Перекуем мечи на орала
Выражение « Перекуем мечи на орала» появилось задолго от установки в 1957 году аллегорической статуи Е.В. Вучетича у здания ООН в Нью — Йорке (Стена Исаии в парке Ральфа Банча на Манхеттене).
Название статуи— призыв к отказу от распрей и вражды, к мирной, созидательной жизни— взято из Библии, книги пророка Исаиии, Старого завета, где предсказывается, что народы мира перестанут воевать, а оружие переделают в . плуги и серпы.
Выражение относится к пророчеству (видению), что наступит время, когда народы «перекуют мечи свои на орала и копья свои на серпы: не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать» (Ис.2:4)
«Орало» в переводе с церковнославянского языка — «плуг». Значение выражения— «установить мир, отказаться от войны и военных приготовлений, перейти к мирному труду».
В иудаизме фраза трактуется как учение о приходе Машиаха; с приходом Мессии в мире должен воцариться мир. Поскольку мир не наступил, Мессия ещё не пришёл.
В христианском толковании, в этой фразе предсказывается второе пришествие Иисуса Христа и вечный мир, который должен наступить после этого.
Как видим ожидание всеобщего мира весьма затянулось. Государства, а вернее, правительства, монархии и прочие властелины не только не торопятся перековываться, но наоборот стараются перещеголять соседей в перевооружении.
Великие державы стремятся доказать, какие они крутые, а потому остальные страны должны приносить им дань уважения, что соответствует подчинение им.
Гонка вооружения забирает значительную часть государственных доходов, но это не останавливает правителей. Поощряются ученые, приносящие идеи новых, еще более страшных, оружий уничтожения.
Возникает вопрос: Как могут ученые с высоким интеллектуалом соглашаться создавать оружия массового и индивидуального поражения. Известно, что Андрей Сахаров получил три « Героя труда» не за свою правозащитную деятельность, а за создание водородной бомбы. Однако, мировая общественность как бы забыла об этом преступлении против человечества и выдает его как борца за справедливость. Итак в каждом государстве ученые — создатели атомного оружия, самолетов —носителей ракет и атомных бомб, танков и других видов оружия массового поражения- являются национальными героями.
Чего стоят только военные парады грозного ракетно- ядерного оружия, куда, по любому поводу, собирают всех друзей и недругов, дабы продемонстрировать свое могущество. Правители и Генералитет не задумываются сколько жизней может погубить уже накопленные боеприпасы. Погибнут ведь солдаты и население, тогда как руководство отсидится в укрепленных убежищах. Ведь считаются потери войск по гибели простых солдат, а они, кстати, не хотят быть пушечным мясом.
Вот тогда и придумываются конституционные призывы в армию, а затем предлоги защиты отечества на в чужих, далеких странах.
Культ оружия, как и война на чужих территориях, пропагандируется в фильмах, литературе, истории государства. Под разными предлогами оправдываются все нападения и завоевания соседних земель.
Полководцы и завоеватели фиксируются на центральных площадях и в музеях, причем, обязательно при саблях , как символ воинственности и способности к уничтожению противника.
В Москве даже додумались установить памятник оружейнику Калашникову с автоматом на перевес. А ведь его автомат поубивал огромное количество, ни в чем не повинных людей.
Можно ли оправдать установку, чуть ли не в каждом городе, бывших в употреблении самолетов, танков и орудий, символизирующих массовое убийство какого- либо противника.
А какой мифический культ десантникам и особистам, движением руки сворачивающим головы противникам. А если этот противник чей- то муж, отец, брат, любимый человек — разве он виноват, что его послали воевать.
Среди некоторых слоев населения пропагандируется собственноручное убийство ножом или другим колющим оружием.
Что совсем неприемлемо, это когда интеллигентные люди, имеющие различные ученые или артистические звания, мало того, считающие себя философами, собирают коллекцию оружия убийства людей.
Ведь все эти старинные пистолеты, кинжалы и сабли имеют историю не только защиты, но зачастую и зловещих убийств. Однако, хозяевам этих коллекций важен эффект изумления гостей и, конечно, завистливых их похвал.
