленка закурила и тоже замолчала. Мы выехали за город, в лес, где обычно гуляли на выходных, такой даже лесопарк - светлый, приятный. Таким он был днем, а сейчас, в темноте,  мне стало немного жутко. Я остановилась на обочине, под фонарем, вытащила из багажника лопату и котенка и посмотрела на лес. Он был окутан туманом, темные стволы деревьев мрачно прогладывали сквозь белесую муть, в которой что-то вроде бы шевелилось. Было неестественно тихо, даже машин не было, хотя это трасса, ведущая к городу, загружена почти круглые сутки.
- Апокалипсис, - прошептала Ленка и добавила, - далеко не пойдем, давай здесь, около трассы прикопаем.
- Бродячие собаки разроют, надо дальше и поглубже, - тоже почему-то шепотом сказала я и мы пошли.
Я как раз недавно детектив прочитала, там момент такой был: убийца труп закапывает в лесу, говорит жене-сообщнице, что копать легко будет, так как дождь идет. Так вот я вам скажу, что автор в жизни даже и не пытался кого-то закопать в мокрую землю. Мы с Ленкой взмокли, по очереди перерубая корни и копая яму для этого крохи. Я была почему-то уверена, что она должна быть глубокой.
- Все, хватит, - скомандовала я и положила маленькое тельце в глубокую яму. Мы закидали ее землей, торопливо, стараясь сделать все быстро. Нас стал обуревать страх. Иррациональный. Мне казалось, что мы остались одни во всем мире, нас обволакивала вязкая и душная тишина, туман плыл между деревьев и, казалось, он был полон призраков, теней. На трассе было все также пусто и моя красная машина казалась чужой и зловещей.
- Мне страшно, - призналась Ленка.
- Мне тоже, пошли скорее.
Мы старались идти медленно, не сильно шумя, нам казалось, что мы можем разбудить кого-то или что-то, но потом внутри у меня все как застыло от ужаса, застыло так, что тяжело вздохнуть было и я поняла, что если мы не уберемся отсюда в ближайшие минуты, случится что-то страшное.
- Бежим, - я схватила Ленку за руку и мы рванули к машине, подруга не выпускала из рук лопату, будто бы она была нашим пропуском к безопасности и жизни, а может быть, так оно и было.
Уже около машины мы смогли немного отдышаться, ужас потихоньку отступал, но туман продолжал клубиться и дорога оставалась пустой. Я глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, мы слегка почистили обувь и, наконец-то, сели в машину.
Я высадила Ленку у ее калитки и она мне сказала, что в следующий раз мы не только возьмем с собой ее Сашулю, но и прикупим заранее злобного и огромного алабая, а иначе она котят отказывается хоронить. Я ответила ей, что с меня бутылка вина и поехала домой.
От мамы мне сильно влетело, она уже успела забыть, что сама говорила про воспитание Ксюши, про то, что нельзя ребенка от всего ограждать, да, много всего говорила, но, что главное, дочь спала и все было хорошо.
Так я тогда подумала. Ничего хорошо не было, на самом деле. Ксюшу как подменили. Она стала бояться темноты, кошек и собак и наотрез отказывалась со мной расставаться. Она изменилась, стала нервной и запуганной, от прежней веселой девочки не осталось и следа. Сначала я водила ее по психологам, потом по врачам, а толку было ноль. Мне пришлось перевести ее на домашнее обучение, самой брать работу тоже на дом и в квартире у нас поселился страх. Ксюша жила в этом постоянном страхе. Казалось, тень того котенка до сих пор обитает в нашем доме и не дает вздохнуть моему ребенку.
Дима пришел в гости через пару месяцев после того случая. Я была измотана и не знала, что делать. Испуг Ксюше "выливали" уже несколько бабок, но ничего не менялось. Я знала, что выход должен быть, но не имела ни малейшего представления, где его искать.
- У меня однокурсник есть, - сказал Дима, глядя, как Ксюша рисует черно-коричневых монстров на листе бумаги, - он и психолог и ворожей и вообще хороший человек, я говорил с ним, он согласен Ксюшку посмотреть.
Я не могу сказать, что я понадеялась или, что наоборот, была уверена в неудаче, просто сама слегка разуверилась во всем и меня накрывало облако безразличия.
- Вы обе пропадаете, - продолжал Дима, - давай попробуем, ничего же не теряешь!
- Давай, - я вяло согласилась и Дима записал адрес Андрея. Тот принимал только у себя дома, к клиентам не выезжал.
И вот на следующий день, днем, чтобы еще немножко погулять и вернуться домой задолго до темноты, которую Ксюша боялась и кричала так, что барабанные перепонки лопались, мы отправились к этому Андрею. Я почему-то не сообразила, что раз Димин однокурсник, так тоже будет молодым, ждала вопреки всякой логике бородатого дедушку, сама потом так и не поняла, с чего это я так себя настраивала. Андрей же был молод, чисто выбрит, хорошо одет и благоухал каким-то очень приятным одеколоном. Сказал, что с Ксюшей поговорит наедине, я начала возмущаться, но дочь сказала, что дядю не боится и чтобы я не волновалась. И на мгновение, я вдруг увидела ту, прежнюю Ксюшу - веселую, ласковую, открытую девочку и в душе у меня потеплело и я подумала, а вдруг...
