Глава 3 дарите любимым цветы артемиды краеведение

Кукушек-соседок становилось всё меньше. Улетали поодиночке. Сперва – старшие снялись.
Потом молодёжь полетит отыскивать своих сородичей где-то в далёкой  Аф-
рике и на затерянных среди океана островах. Какая сила ведёт их по пра-
вильному пути, не давая сбиться, - одному Богу ведомо. Семейство Тютюни и тут всех удивило:  нарушая   обычаи, улетали все вместе.

Накануне отлёта вернулся муж Тютюни. Присел на краешек гнезда, которое сам строил, и сказал:

- Здравствуй, жена, здравствуйте, дети.
- А вы – кто? – спросили кукушата.
- Я – ваш папа.
- А кто такой папа? Зачем он нужен?
- Папа нужен, чтобы защищать птенцов, учить слётков летать.
- А кто такие слётки? – допытывалась Ука.
Кук и Куш сидели в угрожающих позах, готовые, если
понадобится, попросить незнакомца из гнезда.
- Слётки – это птенцы, которые учатся летать, - терпеливо объяснял отец.
- А нас мама не слётками, а подлётышами зовёт, - сердито сказал Кук.
- Это – одно и то же. А ещё вы – спорхи, спорхнувшие с гнезда.
- Понятно, - недоброжелательно сказал Куш, - ну, а вы-то здесь причём?
Нас мама защищает, и летать научила.
- Виноват я перед мамой и перед вами: вольной жизни захотел.
- Предал! - тихо сказала мать.
- Согласен, - предал. Если можете, простите. Разрешите вернуться.
- Что же тебе не понравилось у молодой да свободной?
- Надоела она мне, бездельница да болтунья.
- Зато весело было.
- Да особого веселья-то и не было, она только себя любит да собой любуется. Примите.
- Но детям ты – чужой.
- Понимаю, что этих детей и потерял, не дай мне будущих лишиться. Позволь
лететь рядышком.
- Лети. Неба много.

Прошла зима. Пригрело. Поодиночке возвращались кукушки.
Снова стали собираться на поляне. Позаутру светлого майского дня
соседи замерли на полуслове: над поляной кружилась стая кукушек, что само
по себе было необычным, -  не стайные они птицы. Но как красиво летели! Загляденьеце.
 Но самое необычное было то, что это была не случайная стая, а семья Тю-
тюни. Отец гордо летел впереди, возмужавшие Кук и Куш - следом, оберегая
сестру. Последней летела Тютюня, оглядывая с высоты притихших соседок.
С высоты, но не свысока.

Она пригрела взглядом и этот задумчивый лес, по которому тосковала на
ласковой чужбине, и эту пёструю от цветов поляну, где растёт потаённая
трава-одолень, помогающая победить беды-напасти, как магнитом притягивающая к родному гнезду.
   Весна торжествовала. Берёзы примеряли новые наряды, а сосны обновляли – старые.
Черёмуха исходила горько-сладким духом.
Вокруг, до самого окоёмья, - синь ненаглядная. Солнышко, не скупясь,
разбрасывает полные пригоршни радости.Тютюня присела на край гнезда и выдохнула:
- Слава Богу, мы – дома! Хорошо-то как!
                РАССКАЗЫ ДЛЯ СЕМЕЙНОГО ЧТЕНИЯ.
                Мои зверики
Моя собака Лада очень не любит прощаться. Когда все утром говорят:"До свидания", она опускает голову на вытянутые лапы и взгляд у неё становится грустным-грустным. Лапу на прощание не подаёт, обиженно смотрит. Она не понимает , почему люди не могут быть дома, а идут на какую-то там работу. Одной так скучно, что поневоле начнёшь искать приключения. А это до добра не доводит.
    Недавно решила она попробовать на вкус, те "кирпичики", у которых много листочков. Вечерами эти листочки все люди переворачивают, внимательно в них смотрят. Интересно, что они там видят?
Полистала Лада , посмотрела - чёрточки да палочки. Ничего привлекательного . Куда интересней погрызть. Лада уже знала, что эти "кирпичики" книгами зовут. Полистала, погрызла одну из них. Вроде бы аккуратно, а книга взяла да и рассыпалась. Вместо неё на ковре лежала груда листочков. Лада поиграла с ними, разорвав их на более мелкие кусочки, и заснула, положив голову на останки библиотечной книги - КОРНЕЙЧУК." ПЬЕСЫ".
Пробуждение было неприятным: пришла мама и вместо привычного - "Здравствуй. Дай лапу," - заговорила таким голосом, который не предвещал ничего хорошего:
- Бессовестная, как тебе не стыдно?
Этих слов Лада боится, как огня. Она сразу забилась под кресло. Но это не помогло, её вытащили. В руках у мамы откуда-то взялся старенький веник, и Лада с удивлением поняла, что этим предметом можно не только пол гладить, что она не раз видела, но и то место, откуда растёт хвостик.. Это оказывается - больно, и она посочувствовала бедному полу. - его-то чаще гладят… Но веник оказался таким ветхим, что сразу распался после первых шлепков.
Лада воспользовалась этим и забилась подальше в угол под кресло, но мордочку высунула и виновато смотрела, показывая, что сожалеет и просит прощения. Решила, что с журнального столика больше ничего брать не будет. Её простили, но книгу нужно было возместить в библиотеку.
На другой день она даже не глядела в сторону журнального столика. Но стало скучно. Она пробралась в детскую комнату. Дверь сама научилась открывать, на это большого ума не надо, это даже колючий Пинча умеет делать, и только Мальва-неженка сидит и мяукает, пока кто-нибудь не откроет.
У секретЕра стоял стул. Лада часто (с разрешения) на него прыгала, чтобы в окно посмотреть, полаять на пробегающих псов. Так было удобно : тебя никто не тронет, и ты душу отведёшь.
Запрыгнув на стул, она почувствовала приятный запах от книги, лежащей на полке, забыла обо всём  и принялась играть с книгой. Помня вчерашнее наказание, осторожно листала странички, но книга была старенькая и сама рассыпалась. Лада с ужасом смотрела на содеянное. Вспомнила сердитые слова и веник. Но веник, она сама видела, сломался.
   Тут скрипнула дверь, и Лада, чувствуя вину, юркнула под спасительное кресло, где у неё, по-видимому, была спрятана СОВЕСТЬ, потому что стОило сказать:" Бессовестная. Где твоя собачья совесть?" - как она сразу бросалась туда совесть искать. Но и кресло не спасло. Мама была очень рассержена. Не спасло и отсутствие веника. До этого случая Лада не раз слышала, что у неё большие ушки, а теперь она узнала, где они растут. Но самое страшное было не это. Мама всем сказала, чтобы с ней не играли и не разговаривали. Это так трудно, лучше бы ещё раз за уши оттаскали. Теперь она поняла, что ОДИНОЧЕСТВО не тогда, когда никого дома нет, а тогда, когда ВСЕ дома, но никто с тобой не говорит, лапку не просит, не играет, гулять не ведут.
Поняла, что книги трогать нельзя. Поняла, что она всех любит в этой большой семье и без них прожить не сможет. Одна живая душа заступилась сегодня за неё - её мама-кошка Мальва  Она подошла, прилизала её, переживала, что её ругали, - ходила следом с широко раскрытыми глазами, как бы говорила:" Она больше не будет".
    Пинча оставался равнодушным к горю Лады. Что с ежа возьмёшь: днём он спит. Но даже, если бы и слышал скандал, вряд ли посочувствовал бы Ладе - очень уж он равнодушный и необщительный. Да и обиды у него на Ладушку
есть: вечером, проснувшись от дневного сна, он спешит на кухню, где его ждёт молочко, но часто встречает на пути в коридоре рычащее, сердитое существо. Оно загораживает дорогу в кухню. Правда, он сам виноват: как-то согнал существо с его подстилки и вытащил из-под коврика вкусные косточки, которые Лада прятала на "чёрный день". Они и не нужны ему, а Лада обиделась и теперь мстит при каждом удобном случае.
До появления Пинчи. Мальва и Лада порой ревновали хозяев, но успокаивались, когда их усаживали рядом, одновременно гладили, хвалили. Но вдруг принесли в дом какой-то колючий клубочек, шипящий, фыркающий. У него сразу и не поймёшь, где голова, где хвост, даже на животного не похож. Лада с Мальвой долго к нему привыкали. Главное, поиграть с ним нельзя. Лада раз попробовала его лапкой тронуть, но взвыла и больше не пыталась.
   Сначала Пинча всех и всего боялся, всё время был наготове, свёрнутый в клубочек. Постепенно освоился. Оказалось, что и головка у него есть, и хвостик, хотя и маленький. И лапки высокие и не весь он покрыт колючками, а только по бокам и на спинке. А брюшко у него мягкое, шерстяное, как у кошки.
Скоро стал понимать, когда его кушать зовут, помедлит немного, ради приличия, и топотит своими коготками по линолеуму в кухню. Сначала жил по лесным законам: звенит будильник - он спать пошёл. Мы спать ложимся, а он гулять начинает. Съест молочко и недовольный фыркает. Смекнул, что надо к себе внимание привлечь, чтобы добавку дали. Вот,хитрюга, до чего додумался. Вместо лёгкой плошки мы ему приспособили старую сковородку, чтоб не проливал. Так он вылакает, как кошка молоко, вскарабкается на край сковородки, потом резко с неё спрыгивает, а сковорода на весь дом стучит. Не вытерпишь, встанешь, нальёшь. Потом стали на ночь убирать миску. Вечером покормим и до утра. Пинча понял, что надо менять график : стал днём кушать выходить, а ночью спать.

