полночная роза

Я вышел из дверей своего ВУЗа в десятый из апрельских дней. Все таяло – в Сибири весна приходит в середине мая. Несмотря на это, теплые лучи уже обнимали все вокруг, и мне пришлось расстегнуть пальто, чтобы не взмокнуть по дороге.
Пока я летал в своих облаках, думая, куда зайти за едой, мимо меня промелькнула – словно тень – маленькая девушка; лица я не разглядел, но от резкого ее появления рядом чуть отшатнулся. Я увидел ее со спины – и ничего мне не было понятно - низкий силуэт, облаченный в черное пальто не по размеру, и платок на голове. Она бежала куда-то вперед, навстречу набережной этого города, и звонко разговаривала по телефону. Я пошел вслед за ней, но не потому, что вдруг решил завести новое девичье знакомство, а просто – дойти до дома.

Я слышал ее разговор. Голос этот не был песней красивых птиц – обычный, чуть срывающийся ввысь, со всякими противными «ну, э, типа». Нет в этой речи ничего прекрасного, что манит и заставляет идти за собой. «Красный шелк всегда в моде, милочка!» - вот что я расслышал. Мне с моих подростковых лет казалось, что так общаются только тупые курицы, своими противными голосами говорят другим курицам «милочка». Она вдруг резко свернула вправо, и я только слышал, как поцокивают ее маленькие каблучки, и затихающие разговоры о модных тенденциях в мире тряпок.
Я остался на секунду и продолжил смотреть ей в след –  вдруг подумал… может, я знаю ее? Этот голос звучал каким-то эхом прожитых лет: не здесь, не вчера, и не год назад… Кто же ты? Не знаю я таких девушек.

Прошло несколько дней. Я снова вышел из корпуса своего университета, правда, теперь уже под вечер – наконец-то выходя из этих дверей, я вижу не свет желтых фонарей на грязном снегу, а чистое небо с розоватой дымкой. Я начал спускаться вниз, по проспекту Ленина. Кажется, в каждом нашем городе есть улица Ленина? Или памятник ему? Или площадь…
Я задумался об этом, глядя на толпу студентов, выходящих, как и я, из дверей этих старых советских знаний. Все они такие разные – как старое одеяло, сотканное из самых разных лоскутов, собранных из укромных уголков старых сундуков. Я смотрел на всю эту ораву пёстрых курточек и шапок, пока вдруг не заметил черное, словно тлеющий в камине уголь, пальто – и знакомый платочек на голове. Это была та маленькая тень. Снова ко мне спиной, но уже далеко. Я долго смотрел ей вслед, пока она так же резво шла вниз, к реке. Я улыбнулся, но не знал, от чего, и пошел в другую сторону – сегодня у меня были другие планы.

Предельно солнечное утро. Шел мой законный выходной день, как вдруг позвонила сердобольная староста и в срочном порядке позвала всех «таскать стулья». Неужто без меня мало желающих поупражняться?
Позанимавшись бесполезной физической активностью, я вышел из универа к двенадцати часам – какое приятное время! Я закрыл глаза и глубоко вдохнул – тот, кто знает это место, скажет, что я сделал это очень и очень зря – прямо передо мной была дорога, и летевшая из-под колес пыль и без того прекрасно заполняла мои лёгкие. Но мне нравился этот запах – вам никогда не казалось, что все времена года пахнут по-особенному?

Вот и сейчас я стоял и просто «нюхал» это солнечный день. Я повернул голову в сторону любимого дома – и мое сердце наполнилось каким-то сильнейшим удивлением, на мгновение задержавшееся в точке ужаса – я снова увидел ее. И снова со спины. На это раз ее пальто было расстегнуто и порывы ветра заставляли его колыхаться во все стороны.
Было тепло, солнце окутывало собой эту улицу, и я опять стоял здесь – впереди меня дорога, дальше – река, и эта девушка, бегущая в сторону набережной.

Она снова болтала по мобильнику. Я слышал ее звонкие гласные и почувствовал нечто знакомое в этих противных звуках. Я долго смотрел, как она не торопясь шла и говорила, говорила, говорила… мне казалось, что если я моргну, она испарится в свете этих весенних лучей. Я пошел вслед за ней, просто потому что мне нужно в ту сторону… ведь так?
Я шел медленно, внутренне борясь с желанием подбежать и заглянуть в ее лицо – как странно было бы вам, если бы взъерошенный незнакомец подбежал и просто уставился на вас?
Я думал так. А ноги все равно бежали ей вслед, как бы мне не хотелось себя остановить.

Я почти догнал ее на перекрестке, как вдруг меня за руку поймал мой одногруппник: «Ваваааааааа!» – сказал он мне. Как он только додумался поковеркать мое имя до такого состояния? Как мелкая болячка на языке малышей.
Я посмотрел на него, и меня пробрала дрожь – от неожиданности, от волнения, от раздражения – похоже, что своего одногруппника я тоже напугал. «Ну и видок» – сказал он мне – «как призрака увидел».

