Письмо с того света

Скоро четыре часа, а на улице пасмурно, кажется, что вечер. Автобус долго стоит перед светофором. Таня устало переминается с ноги на ногу. Скорее бы домой. Кошка никогда так долго не оставалась одна, наверное, плачет. Кстати, у нее закончился вискас, надо купить. Нет, не надо. Придется покормить Мурку супом. В холодильнике еще осталось немножко супа. Самой тоже хочется есть. Хлеба досыта, только бы поскорее выздоравливала мама. Уже третью неделю лежит в больнице. Бабушка все время рядом с ней. А Таня должна ходить в школу. Мама не хочет, чтобы она пропускала занятия из-за нее. Сегодня Таня возила маме свой школьный дневник, показывала оценки. Хорошие оценки. Мама улыбалась. Она теперь очень редко улыбается, ей все время больно.
Автобус поехал. Таня схватилась за поручень. Высоко поручень, трудно держаться. Еще надо сегодня успеть подготовить математику. Завтра контрольная. Повторить пройденный материал, порешать… Автобус резко затормозил, Таня чуть не упала. Ее выругали сразу несколько человек. На душе стало совсем плохо. Скорее бы домой.
Автобусная остановка рядом с домом. Рядом маленький магазин. Таня зашла и купила хлеб. Вошла в подъезд, удивилась, что в почтовом ящике какая-то бумага. Наверное, реклама. Открыла почтовый ящик — письмо. Она не поверила своим глазам, перечитала дважды. На конверте ее адрес, ее фамилия, ее имя. От какого-то Алексея Фролова. Кто такой Алексей Фролов? Она не знает. Поднялась на четвертый этаж. Пока открывала дверь в квартиру, слышала крик Мурки. Стосковалась. Прыгнула Тане на плечи, мурлычет, трется о шапку, не дает раздеться, а в руках письмо, хочется поскорее прочитать. Разделась, покормила кошку. Завернулась в плед и села с ногами в кресло, начала читать письмо:
«Таня, мое письмо удивит тебя, все же я его брошу в почтовый ящик, ты получишь его  по почте. Отдать лично в руки боюсь. Ведь ты совсем не обращаешь на меня внимания, хотя мы живем в одном и том же доме, только в разных подъездах учимся вместе. Ты вправе посмеяться надо мной, ты можешь не отвечать на мое письмо. И все же я надеюсь на ответ, на доброе слово. Зря надеюсь? Ты самая красивая девочка в группе. Все мальчишки влюблены в тебя. А я ничем особым не выделяюсь.
Все думают, что я бегаю на стадионе по утрам, потому что придерживаюсь здорового образа жизни. Мой секрет в другом. Ты каждое утро выгуливаешь собаку».
Таня с удивлением посмотрела на Мурку, оторвавшись от письма. У нее нет собаки, только кошка. Так было всегда. Она родилась и выросла в этом старом пятиэтажном доме. Знает всех или почти всех соседей. В соседних подъездах нет Алексея Фролова. Да и стадиона рядом  нет. Собак выгуливают во дворе дома. Кто этот таинственный Алексей Фролов? Почему на конверте указаны ее адрес и ее фамилия? Мама? У мамы такое же имя, такая же фамилия. Это ей написал письмо Алексей? Но у мамы никогда не было никакого Алексея. С папой давно в разводе. Рядом с мамой вообще нет никаких мужчин. Она всю жизнь на трех работах работает сутками, а денег все равно всегда не хватает. «Самая красивая девочка в группе»? В какой группе?
Таня, переложила на кресло Мурку, оставив ей плед. Достала старый семейный альбом. Долго лихорадочно листала. Нашла! Мамина группа. Мама училась на кулинара-кондитера, когда ей было 16 лет. А сейчас самой Тане 16 лет, но она учится в школе. Групповая фотография учащихся. На ней мама… Она очень красивая. Таня судорожно проглотила слюну, вспомнив лицо мамы сейчас. Боль и страдание изменили ее лицо до неузнаваемости. Рак слишком страшное заболевание, шансов почти нет. Но здесь на фотографии она и впрямь самая красивая в группе. А вот и Алексей Фролов. Он стоит за ее спиной. Когда же он написал это письмо? Сейчас? Узнал, что мама больна, захотел помочь?