1976 год

 
Мальчишки прощены

   Мальчишки пришли обменять книги. Долго и придирчиво пытали меня  о книгах  про туземцев, о приключениях  и не успокоились, пока не получили желаемое.   Записываю книги в формуляры и слышу, как  у одного мальчика в руке что-то попискивает.
- Что это у тебя?
Он доверчиво открывает зажатый кулачок, и я вижу синичку. Вид у неё воинственный, по-видимому,  она решила жизнь свою так просто не отдавать: сердитый взгляд её глаз-бусинок останавливал каждого, кто пытался  погладить, а полуоткрытый клювик пресекал это желание  окончательно.
- Где ты её взял? – спрашиваю.
- У пацана за 10 копеек купил.
- Что с ней делать будешь?
- В клетке зиму продержу, а тепло станет – выпущу.
- А ты уверен, что ей понравится твоё решение?
- Не знаю, но думаю, что корм и тепло – главное для птиц зимой. Ведь улетают  они в тёплые края потому, что нет корма зимой.
- Но синички к нам наоборот осенью прилетают, значит, здесь для них – тёплые края. Не боятся синицы наших морозов, привычны к ним, да и корм в лесу находят. А, если туго приходится , летят к человеку поближе – люди птиц подкармливают. Думаю, что тепло и корм  для них – не самое главное.
- Что же ещё?
- Свобода. Синичка умрёт в неволе, и я бы советовала отпустить её.
Мальчики растерянно смотрели друг на друга.
Видно,  жалко было расставаться, да и денег жалко – они в кино не пошли ради спасения птахи.
Я рассказала, как часто в открытую форточку в библиотеку залетают синички и о том, как они пугливы, но быстро привыкают. Любят семечки поклевать.
Мальчики вздохнули и спросили, в  какое окно  можно выпустить птичку. Мы открыли форточку , мальчик раскрыл ладошку. Сначала птица не поверила в своё освобождение, но потом метнулась, отлетела на безопасное расстояние, уселась на тополь и принялась чистить и расправлять примятые пёрышки и сердито кричать.
- Сердится, - сказал один из детей.
А синичка, крикнув что-то сердитое, улетела.
- Обиделась,  - сказал другой, - больше не прилетит.
Я, честно говоря, не поняла, что прокричала синица, но решила успокоить добрых мальчишек:
- Это она вам СПАСИБО сказала! Обязательно прилетит!
А недавно , войдя в библиотеку , я увидела гостей, увидела разбросанные  по столу зёрнышки и поняла, что мальчишки прощены. Надо их обрадовать.

 С А Р Р А

Ранним летним утром из окна кухни я увидела на тротуаре ковыляющего сорочонка. Откуда он взялся в городе - ума не приложу: сороки - не вороны, более пугливы, людям не очень доверяют, да и город наш таежный, а сороки больше в лесостепи живут. Но долго раздумывать было некогда, я бросилась за ним, пока никто не поймал и не покалечил. А он и не убегал, стоял на тротуаре, раскрыв клюв, и обреченно смотрел на меня. Распушенные перья придавали ему вид крупной птицы, но когда я его взяла в руки и пригладила, он оказался легким, почти невесомым птенцом. Одно крылышко было повреждено, скорее всего, он выпал из гнезда. Летать он ещё не умел, только прыгал по полу, как мячик. Почему-то мы решили, что это самочка и назвали её Саррой. Птенец быстро усвоил кличку и радостно прыгал на зов. С удовольствием ел всё, что ему предлагали: мух, червяков, хлеб, размоченный в молоке. Крылышко заживало быстро. Сарра была весёлого нрава, от природы любопытная и вороватая. Собаки и кошки не боялась, вела себя в доме, как хозяйка. Вскоре стала летать по квартире. Усядется на шкафу и взирает на нас свысока, поблескивает бусинками-глазками, как бы раздумывает: « А что бы такое утащить?». Если ничего подходящего не находилось, садилась на голову моей дочери, у которой была пышная прическа, и принималась вытаскивать шпильки, клевать заколки. Даже кольцо с моего пальца умудрилась стащить и под салфетку запрятать.
   Очень любила поболтать: усядется кому-нибудь на плечо и, заглядывая в лицо, начинает, пришепётывая, что-то говорить, то ли секреты рассказывая, то ли их выпытывая. Подросла Сарра, выздоровела, ей нравилось у нас. А нам - забота: куда её пристроить, не сможет она в неволе жить. Стали по окрестностям города сорОк искать, но скворцы и сороки у нас — редкие птицы. Мы не теряли надежды найти Сарре сородичей, и однажды услышали сорочий стрекот на опушке леса, почти в черте города. Пришли туда всей семьей, принесли Сарру. Не думали, что ее привязанность к нам так велика: уйти от нее оказалось почти невозможно. Неподалеку трещали сороки, Сарра же не обращала на них никакого внимания, а перелетала с одного плеча на другое, жалобно кричала и летела за нами когда мы от нее убегали. Долго её уговаривали, подошли ближе к сорокам. Те же, услышав голос птенца, стали подлетать поближе призывно крича. Наконец, Сарра их услышала, но никак не могла решить: куда же ей лететь. Мы воспользовались её замешательством и бросились в разные стороны. Сарра вовсе растерялась. Пара птиц подлетели к ней. Мы боялись: вдруг начнут клевать, забьют насмерть. Но сороки приняли её, защебетали дружелюбно. Кто знает, может быть, это были родители нашей Сарры, не чаявшие увидеть ее живой.
Потом мы, не подавая голоса, несколько раз проходили по этой опушке. Слышали сорочьи голоса. Их было больше двух.

