Нива чудотворная. К 100-летию Ф. Абрамова

В нынешнем високосном году, в редкий день 29 февраля, исполнится 80 лет со дня рождения писателя Фёдора Абрамова. В прежние годы подобная литературная дата была бы поводом для множества публикаций, и даже давно ничего не читающий люд благодаря газетам оказался бы в курсе важного духовного события.
Теперь и подписчикам, и журналистам в большинстве случаев не до этого: всем подавай новость погромче да поскандальней. И кажется уже, что весь мир только из сплетен, трагедий и погромов и состоит. А ведь это не так.

Я  вновь и вновь убеждалась в этом, получая очередное письмо из далёкой архангельской глубинки, из деревни Веркола. Там уже более десяти лет в здании бывшей начальной школы, где учился писатель, открыт литературно-мемориальный музей Ф.Абрамова. Созданный, по счастью, в те годы, когда деятельность эта ещё приветствовалась и поддерживалась государством, он и в наши дни умудряется жить и принимать у себя посетителей.
«Существуем мы, как, вероятно, все сейчас, трудно, но терпимо, – писала мне как-то осенью директор музея Светлана Галочкина. – На месяц нам отключали свет, но потом энергетикам заплатили, и свет включили. Все мы надеемся на лучшее. Да иного нам и не остаётся.
Летом у нас было много гостей. Приезжала группа самодеятельных артистов из Подмосковья. Они давно уже дружат с Верколой, и нынче, несмотря на все трудности, своим ходом, на автобусе, добрались до нас.  Все были в восторге от здешних красот и доброжелательности веркольцев. Поставили для них спектакль “Живи, Россия!” по рассказам Абрамова».

Можно только удивляться, как и чем живы дорогие мне музейщики на своих давно не оплачиваемых рабочих местах. А они живы! Голодно, как и все, заброшенно, но – детишек растят, для которых недавно даже школу новую открыли, в лес за грибами-ягодами ходят, сено-картошку заготавливают, дрова по зиме, хор известнейший при клубе поёт-сохраняется, да и в мастерских на колхозном дворе не все ещё тракторы рассыпались.
Впрочем, тот, кому посчастливится увидеть художественный фильм питерского режиссёра Лидии Бобровой «В той стране...», сможет представить Верколу воочию. Именно там он снимался. За два года создатель фильма объездила с ним почти все существующие фестивали, побывала во всех частях света и получила мыслимые и немыслимые призы и награды. Чем это обьяснить? Что поражает заморских зрителей в этой совсем не изысканной, очень русской ленте?
Вероятно, трудно-очаровательный быт и одновременно характер нашего сельского человека, в котором густо замешаны свет и тени, добро и безрассудство, любовь и нетерпимость и есть вместе с тем какая-то высокая, непостижимая загадочность и святость. Хотя сюжет картины, снятой по мотивам рассказов Бориса Екимова, безоблачностью не отличается. В недавние ещё добрые времена в одной деревне оби-
жают хорошего человека, бессловесного труженика, тяжко больного, выдав, а затем забрав назад путёвку в необходимый ему санаторий; он же смиренно принимает это, не горюя от нечистоплотности и самых близких ему людей, и начальства. Действия разворачиваются на фоне беспрерывных возлияний сорокаградусной.

В роли главного героя снялся совсем не актёр – веркольский мастер золотые руки, самодеятельный художник и друг Фёдора Абрамова Дмитрий Клопов. В другого героя сумел вдохновенно перевоплотиться молодой житель Верколы Александр Стахеев. На международном кинофестивале славянских и православных народов в Киеве, где фильму дали Гран-при, оба этих исполнителя были удостоены Гран-при за лучшие мужские роли первого и второго плана. Весть эта потрясла веркольцев и увеличила их веру в талантливость своей земли. Значит, не только Абрамов, но и сами они способны на многое...

Но ведь как переплетаются порою жизнь и искусство!.. Громом средь ясного неба прозвучало другое известие.
«К сожалению, должна сообщить вам страшную новость, – писала мне Галочкина. – Саши Стахеева, вероятнее всего, уже нет в живых. Скоро месяц, как он ушёл ночью на пьянку и не вернулся. Искали его везде – и в деревне, и в лесу, но так и не нашли. Где он, бедолага, лежит, что с ним случилось, неизвестно... Такова, видимо, его участь. Он повторил судьбу своего героя в фильме».
Меня морозом пробрало по коже: действительно, ведь в картине он умирает именно от дружбы с зелёным змием! И подтверждает этим жуткую правдоподобность списка «очередников на тот свет», который обнародовал в фильме председатель колхоза...

«Да, “очередь на тот свет”, как это ни страшно, существует, – продолжала Светлана. – И виной всему водка – этот бич российской жизни. Так что не правы те критики, которые обвиняют Лидию Боброву в очернительстве. Это они, скорее, не понимают реалий современной жизни. Ведь и Абрамов в своё время натерпелся от так называемых «радетелей» о народе. Но и до сих пор у нас не изжиты «лакировочные» представления о деревне. Многие пишущие о ней сидят в городе и совсем её не знают».
Пожалуй, не только пишущие, подумалось мне, но и те, кто сидит в верхних эшелонах власти и вершит завтрашний день глубинки. А сам там никогда не бывал и не видел собственными глазами, на каких деревьях растут булки и откуда проистекают молочные реки. Удивительно ли, что до сих пор нет у нас настоящего, действующего закона о земле и сельский человек обречён на взвешенное существование. А легко ли в такой позе сохранить человеческий облик?