Таня снова взяла письмо. Даты нет. Но она есть на конверте. Письмо отправлено пять дней назад, указан адрес. Действительно соседний подъезд. Тане стало страшно. Кошка мирно спала в кресле, закутавшись в плед. Недочитанное письмо лежало на журнальном столике. За окном тусклый февральский день. Надо закрыть шторы, включить свет. Не так страшно будет. Таня снова взяла письмо. Глаза читали, а мысли были далеко. Она оделась, взяла письмо. На конверте указан адрес мальчика, влюбленного в его маму. Оно слишком откровенное, такое письмо нельзя читать посторонним. Но Таня была уверена, что письмо для нее. Ведь у них с мамой одинаковые имена. Она медленно поднялась на четвертый этаж, остановилась перед дверью квартиры 23.
Долго не решалась нажать на кнопку звонка. Все же позвонила. Дверь открыл мальчик с непослушными черными волосами, торчащими во все стороны. Таня даже отступила на шаг. Такой хулиганистый вид был у мальчика. Раньше она не замечала его. Он не жил здесь раньше.
— Привет! — улыбался мальчик, — ты Таня из соседнего подъезда, а я Михаил, то есть Миха Космач. Меня все так зовут за косматые волосы. Заходи в гости. Я покажу тебе, где письмо нашел. Ты же из-за письма пришла? Это я его отправил. Заходи, мать на работе.
Таня вошла:
— Что-то я тебя не припоминаю. Ты давно здесь живешь?
— Вторую неделю. Вопрос не в том, давно ли я здесь живу, а в том, как долго я здесь продержусь? Раздевайся, пошли в кухню чай пить. Сушки обалденные! Ты чего? Снимай пальто!
— Нет, спасибо за чай. Ты обещал показать, где письмо нашел.
— Пошли.
Он пошел в туалет. Таня разулась и стояла босиком в маленькой прихожей.
— Иди сюда, — выглянул из туалета Миха, — я его в уборной нашел. Здесь наверху тайник был. Очень много писем было, но только одно сохранилось.
— Миха, я ничего не понимаю. Ты пальцем в потолок показываешь. Где тайник? Чей?
— Не мой же! Я б не додумался в уборной тайник, да еще под потолком! Я на унитазе сижу, а на меня сверху дождь пошел, — Миха засмеялся, — потом мел отваливаться стал. Чи мел, чи известка? Шмяк на пол. Все мокрое и грязное! Бумага тоже мокрая и грязная. Если бы вода чистая была! А то ржавчина какая-то! Ничего! Одно письмо сохранилось. Это он твоей матери?
— Матери?  Почему ты так говоришь? Маме!
— Это уже четвертая мама у меня. Я из детдома. Ты можешь объяснить, почему все одинокие старые женщины выбирают меня? Больше ста детей в детдоме, а они выбирают меня! Уже четвертый раз! Я три раза обратно в свой детдом возвращался.
— Тебя тетя Рая усыновила? Здесь же тетя Рая живет?
— Да, только не усыновила, а опековала. Я под опекой. Опековала, чтобы потом легче было отказаться и обратно вернуть. Ну, чего стоишь? Пошли чай пить?
— Нет, спасибо, у меня завтра контрольная по математике, подготовиться надо. Миха, зачем же ты письмо послал? Мог бы в соседний подъезд зайти и в почтовый ящик бросить.
— Нет! Я хотел по-настоящему! Я письмо прочитал.  Он хотел послать, а ведь тоже мог зайти и бросить. Я сделал так, как он хотел. Почему он сам не сделал? Я у матери спрашивал, кто это? Она не знает. Она здесь лет десять живет. Это до нее было.
