Книга Тайных Знаний-1. 15. Кастинг

серия "ИГРА в ИНУЮ РЕАЛЬНОСТЬ"

роман "КНИГА ТАЙНЫХ ЗНАНИЙ"

Часть 1. Путь к Свету
ГЛАВА 15. КАСТИНГ

В тот вечер я участвовала в литературном мероприятии в уютном бард-арт-кафе в центре города. Стихи перемежались романсами и песнями. Поэты выступали в рубрике «Свободный микрофон», хотя он всегда занят, и за него, как и за многое другое в Земной Реальности, нужно ещё побороться. Я отчиталась и беседовала у барной стойки со Светланой, когда к нам подошёл пожилой незнакомец.

— Я хотел Вам кое-что сказать, — улыбаясь, тихо произнёс он. — Вы — Заклинательница!

— Спасибо! — я улыбнулась. — А кто Вы?

— Это не имеет особого значения. Считайте, что я — профессиональный критик, редактор. Я слушал всех, но слышал только Вас, и хочу сделать Вам маленький подарок… Пожалуйста, напишите мне адрес своей электронной почты, и я Вам его сегодня вечером пришлю.

Я записала адрес на салфетке. Критик произнёс «спасибо» и растворился. А меня тут же окликнул ещё один мужчина. Я встречала его здесь лишь пару раз. Он был уже «в Иной Реальности» и только что заказал себе ещё чуть-чуть…

— Алиса!!! — воскликнул он, мучительно качая головой. — Ты же творишь на уровне Заклинателей Прошлого Века! И откуда это всё в тебе?! Такая Сила! Я подарил твои книги знакомым, но людям нужны не поэтессы, а… бабки! Деньги рулят! Какая несправедливость! Мир сошёл с ума! И я ничем не могу тебе помочь!

Я улыбнулась ему и внезапно увидела перед собой портрет Пастернака.

— Свет, а Вы что-нибудь знаете о Пастернаке? — спросила я.

— А почему ты спрашиваешь?

— Некоторых Заклинателей того времени я хорошо прочувствовала, будто знаю их лично, а сейчас вижу перед собой Пастернака, и захотелось с ним познакомиться, поговорить. Кем он был? Каким он был?

— Ты ещё успеешь с ним познакомиться в Иной Реальности, — успокоила меня Светлана, и мы замолчали.

Со сцены донеслось: «Мой Василёк! Всё будет нормалёк!»

Я не считаю себя вправе критиковать кого-то. Я отключаюсь и не слушаю, когда это — не моё. Критикует обычно тот, кто сам не пишет или пишет ещё хуже, чем тот, кого критикует. Раскритиковать можно даже сотворённое гением. И невозможно нравиться всем. Любое произведение несёт определённые вибрации и чувства, которые либо близки тебе, либо нет. И мы говорим: «Да, моё» или «Нет, не моё». Но наше собственное восприятие совсем не означает, что произведение не имеет права на существование, ведь оно может понравиться другому.

Я отключила слух, пока свободный микрофон не захватил очередной поэт. Я часто видела его в «андеграунде», но мы никогда не общались. Когда я услышала его впервые, он напомнил мне Блока. Ничего общего во внешности у них не было, но тематика и стиль сильно перекликались.

С Блоком я познакомилась ещё в детстве, когда пела в церковном хоре. Или… ещё раньше — в прошлой жизни? Я мгновенно впитала в себя огромный том его заклинаний, чувствуя их нутром, и внезапно прочувствовала и Его самого, войдя в Поток и подключившись к Его Сектору. Казалось, многое он написал обо мне или для меня, чтобы спустя столько лет я прочитала и что-то вспомнила. Я знала Блока наизусть. Самое любимое заклинание, впервые прочитанное после смерти мамы, — «Поэт». Если вы подумали, что в нём говорится о поэзии и поэтах, вы глубоко ошибаетесь. Это диалог поэта-папы с маленькой дочкой, у которой умерла мама. Я мучительно пыталась понять, почему и кому Блок написал «Поэта», но кого ни спрашивала, никто ничего не знал. Невероятно, но Блок сыграл важную роль в моей судьбе — и на письменном, и на устном экзаменах и в школе, и в Академии Иная Реальность подарила мне возможность рассказать, что я знала о Нём, и почитать Его заклинания людям…

Свободный микрофон снова пошёл по рукам. Поэт спустился со сцены и почему-то присел за мой столик.

— Ну здравствуй, «Саша», — улыбнулась я.

