потусторонний отпуск, часть 1
Дэн осмелился остановиться, только когда промышленная зона стала уступать владения полю высокой пожелтевшей травы. Остановился и сразу присел, притаившись. Долго восстанавливал дыхание, но не мог расслабиться ни на мгновение: напряженно прислушивался к каждому шороху, ожидая различить шаги или шелест травы, раздвигаемой руками. Пока что тихо.
Он снова и снова прокручивал в голове события прошедшей недели, и сейчас, при взгляде со стороны, они вызывали в нем неприятный, боязливый трепет. Дэн давно привык отнекиваться на вопросы о его нынешней работе или отвечать что-то невнятное и расплывчатое. Со временем прекратились бессонные ночи, вызываемые психоделическими снами о пережитом наяву. Исчезло предательское неверие в реальность, внезапно из мифической превратившуюся в объективную, а ведь поначалу оно преследовало его на каждом шагу. Да и внутренняя моральная дилемма, напрямую связанная с родом его деятельности, сама собой разрешилась. Предельная честность, которой он всегда пытался добиться в разговорах с самим собой, сначала не давала примириться с тем, что волею неисповедимых мировых путей ему довелось стать убийцей. Но, в конце концов, он ни разу не убил никого невиновного или безобидного. Он даже ни разу не убил человека (разумеется, в прямом смысле этого слова). Когда в твой дом пробираются мародеры, ты имеешь право защищаться и защищать. А этих существ с изнанки земного мира никак иначе назвать было нельзя.
Дэн растирал болящие ноги и то и дело приподнимался, высовываясь из зарослей травы, чтобы посмотреть, нет ли на горизонте неприятелей, бывших прежде его напарниками. В его деле ошибка - это фатально. Ему не хотелось вспоминать: какой в том смысл, если исправить положение это никак не поможет? Но воспоминания наслаивались друг на друга и лезли в голову, а разговоры звучали смутными отголосками.
Пресловутая покосившаяся избушка в глухой, богом забытой деревне. Нужно было только доставить живой груз и уйти. Дэн оставил машину на обочине трассы, и потом они с “подсудимой” долго шли пешком, пробираясь через чащу и колючий кустарник. “Подсудимая” не проронила ни слова, казалось бы, сохраняя самообладание. Возможно, размышляла о том, как обмануть судьбу-предательницу. Но, стоило им выйти в поле, где до покинутой деревни оставалось рукой подать, стала заметно нервничать. Дэн знал, что она никуда не убежит: от него не убежать. Поэтому долго шел впереди, не оборачиваясь. Он чувствовал “подсудимую” спиной. Ощущал в воздухе густую пленку темной материи, окутывавшую ее.
Внезапно она остановилась. Он повернулся и посмотрел на нее вопросительно. На ее бледном, как воск, лице читался немой упрек, черные глаза буравили взглядом.
- Меня убьют, да?
- Нет, - он отвечал спокойно, - Не собираются пока что. Ты же человек.
- Люди в нашей стране вот так пропадают, да? Вот, кто в этом виноват?
- Люди во всех странах пропадают по множеству причин.
- Но что я, наконец, сделала?! - в бессильной злобе она закричала, на мгновение потеряв самообладание, а потом снова ушла куда-то глубоко в себя, потупив взгляд и едва заметно сжавшись. Ведь знает, что сделала, чертовка. Так зачем спрашивает.
- Ты привела монстра. Стоит ли говорить, что приваживать в наш мир нечто такое - это преступление перед человечеством?
- Никому он не навредил, - отозвалась она обиженно после недолгого молчания.
- Ну да, - Дэн усмехнулся, - Скажи это дюжине детишек, которых он сожрал на завтрак.
Он кивнул головой в сторону видневшихся вдали черных изб.
- Идем, Лана.
Девушка молчала, в угрюмом отчаянии уставившись на лес, оставшийся позади. Ощущала, видать, что последний покров, защищавший ее, снят.
Дэн повернулся и пошел вперед.
- И зачем вы все это делаете? Как будто вам людей для общения не хватает.
В черной избе на окраине деревне стоял сырой полумрак. Дэн остановился возле двери, ведущей в подвал, и постучал. Назвал пароль, в котором в сущности не было никакой надобности: в этот раз в команду набрали “чувствующих”. А какой “чувствующий” не заметит в воздухе этот адский дурман, окружающий Лану.
Дверь приоткрылась, из-за нее высунулся бородатый мужичок.
- Привел?
- Привел.
Дэн повернулся и взглянул на Лану, стоящую на пороге. Ее взгляд, полный ужаса, блуждал по стенам.
- Чего стоишь?
- Да она не может войти, - ехидно отозвался мужичок.
- Это еще почему? - Дэн уставился на коллегу в недоумении.
- Так ты не понял? Она ж нечеловек.
- Да ладно, - Дэн поморщился, - Чистокровный человек.
- Кровь разбавила. Не человек она. Наполовину, разве что, но ты же знаешь эту поговорку про бочку меда и ложку говна?
- Ощущается совсем как человек.
- Кровь разбавила. Отойди теперь.
Ехидная улыбка сошла с лица мужичка, сменившись хладнокровной маской. Он вышел из дверного проема и поманил Лану пальцем.
- Давай, проходи. Приглашаю.
Она подалась вперед, испуганно заморгав. Как будто противилась себе, но ничего не могла сделать с той каплей своей природы, что приговорила ее на такую бесславную участь.
- Не надо… - испуганно взмолилась она и принялась опускаться на колени.