— Жаль, что Алексей Фролов не решился послать письмо. Тогда бы судьба мамы могла сложиться иначе.
— Дуреха! Письмом судьбу не изменишь! От человека ничего не зависит! Судьбу изменить нельзя!
— Не знаю.
— Зато я знаю.
— У меня завтра контрольная, надо подготовиться, извини, мне пора.
— Иди, зубри математику, только учти, что за тобой должок.
— Не поняла, какой должок? Ты хочешь, чтобы я заплатила тебе за письмо?
— Дуреха! Нужны мне твои копейки! Мне твоя помощь нужна.
— Если смогу, то помогу. Какая помощь?
— Скоро  воскресенье. Поехали вместе со мной на Темерник. Тетке, то есть матери скажем, что вместе. Она с тобой отпустит, ты большая. Поедешь?
— Зачем тебе понадобилось на Темерник? На вещевой рынок? Зачем? Подожди! Я догадалась! Ты хочешь тете Рае на Восьмое марта подарок купить? Хочешь, чтобы я посоветовала? Поехали!
— Насочиняла! — засмеялся Миха, — подарок! Я ребенок! Это мне должны подарки дарить! Мне надо, чтобы ты людей отвлекала. У тебя вид плаксивый. Поплачь в автобусе, пожалуйста. Только по-настоящему! Ничего не объясняй, просто поплачь. Если спросят, скажешь, что мать болеет.
— Миха, я ничего не понимаю. Я не хочу плакать в автобусе. И при чем здесь Темерник?
— При том, что в воскресенье  утром автобус на Темерник переполнен. Все на рынок за покупками едут, все при деньгах.
— При деньгах, — повторила  Таня и удивленно посмотрела на мальчика.
— Не бойся, я с тобой поделюсь. Ну что? По рукам?
— Иди ты к черту! Ты вор!
— Ну и что? И ты учись, жить легче будет. Деньги что ли не нужны?
— Поэтому от тебя все и отказываются, что ты воруешь. За письмо спасибо, а на Темерник я с тобой не поеду. Как ты можешь? Люди за покупками едут…
— Они много получают. Не знал, что ты такая моралистка! Иди, зубри математику! Я себе другого напарника найду. Дура набитая! Тебе дело предлагают, а ты!
— Миха, сколь бы ты не наворовал, уважение стоит дороже…
— Ты боишься? Не бойся, никто не увидит, я могу так в карман руку засунуть, что не почувствуешь! Показать?
— Уйди! Не прикасайся! Тетя Рая тебя тоже в детдом вернет, если не перестанешь воровать. Разве тебе хочется в детдом?
— Откуда она узнает?
— Миха, Миха! Зачем тебе деньги? Что-то хочешь купить?
— Чтобы были. Деньги всегда должны быть. Зря я тебе письмо послал, еще донесешь на меня. Моралистка! Ты уже уходишь? Ну, подожди у меня! Дура!  Рядом живем, еще встретимся!
В подъезде тускло горела лампа. Она спускалась вниз. Старый пятиэтажный дом без лифта. Гулко раздавались ее шаги. Сапоги на каблуках — подарок бабушки. В ушах стоял громкий смех мальчика. Если бы она встретила этого мальчика в полумраке подъезда, то перепугалась бы!

***

Поздно вечером приехала бабушка, уставшая и расстроенная. Тане большой стало плохо, перевели в реанимацию. Таня-внучка показала ей письмо. Бабушка прочла его и, тяжело вздохнув, вернула:
— Не сейчас. Я не знаю, как мама отреагирует на него? Обрадуется или огорчится?
— А кто он? Алексей Фролов? Бабушка, ты помнишь его?