— Тогда… — поэт засмеялся, — здравствуй, «Аня»?

— У меня было много имён в этой жизни, как, впрочем, и самих жизней внутри одной. В детстве родственники и соседи звали меня Таней — так звали маму. В школе — Женей, учителя путали нас с подругой. В Академии преподаватели итальянского — Сандрой, а английского — Элис. На работе итальянцы зовут меня Алей, а немцы — Алекс. Близкие — Лисой, совсем близкие — Лилей, потому что у меня Лилит на Солнце.

— Ты — Аня. Я бы даже сказал Ню, — ты предстаёшь обнажённой в своих стихах. Я хочу тебе кое-что подарить.

Поэт протянул мне книгу, фильм и… чётки. Буддистские деревянные чётки со ста восемью камушками. Книга про Блока «Александр и Любовь», а фильм — «Луна в Зените» про Ахматову.

— Ты всё время пишешь про Арлекинов и балаганчики… Не успел что-то дописать тогда? Может, поэкспериментируешь с другими образами?

— Не хочу. Это мой любимый персонаж. Обожаю театр. Знаешь, а ведь я мог бы стать актёром в этой жизни. Но шанс упущен… А ты всё ищешь Человека, Которого Не Было? Так и не смогла ни с кем ужиться тогда?

— А разве ты нашёл свою Прекрасную Даму? — парировала я.

— Ладно, извини. Скоро будет выпущен сборник, посвящённый Ахматовой. Презентация в Питере. Поедем?

— Слишком много связано с тем городом, — уклончиво ответила я.

— Согласен, но того Питера больше нет. По крайней мере, таким, каким я запомнил и полюбил его.

Внезапно, откуда ни возьмись, к нам подлетела женщина. Она была уже не молода, выглядела довольно экстравагантно и вся… жужжала.

— Так! Все записываемся на кастинг! Записываемся! Записываемся! Я вас всех послушала. Все вы — гении, поэтому подходим, подходим быстренько! Сюда! Ко мне! Все! Только, товарищи, по очереди и, как говорится, согласно штатному расписанию!

— А что за кастинг? — поинтересовалась я.

— Так, девушка! Я вижу, Вы активная! Это замечательно! Я Вас сейчас запишу! — воскликнула жужжащая и достала из сумочки блокнот и ручку.

— А куда Вы её записываете? — спросила одна из участниц вечера.

— Как куда? На телевидение! А Вы, девушка, разве не хотите попасть на телевидение? Там — ПЕ-РЕ-ДА-ЧА!

— Тогда запишите нашу Алису обязательно! Она — Заклинательница! — настоятельно произнёс один из поэтов.

— Она — не просто Заклинательница. Она — великая Заклинательница, — добавил один из бардов.

— Итак, Вы — Алиса! Записываю… Телефончик, пожалуйста!

— А Вы кто? — осторожно спросила я, продиктовав номер телефона.

— Я — это и есть кастинг! А Кастинг — это Я! Не перебивайте, деточка, а то я что-нибудь забуду у Вас спросить… Так… Волосы — чёрные. Длинные. Глаза — чёрные. Огромные… Внешность… Поверните голову! Ага, внешность — с налётом Востока… Очень хорошо! Записываю… Так… Что я хотела, собственно, ещё спросить? А!!! Вот: сколько Вам лет?

Я сказала правду. Женщина отпрянула от меня в ужасе.

— Ну что Вы, деточка! Да разве ж можно так кому-нибудь говорить? А уж тем более телевидению?! Запомните раз и навсегда: Вам — восемнадцать! Поняли? Я записываю: во-сем-над-цать… — женщина записала и тоном заговорщика добавила мне на ухо: — И себе запишите куда-нибудь, чтобы не забыть, если потом кто спросит!

— У Алисы вышло много книг! — с гордостью добавила Светлана.

— Так, всем молчать! Я же записываю! А какой у Вас рост?

— Я — метр… И пятьдесят… Плюс восемь… сантиметров… — удивлённо подняв бровь, процитировала я свой собственный стих.

— Эх… Маловато будет! Ну и что с Вами прикажете делать?! Придётся так и записать: и метр… и пятьдесят… — диктовала жужжащая самой себе.

— Алиса состоит в Самом Главном Обществе Заклинателей нашей страны! — выкрикнул кто-то из собравшейся вокруг нас толпы.

— А какой у Вас… вес? — не обращая внимания на возгласы, продолжала женщина.

— А для Заклинателей это ВАЖНО? — ещё больше удивилась я.