 2012


 
Взаимная любовь
   В нашем доме росло четверо детей, поэтому в нём всегда жила какая-нибудь зверушка, а то – и не одна. У каждого зверька был свой характер, свои капризы, свои способности, свои взаимоотношения. О некоторых я и хочу рассказать.
Если кто-то с кем-то живёт недружно, то про них говорят: «Живут, как кошка с собакой». Наши собаки и кошки опровергают эту пословицу . У нас долгие годы жили две пары непримиримых, как считают, врагов, но они прекрасно ладили, даже любили друг друга.
  Так уж получилось, что обе собаки звались – Ладами, а обе тигровые кошечки – Мальвами. Так захотели дети, когда первая пара по старости, прожив 15 лет, покинула нас.
Сначала нам подарили кошку, а потом – щеночка. Кошка Мальва стала для крохотной Лады матерью. Только что молоком не кормила, а гулять водила, от врагов защищала, первой к еде подпускала, грела и облизывала. Смешно было смотреть, как на прогулке, задевая животиком асфальт, вразвалочку ковыляет Лада, а рядом гордо вышагивает кошка, озираясь по сторонам, готовая в любую минуту вцепиться во врага. Соседи смеялись, что в это лето ни одна бродячая собака у нас во дворе не появлялась – Мальва всех отвадила. Если какая-то собака случайно забегала во двор, то, видя несущуюся навстречу разъярённую кошку, спасалась бегством.
У другой нашей кошачье-собачьей пары первой появилась собака Лада и стала идеальной мамой для котёнка. Об этом я написала стихи «Лада», а вот что об этом рассказывает сама Мальва, я записала её рассказ. Почитайте.
    Рассказ .
Я забыла, где жила раньше. Помню только, что там было тепло и сытно рядом с пушистой мамой-кошкой. А с братьями и сёстрами – весело. Потом кто-то пришёл и сказал:
- Кто первый ко мне подбежит, тот  мой  будет!
Я любила быть первой. Так я оказалась здесь. Всё незнакомое. Страшно. Дрожу. Плачу потихонечку.
- Что ты расхныкалась? – спрашивают меня, будто сами не понимают.
- Попей тёплого молочка из блюдечка. Вот твоё место у батареи в корзинке.
Не хочу молока из блюдечка. Хочу к маме, я ещё горше заплакала.
- Успокойся, Малявка. Привыкай. Не век же тебе в гнезде нежиться, - это теперь твой дом.
Но я плакала всё громче и громче.
- Хочешь, кашки манной сварю?
В ответ я просто заревела. И тут произошло то, чего никто не ожидал, даже хозяева-люди: в мою корзинку прыгнул кто-то мягкий и тёплый, но на маму непохожий.. Он обнюхал меня, лизнул в мордочку. Потом полизал спинку, животик, и я замолчала.
- Ой, ЛАДУШКА, КАКАЯ ТЫ МОЛОДЕЦ! Пожалей её маленькую.
Зверёк замахал хвостиком, лёг на бочок, и я стала быстро-быстро искать то, что мне надо было. Нашла и начала сосать. Но сладкого молочка не было. Я расстроилась и снова заплакала.
- Зря стараешься, Малявка, у Лады щенят два месяца назад раздали.
Ладушка (я теперь знала, как зовут зверька) лежала, убегать не собиралась, лизала меня, только не мурлыкала почему-то, как мама. Но мне стало тепло, и я незаметно заснула. Проснулась и снова стала сосать. От блюдечка отворачивалась.
-  С голоду умереть хочешь? Напрасный труд – не добудешь молочка.
Но я не бросала своё дело и скоро зачмокала.
-  Смотри-ка, настырная какая. Да и Лада – молодчинка. Настоящая мама.
Молочка становилось всё больше и больше, мама Лада меня полюбила, я её – тоже.
Наступило лето . Стали нас во двор гулять выводить. Весь двор диву давался, как моя мама обо мне заботилась: защищала, скалила зубы, если ко мне кто подходил, рычала.
Молочка было много, я быстро росла. Нам вдвоём было весело. Какие игры мы устраивали: в догонялки бегали не только по полу, но и по столам, кроватям, даже по шкафам и по коврам. Правда, по шкафам и коврам я карабкалась. Мама почему-то это делать не умела, а попадало всегда ей.
- Успокой своего ребёнка, скоро дом вверх дном поставит.
 Однажды мне захотелось взбежать под потолок по тряпке, которая окно закрывает. Шторой называется. Я ринулась вверх, быстренько добралась до карниза, и сверху весело и гордо смотрела на маму. Она поскуливала, сердилась и звала спуститься. Но мне не хотелось вниз. Я побежала по карнизу, и вдруг вместе с ним рухнула. Не ушиблась, но испугалась, да и от хозяйки досталось полотенцем по спине. Не больно, но обидно.
  Вскоре всей семьёй поехали на дачу. Я не знала, что это такое, но мама ехала в машине спокойно. Мне не было страшно, хотя машина рычала, фыркала, тряслась. Зато как хорошо на даче! Бегай, где хочешь, травку ешь, в земле ройся, когтями столбы царапай, и никто не скажет:
- Брысь! Не порти мебель.
Я бегала , распушив хвостик. А дети кричали:
- Смотрите, Мальва – белочка!
Мама в играх от меня не отставала.
Но вдруг случилось страшное: приехали соседи, и моя добрая, ласковая мама с диким рёвом бросилась на чужую машину. Я испугалась. Потому что ни разу не видела маму такой злой, взъерошенной и громко кричащей. Бросилась прочь от неё, забилась в какую-то канаву, прижалась к земле и замерла. Что случилось с мамой?
- Лада, не лай так громко. Мальву испугала.
   Но было уже поздно, я никогда не выйду из убежища, потому что боюсь. Меня долго искали, звали, но я затаилась. Дети плакали, жалели меня, думали, что я заблудилась. Все уехали домой. Маму увезли тоже.
Начало темнеть. В моём убежище похолодало. Я замёрзла, хотела есть, мне стало страшно и я заплакала. Но никто не подошёл, не пожалел. Я поняла, что пропала и заплакала ещё сильнее. Незаметно уснула. Когда проснулась, вышла из убежища, погрелась на солнышке. Пожевала травинку. Поймала и съела муху. Голода не утолила. Попила из плошки. Задремала. Вдруг подъехала машина. Я испугалась. Хотела спрятаться, но услышала знакомые голоса:
- Бедная Мальва. Неужели она погибла?
- Такая весёлая кошечка была.
- А может она жива?
   Тут я вышла и сказала : - «мяу». Сказала тихо, потому что голос у меня пропал, но меня услышали, бросились обнимать целовать, кормить. Мама от радости громко лаяла, но я уже не боялась. Мы часто ездили на дачу, но теперь я, ближе к вечеру, ложилась на ступеньку лестницы, чтобы не прозевать отъезд. Первой бежала к машине и потом целый час , покачиваясь, дремала на спинке заднего сиденья.
                Лада
Принесли к нам в дом котёнка,
Он мяукал тонко-тонко,
Но «свирепая» собака
Не дала ему доплакать:
Пожалела, приласкала.
Для малышки мамой стала, -
Жалкий плачущий комочек
 Облизала язычком,
А потом его кормила
Тёплым сладким молочком.
Вот  такая наша Лада,
 Нам другой, клянусь, - не надо!

 
Ксюша и ветерок,
Жил да  был  Ветерок. Был он  маленький  и  шаловливый. То  дёрнет берёзку  за  косичку,  то  пробежит босиком по луже  после дождя, и  лужа  покроется рябью,  словно  наморщится. Любил  он  взъерошивать перья  воробьишкам: те  сердятся, чирикают,  а  Ветерок  довольнёхонек..
   Но  особенно любил  он  играть с  облаками.  Подлетит к  облаку внезапно,  облако от  неожиданности назад  попятится,  а  Ветерок, хохоча,  уже  другое  пугает.  Однажды  так  увлёкся,  что  не  заметил,  как  нос  к  носу столкнулся с  сердитой  чёрной  Тучей. Зарычала  Туча, засверкала, а  бедный  маленький  Ветерок от  страха  стал  ещё  меньше.  И  не  сдобровать бы  ему,  если бы на  помощь папа-Ветер  не пришёл  и не прогнал  Тучу...
   Сегодня Ветерок проснулся в хорошем  настроении. Потянулся, зевнул и  спросил у берёзки:
   - Всё  ж-ж-ж - елтее-шь? Хорош -ш- ш е-е- шь? Он  ещё  не  умел  свистеть.  как  отец,  и  шептался  с  деревцем.
   - Ш- шТо   хорош- ш - ш - его? -  печально  шепнула  она  в  ответ.
   -  А  ш- што плохого?
   - Глупышшш,  осень  пришшшла.
   - Хорошшшо,  солнышшшка  много,  всё  жжжёлтое!
   - Неправдишшшное  оно, солнышшшко:  вот дунешшшь ты  на  меня и всё  солнышшшко  оборвёшшшь.
   -   Я  не  буду дуть,  ты  мне  такая  нравишшшься.
   - Малышшш-глупышшш,- печалилась Берёзка.
   - По  тротуару вприпрыжку бежала  девочка. Она  была так же  легка и  подвижна, как  Ветерок, и  была  похожа  на  него:  синеглазая,  вся  какая-то  солнечная. Большой,  в  синих  горохах бант, трепыхался над  золотистой головкой,  как  крылья  красивой бабочки. Ветерок  побежал вслед за  ней и  догнал. Девочка подставила  Ветерку лицо, закрыла  глаза  и  закружилась.
   - Ксюша,  смотри  под  ноги, что  ты  распрыгалась? - крикнула  мама.
   Ксюша , не  опуская  головы, открыла глаза и увидела на берёзке красивые листочки:
   - Мамочка,  хочу  листик!
   Ветерок,  легко  взлетел, сорвал  самый  красивый - не  жёлтый, но  уже  и  не  зелёный листик, и  осторожно  положил  к  ногам девочки. Ксюша  не  видела  Ветерка,  ведь  он  был  такой  маленький, не  услышала  его  шёпот, и  подумала,  что  это  Берёзка  подарила  ей  листик.
   - Спасибо, Берёзка,  - крикнула  она.

