Неудачная сделка. Часть 2

      2.
      Олег Петрович Любинский был человеком незаурядным. Точнее, таковым он себя считал. Но это мнение расходилось с мнением ректора университета, где он пытался трудиться после завершения факультета экономики. Конечно, времена в середине восьмидесятых были сложными: перестройка, новый взгляд на устоявшиеся постулаты советской экономической системы. Да, всё это хорошо, однако учебную программу курса политической экономики никто не отменял и мнение молодого аспиранта кафедры, подвергающего сомнению теоретические догматы Маркса и Энгельса по экономическим вопросам, ректор посчитал не верными, а потому Любинский и полгода не продержался в ВУЗе.
      Пытался применить свои знания на чиновничьей стезе: для начала попросился в помощники руководителя одного из районов по экономике. Но и здесь не срослось. Потом в бизнес подался. Однако в системе «купи-продай» превалировали семейно-кумовские отношения, так что руководству трёх контор, в двери которых он стучался, его знания не были нужны. Три года мытарств ни к чему толковому не привели. Перебивался случайными заработками, которые и в дом не попадали. Семья жила на деньги жены, детей не было, его Светлана все эти годы, не бегая с места на место, добросовестно трудилась официанткой в кафе. В начале девяностого супруга выставила Любинского за дверь. Ушёл с чемоданом, тем самым, с которым и пришёл к любимой. Не скандалил, не спорил, просто сказал жене: «Ты ещё пожалеешь! Раскручусь, на порог не пущу». До калитки шел с гордо поднятой головой, знал, жена смотрит в окно. И уже за калиткой, одиноко сидя на автобусной обстановке, высчитывал, сколько дней можно прожить на мелочь, что лежала в кошельке.
      Денег было не густо.
      Но, в конце концов, с работой Любинскому повезло. Взял его к себе друг покойного отца, Кольцов Иван Сергеевич. Будучи директором сельскохозяйственного техникума, Кольцов устроил Олега Петровича преподавателем. В штат поставил учителем русского языка, а на самом деле Любинский трудился подменным преподавателем, была такая практика в их учебном заведении.
      Времени у молодого учителя было предостаточно, а потому, не обремененный семейными узами, он спокойно мог бродить по городу в поисках более приемлемой реализации своих сил и энергии в этой новой жизни. Обивая пороги оптовиков, брал продукцию на реализацию, торговал всем, что удалось получить: трикотажными изделиями, сигаретами, рисом, кофе в банках, посудой и прочим. Времени эти торги много не отнимали, находил  покупателя по телефону, благо на съёмной квартире был таков. Найдя, бегом по адресу, иногда нанимал машину. Продал товар, шёл к собственнику, рассчитывался, а навар в карман, что-то и на чёрный день откладывал. Удачнее всего шёл торг кастрюлями. Цептеровская посуда у домохозяек пользовались отменным спросом, а ценой можно было варьировать как угодно, и, поскольку Любинский действительно был толковым человеком, кстати, и внешностью приятной, он видел, как по одёжке и косметике дамочек понимать, сколько с них «срубить бобла» - этот термин ему очень нравился.
      Через полгода он решил – в двух креслах не усидеть и выбрал коммерческое.  Написав Кольцову заявление «по собственному желанию», ушёл на вольные хлеба, торговлей решил заняться серьёзно. Многое Любинский  понял за годы борьбы за выживание. Прежде всего, понял: продать можно всё, и нытьё по поводу отсутствия у людей денег – пустые слова. В мошне у народа деньги всегда есть. А побегав своими ножками по городу, с изумлением увидел, среди торгашей масса ленивых людей, людей не способных шевельнуться даже при явном запахе денег.
      В кармане была  тысяча долларов, что для начала бизнеса, как он считал, вполне достаточно. Снял в жилом доме на первом этаже коморку, это уже для конторы. Назвал свою фирму «Торговый дом LOP», LOP это о нём – Любинский Олег Петрович. В типографии заказал сотню визиток, где было указано, что он президент Торгового Дома, кандидат экономических наук. Были в визитке и телефоны: домашний, а ещё два просто похожие на номера телефонов комбинации цифр. Враньё своё он оправдывал благим намерением выглядеть солиднее.
      Первым делом, Любинский решил съездить в Москву, авось удастся наработать связи, познакомиться с людьми. Давно мечтал он о столице и знал, ему там обязательно повезёт. И поездка оказалась, как он считал, вполне удачной. В Москве, уже в первый день, выйдя из подъезда дома, где снял комнату для проживания, увидел на козырьке подъезда соседнего зданий надпись «Торгово-финансовая фирма «Эра». Зашёл, потолкался, среди делового люда, а народу было много, понял, здесь можно найти всё. После обеда напросился к генеральному директору на приём.
      Так состоялось их первое знакомство.
      И через неделю он выехал с товаром в родной город. Была этим товаром замечательная испанская сантехника на двести тысяч зелёных. Как продать товар он ещё не знал, сантехникой торговать не приходилось, но был уверен,  справится с этой задачей. По прибытию в Краснодар, фуры Любинский загнал на территорию техникума. Иван Сергеевич Кольцов и не возражал, он даже выделил в общаге три койки водителям. Ещё бы, Олег Петрович обещал Кольцову пятьсот долларов за эту услугу. Деньги большие, на них и машину можно купить.
      Первый коммерческий визит Любинский сделал в районный магазин «Всё для дома».
      И это была его ошибка.
      Ошибка, стоившая молодому коммерсанту жизни.
      Держал магазин, как впрочем, и два рынка рядом, известный в городе человек по фамилии Котов. В определённых кругах звали его Кот. Прошлое тёмное, из своих сорока четырёх лет, более двадцати провёл на зоне. Фамилию свою не светил, не было его среди учредителей коммерческих структур, тем более директоров, но всё что в районе делалось,  контролировалось им жёстко.   Естественно  о неком бизнесмене, который якобы привёз дефицитного товара на несколько сотен тысяч зелёных, ему стало известно мгновенно. К вечеру Коту о Любинском доложили: одинок, в бизнесе дилетант, друзей и партнёров не имеет, известен адрес, офис и прочее. А ночью этого же дня, в квартире Олега Петровича плечистые братки, с помощью утюга и кастета получили две записки. В первой Любинский доверял магазину «Всё для дома», продажу импортной сантехники и дальнейшее распоряжение вырученными деньгами. Во второй было указано, что счёты с жизнью Любинский сводит по своей воле и просит в этом никого не винить.
      Утром следующего дня хозяйка, пришедшая получить деньги за квартиру, нашла своего жильца в петле.