Фермерша Роза. Часть 1

Вам доводилось когда-нибудь слышать голос, по которому трудно догадаться - мужчине он принадлежит или женщине?
Однажды, сняв трубку телефона, я услыхала именно такой голос; - кто-то говорил басом, будто из бочки, важно, веско и повелительно. Голос знал, кто я и откуда, более того,- знал, что я перевожу письма и, спросив, какими еще языками я владею, кроме русского и нидерландского, голос объявил, что приедет ко мне с письмами. В ту пору я уже привыкла, что меня часто просили то перевести с русского на нидерландский, то написать... Но тут было нечто другое - Голос не просил, он давал мне возможность оказать ему услугу! Это был голос сильного и могучего существа. Я уже тогда почуяла, что это скорее женщина, и вот на следующий день фрау Роза пожаловала собственной персоной. Величественное туловище - как у фрекен Бок из любимого нами всеми мультфильма про Карлсона - гордая осанка, немножко бульдожье лицо, типичная фламандская фермерша - впрочем, не совсем типичная. Глава частной фирмы - яблоневого питомника и садоводства. Пытливые глаза из-под очков так и сверлят меня. Она достает на свет письма на русском и просит зачитать для нее на нидерландском; я читаю, и лицо её медленно проясняется, как будто бы она получила ответ на мучивший её вопрос.

Она спрашивает, не соглашусь ли я приходить к ней в офис раз-два в неделю и помогать ей с письмами - переводить, составлять ответ, печатать, рассылать? Да, но я не умею работать на компьютере! Дело было в 1999 году. - О, не страшно! Заодно и научишься, главное - ты знаешь язык.
Так началась новая полоса в моей жизни. Каждую неделю я на целый день уезжала к Розе. Контора помещалась прямо в их доме - на двери висела табличка:"bureel". В конторе, кроме самой Роз, ее двоих дочерей и сына, работали еще трое служащих. Это была большая фирма; они сами выращивали, собирали, сортировали и продавали яблоки, а также выращивали яблоневые саженцы и продавали их по всей Европе.
 Была еще одна дверь, через которую входили рабочие - сборщики и сортировщики; они пробивали на особом компостере карточки( кстати, и мне выдавали каждый месяц такую карточку).
В конторе царил деловой, производственный ритм, звенели звонки, раздавались четкие отрывистые голоса служащих - они говорили стандартными фразами; это был мир дела и капитала, в котором каждая минута могла принести либо прибыль, либо привести к потере.
 Волны этого мира моментально подхватывали тебя, движения делались методичнее, голос напряженнее, и страх, что у меня ничего не получится, сжимал мне горло.
Но у Роз была бездна терпения, она шаг за шагом обучала меня обходиться с компьютером. Вообще я не люблю таких женщин. Она более напоминала мне мужика. Но не могла не почувствовать невольного уважения к этой почти шестидесятилетней женщине, которая из простой крестьянки, выращивающей свиней, превратилась в главу фирмы.  Я приходила в разные дни, и работа продолжалась иногда до полуночи. Я скоро поняла, что Роз не отдыхает вообще. Для меня до сих пор загадка, как ей удавалось выдерживать такую нагрузку. Как будто внутри ее сидел вечный двигатель. Она заканчивала одно дело и принималась за другое.

Так прошло полгода. Я не только писала письма, я звонила от её лица. Я изучила терминологию и проблематику  "яблочного бизнеса". И вот однажды, в апреле, к Розе приехал фермер из Украины. - А сможешь ли ты приходить переводить, пока он здесь? - Конечно, я попробую.
Но об этом я расскажу в следующей заметке.