   - Ну, сын,  хватит  тебе баклуши  бить и  дурака  валять ,  пора  за дело  приниматься,- сказал  отец-Ветер   Ветерку.  Стряхни  все  листья  с этой  берёзы,  а  то  мне  сегодня  надо  со  всей  аллеей  справиться.
   Ветерок  не  помнил,  чтобы  он  кого-то  бил,  тем более, незнакомые  баклуши.
И  дурака  он  не  валял,  он даже  не знал, где  они, дураки,  водятся. Он  только  спросил  у  отцв:
   - А  можно с  этой  берёзки пока  не  стряхивать, она  такая  красивая...
   - Я  сказал, -  выполняй, - рассердился Ветер и  принялся полными  горстями   рвать листья,  мять их,  бросать на  землю. Зазвенели стёкла,  полетело  что-то  с  балконов.  Ветерок прижался  к  земле и  ждал,  когда  пройдёт  гнев  отца.  Побушевав,  он  обычно  успокаивался .  Так  и  получилось,  Ветер  улетел,  и  Ветерок увидел  непривычно  голые  ветви,  еоторые  долго  ещё  махали  вслед  улетевшего Ветра,  а  верхушки  деревьев  укоризненно осуждали  его  грубость.

   Рано  утром  пришла дворница  баба  Аня,  и  смела  все  опавшие  листья. Метла  её  сердито  шуршала:
   - Ищь,  расходился, разбушевался,  сколько  работы  понаделал! А  сколько  беды  натворил,  сила  есть - ума  не  надо.
   Ветерку  стало  грустно. Вдруг  он  услышал  знакомый  голосок -  по дорожке  бежала  Ксюша.  Сняв  с головы капюшон синей  куртки, она  запрыгала,  но,  увидев на  берёзке  один-единственный  листик, опечалилась И  берёзка стояла  печальная.
   - Берёзка,  подари  мне  свой  последний листик,  я  его  до  весны  сохраню.
   Но  берёзка  молчала.
   - Ссейчассс, - встрепенулся Ветерок, он  бережно , чтобы  не  помять,  снял  листок и  медленно  понёс  его девочке.  Медленно  кружась,  маленькое  чудо легло  на  ладошку  Ксюше.
   - Ксссюша!  приходи  сссюда  зззимой,  я  тебе  ссснежинок  сссоберу, -сказал он,  и  сам  удивился: каким  свистящим  стал  его  голос. Он  боялся,  что  девочка  и сейчас  его  не  услышит.   Но Ксюша  услышала и радостно ответила:
   - Обязательно приду. Спасибо  тебе, Ветерок!




ГЛАВА 2
 «ВОЛШЕБНЫЙ ЦВЕТОК АРТЕМИДЫ».
«Тройкой управляй умело» ( о роли классного руководителя)
   Обучение и воспитание  - два неразрывных процесса в становлении личности человека. Каждый школьный предмет не только даёт сумму знаний, но и воспитывает:  раскрывает красоту родного языка, учит  рассуждать, логически мыслить, любить природу своей малой и большой Родины. Каждый учитель-предметник, обучая, –  воспитывает.
   Но есть учителя, которые координируют этот процесс, направляют в нужное русло, контролируют. – это классные руководители. Они в буквальном смысле «ведут за руку» учеников   вверенного им класса, являются связующим звеном между учениками,  их родителями и учителями-предметниками, работающими в классе. Я считаю классных руководителей  – главными учителям,  которые правят «тройкой», где коренник – класс, ученики, а в «пристяжных» -  их родители  и  учителя-предметники. От слаженности в их работе  зависит успех или провал в воспитании. Но, чтобы умело управлять, надо этому учиться.
   Сталинское  (Новокузнецкое)  педучилище, которое я закончил в 1954 году отправило нас в жизнь, молодых,  девятнадцатилетних учителей, с приличным багажом знаний и умений  не только в методике преподавания, но и  - в логике,  психологии,  этике. Нас даже на скрипке играть обучали все четыре года,  а шёл тогда только девятый  послевоенный год! При  педучилище была базовая  школ,  где мы проходили практику. Помню свой первый урок во 2 классе, который я проводила  со скрипкой ,- пение. Перед уроком мне учительница класса сказала,  что Женя Воскобойников может сорвать урок,  но у меня сохранилась фотография, где  Женя усердно  поёт . И песню помню -  «Вижу горы и долины…».
    На себе испытала  силу, отличное качество стройной системы народного образования в нашей стране. Всего-то 7 лет училась в школе (седьмой класс был выпускным), но получила прочный фундамент знаний по русскому языку и литературе, физике, химии, географии, биологии, что позволило мне  ещё подростком выбрать свою будущую профессию, заочно закончить институт . Первые годы работала в сельской школе, где нагрузка учителя не- высока,  а учителей – нехватка, могла заменить любого учителя, (кроме математики и иностранного языка). По документам я – учитель географии . Поступала на естественно-географический факультет, но  в 1961 году  разделили эти два предмета, по-моему, совсем  напрасно: между ними такая связь,  что нельзя их изучать изолированно, а  только в комплексе,  что я всю жизнь и делала . В городской десятилетке к таким предметам добавилась ещё «бесхозная» астрономия. Физики её игнорировали, в институте знания по астрономии давались скудные. А мне нравился предмет. Рискнула освоить. Получилось, но к единственному в неделю уроку астрономии я готовилась всю неделю. Выручало самообразование, литература. Так и до пенсии доработала , преподавая географию, биологию и астрономию. Интересно, что бывшие ученики при встречах и при переписке вспоминают именно уроки астрономии, наблюдения  (у нас был школьный телескоп) и походы.
   В начальных классах вопрос о координации  работы не стоит:  один учитель, чаще всего – первый,  и на всю жизнь – любимый, требования единые.  Но с переходом  в среднее звено, учителей прибавляется.  Беда в том, что не каждый учитель-предметник может стать классным руководителем. Институт я заканчивала в  1966 году заочно, поэтому не могу судить, как ВУЗы готовили классных руководителей, но по работе сталкивалась с проблемами такой «подготовки». У нас почти каждый учитель – классный руководитель (нагрузка с мизерной  доплатой  жалования). Многие тяготятся этой нагрузкой, и работа классного руководителя  сводится  к простому контролю и начётничеству. Хорошо, если коллектив стабильный, завуч  по воспитательной работе – дальновидный.  Такие  коллективы сплачивались и воспитательная работа не страдала.  В Ангарск я приехала в 1968 году, в то время работа по воспитанию была на высоте. Мой переход из сельской школы в городскую не был болезненным:  мы и  в сельской совершенствовали  методы преподавания: перенимали опыт липецких, ростовских и других учителей. Но не слепо и бездумно. А привносили в них что-то своё. Мне посчастливилось попасть в школу №29 города Ангарска, из которой меня  и  на пенсию проводили, так что в трудовой книжке у меня только две школы: Зареченская восьмилетняя Беловского района Кемеровской области и двадцать девятая.
   Подробнее хочу рассказать об  опыте работы с родителями  учеников. Доверительные отношения с ними – залог успешной раьоты. Конечно, родители бывают разные, но в основном, - это люди заинтересованные, понимающие свои задачи и готовые работать в ногу с учителями ради будущего своих детей. Нужно им только немного подсказать (не каждый силён в педагогике и психологии)  и они станут верными помощниками в деле  воспитания. А воспитание – дело тонкое : тут важно не только ЧТО сказал учитель о ребёнке, но и КАК сказал. Когда  на родительском собрании учитель «распекает»  кого-то из родителей, - это антипедагогично, оскорбительно, унизительно А если это происходит в присутствии детей, - преступно.
    Я долго размышляла, как построить работу с родителями, чтобы была постоянная  «обратная связь»? Чтобы родители  знали, как ведёт себя ребёнок, какие у него успехи, проблемы, трудности. А я, в свою очередь знала, что их волнует, над чем надо поработать с каждым. Пришла идея – переписка  с детьми и родителями. Диалог в письмах. Но где взять столько времени? Как к моей затее отнесутся дети и  мамы с папами?  Лиха беда – начало. Решила опробовать на своём 8-г.
    Суть метода в том, что завела по две тетрадки  (на каждого ученика и для родителей), специально взяла  тетради с  обложками  разного цвета, чтобы  не спутать. Для ученика писала замечания за неделю, родителям – для родительского собрания, где о каждом ребёнке  писала свои замечания, вопросы. Ученики получали мои записи еженедельно на классных часах. Задавались вопросы, давались советы, оценивались успехи и недостатки. Никого вслух не отчитывали. Классные часы проводились по плану.

