Зеленая фуражка

С.Шило

Зеленая фуражка
В 1979 году, по достижении призывного возраста, как и многие мои сверстники, я был призван выполнять почетную обязанность – службу в Советской Армии. Призван я был из нашего замечательного приморского города Новороссийска. Сами знаете. что почти все мальчишки, выросшие на берегах Цемесской бухты, втайне желают стать моряками . Не знаю, как сейчас, но тогда было именно так. Бороздить моря и океаны, побывать во многих зарубежных странах мира, была самая заветная мечта каждого мальчишки. После окончания средней школы№21 поступил в морское училище №3 на электрика- матроса, но закончить его мне было не суждено .
Когда в военкомате я получил военный билет на руки вместе с предписанием явиться завтра к 8 часам утра на сборный пункт, я еще не знал, как повернется моя судьба.
Новенький красный военный билет еще пах типографской краской, а меня уже распирало от гордости за самого себя. Почему-то я решил, что если у меня в этой красной книжечке написали, что я матрос- электрик ,то я обязательно буду служить на флоте, а следовательно, и желать больше нечего.
Прямо из военкомата, во второй половине дня я радостный отправился на работу к матери. Она работала в центре города в бане, еще той старенькой двухэтажной, с пивным ларечком у входа. Прочитав приписное свидетельство, она ойкнула, и на ее лице я увидел больше тревоги, чем радости. «Жди меня здесь»- сказала она, «я сейчас отпрошусь с работы». Теперь смысл происходящего дошел и до меня – оставалось совсем мало времени, буквально часы, ведь известие из военкомата свалилось на неё. как снег на голову.
Героическими усилиями мамы, сумевшей организовать все приготовления и покупки в течении двух-трех часов ,проводы все же состоялись.
Утром мы - призывники и провожающие нас родственники , собрались у железных ворот военкомата большой толпой. За воротами стояли автобусы. Военком громко выкрикивал фамилии и пропускал призывников внутрь двора, где нас усаживали в автобусы. Ну, вот, кажется и всё, автобусы загружены, зарычали моторы, ворота распахнулись, тронулись. Тревожный и волнующий взгляд ищет родные лица, а рука машет сама по себе.
В Краснодар прибыли часа через три. Автобусы остановились где-то на окраине города у группы зданий из красного кирпича ,обнесенных таким же высоким кирпичным забором. Это -9-ка, краевой сборный пункт. Здесь таких же «гавриков» как и мы, пруд пруди- собрали со всего края. Дня два жили здесь, проходили вновь медицинскую комиссию, и по прохождению формировались команды для отправки в воинские округа по всему Союзу. Здесь же приучались ходить строем, в общем, за этим кирпичным забором и началась моя воинская служба. На третий день команды были сформированы, по ротам вместе с младшими командирами нас вывели на плац для отправки. Никто не знал, куда кого повезут. Вот здесь то и произошло, то о чем ни я, ни двое моих товарищей из Новороссийска даже и подумать не могли. Наша рота стояла на плацу готовая к отправке. Ждали команды – по автобусам. В это время к нашему строю ,о чем-то говоря между собой, подошли лейтенант и сержант в пограничной форме. И пока мы любовались зеленой фуражкой сержанта, лейтенант заглянул в бумажку и громко выкрикнул три фамилии одновременно с командой выйти из строя. Среди прозвучавших фамилий была и моя. « Принимай пополнение»- кивнул он сержанту. С этой минуты все пошло совершенно не так, как думали и представляли мы. Первым делом сержант собрал наши документы , проверил их и аккуратно сложил в карман гимнастерки. « За мной шагом марш!»- скомандовал он. Так мы, пешком, растянувшись за ним, гуськом покинули сборный пункт и направились на железнодорожный вокзал. На вокзале сержант оформил проездные документы на поезд Краснодар-Баку, и только тогда мы узнали, что будем служить на границе в далекой Туркмении. В Баку приехали ночью, и перебравшись с железнодорожного вокзала на морской ,стали ждать паром ,курсировавший по линии Баку-Красноводск. Переход через Каспий занял день. К вечеру нас встречали крутые скалы Красноводской бухты. Ощущение было такое, что попали за границу: вывески на туркменском, женщины на улицах в парандже, хлеб- черек, вино-арак. И снова поезд, он мчал нас уже по туркменской голой степи, верблюды, круглые шары колючек. Теперь мы с сержантом были уже на ты, и из его рассказов знали , что служить нам предстоит на иранской границе, на именной заставе героя пограничника новороссийца Леонида Кравченко. На заставе была традиция- призывать на службу земляков героя. Каждый осенний призыв из Новороссийска на заставу призывались три человека. Волею судьбы в этот раз ими оказались мы.