— Конечно. Жил в соседнем подъезде. После его смерти его мама продала квартиру и уехала куда-то в Ростовскую область к родителям. Давно было. Убили его. Следователь расспрашивал всех, у нас тоже был. Трубников. Он, кажется, и сейчас служит. То ли в «Свободном слове», то ли по телевизору в местных новостях видела его. Он почти не изменился. Он нашел его убийц. Ладно, Таня, убери это письмо. Сейчас о  другом душа болит, не до него.
Бабушка уснула. Завтра рано утром ей снова в больницу. Таня долго занималась математикой. Уснула уже за полночь.  Ей снилось, что они с мамой идут летом по зеленому полю, васильков много, бабочки летают. Близко село, там их дом. Бабушка уже приготовила обед и ждет их. Вдали пасется стадо коров. Стог сена стоит. Скоро они с мамой придут домой и сядут обедать. Они идут рядом, разговаривают, смеются…
Утром Таня проснулась одна. Бабушка уже уехала в больницу к маме. Мурка терпеливо сидела в кухне возле пустой плошки. За окном дождь, хмуро.
После занятий в школе Таня поехала к маме в больницу. Бабушку пустили к маме в реанимацию, а Таню нет. Она поговорила с бабушкой, вышла из больницы. Рядом газетный киоск. Купила «Свободное слово». Нашла телефон редакции и позвонила. Спросила, не могут ли они дать координаты следователя Трубникова. Ей сразу ответили:
— Китровский, 44.
Таня поехала на Кировский. Дважды прошла вдоль большого многоэтажного дома, читая все вывески. Остановилась возле детективного агентства. Ее встретила секретарь, спросила имя, по какому вопросу?
Мне нужен следователь Трубников, — ответила Таня, — у меня письмо.
— Какое письмо? — удивилась секретарь, — для Трубникова? От кого?
— Письмо с того света, — ляпнула Таня и покраснела так, что на глазах появились слезы.
Больше секретарь не приставала к ней с вопросами. Проводила в кабинет Трубникова. Он сидел за столом и что-то писал. Перед ним лежали книги и журналы. Попросил письмо. Таня дала ему письмо. Он прочитал его и вернул.
— Но ведь это письмо не вам, зачем же вы вскрыли конверт?
— Я думала, что мне! У нас с мамой одинаковые имена и одна фамилия. Адрес один. Я думала, что мне! А мама сейчас в больнице, рак. Мы с бабушкой решили ей пока письмо не показывать. А вы помните этого Алексея?
— Я хорошо помню это дело. О нем много писали. В одном подъезде на одной лестничной площадке в соседних квартирах жили два мальчика: Алеша и Сережа. Они ходили в один детский сад, в одну школу, в один класс. Дружили с детского сада. В соседнем доме поселился некий Вадим. Он вернулся из армии, устроился на работу в частное охранное предприятие. Как выяснилось, частное охранное предприятие было лишь вывеской, прикрывающей преступную организацию. Вадим попал туда случайно, но уйти уже не мог. Впрочем, я так и не понял, не мог или не хотел? Первое задание на новой работе — убить человека. Любого человека. Его выбор пал на Алексея, потому что у него не было отца, некому было заступиться за него.
Сергей, который дружил с Алешей с детского сада, попал под влияние взрослого Вадима. Алеше и Сергею было по шестнадцать, а Вадим уже работал! Вадим и Сергей предложили Алеше покататься на машине, которую Вадиму дали на время в так называемом частном охранном предприятии. Увезли в Аксайский район. В лесу убили.  Алексей даже не пытался защищаться. Он все время кричал «другу»: «Сережа! Что же ты делаешь?!»
Оба были на его похоронах. Мама Алеши отдала Сергею кроссовки, которые купила для сына. Новые кроссовки. Он взял. Размер подошел. На следствии Сергей предал Вадима с такой же легкостью, с какой предал Алешу. Во всем признался, все рассказал. Куда бросили нож показал. На вопрос: «Почему ты убил Алексея Фролова?» ответил, что он ему надоел. Я не видел раскаяния на его лице. Он был заражен преступной романтикой. Сказалось влияние старшего «друга» Вадима. Оба сели надолго. Кто же отправил это письмо?