 На ответы ребёнку не требовалось много времени: ведь он отвечал  только о себе, индивидуально.  Порицания вслух не звучали. А вот похвала  озвучивалась. Помню, Нина  Т. ответственная за озеленение класса,  часто забывала цветы полить. Получила она как-то тетрадку с моим вопросом:
«Нина, тебе цветочки не жалко? Они пить хотят». Девочка изменила своё отношение к общественному поручению, а когда зимой, некоторые цветы зацвели, я её перед классом похвалила. Надо было её взгляд видеть в тот момент.   
   Рада, что дети и родители меня поддержали . Даже  стали  семейные секреты доверять. Ни одного секрета я не выдала.  Переписка помогла мне построить работу по конкретным вопросам, темам, необходимым только моему классу. Точно знала, что их волнует , кому какая помощь требуется. Иногда дети жаловались на несправедливость учителя (оскорбляет,  не верит в его способности  (« Не пыжься. Всё равно тебе не сделать»  и др.),  приходилось и такие вопросы решать. Или – жалоба на невнимание со стороны родителей. Тут уж исподволь и родителей нужно было  воспитывать: давать общие поручения в классе, показывать, что их ребёнок – интересная личность и т. д. Доводила до родителей мысль великого советского педагога А. С. Макаренко о том, что не надо специально воспитывать ребёнка, он всё равно на них будет похож , надо воспитывать СЕБЯ. После выпуска я уничтожила тетрадки, как и обещала.
   Тетради родителям со своими записями выдавала на родительском собрании.  Пока они собирались,  пришедшие раньше, уже работали:  отвечали на мои вопросы, предлагали свои мысли по работе в классе. Наши родители не боялись ходить на собрания. Шли с уверенностью, что узнают о своём ребёнке достоверные сведения. Даже,  если и критику, то конструктивную. Так, никого не травмируя, разбирали поступки и проступки, успехи и недостатки. Конечно работы классному руководителю добавилось. Но это только  вначале. Потом всё пошло нормально:  вместо дневника, я писала замечания конкретному «адресату».  Дневники перестали быть «Книгой жалоб». Учителя-предметники  свои замечания писали в  особом «журнале», который подавал дежурный в конце урока. Сожалею, что поздно пришла к этой форме работы – перед пенсией. Конечно, тут нужно взаимное доверие и стабильность коллектива.
   В вопросах воспитания не бывает мелочей, всё должно быть подчинено одной цели – воспитание личности, адаптированной к разным условиям жизни, коммуникабельной, мотивированной на добрые дела. Меня всегда беспокоил вопрос о подарках учителям. Как-то неуютно себя чувствуешь, получая их. поэтому я сразу при знакомстве с родителям нового класса, предупреждала: никаких материальных подарков, никакого сбора денег.
Вставал вопрос о цветах: какой же праздник без них!?  Во времена моей работы, букет цветов не был таким затратным,  как сейчас. Дарили больше астры и гладиолусы со своих садовых участков.  Классный руководитель подсказывал ребятам,  чтобы они не забыли поздравить  многочисленных работников школы,  которые не являются классными руководителями: технические работники, «кормилицы», медики, администрация . Тут же уместно  научить детей дарить цветы, - это же целая наука! Объяснить что ценность букета  не в количестве цветков в букете, а в правильном подборе и составлении его. Главное требование – каждый цветок должен просматриваться. Им не должно быть тесно. Смотрю на современные готовые букеты и ужасаюсь: какая безвкусица и безжалостность - огромный сноп, охапка одинаковых по  длине стебля, тесно прижатых друг к другу, зажатых  в целлофановых стенах-темницах , красавцев, обречённых на скорую смерть. Что в них красивого? Да и вянут они быстро. Это пример выбрасывания денег на ветер и повод для возникновения у детей чувства неравенства, – не каждая семья  может себе это позволить. Любовь и уважение к учителю не измеряется количеством подаренных букетов и их стоимостью. Гораздо приятнее получить небольшой, но от души составленный букетик, чем веник из цветов.
 Помню, как-то на день учителя дети пред уроком меня поздравили, подарили скромные цветы. Я обратила внимание на Галю, которая стояла со слезами на глазах и прятала руку за спину. Обратилась к ней,  чтобы понять причину слёз. Она молча протянула мне «шляпку»  от астрочки. В другой руке у неё остался оторвавшийся стебелёк. Я успокоила девочку, похвалила цветочек и положила его в блюдечко с водой. Долго он ещё радовал всех, напоминая о празднике.
   Конечно,  классному руководителю легче работать, когда вся школа озабочена не только высокими показателями  знаний, но и воспитанностью своих питомцев. Наша двадцать девятая была одной из таких  школ:  сплочённый коллектив учителей, грамотные руководители, бессменный руководитель- организатор по воспитательной работе  - Лила  Алексеевна Кочепуд – позволяли осуществить главную цель.  Очень помогали нам пионерская и комсомольская организации.  Я сама была октябрёнком, пионеркой и комсомол-кой и эти годы вспоминаю со щемящей радостью, что они у меня были. Были они ещё и у наших детей. Недавно меня нашла бывшая ученица тех лет - Груня Убеева. Она была членом клуба «Дзержинец» вместе с моим младшим сыном Сергеем. «Дзержинец»  был верным помощником учителей, образцом достойного поведения  А вскоре мы получили подтверждение   правильности нашего воспитания. В 1978 году в 15 микрорайоне построили новую огромную школу. Район только что застроился, новосёлы были  переселены
отовсюду, большинство  -  с окраин города. Нам,  учителям,  предложили  перейти в новую школу,  и  мы всем коллективом это сделали, сохранив вывеску, печать и номер школы. Учеников бывших распределили  по «квартальским» школам. Но наш выпускной , десятый,  взбунтовался. Решил перейти вместе с нами. Переход запрещали  городские власти и  отдел образования, -  беспокоились о наших детях, предвидя  непростые отношения подростков. Но наши ребята не сдавались.  Связались с редакцией газеты «Комсомольская правда» и своего добились.
   Были трудности,  но мы с детьми  их преодолели. Школа новая была , по сравнению с нашей прежней, гигантская, -  одних первых классов было  9 (от «А»  до  «И»). И как же нам помогли наши родненькие десятиклассники!  Через год они почти все поступили в ВУЗы.
      И в новом здании  мы внедрили свои многолетние традиции. Классные руководители   были постоянные. Как-то так сложилось, что каждый из них специализировался на одном возрасте. Мой любимый возраст –  с 4 по- 8 класс. Восьмой   класс  тогда был выпускным,  многие уходили в техникумы, в училища.  А из девятиклассников формировали новые коллективы и классные – менялись. Единые же требования к воспитанию оставались традиционными.
   Не хочу,  чтобы читатели подумали, что у нас была тишь да гладь, безоблачно и идеально. Всякое бывало, ведь все мы живые люди со своими убеждениями, требованиями, понятиями, характерами. Но недоразумения были скорее – исключением,  чем стилем в общении.
  Считаю,  что учебным  заведениям,  готовящим учителей,  нужно обращать больше внимания подготовке классных руководителей,  а не бросать молодых специалистов в «океан», чтобы наблюдать: выплывут – не выплывут?  От их умения управлять «Тройкой» зависит Будущее.

