Казахстан Мамины воспоминания ч. 19

Описывая свои командировки в районы области, я не могу сейчас точно вспомнить, когда и в какой именно район я летала. Помню, только что это было летом 1950 года и летом 1951 года, так как в эти годы Серёжа находился в Ленинграде и, следовательно, у меня не было никаких причин для того, чтобы отказываться от командировок. К тому же мне самой действительно было очень интересно познакомиться с природой края, куда меня забросила судьба. Теперь я даже в каком-то смысле жалею, что далеко не во всех районах я побывала. Например, не была в Уджарском районе, расположенном на самом юге Семипалатинской области, где климат был более мягкий, чем в остальных районах области и там, как говорили, хорошо росли фруктовые деревья, в том числе виноград, персики, абрикосы.
Продолжаю своё повествование о жизни в Семипалатинске в хронологическом порядке.
В сентябре 1950 года я вернулась после отпуска в Семипалатинск вместе с Серёжей и мамой. Жили мы вчетвером в той же маленькой квартирке у Ольги Николаевны всю зиму. Мама хорошо перенесла холодную зиму, гуляла с внуком даже в мороз, удивляясь тому, что сама тоже не мёрзла, хотя морозы были сильные. Хаир в это время уже занимался в институте, куда поступил по настоянию брата Капена, который обязался помогать нам деньгами и одеждой. И действительно, ежемесячно мы получали от него денежные переводы и посылки с одеждой для Хаира. Так что материально мы не очень нуждались, тем более, что мама очень хорошо помогала нам вести хозяйство, привыкшая к трудностям, вела его очень экономно. Помню, у нас постоянно появлялся кто-нибудь к обеду или к ужину – чаще это были студенты, мальчики, учившиеся с Хаиром, иногда родственники, приезжавшие по делам из районов, обычно Хаир даже не мог представить, кто есть кто. Но мы их всех принимали охотно, мама даже высказывала беспокойство, когда кто-нибудь из постоянных посетителей не приходил ни к обеду, ни к ужину. Бывали иногда и курьёзы. Как-то к нам стал приходить какой-то молодой казах, отрекомендовавшийся какой-то роднёй Кенжебека, приехавший на какие-то курсы, которые располагались неподалёку от нас. Остановился он у родни, проживавшей в Жана – Семей, на другом берегу Иртыша. Мы встретили его как положено, напоили чаем, покормили тем, что ели сами, и он стал прибегать к нам перекусить в перерыве между занятиями. Мама его уже знала, и, поскольку и я и Хаир в это время обычно отсутствовали, мама всегда старалась покормить его тем, что было сварено. Всё было хорошо до тех пор, пока мама не накормила его только что стушенным мясом с картошкой. Он всегда после еды очень благодарил за угощение, расхваливая еду. Но тут для мамы реакция гостя была совершенно, и она находилась в полном недоумении до тех пор, пока мы не пришли с работы и не объяснили ей, в чём дело. Мама моя, конечно, не знала, что казахи не едят свинину. А на этот раз мама потушила с картошкой свинину. Хаир ел всё. Мама рассказала, что произошло. Гость поел, причём ел с аппетитом и с удовольствием, стал, как всегда благодарить маму и сказал, что «какая мягкая баранина попалась». Но мама без всякой задней мысли поведала ему, что это была не баранина, а свинина. Гость вскочил в ужасе, схватился за живот, выскочил во двор, и его стало рвать. А потом, смущённый, не сказав ни слова, быстро убежал. Больше он к нам не приходил.
Из родни в эту зиму довольно часто забегал к нам Кенжебек – муж родной сестры Хаира. Он всегда останавливался в Жана-Семей у своих родственников, а нас навещал только на короткий момент. Приезжал он по делам – отмечаться в органах Госбезопасности, так как его родной брат, проживавший в Абралах, был репрессирован. Он всегда старался что-нибудь привезти нам из района из продуктов. Знаком нам в этот период был и зять второй сестры Хаира Камаш – Нурсадык. Они жили в соседнем с Абралинским районом Абаевским районе (я там не бывала в командировке). Нурсадык работал в какой-то заготовительной конторе и помню однажды привёз нам большую часть туши коровы. Дело было зимой, так что мы могли её долго сохранять в сарае в подвешенном состоянии. Но приезжал Нурсадык к нам редко.но однажды, уже ближе к весне его приезд меня очень расстроил. Без всяких писем, он приехал к нам не один, а вместе с женой Камаш и маленьким грудным ребёнком. Чувствовалось, что Камаш очень сильно больна. Нурсадык был очень расстроен и болезнью жены, и тем, что приехал к нам, в нашу тесную комнату, где нас проживало четверо. Хаир тоже был очень встревожен и прямо спросил, почему Нурсадык не повёз жену с ребёнком к брату Капену, у которого и условия хорошие, и большие возможности устроить её на лечение. Нурсадык сказал, что он боится Капена и просил, чтобы именно Хаир отвёз сестру в Петропавловск, где проживал в то время брат. ( Может быть, это был какой-нибудь другой город, за давностью лет я могла и забыть какой).
Я сразу по внешнему виду и состоянию заподозрила у Камаш тяжёлый туберкулёз, и на следующее утро мы отправились в тубдиспансер сделать ей рентгеновское обследование. Сама я, конечно, не спала всю ночь, беспокоясь, чтобы маленький Серёжа не заразился туберкулёзом от такого тесного контакта. Рентгеновское обследование показало обширное затемнение в области одного лёгкого. Осмотрел её врач Нигматулин Абубакир Измайлович, который тоже был очень обеспокоен. Сказал, что госпитализация необходима немедленно и изоляция от ребёнка. Обсудив наши возможности, все решили, что необходимо обратиться за помощью к брату Капену. В этот же день Хаир и Камаш с ребёнком собрались и поехали в Петропавловск. Нурсадык их только проводил, но сам не поехал.
Брат Хаира Капен Нурланович Нурланов занимал должность начальника областного отдела  Комитета Госбезопасности. В то время эти органы были очень влиятельными и были хорошо обеспеченными – большие хорошие квартиры с удобствами, большие зарплаты. Семья его в то время состояла из жены Нади и двух сыновей – Руслана и Феликса, и двух дочерей – Светланы и Нейли. Последняя была ещё грудная. Жена Капена не работала, вести хозяйство ей помогала её мать. Привезённую Камаш сразу положили в туберкулёзную больницу, а ребёнок остался в семье Капена и стала у них как бы пятым ребёнком. Малышка была ровесницей дочки Капена Нейли. Лечилась сестра очень долго, ей применяли все новейшие противотуберкулёзные средства. Она выздоровела и жила до глубокой старости.