Конечно, объяснений и оправданий русскому характеру в истории можно накопать предостаточно, но это не отменяет и трезвого, требовательного подхода к человеку, о котором не уставал писать Фёдор Абрамов.
«Любить народ – значит видеть с полной ясностью и достоинства его, и недостатки, и великое его, и малое, и взлёты его, и падения».
«Где он, русский мужик, на которого молились все русские писатели прошлого?»
«Везде бесхозяйственность, запустение. Малые речки заброшены совсем, поля заросли...»
«Люди живут хорошо, но колхоз, как большинство колхозов, типичный иждивенец... А кончится кредитование... что тогда?»
«Полна деревня народу... и полно пьяных... а на лугу никого...»
«Дико, дико: хлеб не нужен ни людям земли, ни людям власти... Люди проклинают урожай – вот до чего мы дожили... Да где же выход?.. Может, я уже с ума схожу? Может, так надо?»
«Пассивность и равнодушие десятилетиями насаждались в народе. Не смей думать, живи по приказу. Никакой инициативы. Выключи мозги. И вот плоды...»

И всё-таки, всё-таки... – выискиваю я свет во тьме, слушая последние известия из разных краёв, получая письма из осиротевшей после смерти писателя Верколы. И всё-таки – жизнь продолжается, именно жизнь, а не животное прозябание.
Словно предвидя ещё большие трудности, Абрамов оставлял нам маяк надежды:
«Русь не пропала. Русь уцелела и от советской татарщины. И живёт она прежде всего в сердцах современных чудотворцев, тех самородков и самоцветов, которые разбросаны – в малости – по всей русской земле. Краеведы. Умельцы. Звонари... Гиды, влюблённые в своё дело. Девушки, которые питаются главным образом хлебом духовным... Вечно полуголодные, черпающие силу животворную для жизни в буквальном смысле от иконы, от искусства... И теперь поверишь в легенды о чудотворцах. Разве все эти люди не творят и поныне чудеса?»

Творят! И директор абрамовского музея Светлана Галочкина, и Сашенька Абрамова, и Лёша Алин, и другие бескорыстные их помощники. Одно только перечисление выставок, какие они подготовили за эти годы, заняло бы машинописную страницу. А сколько в их планах ещё дел, которые кажутся скептикам нереальными. Но они свершатся, непременно свершатся, потому что Слово, вдохновенное Слово писателя на Руси всегда было путеводным и спасало души.
«Наш музей готовит выставку в областном краеведческом музее на основе бывших у нас за последние два года: “Я родом из деревни” (по родословной Ф.Абрамова), “Земля без тайн: Запад глазами Ф.Абрамова” (о зарубежных поездках писателя), “По страницам “Братьев и сестёр” (к юбилею выхода в свет романов тетралогии) и “Память возвращается, как птица” (посвящается 15-летию со дня смерти писателя). В Верколе готовим новую выставку ко дню памяти “Наедине с природой”. Так что воплощать замысел экспозиции по “Чистой книге” придётся чуть позже».

«Чистая книга» – последнее незавершённое произведение Фёдора Абрамова. Изучив архивы мужа, вдова писателя Л.B.Крутикова-Абрамова подготовила текст к публикации, и желающие могут обратиться к журналу «Нева» № 11 за 1998 год. Среди бесценных глав и набросков раскрывается и смысл названия задуманного романа.
«В русском народе живёт предание о “Чистой книге”, книге, написанной самим Аввакумом незадолго до казни.
“Чистая книга” написана в кромешной темноте, в яме, но она вся так и светится, потому что написана святым человеком.
Человек, сподобившийся прочитать эту книгу, прозревает на всю жизнь. Из слепого делается зрячим. Он постигает всю правду жизни, и он знает отныне, как жить, что делать».

Иногда мне кажется, что я встречала немало людей, отыскавших «Чистую книгу» и
сумевших прочесть многие её страницы. Ведь, по утверждению Абрамова, «Чистая книга» живёт в народе. Она, может быть, в груде старых книг, которые лежат у тебя под божницей. Но её не прочитать каждому. “Чистая книга” даётся только чистому человеку. И до неё надо дорасти».
Единственный, веками выверенный путь к этому – добрые поступки, усиленная работа над своим внутренним миром, а отнюдь не накопительство, столь милое сегодня  многим. Святые умудрялись довольствоваться корочкой  хлеба – но потому лишь, что  всегда в избытке был у них хлеб духовный.

Есть много способов его взращивать. И много мест, где он произрастает. По моим  ощущениям, и в Верколе сегодня колосится тучная нива, обещающая небывалый урожай. Хотя будничному взору это может и не открыться.
«В нашем музее, – радостно писала мне Светлана Галочкина, – теперь работает воскресная школа. Сбылась моя давняя мечта, которая долго по разным причинам не могла реализоваться. К нам приходит батюшка из Веркольского монастыря. Правда, среди учеников пока только бабушки, но, Бог даст, придут и молодые. Ведь пути Его неисповедимы. Вот и жена пропавшего Саши Стахеева поседела от горя и стала ходить в церковь. Прискорбно, что мы обращаемся к Господу только после потерь и разочарований... Или иначе и не бывает? Всего вам доброго».
И вам всем тоже – доброго. Добра творимого и – ответного. Чтобы было чем засевать оскудевшую в распрях ниву чудотворную.

«Красный Север», 1 марта 2000 года