                ПОЛЫНЬ
 Горько-сладкая мудрость изгонит все беды-ненастья,
От хворобы избавит, от мыслей греховных спасёт,
И подарит надежду тебе в долгожданное счастье
Артемиды цветок , что такой неприметный растёт.
 Что там – лилии, розы,  фиалки, нарциссы? –
 Им такая великая сила Творцом не дана,
Только ветка полыни сумеет за счастье сразиться,
Ветка горькой полыни на это способна одна.
Отвратит злые чары, о прошлом тихоньно напомнит,
Уведёт снова в детство,  в любимый родительский дом.
Только с веткой полыни возможно познать свои корни,
Только запах полыни не даст позабыть о былом.
                Надежда Кудашкина

«ДАРИТЕ ЛЮБИМЫМ ЦВЕТЫ АРТЕМИДЫ» (О краеведении).
   Много легенд и поверий Связано с полынью  у разных народов. Но, пожалуй,  у всех – запах полыни – запах Родины,  он возвращает человеку память о родных местах,  даже, если  тот давно их покинул. Не случайно в древности путнику давали в дорогу  веточку  этого растения,  чтобы не забыл вернуться.   Названий у полыни много, видов – тоже. Есть даже – ЧЕРНОБЫЛЬНИК с тёмными стеблями- былинками,  съев который, человек всё забывает. Это трава забвения. На Украине такую траву называют «забудька».
   Мы не хотим, чтобы наши дети выросли «Иванами, не помнящими родства», а были патриотами.  Наше воспитание нацелено на воспитание любви к родине.  Ошибаются те, кто считает, что для этого нужна особая программа, объяснение того,  почему и как надо любить родину. Всё гораздо проще: познакомьте детей с историей родного края, пробудите у них интерес к истории своего рода, села, города, страны, и он полюбит их  преданно и верно. А поможет в этом воспитателю – краеведение и принципы дидактики:  «от близкого – к далёкому», «от знакомого – к незнакомому»,   «от  понятного – к непонятному». От знакомой полянки  около родного дома кругозор ребёнка постепенно расширяется до природы всей планеты, рождая чувства и эмоции.  Если мы хотим воспитать патриота, любящего малую, а потом и большую Родину, мы обязаны дать в руки детям этот волшебный цветок Артемиды – знания о своём крае,  его природе, богатствах, людях. И главное – истории. Известна истина : без знания истории народ не имеет будущего. Краеведение – это та самая  «ветка полыни», которую  мы должны дать в дорогу человеку,   вступающему в жизнь.
    Передо мной лежит книга «Сердце  отдавая детям», изданная в  Иркутске
в 2002 году к 60-летию  ЦДЮТ и К (центр детско-юношеского туризма  и краеведения). Подготовлена она к печати сотрудниками центра.
    В ней – краткая история туристско-  краеведческой  работы в Иркутской области, названы имена первых краеведов, названы имена учителей-энтузастов, которые приобщали детей к туризму и краеведению.  Есть в книге   странички, посвящённые ангарским   учителям. Со многимя я была лично знакома. Работали мы в школах под руководством  областной  СЮТУР  (станция юных туристов), которая так стала называться с 1977 года. Создана она была в 1941 году и сначала называлась ДЭТС  (детская экскурсионно-туристическая станция). В 1994 году она прошла  лицензирование и стала – ЦДЮТ и К.
 Назову имена тех ангарчан,  кто работал с детьми по краеведению в разные годы:
 Козлова Мария Васильевна, которая долгие годы возглавляла краеведческую работу среди учителей города – (шк. № 1).
Козлов Иван Филиппович (шк. № 20).
Неретина Клавдия Васильевна (шк. № 36)
 Власевская Екатерина Трофимовна  (шк. № 17)
Котлярова Алекандра Павловна (школа № 9)
Лобанова Валентина Григорьевна  (шк. № 26)
Кудашкина Надежда Николаевна  (шк. № 29)
Пурас Иван Никитович (ветеран Великой Отечественной войны, создатель «Музея Победы»  в Ангарске.
Лысенко Клара Алексеевна  (шк. № 20)
Яговкина Татьяна Сергеевна  ( шк. №№ 31 и 39)
Лутошлив Станислав  Николаевич – организатор  туристско-краеведческой работы во Дворце творчества детей и молодёжи).
Аксаментова Виктория Артемьевна (шк. № 30)
Галкина Елизавета Николаевна ( шк. № 6)
Давыдова Лариса Анатольевна  - директор «Музея Победы»)
Данилов Юрий Михайлович  - составитель карт для соревнований. Бессменный главный судья.
Катаева Лидия Исаевна (шк. № 39) и многие другие.
   Виды работы были разнообразные, интересные, познавательные: от простого отчёта по экскурсии до подробного изучения заданной темы. Формы – тоже разнообразные: олимпиады, викторины, конкурсы, защита собранного материала на передачах Иркутского телевидения. Команда нашей двадцать девятой участвовала в двух областных телевикторинах: «Моё Отечество» и «Моя Родина – СССР». Выполняя задания викторины, мы собирали материал о предприятиях города, о людях, о природе, оформляли альбомы , а потом обо всём рассказывали  на телевидении. Так  мы посетили керамический, гипсовый, цементный заводы, молокозавод, хлебозавод и другие предприятия города. Материал накапливался и в школах стали появляться краеведческие уголки, музеи.  Был и у нас такой. Экскурсоводами в них были  юные краеведы.
    По заданию викторин мы изучили историю газет «Знамя коммунизма» (Ангарск) и «Восточно-Сибирская правда» (Иркутск). Собирая материал по истории, нашли родных Иосифа Уткина и Льва Оборина – ИЛХОВЦЕВ.
Один из классов (классный руководитель Пешкова Таисия Ивановна) долгие годы дружил с дочерью Нестора Каландаришвили – Ниной Нестеровной, а также – с грузинскими пионерами. Ездили друг к другу в гости. Я помню стихи, которые написала для встречи грузинских друзей.
 Что в наш век расстояния? –
Убедились вы сами, -
Было б только желание
Повидаться с друзьями!
Ой, вы горы Кавказские,
Ой ты , Чёрное море,
Вас встречаем в Ангарске мы
Русским хлебом и солью.
Ждут вас дали бескрайние,
Ждут,  не могут дождаться –
Ангара своенравная
И Байкал седовласый.

Пусть же дружба  не старится, –
Только крепнет с годами,
Пусть горит-разгорается,
Как жарки на поляне!

Собирая материал о строительстве моста через Ангару в Иркутске, мы нашли одну из строителей – Антонину Рычкову. которая много нам рассказала  о строительстве , о строителях. А главное – подарила альбом с фотографиями стоительных бригад. Мы посчитали,  что такой подарок не имеем права хранить в школьном музее, место ему – в областном. И мы подарили после викторины альбом в краеведческий музей  Иркутска.
      Городские и областные конференции, турслёты, олимпиады – всего не перечислишь. Ученики классов. где я была классным руководителем, уходили из школы со значками "Турист СССР» и  «Юный турист», в зависимости от возраста и выполненных нормативов.
   Наш город построен после Победы, поэтому , когда мы стали собирать воспоминания участников войны, поняли,  что наши ветераны все откуда-то приехали. Но вокруг  города много сёл, из которых солдаты уходили на фронт. И не все вернулись.  Мы обошли соседние сёла – Одинск, Савватеевку, Чебогоры, Якимовку. Разыскали ветеранов, познакомились, записали воспоминания. В городской газете «Знамя коммунизма» наши краеведы помещали  записи о ветеранах. А в девяностые годы стараниями писателя Любови Ивановны Щедровой в Ангарске вышла книга «Полвека от войны», где есть и мои воспоминания о ветеранах села Одинска. В селе есть памятник односельчанам,  не  вернувшимся с войны.. Там мы всегда принимали участие в митингах памяти, поздравляли живых  ветеранов , приглашали на праздники в школу.
  А как как походы и экскурсии сближают учителя с ученикми.!  Дети раскрепощаются, ведут себя естественно, а те,  у  кого в школе бывают проблемы в общении со сверстниками и учителями, становятся первыми помощниками учителя - запевалы, костровые, чаще всего – из них!
   Никакими лекциями и беседами не заменить то потрясение, которое  испытали мои ученики,  когда на улице Набережной в селе Одинске мы подошли к калитке дома, на которой «горели»  4  красных звезды: так краеведы сельской школы отмечали количество  солдат,  ушедших на фронт. А, когда я сказала,
что вернулся только один – младший , Алексей Тыхеев, а Василий,  Иннокентий, Николай  « потерялись, как иголки в сене»,  - все замолкли. А самый непоседливый Андрюша выдохнул:  « Ого!»
 Ребята обратили внимание, что улица Набережная короткая,   она  как бы обрывается, дольше идёт пустырь.  А если бы солдаты вернулись живыми? Своими рассуждениями дети натолкнули меня на мысль написать стихи о ветеранах и тех, кто работал в тылу,  для фронта  и для Победы, цикл стихов, что я и сделала в статье «Одинские звёзды» .
   В селе Якимовка мы были в той роще, стволы берёз из которой увозили на фронт, чтобы они стали полозьями для саней, подвозящих снаряды на передовую.
   Это стихотворение члена  Ангарского  ЛИТО  Надежды  Сычёвой,  которая  написала много песен на стихи местных авторов, и задушевно исполняет эти песни под аккампанимент гитары.
    Она школьные годы и юность провела далеко от Сибири, но по этим стихам можно судить, что краеведение было в почёте у учителей по всей стране.
 
