Соседи

        1.  СОСЕДИ
     Я много попутешествовала по стране, пока шла война. Сколько себя помню – детство в теплушках*, землянках, в стеснении и ограничениях.      Мой папа, майор ВВС Балтийского флота, в начале своей службы был инструктором по подготовке стрелков-радистов, учил их азбуке Морзе на слух. Какое-то время служил старшим радиотехником авиационно-истребительного полка. Мы с мамой и двумя моими братишками следовали за папой по всем местам его службы. С дедовым сундуком, горшком, нехитрыми пожитками. Так было до тех пор, пока мне не исполнилось 15 лет.
     Наша первая не съёмная квартира, на третий этаж которой радостный папа поднялся на руках, была на улице Чайковского в доме №38/40.  Калининград, бывший ранее плацдармом фашизма, Кёнигсбергом, поражал обилием руин, зеленью садов. К 1955 году дом на ул. Чайковского почти полностью отремонтировали, достроили, преобразовали. Он собрал в себя, согрел, осчастливил  семьи офицеров Военно-Воздушных сил, большинство которых были непосредственными участниками боевых действий Великой Отечественной войны 1941-1945гг.   
     В первом подъезде,  в маленькой двухкомнатной квартире № 3 проживала семья старшего стрелка-радиста, героя Советского Союза, Бадюка Михаила Михайловича, воевавшего в гвардейском минно-торпедном авиаполку ВВС Северного флота, награждённого орденами Ленина, Красного знамени, тремя орденами Отечественной войны первой степени, орденом Красной Звезды, медалями. Тогда мы об этом не задумывались, а ведь памятник (бюст) Бадюку М.М. стоит под городом Североморском на Аллее Героев с 1953 года….
      В 12 (двухкомнатной, с проходными комнатами) квартире жила семья майора, затем подполковника авиации Куприянова Юрия Михайловича, участника разгрома Земландско-Курляндских немецких группировок, воевавшего во втором Прибалтийском и третьем Белорусских фронтах, затем – старшего лётчика-инспектора Управления ВВС Балтийского флота. Уйдя в отставку, Юрий Михайлович работал старшим лётчиком-испытателем. Он провёл первые испытания прообраза гидросамолёта с вертикальным взлётом. Установил шесть мировых рекордов высоты и грузоподъёмности на амфибии Бе-12. Ему было присвоено звание заслуженного лётчика-испытателя Советского Союза. Награждён Орденом Отечественной войны 1-й степени, тремя орденами Красной Звезды, Орденом Ленина, пятью медалями. За рекорды – грамотами и шестью золотыми медалями.
      В однокомнатной квартире № 8 проживала семья подполковника Виктора Авилова, разведчика-десантника с женой Лидой и сыном Толей. Не единожды  В. Авилов участвовал в диверсионно-подрывных десантах разведгрупп в прибалтийских землях.  Впоследствии работал преподавателем Военной Академии г. Москвы.
И это только в первом подъезде!
     В третьем подъезде жила семья генерал-майора авиации, лётчика, героя Советского Союза, участника не только Великой Отечественной войны,  но и Советско-Японской, а также войны в Корее, Медведева Василия Яковлевича с женой и двумя сыновьями. Его последняя должность – заместитель начальника штаба ВВС Балтийского флота. Василий Яковлевич награждён тремя Орденами Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны, двумя Орденами Красной Звезды, медалями и именным оружием.
     Уже в 1960 году в освободившуюся квартиру №5 подполковника Коновалова – на втором этаже (под нашей квартирой), как-то незаметно, тихо въехал гражданский человек с множеством книг.
Вечером за ужином наша мама всех предупредила, чтобы мы не шумели, не мешали новому жильцу. Мы ждали, что скоро в эту квартиру въедет семья нового жильца, а у нас будут новые друзья, но никто больше так и не появился.
Ковров в нашей квартире не было. Детей – четверо. Поэтому мы и шумели, и кричали, и заливали водой потолки Кравченко Николая Григорьевича. Он мужественно терпел и даже уговаривал маму не переживать: «Дело житейское».
К нему стала приходить женщина с ребёнком – его сестра Оля Верёвкина с сыном Анатолием.
В нашем доме никто не знал, кем являлся Николай Григорьевич Кравченко на самом деле. Высокий, спокойный, неторопливый, с тёмными густыми бровями, с ниточками серебра в волосах, он был замкнут, немногословен, всегда с грустными глазами. Часто, идя по улице, я чувствовала на себе его взгляд. Но, проходя мимо меня своим широким размеренным шагом, в морской офицерской чёрной плащ-палатке с поднятым воротником и в шляпе, прикрывающей глаза, он просто кивал, тихо отвечая на моё: «Здравствуйте!». 
     Когда я заканчивала учёбу в Калининградском политехникуме, то часто обращалась к Николаю Григорьевичу с просьбами помочь подобрать материалы для написания рефератов и курсовых работ. Чётким почерком на листочке он набрасывал свои суждения по заданным темам, а в книгах, передаваемых мне, уже были его закладки. И я, не теряя времени, быстро обрабатывала информацию, за что получала только отличные оценки.  Книги он приносил сам, звонил в квартиру, в коридоре передавал материалы. 
   А однажды, 23 февраля 1977 года, спускаясь по лестнице, я увидела Николая Григорьевича в парадном генеральском костюме при всех орденах и медалях, со Звездой Героя на белоснежном кителе, с кортиком на боку, в генеральской фуражке с кокардой, в тёмных брюках с лампасами, поддерживаемого с двух сторон матросами. Слабый, похудевший на вид, но с каким-то просветлённым лицом, он выходил на лестничную площадку.
Застыв на месте, я выпалила:
– Боже, какой Вы красивый!
Мне в ответ, отстранив ребят, выпрямившись, он коротко ответил:
– Что уж теперь….
 Ушёл он из жизни также тихо, как и жил, в том же 1977 году, в апреле.
И только теперь, в 2020 году, на доме № 38/40 по ул. Чайковского установлена памятная доска генерал-майору Кравченко Н.Г., контрразведчику, выполнявшему честно свой долг, предотвратившему в 1943 году покушение на жизнь лидеров трёх держав: В.Г.Сталина, Ф. Рузвельта, У.Черчилля. Можно сказать,  что в мире таких людей, косвенно повлиявших на возможность открытия второго фронта во Второй Мировой войне – больше нет.
 
