Безопасность в стране дураков

В середине сентября 2005 г., через две недели после того, как я начал преподавать микробиологию в кабинете с зарешёченными уродливыми глухими решётками из металлических полос окнами на первом этаже одного очень странного колледжа, во время занятия снаружи к среднему окну приставили раздвижную лестницу. По ней поднялся пожилой, давно небритый, совершенно трезвый и сильно косоглазый мужик в грязной спецовке с болгаркой в руках. Его немного лучше выбритый, с обессиленным взглядом и испитым лицом, но значительно более молодой, подельник остался внизу и то ли держал лестницу, то ли держался за неё. Окно по причине сентябрьской жары было открыто, и тинейджеры в классе испуганно притихли.
– Э-ээ-э, братаны, вы что тут делаете? Куда решётку свистануть собрались? – спрашиваю.
– Да ты не сцы, учитель! Мы свои, в колледже работаем! – поясняет старший. – Нам сказали, решётки снимать.
– Зачем?
– Вчера пожарники были, директора оштрафовали за них, нарушает противопожарную безопасность. Дали срок до октября на устранение недостатков, – разъясняет с лестницы рабочий, глядя одним глазом на меня, а другим куда-то в светлую даль.
Зазвенела по металлу болгарка, из-под диска посыпались праздничные искры «салюта», и вот уже уродливое ржавое изделие неизвестных человечеству криворуких умельцев стоит прислонённым снаружи к стене под окном. Атмосфера в классной комнате стала намного более демократичной: на учащихся дохнуло воздухом свободы, и они уже не ощущали себя маленькими гоминоидами, загнанными на полтора часа в комнату с зарешечёнными окнами.
– Так-то лучше! – улыбаюсь я переставшему материться на «…ую железку» рабочего. 
– Выдерни вилку из удлинителя! – командует он своему молодому напарнику.
Эта фраза мне как истинному поборнику демократии и свободы резанула ухо.
– А когда остальные снимите? – обеспокоенно спрашиваю, показывая одновременно двумя указательными пальцами в сторону крайних окон?
– А их мы снимать не будем, – отвечает небритый. – Они тут уже четыре года простояли, и ещё сорок лет простоят.
– Зачем их вообще поставили? – вопрошаю я.
– А после как из ФСБ (ч)удаки приходили и оштрафовали директора за антитеррор, мы их и поставили.
– Зачем же на двух окнах оставлять решётки, если на третьем нет? – изумляюсь я.
– Да ты не сцы, учитель! Мы её через неделю обратно поставим! – радостно сообщает рабочий, сматывая шнур болгарки.
– Так какого же, – тут я делаю паузу, чтобы подобрать подходящее слово, которое можно произнести педагогу в присутствии учащихся, – лешего вы её снимаете, если через неделю будет на прежнее место стаивать?
Рабочий с лестницы смотрит своими косыми зрачками одновременно на всех и ни на кого конкретно, как на недоумков, и терпеливо разъясняет:
– Мы эту решётку распилим пополам, сделаем её двустворчатой, приварим к створкам замочные петли и повесим на место.
– А-аа-а! – наконец-то дошло до меня! – Стало быть решётка будет распашная?
– Ну да! – отвечает рабочий с видимым облегчением.
– Значит, решётка будет распашная, на ней будет висячий замок? И в случае пожара мы его откроем ключом и эвакуируемся? – уточняю я, чтобы учащиеся видели, что их новый преподаватель не тупица.
Рабочий на лестнице начинает истерично смеяться. Проржавшись через пару минут и стряхнув с пальцев высморканную соплю, отвечает тоном отца недоношенному ребёнку:
– Никакого замка на решётке не будет. Во-первых, кто тебе его купит? Он денег стоит! Во-вторых, как вам ключи давать, вы же их через три дня потеряете!
– Так что же, решётка будет не запертой? – удивлённо спрашиваю я, уже совершенно сбитый с толку.
– Почему же не запертой? – в свою очередь удивляется мастеровой человек. – Мы её на болт с гайкой запрём! Вот придут в октябре пожарники директора штрафовать, а у нас всё на мази, и болтик солидолом смазан! И не штраф им, а… – И тут он, мастерски балансируя на помятой и облезлой лестнице, делает ладонью левой руки резкое рубящее движение по локтевому сгибу правой, одновременно выставляя параллельно подоконнику в сторону учащихся волосатое предплечье со сжатым ободранным кулаком.
– Ну тогда понятно, – говорю. – Здорово вы всё придумали! Только вот, если изнутри помещения этот болт с гайкой разъединить так легко будет, то, наверное, и снаружи тоже смогут, если захотят ко мне в кабинет попасть? – спрашиваю, хотя сам не понимаю, кому нужно лезть в учебный кабинет, где ничего более ценного, чем поломанный школьный микроскоп, отродясь не бывало!
– Да ты не сцы, учитель! Когда пожарники уйдут, мы эту гайку на этом болте так затянем, что ты их йух чем когда развинтишь! – сообщил мне рабочий, и, приветливо махнув классу рукой, спустился с лестницы не грешную землю.