Таня рассказала про Миху и его предложение проехать с ним в воскресенье  утром на Темерник. Он выслушал ее, взял у нее адрес Михи. Спросил про учебу, про планы на будущую профессию. Таня сказала, что хочет учиться на бухгалтера, если получится.
— Что если получится? — не понял детектив, — с математикой проблемы?
— Нет, что вы! Одни пятерки! За обучение надо платить, а мама болеет давно. Все запасы уже исчезли. У бабушки пенсия маленькая.
— Будем надеяться, что у вас все получится, — улыбнулся Трубников.
Таня попрощалась с ним и ушла.

***

На следующий день умерла ее мама. Один день гроб стоял в квартире, чтобы соседи могли попрощаться. Приходило много людей. Настал день похорон. Приехала машина. На четвертый этаж поднялись двое мужчин, вошли в квартиру, посмотрели на гроб, на бабушку и внучку:
— Кто будет выносить гроб?
— Но я же за все заплатила! — всплеснула руками бабушка.
— Мы везем от дома до кладбища, это оплачено. А выносить с четвертого этажа мы не обязаны. Ищите соседей. Полчаса подождем, больше не будем.
Бабушка растерянно оглянулась на Таню и заплакала. Двое мужчин ушли. Машина стояла возле подъезда. Бабушка и внучка смотрели из окна на катафалк, на двоих мужчин. Они курили стоя возле машины, словно не о смерти речь, а о чем-то обыденном. Бесполезно звонить  соседям. Рабочий день, рабочее время. Все на работе. Дома дети и старики. Кого искать?
В это время к их дому подъехала машина, из нее вышли четыре человека. Таня закричала:
— Бабушка, смотри! Это же тот следователь приехал!
— Он же не к нам приехал.
— К нам! Я сейчас побегу, встречу!
Она выбежала из квартиры и вернулась вместе с Трубниковым и его друзьями: Сашей Шаповаловым, Владимиром Лукашовым и Липковичем. Они вынесли гроб, помогли погрузить его в катафалк. Поехали следом, чтобы не оставлять в одиночестве бабушку и внучку.
После похорон все зашли в кафе: пили чай и ели пирожки, которые купил Трубников.
— А кто вам сказал, что у нас похороны? — спросила Таня, — и куда-то исчез Миха. Не случилась ли с ним беда?
— Нет, с Михой все благополучно. Он будет учиться в другой школе, а к тете Рае приезжать на каникулы. Зайдите ко мне на Кировский через неделю-другую. Есть деловое предложение.

***

Прошло две недели. Таня после занятий в школе приехала на Кировский, предварительно созвонившись и договорившись о встрече. Снова тот же кабинет, только стол Трубникова пустой, нет стопок книг и журналов. За другим столом у окна сидит помощник детектива Саша Шаповалов.
— Вы говорили о деловом предложении, — напомнила Таня.
— Да, — ответил Трубников, — есть в Ростове такая организация — «Авангард». Им нужен не просто бухгалтер, а специалист по налогам.
— Но я еще в школе учусь, — растерялась Таня, — в этом году оканчиваю. Работать пойду. На учебу денег нет.
— Есть деньги.  «Авангард» будет оплачивать ваше обучение с условием, что, окончив экономическую академию, отработаете на «Авангарде» как минимум пять лет. Деньги им возвращать не надо.
— Николай Федорович! — обрадовалась Таня, — почему же только пять? Я у них всю жизнь работать буду, если и вправду обучение оплатят!
— Да, оплатят. Поехали прямо сейчас, я отвезу вас в «Авангард», представлю. Поговорите, оставите объективку. А потом отзвонитесь мне, чтобы я знал, как прошли переговоры.
— Приеду и все расскажу! Спасибо! Большое спасибо!