                Моим сельским учителям
                Анне Дмитриевне Овчинниковой
                Галине Лаврентьевне Александровой
                Валентине Фёдоровне Чистяковой
      
Поклон вам, сельские мои учителя,
Что с детства нас к дорогам приучали.
«Прекрасна наша русская земля»,-
Вы говорили, вглядываясь в дали.
          И пыль степных дорог, и тяжесть рюкзака,
Что возрастала с каждым километром,
Заканчивались там, где Дон- река
Шепталась с ласковым июньским ветром.
Вот суслик резко свистнул на бегу,
Вот -  родничок, по камушкам журчащий,
Мгновенья тех походов берегу
В моей душе, мечтательно - щемящей.
Мне тот рюкзак из детства другом стал,
 По рекам с ним плыла, в тайге скиталась,
  Урал, Кавказ, Саян ,  Хамар – Дабан  прошла,
  Красотами Байкала любовалась.
    Учителя мои! Вы нас без громких слов
    Учили с детства обожать Россию:
     Толстой, Тургенев, Черский, Чихачёв -
     Мои Мессии!
     Не потому ль, куда б меня ни занесло,
     Я возвращаюсь мыслью в нашу школу,
     В походное июньское тепло,
     В мир детства – ясный, светлый и весёлый.
            
                Бывшая ученица Красненской средней школы
                Н. Сычёва.

                Одинские звёзды

Воспоминания участников войны и тружеников тыла села
Одинска Иркутской области о Великой Отечественной войне,
записанные туристами-краеведами школы №29 города
Ангарска, под руководством учительницы географии
Кудашкиной Надежды Николаевны.

    Сёла, расположенные по берегам реки Китой: Чебогоры,  Одинск, Архиреевка, Ясачное и другие, - почти ровесники Иркутска. Чтобы проследить их судьбу, следовало бы провести историческое исследование. Мы с ребятами-краеведами задались целью узнать, как отозвалась война в таёжной глухомани Сибири, - в сёлах, что рядом с Ангарском, молодым городом, рождённым после войны.
Встретились с пенсионерами – бывшими колхозниками, с участниками войны. Старики, рассказывая, увлекаются, уходят в сторону, - перебивать их не деликатно. Вспоминая, они вновь переживают события, расстраиваются, - их рассказы далеко не «по порядку»…
   Когда я стала обрабатывать сделанные наспех записи, многих из собеседников уже не было в живых. Что-то уточнить, дополнить уже нельзя.
Очерка, как такового, не получилось. Но считаю, хоть и в таком виде, а сведения о людях деревень, что с нами рядом, должны найти место в книге, посвящённой 50-летию Великой Победы.
Взяла только одну из деревень – Одинск. Но ведь и в других было не иначе. Им же, людям Одинска, посвящены и мои стихи.

Здесь сиротливо, между старых пней,
Берёзы смотрят в небо голубое
И в день Победы плачут по весне
О сестрах, не пришедших с поля боя.
И не для славы, и не для наград,
А чтобы стать полозьями в обозе,
Как добровольцы, много лет назад
Ушли на фронт сибирские берёзы.
Я в рощу с тихим трепетом войду,
Как в дом, где похоронка за божницей,
Густые ветви тихо отведу,
Чтобы живым и мёртвым поклониться.

   Расположенные по Китою сёла в те времена относились к Усольскому району. Когда началась война, подводы с новобранцами потянулись к Усольскому военкомату. Повестки вручались иногда прямо в поле, и сборы были настолько короткими, что человек порой не успевал и чашку чаю выпить. А если родственники в это время работали в другом месте, то с ними и попрощаться не удавалось.
  Обезмужичило село. Лошадей посправней тоже отправили на фронт, остались лишь такие, что и плуга не тянули. И на весь колхоз - один колёсный трактор. Много ли с таким тяглом наработаешь? Пришлось запрягать быков, а они к ярму не приучены. Встанут посередине дороги, головы от зноя спрячут в кусты, а погонщик, глядишь, девчонка лет двенадцати- тринадцати. Ей бы ещё в куклы играть! Огреть упрямого быка хворостиной, и то жалко. Бывало, стоит и плачет.

   Такой остался в деревнях рабочий «контингент»: женщины, старики, дети.
А работа, особенно в страду, - от восхода до заката. В хорошую, сухую погоду косили, копнили, скирдовали и по ночам. Часа два на сон – и подъём! В своих огородах выкопать картошку не всегда успевали. Тогда уж копали её весной, пролежавшую зиму в земле. Сушили, толкли, стряпали лепёшки – «тошнОтики».

  Норма выработки: травы скосить – 55 соток в день, хлеба серпом сжать – 30. А выжинали по 60 и больше Удобрений, кроме навоза, нет, а и того мало – мало скота. И силёнок у пахарей!... В страду хлебный паёк по полкилограмма, но только работающим. За перевыполнение нормы добавка до 800 граммов. Да съест ли мать лишний кусок, если дома голодные дети? И с ног валились. Но фронту нужен хлеб, - это все понимали…
Однако старые колхозницы до сих пор удивляются: откуда силы брались? Ведь и пели, и плясали! В лунную ночь - под расхожую тогда мелодию «Светит месяц». Вера помогала: всё равно немца победим!
Вера и сплочённость!

   Летом трудно, зимой не легче. Лес недалеко, а дрова возили на ручных санках. Много ли привезёшь, сама в санки впрягшись? А зимы-то - сибирские! Экономя дрова, керосин, собирались в избах по очереди: сегодня в одной, завтра – в другой. Пряли, вязали, шили. Девчонки вышивали кисеты – подарки на фронт. Научились делать картофельную лапшу: нарезали картошку соломкой, сушили в русской печи и тоже – на фронт гостинцы. Собирали тёплые вещи – туда же…

   Фронтовики-мужчины говорят: на фронте, глядишь, после боя отдохнёшь, там и накормят, и оденут. Женщинам в тылу передышек не было, ещё и дети на руках, ещё и думки о тех, кто воюет. Получит какая-то семья весточку от родного человека – всей деревне праздник. Также сообща плакали над похоронками…

    За годы войны колхозы и совхозы Иркутской области сдали государству более 50 миллионов пудов зерна, 44 тысячи тонны мяса, 157 тысяч тонн молока, 1500 тонн шерсти.
Участвовали в сборе тёплых вещей для фронта, вносили деньги для строительства сооружений и военной техники, подписывались на военные займы, заботились о раненых и о семьях защитников Родины, собирали металлолом, лекарственные травы
.
* * * Куторгиной М. М.

Руки старой солдатки не прячьте Мария Михеевна!
Не стесняйтесь того, что они некрасивы на вид.
Эти руки в войну боронили, пахали и сеяли,
Потому теперь каждая жилка ночами гудит.
Эти руки детей берегли и лелеяли,
Тридцать соток пшеницы сжинали горбатым серпом,
Одного лишь позволить себе не умели:
Отдыхать, оставляя дела на потом.
Не стесняйтесь же рук, вы, Мария Михеевна,
Ведь они до сих пор, словно раны солдата, болят!
Вы и после войны, боронили, пахали да сеяли,
Заменив не вернувшихся с фронта солдат.

