Маша и Миша 2. Взросление

Мише минуло пятнадцать, Машеньке девять. Оба апрельские, разнило их всего несколько дней, поэтому дни рождения отмечали вместе, в ближайшую после этого события субботу. После застолья дети с отцами отправились в центр, в парк аттракционов и развлечений, а мамы остались убирать со стола и мыть посуду. Тут Элеонора озабоченно посмотрела на Ольгу и произнесла:
 
- Помнишь наш разговор пятилетней давности о взрослении детей? Миша уже видит в своих ровесницах девушек, то есть объект внимания, влечения? Возраст-то этому должен способствовать.
- Всё я, конечно помню, даже скажу тебе, что по моей просьбе Сергей по мужски говорил с Мишей на эту тему. Тот ему ответил примерно так: смотря на девочек, он невольно сравнивает их с Машей, и это сравнение совершенно не в их пользу. А по-моему, по простому, в его сердце нет места ни для кого, кроме Машеньки. Мало того, чувствую, если бы у него случился выбор между родителями и ею, он бы остался за Машенькой. Как ни прискорбно мне, матери, это говорить. Но меня сейчас уже беспокоит другое, противоположное.
- А что тебя может беспокоить, всё же хорошо, даже замечательно.
- Не совсем. Мы не знаем что произойдёт с Машей, когда она начнёт созревать. Может быть она увидит в других мальчиках, ровесниках, нечто притягательное, а Миша останется для неё просто братом.
- Ну, ты куда замахнулась, до этого её возраста ещё дожить надо, но я почему-то уверена, что её отношение к Мише не изменится в худшую сторону, а наоборот возвысится. Хотя выше и некуда, они же друг друга обожают, жить без друг друга не могут.

Обе женщины замолчали, задумались. Через минуту Элеонора нахмурила брови и тревожно произнесла:

- Слышь, подруга, мы с тобой не о том говорим, не о том беспокоимся.
- А что может быть важнее нашего разговора о наших же детях.
- Да, о наших, но о другом, можно сказать интимном деле. Как бы у них половая жизнь не началась слишком рано.

От неожиданности Ольга выронила из рук тарелку в мойку, даже не заметив этого. Так и стояла с открытым ртом и вытаращенными на подругу глазами. Наконец оправилась и хрипло произнесла:

- Ну ты, Норка, даёшь! Ишь, куда замахнулась. До этого до всего ещё дожить надо. Машеньке всего-то девять годков минуло.
- А эти пять лет нашего родственного знакомства как пролетели? Мы и не заметили. У Маши уже через три-четыре года лобок волосиками зарастёт, появится грудь, прорежется менархе. Все эти изменения Миша первым и заметит. Он-то уже станет совсем взрослым. И если будет до этого момента Машеньке верен, то у него накопится гора сексуального желания. Вот это меня беспокоит.
- Да, ты подруга права. Тем более, что Маша несомненно пойдёт навстречу Мишкиному желанию, возможно даже с радостью – сделать любимому приятное. А у тебя когда впервые появилось половое влечение? Ведь говорят в этом плане дочери повторяют своих матерей.
- В том-то и дело, в тринадцать лет мне уже хотелось интима. Но обстановка была совершенно иной. У меня никакого Миши не было, а были родители, семья, которую впору назвать пуританской. Поэтому первым, единственным моим мужчиной и стал Женя, правда с детьми у нас первые годы никак не получалось ... но зато потом случилось чудо – Машенька.

Обе женщины опять задумались, нахмурились, попутно занимаясь хозяйственными делами. Наконец чело Оли просветлело:

- Слушай, Нора, так нам ничего не остаётся как только заняться просветительско-воспитательной работой. Разъяснить детям вред ранней половой жизни, особенно для девочек: нарушение формирования организма, замедление роста и т.д. Только проводить ликбез надо раздельно: тебе с Машенькой, годика через два, а моему Серёже с Мишей, уже прямо сейчас.

На том и порешили, и уже встречали своих  родных после возвращения их из парка развлечений весёлыми и уверенными в себе.

Минуло ещё три года. Миша закончил школу и попытался поступить в областной университет на модную радиоэлектронику, но не прошёл по конкурсу. Пришлось идти на завод учеником наладчика. А через полгода пришла повестка из военкомата. Машенька никак не могла и не хотела понять, что два года каждый день не будет видеть любимого брата. Когда всё же прониклась этим ужасом, двое суток плакала навзрыд, отказываясь от еды. Миша, как мог успокаивал её, обещая через год приехать в отпуск на целых десять дней. Маша тут же заявила, что сама приедет к нему. Тут уже вся большая семья начала её отговаривать и объяснять, что Миша будет служить в войсках ПВО на Севере, за Полярным кругом. А там закрытый гарнизон, гражданских нет, только вокруг бродят голодные и злые белые медведи. В ответ Маша вцепилась в руку брата, прижалась к ней и не отпускала до тех пор, пока ей не дали воды с успокоительным и снотворным.