— Нет, для Заклинателей не важно, но это важно для телевидения!

— Я не знаю, — я растерялась.

— Как это Вы не знаете?

— Это ведь не важно для Заклинателей. Вот я и не взвешивалась.

— Да это — Бе-зо-бра-зи-е! Причём… фирменное! Постойте… или форменное? Но, собственно, Вам и это, видимо, не важно… Итак, на чём мы с Вами, деточка, остановились? На Вашем… весе!!! Надо будет Вас обязательно взвесить! Я напишу сейчас: «взвесить!» Потом напомните мне перед кастингом!

Из толпы снова донеслось:

— Вы там, на передаче, дайте Алисе почитать побольше! Вы же слышали, КАК она читает? Все будут в восторге!

Жужжащая дописала слово «взвесить!», бросила на меня оценивающий взгляд и спросила:

— А какой у Вас размер… бюста?

Зал замер… Немая сцена… Однако женщина, поняв, что ответа не дождётся до Апокалипсиса, мгновенно распахнула мою меховую накидку, под которой обнаружила тонкую кофточку и тяжело вздохнула:

— Не Голливуд, конечно, но для вторых ролей сгодится… Так и запишем… А с Вами — всё! Следующий!!!

…Я вернулась домой. ОНА встретила меня у Двери.

— Тебя ждёт подарок, про который ты уже успела забыть. Открой электронную почту. Это письмо теперь по праву принадлежит и тебе.

В почте я действительно обнаружила письмо от старенького критика, который, как выяснилось в ходе литературного вечера, являлся широко известным поэтом-переводчиком в литературных кругах прошлого века. Текст его письма был достаточно лаконичен: «Милая Алиса, отправляю обещанный Вам подарок. С уважением, М.В.» Я открыла приложенный файл — документ с названием «Письмо», и… Это было письмо… Пастернака (!), с которым я так внезапно и столь сильно захотела познакомиться всего пару часов назад… В письме, датированном пятнадцатым декабря 1955-го года и адресованном этому старенькому критику, поэту-переводчику, Пастернак чёрным по белому высказал своё отношение к поэзии и поэтам вообще, и к заклинателям в частности. Он написал о существовании некой Иной Тайной Силы, производящей отбор строчек, которые останутся в веках. Мощь заклинателей, как правило, распознаётся с опозданием. В одних случаях в них изначально звучат трагические ноты, ведущие к самоубийству, в других — черты предвидения, раскрывающиеся посмертной победой.

Письмо Пастернака — привет из Иной Реальности, а ОНА сидела напротив и улыбалась: «На сегодня сюрпризы ещё не закончились. Открой книгу про Сашу». Не в состоянии противиться ЕЙ, я достала подаренную книгу объёмом в 400 страниц. Даже при желании, прочитать её всю сразу не представлялось возможным. «Листай!» — подсказала ОНА.

В книге почти не было стихов — рассказ о жизни Блока, чей загадочный «Поэт», очаровавший мою душу в детстве, так и остался для меня великой тайной. Я послушно листала и… внезапно наткнулась на ЭТО стихотворение внутри текста.

«Ух!» — выдохнула я и принялась читать текст. За год до смерти у Блока родилась внебрачная дочь, которую назвали так же, как и мои родители меня при рождении. Её мать умерла. Женщина, удочерившая девочку, переписала стихотворение с пометкой, что его посвятил девочке её отец, и указала его имя. Стихотворение же было написано чуть ли не за 15 лет до рождения Александры. «Он тоже видел», — подумала я. Так, спустя почти 20 лет, Высшие Силы поведали мне тайну «Поэта».

Я собралась провалиться в царство снов, но едва физическое тело прикоснулось к кровати, а глаза ещё не успели закрыться, как внезапно прямо перед собой я увидела Патриарха. Я вскочила с кровати и протёрла глаза, но видение не исчезало.

— Заходи, смелее, — с улыбкой произнёс Он, и теперь я уже отчётливо видела свой Храм Души.

Приземлив голову на подушку, я закрывала глаза и открывала их снова, но картинка оставалась прежней: я была в Храме Души и одновременно в своей комнате — обе Реальности совместились в одной, границ больше не существовало.

— Ты очень устала, Алиса. Тебе надо отдохнуть. Пойдём.

