Зубр

Продажа судна для иностранных судовладельцев – дело обычное. Те, кто побогаче, покупают суда новые и расстаются с ними лет через десять, другие как раз за десятилетними охотятся, ремонтируют их, получают регистровые документы на пять лет, и эксплуатируют дальше. Третьи точно так же покупают двадцатилетние. Но почти все готовы своё судно продать, если за него хорошие деньги дадут. Точно так, как за футболистов нынче. Купить можно практически любого, были бы деньги.

Для нас, попавших на иностранный флот уже в возрасте, частые смены судовладельцев были непривычными. В Советском Союзе суда старели и доживали свой век в одном и том же пароходстве – в том, в которое попали много лет назад. Но постепенно с частыми визитами потенциальных покупателей мы свыклись. Ни о чем эти визиты не говорили, ни к чему не обязывали. От дела только комсостав отрывали, но тут уж ничего не поделаешь, морские традиции заставляли быть вежливыми.

Покупатели бывали разные. Кое-кто специальных инспекторов нанимал для осмотра судна, кто-то опытного инженера своей компании присылал, а некоторые и сами не гнушались приехать. Если были достаточны компетентны и деньги свои на ветер не бросали.

Вот и к нам на «Оушн Игл» такой приехал. Переоделся в робу, как все инспектора  делают, и приступил к осмотру. Чаще всего осмотр начинают с палубы, с палубных механизмов, потом грузовые трюма осматривают и балластные танки по возможности.
Потом до мостика добираются, в последнюю очередь в машину приходят. В машинном отделении я всегда лично таких покупателей сопровождал, а провожая, интересовался, какое впечатление «покупатель» составил. Будущее ведь всегда своё хочется знать. Вот и в тот раз поинтересовался, когда после обхода мы в посту управления были и он все там внимательно рассматривал.

- Как вам пароход наш понравился? Что судовладельцу доложите?
- А я сам и есть владелец, сам бывший моряк, так что никому мне ничего докладывать не придётся.
- Да что вы? Это редко бывает, чтобы судовладелец в каждую щель лез. Ну, так тем более, не поделитесь своими впечатлениями?
- Вы ведь откровенного ответа ждете?
- Буду вам признателен.
- Хорошо. Я скажу, если сначала Вы откровенно ответите на прямой вопрос.
- Спрашивайте, я постараюсь.
- Какие проблемы у вас с третьим дизель-генератором?
- Никаких. Дизель в работе под нагрузкой. Что вы имеете в виду?
- Видите, вы важной для меня информацией не делитесь. Это ваше право, конечно. Но в таком случае, и я свое мнение о вашем пароходе оставлю пока при себе. Вы уж извините.

Проводив посетителя к капитану, я вернулся в ЦПУ, где меня ждали свидетели нашего разговора: второй и третий механики.
- Ну что, мужики, как он догадался, что у нас с тройкой проблемы? Она же работает, на восемьдесят процентов нагружена. Не дымит. Чистенькая, не капает с неё ничего.

Мы задумались. Проблемы с тройкой, действительно, существовали, и достаточно серьёзные. На носовом торце каждого дизель-генератора традиционно расположены насосы, приводящиеся в действие от коленчатого вала и обслуживающие этот дизель. Топливоподкачивающие насосы, масляный насосы, и самые большие по габаритам, насосы охлаждающей воды.

Приводная шестерёнка насоса охлаждения входила в зацепление с промежуточной, так называемой, «паразитной» шестерней, приводимой, в свою очередь шестерней коленвала. Насосы подобные работают на всех судах, и работают безотказно. А вот на нашей «тройке» почти каждый месяц приходилось менять приводную шестерню. Мало того, изнашивалась и «паразитка». Медленнее, но тоже изнашивалась, и мы её уже однажды в контракте сменили. По всей видимости, зубцы двух шестерен, входили в зацепление с перекосом.

Понять это было несложно, гораздо труднее было шестерни отцентровать. Нам самим это не удавалось и «тройку» поэтому мы старались запускать пореже. «Берегли» её, а на самом деле берегли запчасти и трудозатраты. Не сумели помочь нам и греческие специалисты, которых я вызывал во время ремонта в Пирее. После их центровки насос загрохотал так, что на кормовой палубе стало его слышно.

Но покупатель-то этого всего не знал, и рассказывать ему я о таких деталях не имел права. Старшмй механик – доверенное лицо судовладельца, нам корпоративная этика подобную откровенность запрещала.

-Счётчик! - вдруг сказал третий,-  у нас же счётчики числа отработанных часов на каждом распредщите стоят!

- Правильно, Макс, - понял, наконец, и я, - от такого зубра, как этот покупатель, ничего не скроется. А «тройка» у нас на двадцать тысяч часов меньше двух других генераторов отработала. Ну и ладно, нам сейчас продажа судна ни к чему. Осталось всего два месяца контракта.