Глава 25. Чем дальше, тем страньше

               

                ДЕВОЧКА, КТО ТЫ И ЧТО ТЫ? Роман. Глава 25.



                1.

        Он позвонил ей сразу же, как получил смс.

        - Зайдешь домой – перезвоню и поговорим. Ты в порядке?

        - Да.

        - Молодец.

        Значит, контроль за ней продолжается, если он знает, что она только к подъезду подходит, а в квартиру еще не зашла.


                2.

        Зайдя в квартиру, приласкала и покормила кошку, переоделась, дождалась звонка.

        - Оля, отвечаю на твоё беспокойство. Твои «пальчики», конечно, есть, но не определяющие. Всё очень просто. Как ты помнишь, во время нашей короткой встречи мамке моей не терпелось поскандалить. Она постепенно и грамотно повышала градус разговора. От «Ольга, вешай пальто и мой посуду» до «Ольга – прошмандовка, настраивает  сына против общения с родителями, всё врет, нигде не работает, села сыну на шею и ножки свесила». На такие штучки Эмма начинала визжать, мамка – тоже. Я начинал орать на обеих. Мамка расцветала на глазах, свежела, хорошела. Потом рассказывала всем встречным, как сына с женой пришел в гости, какая скандальная у сыны жена, ни одной встречи без скандала!
        А  с тобой такой номер не прошел. Ты задавила её своим молчанием. После нашего с тобой ухода она начала визжать на батю, отправила за алкоголем, я же деньги им на столе оставил.
        Он сходил в магазин, а возле магазина у нас обычно продают рыбу. Он купил карасей. Спиртное она у него взяла, а карасей ему в лицо кинула, мол,  «чё ты их купил, кто будет их чистить, лично я – не буду». Караси рассыпались по кухне, он стал ползать их собирать, и потерял сознание. Она, увидев его тело на полу, решила, что он уже где-то выпил без неё, малость попинала его ногами и пошла за пьющими подружками. Те пришли, одна из них всё-таки подняла тревогу. Вызвали "Скорую помощь", увезли в больницу. Двое суток он там лежал между жизнью и смертью, двое суток мамка с подружками пила, пока мои деньги не кончились. Когда кончились, всей толпой пошли в больницу вроде как проведать батю, а на самом деле посмотреть, не осталось ли у него денег в кармане.
        Мамке сообщили, что у бати инсульт, она заголосила. Одна из медсестер стала её утешать:

        - Не стОит так убиваться, он пока живой. Научим вас досмотру, будете ухаживать - он еще поживет.

        А мамка завизжала в ответ, привожу дословно:

        - Да я лучше сдохну, чем буду за ним ухаживать!

        И свалила домой.

        Ну и всё. В течение следующего часа батя ушел. Витька пришел сообщить ей о батиной кончине, а она сидит за столом на стуле, тоже двухсотая. И пьяная подружка в кровати их спит.


        Ольга  проговорила какие-то слова соболезнования, на что Сергей ответил:

        - Дело житейское, Оля. Хочу к тебе. Да и по работе дел много. Завтра надо будет кой-какие бумажки заполнить, Витька уже нестроевой. Вернусь – продолжим нашу семейную жизнь. Мне понравилось жить с тобой одной семьёй.

        - Мне – тоже. Я тоже по тебе соскучилась.

        Положив трубку, Ольга устроилась спать в обнимку с Муськой.


               3.

        Проснулась от того, что в свете ночника прямо над собой увидела лицо Сергея.

        - Ой, ты всё-таки приехал, - обрадовалась она. – А как же твои бумажки, которые надо заполнить?

        Он шептал ей странные вещи. Если бы собрать всё это в один монолог, получилось бы нечто вроде:

        - Оля, ЧТО ты со мной сделала. Я другой человек, Оля! С тобой всё так необычно. Когда человек чего-то хочет добиться, что-то хочет изменить – он что-то ДЕЛАЕТ. У тебя – совсем наоборот. Когда ты хочешь чего-то – ты НЕ ДЕЛАЕШЬ. Ты просто живешь, как жила. Тебе говорят, руки за голову, лицом к стене. А ты проходишь в кухню кормить кошку. В результате – кошка накормлена, сформированы и успешно исполнены две боевые операции и тебе сохранена жизнь.
        Тебя называют прошмандовкой и всяко обзывают – ты молчишь, в результате человек больше никого и никогда не сможет обозвать.
        На всём, к чему и к кому ты прикасаешься, остается твоя незримая печать, которая каким-то странным образом меняет жизненную траекторию своего носителя.
       Когда я сказал тебе о своем отношении к женщинам, ты промолчала в ответ, но впервые в моей жизни во мне что-то стронулось, у меня появилась женщина, которую я уважаю, которую я хочу, которую я люблю… люблю, Оля!
        А ты продолжаешь жить, как жила, в своем непонятном для меня мире…Ты моя первая любовь в этом мире, Оля… и последняя… Я не смогу без тебя жить…


        Ольгино сердце трепетало в любви и нежности. Он любит её! Их брак – не фикция! У неё есть мужчина, который не испугался её приданого! Да она всё сделает, чтоб ему было комфортно с ней. Она никогда не предаст его. Она будет с ним в горе и в радости, как в этом мире, так и за гранью смертельного круга.