Отвратно видеть, что с момента древнего написания этих строк до сегодняшнего дня эволюция разоружения человечества не только не сдвинулась с места, но, более того выходит на стадию всеобщей гибели.
Никто не выбросил даже бутафорский морской офицерский кортик, а наличие пистолета для его владельца является утверждением в его окружении символом « супермена».
Это происходит потому, что люди перестали доверять друзьям, соседям, сослуживцам, а зачастую и своим родственникам.
Воинственность силовых структур также является одним из факторов самозащиты рядового гражданина.
И только небольшая часть общества — пацифисты- взывает к человечеству с призывом — Разоружиться.
Но общество воспринимает их как неадекватных людей и продолжает соревноваться в приобретении, как можно многообразней и больше, убивающего вооружения.
Президенты ведущих держав хвастаются, как простые мальчишки, у кого круче рогатка ( бомба) и, насколько метров дальше летит их стрела (ракета).
Будем уповать на их разум, чтобы их соревнование не вышло за пределы только хвастовства.
Очевидно, пришло время, когда сам народ ( т. е. пушечное мясо ), отбросив все национальные обиды, вооружился бы главным лозунгом:
Даешь РАЗОРУЖЕНИЕ!!!
© Copyright: Марк Верховский, 2020
Свидетельство о публикации №220030101924
Свидетельство о публикации №220030101924
Рецензии
Иммануил Кант в 1795 году опубликовал трактат «К вечному миру». Этот трактат является своеобразным завещанием, которое написал кёнигсбергский философ с целью пересмотра разных идей относительно возможностей установления мира между государствами. В этой работе он показал перспективу перехода всех политических режимов того времени к республиканской форме правления вместо монархии.
Одновременно с этим Кант подвел итог двум десятилетиям собственных размышлений об истории и политических воззрений, которые содержатся в его первой версии «Критики чистого разума». Эти размышления проходят как отдельная тема чуть ли не в каждом его последующем произведении, которые он писал, когда европейские интеллектуалы обсуждали условия возможности прекращения войн и установления международного порядка, который вёл бы к длительному, а в идеале к вечному миру. Поэтому он считал, что идею миролюбия, конкурентности и жизнеспособности республик необходимо пересмотреть, ибо он убедился, что вечный мир возможен только между республиками определённого типа и невозможен при монархии.
И хотя он ведёт речь о необходимости установления мира не только между христианскими и мусульманскими воззрениями народов мира, но и между всеми народами мира, однако глобальность мира у него осталась не обоснована и не имела реалистических предложений в отношении применения своих доводов ко всем народам мира. Для Канта пространственные условия мира (общность, глобальность) и временные (вечность и открытость будущему) исключительно важны для доказательства реалистичности переустройства человечества для мирного сосуществования были и до сих пор остаются не раскрытыми.
И хотя он был убеждён в том, что республики, как политически организованные народы с порядками основанными на праве и разделении властей должны быть миролюбивыми и более устойчивыми, чем монархии, он также был убеждён, что ни одно хорошо сформировавшееся и самостоятельное государство в виде национальной республики (большой или малой – это не имеет значения) или часть его со своим народом в результате какого-либо переустройства мира, ни по наследству, ни в результате обмена, купли или дарения, не должны принадлежать другим государствам.
В этой работе Кант продолжает дело тех своих предшественников-просветителей, которые пытаются установить некоторые границы для поведения государств и правительств во время ведения войны. Эти выражения, в виде запретов и объяснения к этим запретам, постулируют возможность союза (международного порядка на условиях договора между государствами) и они могут быть только между республиками, когда начало войны могут огласить только те, кто может взять на себя все последствия войны, то есть граждане, которые радикально отличают ситуацию с принятием решений во время монархичекого правления. Здесь он опирается на понимание государства как совокупности политических и правовых институтов со всеми базовыми интересами всего народа республики.
А требование отмены армии-агрессора и создание института оборонительной армии, необходимость разрушить регулярную армию для нападения – это хорошо им продуманное и аргументированное предписание уничтожить один из первых милитаристских институтов европейских государств.
