Дороги любви непросты. Часть 3. Глава 3

От печи густо пахло жареной рыбой, к этому примешивались ароматы выпекающегося в ней пирога с брусникой и топлёного молока. Зоя жадно втягивала в себя воздух. Так, как готовит её бабуленька, не умеет никто! У неё всегда всё самое вкусное! В последнее время Зоя вдруг полюбила рыбу, точнее, не вдруг: рыбе отдавала предпочтение Елена Александровна, которая, несмотря на свой далеко не юный возраст, оставалась всё такой же красивой и стройной. Посмотришь на других женщин и диву даёшься! Взять хотя бы её мать – располнела не на шутку и смеётся, объясняя значительную прибавку в весе сидячей работой. Ага! Такая уж она у неё и сидячая! Зоя как-то была у неё в технической конторе: бегает, что электровеник – то на горку, где идёт роспуск вагонов; то к себе в кабинет; то к старшему по смене - заглянуть в документы, интересно же, что за вагоны в парке и чем загружены. Кричит, бывает, что и ругается, вызывая  к себе поочерёдно составителей, которые зачастую на работе пьют. А работа у них ответственная, с риском для жизни, как она считает. А вообще-то мама у неё молодец! Первая женщина на станции, ставшая маневровым диспетчером. Почему-то всегда считалось, что это должность сугубо мужская, и никто не верил, что из тихой, незаметной Людмилы Заботиной может получиться толк. А вот ведь получился!

Сегодня Зоя пришла с ночёвкой. Мать всегда была строгой в отношении гулянок, а в этом году словно с цепи сорвалась: гулять только до восьми часов вечера и ни минутой больше. То есть, вся деревня ещё поёт и пляшет, а ей – сиди дома! На танцы вообще не пускает, только изредка, по великим праздникам, и под Сашкину ответственность. Сам пришёл, взял и вернул обратно. Вот и приходится ухищряться! А что делать?!

- Давай ужинать, Зоюшка, - поднялся с кресла дед, отложив в сторону очки с газетой.  – У нашей хозяюшки всё готово!

- Хлеба бы порезал, Павлуша, - вручив Василичу нож, распорядилась Прасковья.

- Гости к столу жалуют, - проходя мимо окна, проговорил Василич.

-  Ленка уже за мной пришла! – вскочила Зоя встречать подругу. – Ба, мне только два кусочка рыбки!

- Да что тут от двух кусочков-то?! Ты глянь: кожа да кости, одни глаза на лице остались! – ворчала Устиновна, пряча под двумя самыми крупными кусками рыбы ещё один – самый маленький. Авось не заметит, да и съест в аппетит-то.

Круглолицая, румяная, что наливное яблоко, Лена, отнекиваться от приглашения не стала, сразу же села за стол.

- Вкусно-то как!

- У нашей бабушки и минтай палтусом становится, - посмеивался в усы Хромов, видя довольное лицо жены. Ох, любила Устиновна, когда хвалили её стряпню!

- Долго не гуляй! Мать опять ворчать будет, - напутствовала она вдогонку внучку.
 
- Ба, не переживай, меня Сашка проводит! Часик-полтора только!

Недалеко от дома их уже поджидали Саша с Андреем Федотовым. Вроде совсем недавно их одноклассник, которого иначе, как сопливый, и не называл никто, вытянулся и возмужал, да так, что от девчонок отбоя не было. Некогда необщительный, державшийся от всех в стороне, Федотов стал заносчивым и даже высокомерным. Повелась на его красоту и Лена. Зоя удивлялась поначалу, не понимая, что та в нём нашла? Потом присмотрелась и поняла, что Андрюха-то и правда хорош: высокий, спортивного телосложения, с поразительно красивыми глазами – ярко-зелёными, в обрамлении густых ресниц, с рельефно очерченным ртом и прямым с небольшой мужской горбинкой носом. Её заинтересованный взгляд не остался для Федотова незамеченным, он тут же попытался ответить взаимностью, проявляя те или иные знаки внимания, порой даже пытался обнять, но авторитет и увесистые кулаки Добромыслова быстро остудили его горячие намерения, стоило только Саше один раз ему сказать, чтобы держался от Зои подальше. В десятом классе Федотов неожиданно для всех стал гулять с Леной.

- Выбегала Копылова! – завистливо говорили за её спиной девчонки.

Лена всегда была тихой и скромной, стеснительной, какое там выбегала! Она только и могла – тихо вздыхая, смотреть на предмет своего обожания. Но чего ей хватало с лихвой – так это сердечности и теплоты, которая временами переливалась через край, и остановить этот поток было невозможно.

Зоя вначале даже недоверчиво отнеслась к их скороспелой дружбе, они-то с Сашкой давно уже были вместе, но дальше поцелуев их отношения не заходили. А то, что ей по секрету рассказала Лена, лишило её дара речи. Оказывается, что у них уже всё было! Вот это да! И подруга так спокойно об этом говорит, как будто они всего-то чай вдвоём попили.

Вчетвером они прошли к речке, постояли, бросая в воду камешки. Говорили ни о чём и обо всём сразу. Впереди у каждого из них вступительные экзамены. Осталась за плечами школа, совсем немного и они разъедутся.

- Не поступлю в Технологический, останусь в городе, устроюсь на какой-нибудь завод или фабрику, а там и армия, - рассуждал Андрей и, повернув к Лене свою гривастую голову, гнусаво пропел, - «а для тебя, родная, есть почта полевая…»

- Саш, может, ты передумаешь, а? – склонив к его плечу свою кудрявую головку, скорее прошептала, чем проговорила Зоя. – Ну что ты там не видел, в этом подводном мире?! Да и страшно! Ты бы лучше в лётчики пошёл! В небе я тебя увижу, а вот под водой…

Сашкина рука крепко прижала её к себе, на миг соединились губы, он успел почувствовать их мягкость, ощутить свежее дыхание.

- Тебе надо будет научиться меня ждать, - прошептал он, любуясь её маленьким аккуратным ушком.

Давно уже закатилось солнце, ненадолго пряча их деревеньку в сизой растрёпанной дымке.

- По домам? – нехотя спросил Андрей, поднимаясь с бревна, на котором они вчетвером уютно пристроились.

- Ой, меня бабуленька ругать будет! Обещала ей, что недолго, а мы вон как засиделись, - подскочила Зоя. – Бежим, Сашуль! – и так ласково прозвучало у неё это «Сашуль», что от смущения загорелись щёки, она попыталась укрыть их своими смуглыми ладошками и, не найдя ничего более отвлекающего, стала растирать ими лицо.

Под пышно разрастающимися кустами сирени у дома Прасковьи Саша привлёк к себе Зою, крепко прижал к груди и замер.

- Я очень сильно тебя люблю, Зоя, - волнение выдавал хриплый голос.

- Я догадывалась, а точнее, давно знала об этом, - девушка немного помолчала, а потом выдала на одном дыхании. -  Я тоже тебя люблю, Сашка, сильно-сильно! Сильнее, чем ты!

- Заинька моя! Славная, милая, любимая! – его руки, казалось, действовали вопреки сознанию, впервые коснувшись девичьей груди, вначале отпрянули, как от ожога, и тут же потянулись обратно. Он видел перед собой распахнутые глаза Зои, взгляд их был таким же зовущим и манящим, как тогда, в танце…

Прасковья Устиновна стояла возле открытого окна, её слух оставался таким же острым, как и глаза, несмотря на то, что перевалило на восьмой десяток.

Продолжение:   http://proza.ru/2020/03/16/165