Маша и Миша 5. Ален

Алексей Шмарин, за счёт своей внешности и приличных манер, пользовался у женщин бешеной популярностью уже сразу после окончания полового созревания. В 14 лет имел связь с тридцатилетней женщиной, причём, кто кого совратил, ещё вопрос. С этой поры и приобрёл убежденность в своей неотразимости. Жизнь это подтверждала. Практически любую женщину в течение очень короткого срока мог уложить в койку, независимо от её положения, убеждений и моральных устоев. А более половины сразу, при первой же встрече рады были раздвинуть перед ним ножки. Но года четыре назад наступило пресыщение. Женщин старше себя он видеть не хотел, да и на ровесниц смотрел скептически. Появлялось желание только при виде молоденьких. Перешёл на 17-18 летних выпускниц школ, но и этот контингент вскоре показался ему перезрелым. Тут кстати появилась возможность поработать в детско-юношеской театральной студии. Воспринял это как подарок судьбы. Получалось, что козлик в огороде следит за созреванием объектов потребления. В прошлом году у него уже было несколько пятнадцатилетних девочек, связь с которыми он надолго не растягивал. При расставании убеждал, что сексуальный опыт, это часть актёрского мастерства, его основа. Но часть тайная, без познания которой артистических вершин не достигнуть. Дурочки верили, или хотели верить, что не просто обмануты.

На этот раз ему попался особенный экземпляр, можно сказать самородок, как по артистическому таланту, так и по утончённой внешности. Даже появилась грешная мыслишка растянуть как можно дольше этот, ещё не начавшийся роман. Осталось мелочь – овладеть четырнадцатилетней глупышкой. Но этот вопрос отработан, тем более, что близиться премьера спектакля, где они оба на главных ролях. А потом шампанское в театральном буфете со всей труппой, поздравления, эйфория, которая заканчивается у него дома. Романтический вечер при свечах для двоих и, гвоздь соблазнения, совместное курение кальяна в курительную чашку которого добавлен мескалин и шпанская мушка. Тут у старой замоленой монахини появится страстное желание, а что уж говорить о малышке-глупышке.

Вся семья Линденблит-Смирновых сидела на почётных местах первого ряда партера и волновалась. Взрослые за игру дочки, а Миша за последнюю сцену спектакля. Первые, игрой Машеньки были очарованы, как и весь зал. А вот Миша страшно расстроен – целовались-то по настоящему! Перед закрытием занавеса, под восторженные возгласы публики, когда артисты выходили на прощание со зрителем, он разглядел её лицо. Оно светилось от счастья, и в этой радости ему места не было. Так ему показалось.

Родители отправились домой праздновать несомненный Машенькин успех, а Миша, терзаемый ревностью, остался у театра. Его воображение рисовало Машу и Алексея, стоящих в обнимку в большом театральном буфете, с фужерами шампанского в руках. Все присутствующие громко поздравляют их с успехом, желают счастья и любви. Она с обожанием поглядывает на своего партнёра и учителя, он же крепко прижимает её к себе.
 
Миша тяжело вздохнул, устроился на скамейке, недалеко от служебного входа в театр, и задумался. Кто же Маша ему? До сих пор была любимая сестра, а сейчас? Просто любимая? А как быть с Азалией? Она первая и пока единственная его женщина, его страсть ... Да, это телесная страсть, которую можно назвать даже животной. Он стремится к ней не душой, не сердцем, а телом, гормонами, своей похотью. Но это тоже проявление человеческой сущности, это тоже заложено в него природой. Как быть с этим? Как совместить любовь к Машеньке со страстью к Азалии? Напрашивается только один путь, одно решение, но оно не возможно - Машеньке же только четырнадцать!

В грустных размышления прошёл час, смеркалось. Наконец  двери служебного входа широко отворились и появилась Машенька, в том самом обтягивающем платье и на туфельках-шпильках. За ней вышел улыбающийся Алексей, которого она тут же взяла под руку. Они не торопясь направились в сторону ближайшего жилого квартала. Миша осторожно последовал за ними. К его прискорбию, смотрелась пара исключительно. Оба высокие, красивые, элегантно одетые. У него даже походка мужественная, она – сама женственность и совершенство. Миша совсем загрустил и начал отставать, потом встрепенулся, на лице появилась решительность.

Идеальная пара зашла в подъезд пятиэтажного дома, а через минуту на втором этаже зажёгся свет. К окну подошёл Он и задёрнул портьеры. Мише стало тревожно, особенно после того, как свет погас и его заменили тусклые отблики мерцающих свечей. Глядя на окна минут двадцать ещё чего-то выжидал. Потом направился к подъезду, поднялся на второй этаж и прислонил ухо к двери квартиры. Сначала ничего не разобрал, но потом почудились всхлипывания и повизгивания. Прислушался, нет не почудились! Тут же нажал кнопку звонка и не отпускал, пока дверь не отворилась. В проёме стоял Алексей в одних трусах и как-то отрешённо ухмылялся. Повизгивания явно исходили из-за двери комнаты, слегка приоткрытой.

Дальнейшее произошло автоматически. Мгновенно вспомнились навыки приобретённые в юношеской секции самбо. Через секунду артист держась за горло и судорожно хрипя валялся на полу. Миша полностью распахнул дверь комнаты. Полумрак, запах чего-то незнакомого и приторного. На полу большой ковёр с разбросанными на нём цветастыми подушками, рядом кальян. Посреди ковра навзничь лежит абсолютно голая Машенька с плаксивым выражением лица, закрывающая промежность обеими руками. Вокруг разбросана мужская и женская одежда. Любимую Миша одевал как куклу, в себя она пришла не скоро. Не удержался, вышел в прихожую и угостил поднимающегося артиста каблуком в челюсть, после чего набрал 02.

Вильнюс, 28 февраля 2020 года.
Окончание следует: http://www.proza.ru/2020/02/28/2045