 2.  ПРЕДЫСТОРИЯ
        В 2013г. племянник Николая Григорьевича Кравченко, Анатолий Верёвкин посетил дом на ул. Чайковского, где жил Кравченко Н.Г., попросив   мою приятельницу, проживающую в 1 подъезде, показать окна дядиной квартиры. Она поделилась со мной необычным событием. Я стала искать информацию о бывшем соседе в интернете, сопоставлять факты. В «прозе.ру» нашла статью Елены Муравьёвой «Тегеран-43. Мифы и реальность». « Надо же, кто мне помогал писать рефераты, подумать страшно!»  – осознала я. «Внеочередное звание ему присвоил И.В.Сталин» – мои воспоминания об этом человеке в «прозе.ру».
        Вспоминая о Николае Григорьевиче, подумалось о других моих соседях послевоенной поры. Спасибо интернету, данные о многих из них, их фотографии, – там оказались. Послужной список, награды, поступки, геройства….

3.     ПОСЛЕСЛОВИЕ
      После присвоения Сталиным по просьбе Рузвельта внеочередного звания генерал-майора Николаю Григорьевичу Кравченко, его направили служить начальником управления КР СМЕРШ в  Среднеазиатский, а потом в Туркестанский военный округ. В то же время (1944-1946гг) мой папа проходил службу в Туркестанском округе, готовил стрелков-радистов. Моё раннее детство прошло в Средней Азии. Одно время мне часто снились сны с яркими картинами из детства. 
                СОН
Давно не снился этот сон, где девочкой была.
Узбекистан, Карши, базар. Я вдоль базара шла.
И вижу – рано поутру, дорогами, в пыли,
«Отряды» раненых бредут – войны постылой дни.

Идут давно, день изо дня, пленённые судьбой,
Без рук, без глаз, без ног, без сил, с сердечною тоской.
Ведут друг, друга и везут, друзей не растеряв,
Слепых, безногих, чуть живых – в медалях, орденах.

Скрипит из досточек настил – подшипники сухи,
Тележкой это не назвать. Остался жив – живи!
Ну что, подумаешь, без ног, зато медаль блестит!
А кушать хочется всегда, изряден аппетит.

К стене, к забору прислонясь, с протянутой рукой,
Солдат, свой стыд преодолев, еды ждёт – хоть какой.
И вдовы хлеб свой отдают, всплакнувши о былом,
Мне тоже слёз не удержать, бегу за хлебом в дом.

И я кусочки подаю, мечтая об одном:
Чтоб больше не было войны! Ни завтра, ни потом!