Ехали всю ночь, а рано утром, на каком - то полустанке, наш сержант растолкал нас и еще сонных повел по улочкам не то поселка, не то городка. Так мы прибыли в Каахка- маленький туркменский городок где находился отряд КСАПО.- Краснознаменного Среднеазиатского Пограничного Округа. Здесь в штабе отряда мы и расстались с нашим сержантом, сдавшим нас с рук на руки дежурному. Дальше шестимесячная учебка.Кстати ,мы еще находились в учебке , а к нам в отряд, пользуясь оказией, приезжали наши земляки-новороссийцы с заставы Баба-Дурмаз -старослужащие, призванные на два года раньше нас. Нашли таки нас. Разговаривали как родные, интересовались как город , что нового, из какой школы и района, и самой большой радость и подарком с Родины была пачка краснодарской примы. Потом мы поняли, почему к нам молодым с таким вниманием и добротой относились наши старослужащие. Участок границы, охраняемый нашим отрядом, сплошь держался исключительно на украинцах. Новороссийцев в отряде было всего пять –шесть человек, так что встретить земляка было большой радостью. Учебка запомнилась ежедневными шестикилометровыми кроссами и занятиями по специальности. По вторникам и четвергам вся учебка прямо с подъема в полной боевой отправлялась в 30 километровый марш бросок на ПУЦ- полевой учебный центр. Здесь нас учили метко стрелять. Бег и точная стрельба были основой нашего учения. Я попал в роту связи и меня учили работать на коммутаторах, на различных типах радиостанций, а также восстанавливать и прокладывать коммуникации связи. Время летело быстро, и после окончания учебы мы вдвоем были отправлены на 8-ю заставу, ту самую именную. Третий наш товарищ попал в школу сержантов, и в дальнейшем мы не встречались.
Застава. Маленькое здание у подножия гор, разделенное на три части, а по всей длине соединенное коридором, правое крыло-спальное помещение, центральное – оружейная комната, левое крыло – столовая и кухня. За ним небольшой офицерский домик. Уютный дворик, бетонированные дорожки, одна из которых ведет к памятнику с барельефом. Вот он наш новороссийский герой, отдавший свою жизнь в далекие 30-е за счастье народа. Чуть дальше- продуктовые склады, а в стороне конюшня- вот и вся застава. А дальше служба интересная и трудная. Климат в Туркмении своеобразный-летом жара такая, асфальт плавится, зимой слякоть, дожди. Каждый вечер боевой расчет и наряд, с обязательным приказом -напутствием у памятника: «Приказываю выступить на охрану рубежей Союза Советских Социалистических республик». Особенно выматывались осенью и зимой, когда сутками шли затяжные дожди, и казалось, что даже в воздухе висит сплошная сырость. В такие дни «система сходила с ума» и клепала сработку за сработкой . Дежурный по заставе залетал в спальное помещение со своим неизменным: «Застава в ружье !» по пять шесть раз на ночь, и тревожная группа исчезала во тьме. Бывало, к утру, вся застава была мокрая, перепачканная в илистой грязи, но счастливая от чувства выполненного долга – нарушитель не прошёл. Всего не расскажешь, всякое бывало, и всякому научила граница. Прежде всего, дружбе и настоящей взаимовыручке, готовности отдать свою жизнь, но выполнить перед Родиной долг. Осталась в памяти и великолепная неповторимая туркменская природа, огромные сладкие дыни и арбузы, и величественные горные хребты Копетдага. До сих пор как дорогую реликвию я храню зеленую фуражку. А службу на границе вспоминаю, как самые лучшие дни своей молодости.

Впервые опубликованно в газете "Цементник Новороссийска»- 30 .06. 2008 г. рассказ. Зеленая фуражка.