Мужичок раздраженно махнул рукой и крикнул в черный проем, ведущий в подвал:
- Ребята, привели. Готовьте аппарат.
- Гото-о-о-во! - отозвались снизу.
- Отлично, - мужичок хлопнул в ладоши.
- Подожди, - нахмурился Дэн, - Аппарат? Тот самый что ли?
- Ну, а какой еще?
- Нет, нет, нет. Стойте, это же запрещено. Вань, она ж человек. Ну и что, что на какую-то половину. Нельзя так. Можно же заставить забыть, можно запечатать. Мы так уже делали. Вань, какой аппарат.
Дэн слегка попятился, рукой отводя Лану за свою спину.
- Поддался-таки… - печально констатировал мужичок, - Эх. Хороший ты человек, батька. Жалко.
- Ребят, ну правда. Вы уже перегибаете палку. Хватит с нее и обычной процедуры. Мы же не изверги какие-то.
- Ну да, ну да. Это тебе на учениях говорили, я понимаю. Может, и рановато тебе дали такое задание. Не успел ты еще понять, что одно только касание к этому злу превращает в зло, ничуть не меньшее.
Снизу послышались шаги и голоса. Слова - это только слова, но здесь они имеют очень большой вес. Здесь они - зеркало. Дэн не раздумывал. Времени на это просто не было. Он повернулся к Лане и сорвал браслет с ее руки (этот браслет мог снять только он, потому что он его надевал). А дальше…
Дэн вздрогнул, услышав вдали голоса. Хорошо хоть, никто не станет искать его с вертолетами: многовато шума для такой рядовой ситуации. Он не стал тешить себя нелепыми надеждами о том, что есть шанс отсидеться в засаде. Если они здесь, то точно знают, где он. Дэн сорвался с места и побежал дальше, туда, где очерчивался резной полосой лес. Теперь только это место, рассадник зла, могло встать на его защиту. Клин клином…
Дэн не предполагал, что может случиться нечто подобное, никогда к этому не готовился. И, несмотря на это, все же оказался готов. Прежде он не гнушался разговоров с ”подсудимыми”. Информация, которую он получил от них, оказалась самой ценной, что он когда-либо слышал. По правде говоря, теперь она была единственной ценной.
…
Он был далеко не первым человеком, совершившим переход в изнанку. Но оттуда никто и никогда не возвращался, поэтому и рассказать о ней что-то в человеческих категориях было некому. Дэн не знал, чего ждать.
Сначала невыразимая тяжесть сковывала его тело. Потом он вообще перестал что-либо чувствовать. Глаза открыть ему все-таки удалось, и он увидел над собой серое, медленно плывущее небо, как будто в сколах и дырах, ведущих в черноту. Здесь двигались не облака - само небо. Потом силы постепенно стали возвращаться к нему. Вокруг был лес высоких деревьев, почти лишенных кроны: они, как огромные черные пальцы, растущие из земли, указывающих в запредельную высь. Воздух ощущался разреженным, потому что был лишен всех запахов и всех тех тонких материй, к которым Дэн привык на Земле.
Он встал и долго оглядывался, все еще боясь, что преследователи могут быть где-то неподалеку, хотя здравый смысл упорно твердил ему о невозможности чего-либо подобного. Общая усталость улетучилась. Тело ощущалось невесомым: поначалу это сводило с ума. Никакой боли в ногах, и не колет в затылке, и нет биения сердца. Такие простые, обыденные ощущения, напоминавшие о том, что он живет и что-то весит в мире, исчезли: больше ничто не подтверждало факт его существования, кроме, разумеется, наличия самого сознания. Ему даже не нужно было дышать.
Дэн долго шел по лесу: единственным звуком, который он слышал, был едва различимый шорох где-то вдали. Удивительно, но он совсем не чувствовал страха, хотя его окружала самая враждебная среда из всех, что только возможны. Время здесь не ощущалось совсем: как будто один единственный момент застыл, растянутый в вечности, и Дэн каким-то образом мог двигаться в нем.
Ноги привели его туда, где лес обрывался, и внизу, под обрывом, плескалось серое море. Он усмехнулся и стал спускаться по песчаному склону. Сел на берегу и снял ботинки. Песок был холодным. Касаться воды было все еще боязно.
Он достал из кармана пачку сигарет и зажигалку и приготовился уже насладиться тишиной, когда с досадой обнаружил, что зажигалка не работает, хотя он заправлял ее не так уж давно. Вероятно, здесь вообще нельзя извлечь огонь таким образом. Дэн слегка откинулся, опираясь на руки, и задумался, глядя на небо. Такое же серое, как и все вокруг.
“Почти, как в родном городе”, - заметил он не без иронии.
Волны плавно наступали на берег и так же плавно отбегали назад.
“Отсюда надо будет выбираться. Быть может, если у нас не было данных о том, что кто-то когда-то смог это сделать, еще не означает, что такого никогда не было. А, даже если никто и не смог, значит, я буду первым, кто сможет. Но это потом. Сначала я хорошенько отдохну. Накоплю сил, да и… Попросту отдохну. Можно сказать, курорт. Вон, и море есть. И лес. Благодать! Никаких тебе шумных пляжей с многочисленными туристами или этих вездесущих походников. Боже мой, как же я устал от людей со всей этой бесконечной суетой и нервотрепками… В конце концов, где можно лучше отдохнуть от них, если не здесь”.
Было очень, очень тихо.
Свидетельство о публикации №220022701309