        Только собралась ему это сказать, как лицо его медленно растаяло. Кроме неё и кошки никого в комнате не было. «Приснилось!» - с сожалением вздохнула Ольга и снова закрыла глаза.


                4.

        На следующее утро она пошла на работу. День в трудах прошел незаметно. Около четырёх часов к ней в кабинет влетела перепуганная секретарша Главреда с криком:

        - Ольга Матвеевна, там ваш супруг сейчас нашего сотрудника прибьёт!
 
        И выбежала из кабинета.

        Ольга бросилась за ней. Из кабинета Шавката услышала знакомый голос:

        - … и чтоб я тебя рядом с ней не видел, ты меня понял?

        Ольга влетела в кабинет. Шавкат сидел за своим столом, возле которого в угрожающей позе стоял подполковник Федотов. Ольга подбежала к нему, повторяя «Сережа выйди, пожалуйста!», «Сережа, не надо!».

        Сергей Антонович внешне лёгким движением руки отодвинул её от себя, а она почему-то впечаталась в соседний стол, стол загремел. От Сергея сильно пахло водкой. Он развернулся к ней и процедил:

        - А с тобой, овца, будет отдельный разговор. Пшшла в-вон!

        В дверном проёме толпился редакционный народ, кто-то вызвал снизу охрану.

        - Я вас понял, – Шавкат был почему-то спокоен. Только бледен.

        Народ расступился в дверях, вошел Главред.

        - Сергей, здравствуйте. Пожалуйста, не обижайте наших сотрудников!

        - Так вот ты какой, пятнистый олень! - развернулся к нему Сергей.

        – Прикинь, начальник, я уезжаю на похороны к своим родителям, и отца и мать одновременно хороню, а эта овца (показал на Ольгу) вот с этим молодым (ткнул пальцем в Шавката) заваливаются в кабак и весело проводят время! Нормально?! Вот как бы ты поступил на моем месте? ОБОИХ нах прибью!

        В редакционном кабинете наступило гробовое молчание. Вот это событие!!! На год обсуждений хватит.

        Появилась служба охраны в виде двух молодых парней спортивного типа в военной форме.

        Сергей и им объяснил про смерть родителей, про жену и Шавката в кабаке.

        - И ведь привел её, с-сука, в свой восточный ресторан, как его, чайхана, что ли?

        - Я вас понял, гражданин, - сказал один из охранников, подходя к Сергею. – Но всё-таки давайте выйдем, не надо устраивать здесь беспорядки.

        - Полторы минуты на сборы и – в машину! – обернулся Сергей к Ольге и покинул кабинет.

        Захлопнув двери, оставшись с Шавкатом один на один, Ольга торопливо спросила:

        - Как вы? Ради Бога, простите!!!

        - Не переживайте. У меня хорошее обоняние.

        - Н-не поняла…

        - Водкой пахло от его волос и воротника рубашки. Ваш супруг был абсолютно трезв. В вашей жизни происходит что-то очень опасное и серьёзное. Да поможет вам Аллах!
 
        В этот момент дверь распахнулась, влетел Сергей, сгрёб Ольгу в охапку и вынес в коридор. Под ошеломленные взоры редакции лучшую корреспондентку ведущей газеты Абатской области, красавицу и умницу, чуть ли не пинками гнали до лифта.

        Сердобольная секретарша еле успела сбегать за Ольгиными вещами – верхней одеждой и сумкой. Сгрузила всё это на Сергея, по-женски рассудив, что если у мужика будут заняты руки, то нечем будет лупить Ольгу Матвеевну.


                4.

        - Что всё это значит? – спросила Ольга в машине.

        - Только то, что завтра ты напишешь заявление об увольнении. Беридзе пробудет в городе пару дней. Здесь он по каким-то делам, не исключено, что связанным со смертью Амины, да и с твоей персоной тоже. Посидишь в квартире, заявление унесу на твою работу сам. Ну – здравствуй, что ли, женушка моя невероятная!

        Он повернулся к ней обнял и поцеловал её так, как не целовал никто, даже сам Сергей.

        Пока ехали до дому, успел рассказать, что завтра его вызывают в Центр на разбор полётов последней недели.

        - Но у нас с тобой впереди целая ночь…

        - Шавката жалко. Вдруг добрые люди его жене расскажут. Ей скоро рожать...

        - Только нас с тобой почему-то никому не жалко,- пробормотал Сергей.


                5.

        Когда Ольга Матвеевна вспоминает их третью совместную ночь, у неё сбивается дыхание, замирает сердце, а потом начинает часто-часто биться, отчего по телу бегут разнонаправленные мурашки. Пытаясь стряхнуть наваждение, она закусывает губу, сжимает пальцы в кулачки и смотрит в небо. Через окно, если она в помещении. Останавливается и поднимает глаза вверх, если на улице.

        Именно в эту ночь с ними произошло то, что описано в Евангелиях словами "и станут двое одна плоть".

        Они не сразу это поняли, каждый из них недоумевал: и ЧТО он (она) мог во мне найти? И каждый не мог поверить: неужели это произошло СО МНОЙ? неужели ТАК бывает в жизни? Да, ребята, бывает. Да, именно с вами. Свезло вам, ребята! Цените и берегите своё везение.

                6.

        На следующее утро он улетел в Москву, по дороге в аэропорт завез в редакцию Ольгино заявление на увольнение.

http://www.proza.ru/2020/03/04/1201
Продолжение следует.