Ксюшка была у него в кабинете несколько часов и я начала волноваться, нам надо было обязательно вернуться домой до темноты. За эти часы жена Андрея принесла мне кофе и бутерброды, а в кабинет закатила целый сервировочный столик, уставленный блюдами с крышками, я такое только в кино видела. Потом Ксюша вышла ко мне вялая и сонная, Андрей, слегка измученный, с синяками под глазами (они были и я их не заметила? или только появились?) сказал, что девочке надо поспать. Я ответила, что хотела еще с ней погулять, но он строго повторил, надо идти домой и спать и пусть спит сколько хочет, будить не надо.
- Что с ней было? Что вы сделали? - спросила я его, он лишь покачал головой и сказал, что это тайна его клиентки и показал глазами на Ксюшу, потом добавил, что если она захочет, сама мне все расскажет.
- Сколько я вам должна? - я была разочарована его "лечением", но нас покормили, да и времени он много потратил.
- Ничего, мы с Димой работаем бартером, - улыбнулся Андрей и выставил нас за дверь.
Ксюшу мне пришлось нести на руках, она заснула еще в машине, дома я ее раздела и положила в кроватку, а потом каждые полчаса заходила к ней и прислушивалась, дышит она или нет. Она проспала почти сутки, я уже хотела вызывать скорую, до этого звонила Диме и орала на него, костеря и проклиная. Он сначала пытался возражать, а потом просто бросил трубку, что разъярило меня еще больше. Я уже срывалась в истерику, когда Ксюша вышла из своей комнаты и сказала, что очень хочет есть. И не просто есть, а борща, котлет, блинов, каши, плова, пельменей, а потом еще торта и пирожных, потому что она страшно голодна. Мне почудилось или передо мной стояла моя прежняя Ксюша с ясным и открытым взглядом, без тени страха? Дочь подбежала ко мне, обняла и сказала, что она меня очень, очень, очень любит, но и есть ей сильно хочется. Я, честно сказать, все-таки слегка всплакнула, обрадовалась и побежала на кухню.
Ксюша доедала второе, когда пришли Дима и Андрей. Диму так напугала моя истерика, что он вытащил друга из дома и приволок ко мне.
- Ну, вот видишь, - Дима облегченно вздохнул, когда Ксюша, услышав его голос выбежала их кухни и обняла его. - Что ты за скандал устроила, мы все бросили, к тебе примчались.
Я глубоко вздохнула, но не сдержалась, разревелась белугой, Дима меня начал было успокаивать, но Андрей сказал, что это хорошие слезы, пусть, мол, ревет, в свое удовольствие. Я так и сделала, а потом мы все вместе пили чай с конфетами и Андрей все-таки рассказал, что же было с Ксюшей.
- Я не могу точно сказать, но судя по всему, тот, подобранный вами котенок, спас вам жизнь, вы поэтому так за него нелогично и боролись, вы, ничего не зная, просто почувствовали. Если бы не его жертва, с вами что-то случилось бы.
- А этот страх, когда мы его хоронили? Туман, тени?
- Возможно, одно маленькое существо нарушило глобальные планы и мироздание, как механизм огромный и инертный, еще шло в сторону вашей смерти. Как вы понимаете, я могу только предполагать.
- А с Ксюшей что было?
- Она все это увидела, но не смогла интерпретировать и как бы разложить по полочкам. В ее голове все смешалось: она видела вас живой, мертвой, раненой, она видела жертву этого котенка, она видела столько, что и взрослый человек умом бы тронулся, не говоря уже о маленькой девочке.
- А что вы сделали?
- Я позволил ей самой во всем разобраться. Мы просто поговорили, - тут он мне так загадочно подмигнул и я поняла, что это было далеко не просто, но и что больше он мне ничего не скажет.
- И теперь...?
- И теперь у вас хорошая, здоровая девочка, большой любитель животных, видящая, она еще будет учиться, вы просто ее щадите, ей много дано, но и сил этот дар требует немало. Не надо ее нагружать сверх меры.
Тут Дима очень выразительно посмотрел на меня. Я кивнула, мол, все поняла. Дима все равно вздохнул и сказал, что у него для Ксюши есть подарок.
- Какой?
- Сейчас, - ответил Дима, позвонил кому-то и сказал в трубку, - приносите.
Через несколько минут в дверь позвонили и Ксюшка сама побежала открывать.
Дима улыбался и был очень доволен собой, Андрей внимательно прислушивался, я не могла понять, что вообще происходит, но тут в кухню медленно, аккуратно вошла Ксюшка, держа в руках котенка. Красивого, вроде бы даже какого-то породистого.
- Это мне? - прошептала дочь.
- Тебе, - ответил Андрей, внимательно глядя на Ксюшину реакцию.
Моя девочка покраснела, потом заревела и начала котенка целовать. Андрей облегченно выдохнул.
- Ну, я пошел, дела.
- Подождите, у меня еще столько вопросов... - я попыталась его остановить.
- На все вопросы рано или поздно найдутся ответы, - загадочно ответил он и прибавил, что теперь у нас все будет хорошо.
- Да, - в один голос подтвердили Дима и Ксюшка, а котенок мяукнул.
Я им почему-то поверила.