На следующий день, узнав, что Миша уже уехал, впервые прогуляла школу. Просто полдня бесцельно бродила по городу не поднимая головы. Проходя мимо очередной витрины, что-то её заставило поднять взгляд. За стеклом  детского магазина игрушек на неё смотрел огромный плюшевый мишка, удивительно похожий на персонаж мультика «Маша и медведь». У девочки просветлело лицо. Вот с кем она будет разговаривать и дружить, вот в ком она будет видеть своего Мишу, вот кто ей сейчас нужен. Машенька развернулась и уверенно потопала домой.

С появлением в квартире плюшевого друга изменилось и настроение девочки. Она сама освоила швейную машинку и строчила наряды для своего плюшевого Миши. Без конца с ним разговаривала, спать укладывалась только с ним в обнимку. Утром просыпаясь, здоровалась и целовала куклу в нос. Два раза в день, утром и вечером, вместе с ним спускалась на первый этаж смотреть почту, нет ли весточки от брата. Недели через две пришло первое письмо. Машиной радости не было границ. Мишино послание она два раза громко зачитывала родителям, и раз десять, уже тихонько, своему новому плюшевому другу. Потом спохватилась и села строчить ответ. Письма от Миши приходили каждую неделю, в одном из них оказалась вложена его фотография в парадной форме, с оружием, в день принятия Присяги. Маша же, посадив рядом с собой кукольного мишку, писала ответ каждый день, после ужина. Но отправляла письма тоже только раз в неделю, после получения весточки от любимого брата.

Почтовая связь естественно была отдушиной для обоих, но не могла заменить радости живого общения. Поэтому сведения о его приезде в краткосрочный отпуск были восприняты всей семьёй Линденблит-Смирновых как второе пришествие Христа. Машенька узнав, разревелась счастливыми слезами, а потом прыгала час по квартире со своим плюшевым другом в обнимку. Радости встречи соответствовала и тёплая майская погода. На вокзальном перроне в тревожном ожидании с цветами в руках стояло пять нарядно одетых людей. Среди них особенно выделялась тринадцатилетняя девочка, почти девушка. Она прямо вся светилась от счастья, предвкушения большой радости. Поезд прибыл во время. Из пятого вагона, не дожидаясь его остановки, выпрыгнул солдат с небольшим коричневым чемоданом в руке. Ему навстречу, с криком «мой милый Мишенька!» бросилась девочка. Подбежав, обвила шею руками, и принялась неистово осыпать его лицо поцелуями.
 
Через час, в просторной гостиной Линденблитов, за богато накрытым столом сидело шестеро счастливых людей. Машенька не выпускала руку брата из своей. Другой рукой всё поглаживала по погонам, по значкам, по петлицам, не отрывая от него взора. После первых тостов за прибытие и воссоединение семьи, виновник торжества попросил внимания. Вышел в прихожую, открыл свой чемодан, извлёк несколько свёртков и начал сидящих родственников обносить подарками. Сергею и Евгению досталось по набору блёсен, Элеоноре и Ольге вязаные платки из козьего пуха, а Машеньке приподнёс алую бархатную коробочку. Девочка с благоговением, переходящим в опасение, осторожно её открыла. На чёрном велюре искрилось и переливалось чудо. Изящные позолоченные дамские часики «Dianta-jewerly», украшенные по периметру корпуса мелкими стразами, снабжённые гибким браслетом миланского плетения ...  Но главное! На циферблате, ниже оси стрелок тонкая витиеватая гравировка: «Маше от Миши». Машенькино оцепенение длилось не долго, с визгом и воплем «Люблю!», бросилась брату на шею, опять осыпая все лицо поцелуями.

Весь отпуск они не расставались, ходили везде держась за руки. Она постоянно сверяла время по подаренным часам, а сверив, поднимала на брата счастливый взгляд. Он несколько настороженно на неё поглядывал и видел, что его любимая девочка начинает превращаться в женщину. Угловатость подростка отступала, её замещала девичья пластика движений, манер, взгляда. Менялись, округлялись формы тела, что сказывалось на походке и осанке. Уже сейчас, без макияжа было видно что из этого симпатичного утёнка определённо получится красавица-лебедь. Всё это Мишу и волновало и настораживало. Он не знал, что с этим делать, как к этому относиться, к чему это приведёт.

Дни счастья и обоюдной радости почему-то пролетели незаметно. Настал день Мишиного отъезда. Маша уже не истерила, она понимала, что расставание неизбежно и остаётся только ждать. Ждать ещё только один год, целый год ... или всего год? После которого они с Мишей не расстанутся никогда и ни за что. Уже на перроне, когда поезд тронулся, Машенька не выдержала, вцепилась в поручень вагона пытаясь его остановить. Проводнице, вместе с Элеонорой с трудом удалось разжать пальцы девочки. Всю дорогу домой она, понурив голову молчала. Молчала и последующих два дня, крепко прижимая к себе плюшевого мишку. Родители не знали, чем её отвлечь, пока не додумались посоветовать ей уже сейчас написать Мише письмо. Мол, он не успеет приехать, как получит от неё весточку и ему будет очень приятно. Лицо девочки просветлело и она бросилась к письменному столу.

Вильнюс, 28 февраля 2020 года.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2020/02/28/1999