Да, он угадал – именно так я и мог бы описать эти «встречи» с маленькой незнакомкой – как будто нечто давно ушедшее прикасалось к моим глазам. Я был растерян. Не знал, что ему ответить, а что себе – подавно.
Что со мной?
Я обернулся и увидел, как она, так легко и привычно, порхнула за угол – и исчезла.

Подошел к концу четвертый месяц. В этот год весна, как и зима, выдались необыкновенно теплыми для нашего обычно снежного города, и я стоял посреди оживленной улицы, и смотрел на деревья – все еще голые, они пытались опериться: из давно набухших почек уже проглядывались свежие, зеленые листья. Я услышал смех.
Опустив голову, я увидел маленький силуэт.
Теперь он стоял не в том бесформенном черном пальто, а был облачен в нежное персиковое платье, юбка которого прикрывала стеснительные колени. Она вновь показалась мне со спины. Вновь начала цокать маленькими каблучками. Я увидел, как она убрала свой телефон в карман, все еще продолжая смеяться. Я вдруг оцепенел – словно старое, пыльное полотно легким флёром окружило обнаженного меня – я не мог пошевелиться. Я лишь вновь смотрел на эти шаги прочь, и только на ее пресловутом повороте направо, наконец, шагнул вперед. Когда я сделал шаг, уже не хотел останавливаться: я словно летел вниз к реке, прямо за ней, ее смехом и цокающими каблучками, за персиковой юбкой и тонкими руками… Меня пленило нечто, что всегда так отталкивало – такая неизвестность, такое щемящее чувство в груди.

Я повернул за ней на улицу, по которой давно уже не ходил – но она как будто растворилась. Я не мог простить себе опоздания даже в секунду, и уже сомневаясь в своей адекватности, я побежал к следующему повороту и чудо – увидел манящую тень!
Я подлетел к ней, как коршун подлетает к маленьким мышкам, и схватил ее под руку - она обернулась.

Это было лицо, которое я боялся увидеть – оно было исполнено в точных, острых линиях, как будто самый искусный мастер по мрамору точил ее всю свою жизнь. Она смотрела на меня холодными, бирюзовыми глазами, и удивление на ее лице выдавали слегка приподнятые бровки.

«Здравствуй…» - Вдруг заговорила она, узнав меня.
«Нет!» - громким криком в моей голове пронеслось – «не смей произносить мое имя!».

Она и не произнесла. Лишь смотрела на меня, как прежде – с ледяным спокойствием, испытывая меня, как испытывала раньше. Я не мог отвести от нее взгляда, и ее ухмылка, растянувшаяся только на одну щеку, выдала нас обоих: я снова был в ее власти.
Точнее, никогда ее власть не поддавалась сомнению – это я пытался убежать. Убедить себя в том, что эта сила больше не имеет для меня той магии, что была раньше – но чем дальше я бежал, чем больше хотел забыть, тем лучше ловил мельчайшие детали, вновь заставляющие меня вернуться к ней. Мечтать, тихо повторяя ее имя как проклятье, – или как молитву – что я однажды встречу ее и пройду мимо. Но я не смог.

Я вновь почувствовал ее запах – духи не по возрасту. Ягодный и цветочный ароматы должны составлять букет для молодой девушки – но в этом запахе я чувствовал только крепкую хватку и сковывающий плен.
«Что же ты молчишь?» - я вновь услышал этот раздражающий, пробирающий до костей девичий голос, который не изменился и который прямо сейчас тянул меня на дно моих самых ужасных желаний жизни – я хотел ударить ее. Задушить, заколоть, утопить, убить ее – любым способом свершить мою месть за то, чего никогда между нами не было.

Она все еще улыбалась мне. Я стиснул зубы, кинул свою руку вперед – и проснулся.

Я открыл глаза, вдруг поняв, что отлежал ногу – теперь словно телом чувствовал помехи телевизора.
Отойдя от этих ощущений, я повернулся на другой бок и увидел свою девушку – ее длинные темные волосы лежали на моей подушке. Я прижался к ней и запустил нос в ее макушку – она знакомо пахнет хлебом. Не малиной.
Я аккуратно приблизился и посмотрел на ее лицо – круглые черты. Черные короткие реснички и пухленькие губки. Моя. Я уснул, обнимая доступное мне тело прекрасной девушки, которая любит меня.

Сегодня я вышел из дверей своего ВУЗа. В солнечный апрельский день. Зима отступает быстро, весна оказалась проворней.
Я привычно иду по улице, навстречу реке. Солнце гладит меня по лицу, и я вспоминаю все свои шрамы. Я дохожу до перекрестка и смотрю вправо – никого там нет.

Постояв еще с минуту, я развернусь, и пойду налево, домой.