С тех пор как я приходила в Храм Души последний раз, в нём ничего не изменилось, только теперь опять горел Свет. Откуда он исходил, я так и не поняла, но я очень устала, и мне действительно хотелось отдохнуть. Мы подошли к нише с вьющимися растениями и белыми цветами, где стоит письменный стол, за которым Патриарх обычно что-то пишет. Я бросила взгляд в левый коридор и увидела Лунного Кота. Он подошёл ко мне, забрался на плечо и замурлыкал Музыку Сфер.

— Привет, Лу! — радостно шепнула я, почёсывая его за ушком. — Ты не знаешь, что там, за дверью, в которую упирается левый коридор?

Кот послушно спрыгнул на пол и важной походкой направился к той самой двери. Я вопросительно посмотрела на Патриарха: могу ли я заглянуть за ту дверь? Он кивнул. Кот приоткрыл её лапой, и я увидела бездонное тёмно-синее Небо. То самое, которое рисовала фоном на картинах про Девочку и Лунного Кота. Я сделала шаг в Небо вслед за Лунным. Мы гуляли по Небу, хотя, казалось, мы должны были провалиться и падать-падать-падать, поскольку под ногами и вокруг нас находилась Пустота. Затем я увидела Землю. Она была маленьким шариком и могла запросто уместиться у меня на ладони.

— Где мы сейчас, Лу? Что это за место?

Кот мяукнул в ответ что-то похожее на: «Да какая, собственно, разница? Гуляй себе на здоровье».

Сфера, где мы оказались, являлась промежуточным состоянием, принадлежащим обеим Реальностям. Отсюда можно вернуться на Землю или наблюдать Земную Реальность через Окно в Мир.

«В основном через эту Сферу пролетают, и с достаточно большой скоростью», — почему-то пронеслось в голове.

Я подумала, что здесь должен проходить вертикальный туннель, по которому я когда-то летела вверх от Земли, чтобы послушать Музыку Сфер. Здесь же можно получить Знания — Небо представляет собой раскрытую Книгу, и всё, что ты хочешь узнать, мгновенно проявляется на её страницах. Голос в детстве учил меня здесь устройству Мироздания. И формулы, и геометрические фигуры появлялись на экране Вечности, будто звёзды складывались в определённые узоры, фигуры и слова.

— Лу, а может быть, это место — Высшее учебное заведение?

Кот довольно мурлыкнул. Я поняла, что он живёт в моём Храме Души. Я никогда его раньше не встречала, потому что Кот любит гулять сам по себе по разным Сферам, иначе откуда бы он мог знать Музыку Сфер? Я мысленно предложила ему вернуться, но Лунный промурлыкал: «Я, пожалуй, ещё тут поброжу, а ты ступай».

Я вернулась в Храм. Теперь я знала, куда ведёт дверь, находящаяся рядом со входом в Библиотеку Вселенной. Я подошла к Патриарху, вспоминая, что все двери в правом коридоре, которые он показал мне в прошлый раз, были связаны с грехом самоубийства, и спросила, не является ли дверь, которой заканчивается правый коридор, входом в Ад — Низший Астрал? Патриарх кивнул, добавив, что мне нужна другая дверь, и указал рукой на то, что открывалось взору за расступающимися передо мной вьющимися растениями с белыми цветами в нише, расположенной напротив входной двери в Храм.

Ещё один уровень Неба, одна из Сфер, где я не бывала раньше. Я шагнула в неё. Всё залито Светом. Нет, это — не Солнце. Пронизывая пространство целиком, он совсем не слепит глаз. Под ногами — изумрудная трава. Над цветами порхают разноцветные бабочки. Красивая огромная поляна, справа — приветливый лес. Всё как в детстве, когда мы с дедушкой бродили летом по лесам на даче. Вдали слышны голоса. Там живут светлые души ушедших. Эта Сфера наполнена радостью и спокойствием. Негатив сюда не добирается. Он оседает ниже. Всё, что здесь есть, — мыслеобразы, созданные по подобию того, к чему мы привыкаем на Земле, и-или (?) наоборот: на Земле — как здесь. Здесь нечего бояться, но мне страшно зайти слишком далеко — скоро наступит утро, и нужно успеть вернуться вовремя.

Я падаю в цветущие травы, слушаю пение птиц, рассматриваю волшебных бабочек и смотрю на Свет, окружающий меня, и мой собственный внутренний Свет потихоньку сливается с Единым Всеобщим Светом. Я растворяюсь в Нём, потому что я — Его часть. Мы имеем одну и ту же природу или структуру, или состав, или что-то там ещё — назовите это как-нибудь за меня. Всё, что я знаю сейчас: я — Тот Свет.