* * *

Георгий КИрикович Куторгин ушёл на фронт 24 июля 1941 . Домой вернулся в 46 году. Воевал сначала в 62-й морской пехотной бригаде. Дважды ранен: на Брянском направлении и при обороне г. Грозный.
Второе ранение заставило пролежать в госпитале четыре с половиной месяца.
И только лишь в в1945-м  фронтовика нашёл заслуженный ранее орден Красной Звезды.


* * *

ТумУров Матвей ПАсович воевал в Белоруссии, при освобождении г. Гомель был ранен. Из госпиталя снова – на фронт, домой вернулся в январе 1945г. с медалью  «За отвагу».
* * *

Алексей ХодЫкович Тыхеев был в семье младшим из четверых братьев. Когда началась война, он служил на границе. Перевели в 59-ю отдельную кавалерийскую дивизию, но до фронта не доехал: под Калининым эшелон попал под бомбёжку. Тяжело контуженого Алексея Тыхеева вернули в Иркутский госпиталь. Потом довоёвывал уже в Манчжурии – с японцами. А из старших братьев не вернулся никто – Василий, Иннокентий, Николай « пропали без вести». Лишь в начале восьмидесятых годов следопыты Одинской школы разыскали сведения об Иннокентии: умер от ран в Краснодарском госпитале, там и похоронен.

Четыре сына мама родила,
Им пела колыбельные любовно.
Да ночь военная и к нам в Сибирь пришла,-
Разбила тишину набатным звоном.

Четыре года милость мать ждала.
Трёх замело военною порошей:
Василий, Иннокентий, Николай…
Домой вернулся младшенький – Алёша.

* * *

Фрол Петрович ХетхЕнов из тех, кто, уходя на фронт, не успел попрощаться с родными. Перед войной он окончил школу пилотов, остался в ней инструктором. На фронт попал не сразу. Школа находилась в г. Батайске, под Ростовом. Когда фашисты подошли к Батайску и начались обстрелы, школу эвакуировали. Фрол Петрович был направлен в Ереван, снова инструктором. И только в 43 –м выпросился на фронт – танкистом. С 257-м отдельным танковым полком воевал под Керчью, в составе 263-й танковой Таманской бригады участвовал в штурме Сапун-горы.. Военные дороги довели до Румынии. Награждён орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны 2 степени, имеет много медалей.

* * *

Николай Андрианович Куриганов форсировал реку Свирь, освобождал Мурманскую область, Карело-Финскую ССР. Ранение получил в 44г., лечился в госпитале города Лодейное Поле. Вернувшись с фронта, работал на радиостанции, в родном колхозе. На пенсию ушёл только в 1976 г.
* * *

Николай Александрович Харитонов служил в 356-м артиллерийском полку на Дальнем Востоке. Но довелось участвовать и в Курской битве, и в боях за
Гомель, где был тяжело ранен. Прошёл Брест, Польшу. В госпитале г. Познань встретил День Победы.. Демобилизовался в 1946 г. с орденами Красной Звезды, Славы.

* * *

Василий Николаевич Платонов защищал Москву в составе 299-го горнострелкового полка, который позже был переименован в 210-й мотострелковый. После второго ранения дослуживал в Иркутске и под Читой. Демобилизовался в 1946г..

* * *

Бирюков Константин Андреевич в составе 102-й Дальневосточной стрелковой дивизии прошел от Орла и Курска, через Белоруссию и Польшу, до Германии. В числе первых был в рейхстаге, потом в группе сопровождения маршала Жукова при его посещении рейхстага и в числе охраны Потсдамской конференции. Ему довелось быть шофёром у коменданта Потсдамской конференции генерал-майора Зимина, а во время конференции – в группе сопровождения ( на машинах) Сталина, Трумэна, Черчилля. Свято бережёт фотографию-иллюстрацию из книги « Автограф Победы», где запечатлён и он, именно во время конференции.

* * *

Улаханов Максим Протасович отвоевал своё ещё в Финляндии. Из сибиряков- охотников был сформирован 60-й лыжный ударный батальон. Максим Протасович пошёл в него добровольцем: стрелял так, что бутылку на лету разбивал. Однажды ночью, в тылу врага, выхватил их прожектор, стали они открытой мишенью для финских кукушек-снайперов. Улаханов с первого выстрела погасил прожектор. Но его в том бою тяжело ранило, лечился он в санатории Красной Армии, год не ходил, потом ещё год учился ходить. В 1941г. его комиссовали, и в Отечественной войне он не участвовал.

* * *
Шарипов Фрол Покрович служил в разведке, воевал пол Ленинградом. После ранения  пять месяцев лечился в госпитале. После - был наводчиком тяжёлого орудия в составе 386 артполка Северо - Западного фронта, дошёл до Берлина. Домой вернулся в 1946 году с орденом Красной Звезды, медалью « За отвагу» и др.

* * *

Ботороев Прокопий Иванович сражался в гаубичном дивизионе, при форсировании Дона попал в плен. Из концлагеря освобождён нашими войсками, истощённым до того, что имел вес ребёнка, не мог ходить. «На память» о концлагере остались клеймо на руке да слепота.

* * *

Помогайбенко Георгий Матвеевич воевал в 319-м зенитном полку. Под Ржевом был ранен, после направлен в 215 автополк. Участник Сталинградской битвы. Потом были – Румыния, Югославия, Чехословакия… Домой пришёл из Болгарии в ноябре 1945.

* * *

Николай Иванович Харханов служил в Монголии.

* * *

Пустырь, людьми и Богом брошенный,
В развилке двух сибирских рек*,
Никем не паханный, не кошенный,
Бесплодно доживает век.
Здесь жить могли б с отцами рядышком
В надёжных гнёздах сыновья,
Дарить внучат на радость бабушкам,
Когда б не стаи воронья,
Что налетели, застив солнышко,
Примчав нежданную беду, -
Испил народ беду до донышка,
Надеясь: сыновья придут…

У похоронок руки длинные,
Глаза незрячие – пусты…
И вместо улиц – степь полынная
Да незастроенный пустырь.

* река Ода впадает в Китой - приток Ангары.



Из деревень уходили на войну все, кто мог держать винтовку в руках. «Бронь» в деревнях была почти неведома. Зато известна слава воинов-сибиряков. Таёжников, охотников, их определяли в разведку, на труднейшие задания, на сложнейшие участки. Сибирская основательность, меткий глаз и выдержка снискали им заслуженную честь.
Довоенный всеобуч ещё только-только дотягивался до сибирских деревень. Кто-то сумел закончить семилетку, а большинство – лишь начальную школу. И служили, воевали деревенские мужчины, в основном, рядовыми. Знали тяжесть винтовочной лямки на плече и знали, что такое лямка орудия, когда затаскиваешь его в гору или вытягиваешь из грязи в распутицу.
Прошли они огонь и воду, а вот медные – духовые трубы пели в их честь не часто. Вернувшись домой, они работали в своих колхозах, не покладая рук, но тоже без льгот и особых почестей. Так пусть же останутся в памяти имена тех солдат из Одинска, кого мы застали в живых в начале восьмидесятых годов.

* * *

Июнь, купающийся в сини,
Вдруг опалила злая весть.
Прощались с жёнами мужчины,
И бабий вой стоял окрест.
Везли колхозные подводы
Мужей к спешащим поездам,
Кого – на все четыре года,
Кого умчали - навсегда.


Вдруг чаще стали звёзды падать:
Короткий росчерк – жизни след.
О звездопады, звездопады
Безжалостных военных лет!
Летели звёзды рой за роем
На сёла и на города,
Над обелисками героев
Они застыли навсегда.
И здесь, в заснеженной Сибири,
Сыскала каждая - свой дом:
По две, по три и по четыре
Алеют в Одинске родном. *
И память воскрешает лица
Невозвратившихся солдат…

Пусть никогда не повторится
Над миром страшный звездопад!
*
В Одинске, как и везде, калитки отмечены красными звёздочками – по коли-
честву  ушедших на фронт людей из этих домов.

1985 год.
Из сборника « Полвека от войны». Издательство АО «Формат»
Ангарск. Составитель – Любовь Щедрова.