Реформы западноевропейских армий в XVII–XVIII веков являются образцами применения милитаристской рациональности, где дегуманизирующая идея дисциплины превращала человека в механизм достижения чьей-то цели, а жёсткая иерархия и принцип беспрекословного подчинения приказу поддерживался жестокостью наказаний. Армия, как институт агрессии и милитаризма, быстро стала мощным агентом социального и экономического развития европейских стран и справедливо рассматривалась Кантом как движущая сила воспроизводства войны.
Защитную функцию государства Кант предлагает передать «ополчениям», вооруженным гражданам, которые не имели бы интереса к нападениям, но были бы непобедимыми в обороне. Фактически речь идет о попытке противопоставить социально-экономическую рациональность логике войны. Но и творческий потенциал мышления в терминах финансов при разговоре о преодолении насилия требует предварительного условия. Так Кант вывел определение, «что какие-либо внутренние государственные долги не должны влиять на внешнюю политику».
Признавая за экономикой силу, способную привести к развитию мира, Кант имеет опыт патологического применения экономического аргумента для продолжения войны, в частности Британской империей и Священной Римской империей германской нации. Он считал, что внешние долги должны быть лишены статуса причины для объявления войны, ибо это приведёт к невосполнимым потерям как воюющих государств, так и их союзников.
Он был убеждён, что ни одно государство не должно насильственно вмешиваться в политическое устройство и управление другого государства. Это подчеркивает важность суверенитета народа. Основополагающей идеей здесь является уважение морально-правовой автономии обществ. Несколько примеров из современной Канту политической ситуации, которые он приводит в объяснительной части, показывают, что нарушение принципа суверенитета разрушает возможность перехода от международных отношений к универсальной правовой системе «союза народов». Неуважение к суверенитету – это источник военного вмешательства и принцип введения аоенного положения. «Ни одно государство во время войны с другим не должно прибегать к таким враждебным действиям, которые сделали бы невозможным взаимное доверие в будущее мирное время, как, например, засылка тайных убийц, нарушение условий капитуляции, подстрекательство к измене в государстве неприятеля и т.д.»
Однако запрет на диверсии часто рассматривался в комментирующей этот трактат литературе как признак утопичности кантовского трактата. Однако, принимая во внимание пояснения к данному положению, следует помнить, что задача Канта – создание нового права в дополнение к национальному и международному праву. Фактически такое предписание требует уважения к правилам как к таковым, в том числе и к правилам ведения войны.
Принимая во внимание реальное состояние ресурсов для восстановления мира между воюющими народами, уважение к правилам может оказаться той «соломинкой», которая позволит удержать надежду народов на мирное сосуществование в будущем.
Аникеев Александр Борисович 11.04.2020 22:58 • Заявить о нарушении
Одновременно с этим Кант подвел итог двум десятилетиям собственных размышлений об истории и политических воззрений, которые содержатся в его первой версии «Критики чистого разума». Эти размышления проходят как отдельная тема чуть ли не в каждом его последующем произведении, которые он писал, когда европейские интеллектуалы обсуждали условия возможности прекращения войн и установления международного порядка, который вёл бы к длительному, а в идеале к вечному миру. Поэтому он считал, что идею миролюбия, конкурентности и жизнеспособности республик необходимо пересмотреть, ибо он убедился, что вечный мир возможен только между республиками определённого типа и невозможен при монархии.
И хотя он ведёт речь о необходимости установления мира не только между христианскими и мусульманскими воззрениями народов мира, но и между всеми народами мира, однако глобальность мира у него осталась не обоснована и не имела реалистических предложений в отношении применения своих доводов ко всем народам мира. Для Канта пространственные условия мира (общность, глобальность) и временные (вечность и открытость будущему) исключительно важны для доказательства реалистичности переустройства человечества для мирного сосуществования были и до сих пор остаются не раскрытыми.
И хотя он был убеждён в том, что республики, как политически организованные народы с порядками основанными на праве и разделении властей должны быть миролюбивыми и более устойчивыми, чем монархии, он также был убеждён, что ни одно хорошо сформировавшееся и самостоятельное государство в виде национальной республики (большой или малой – это не имеет значения) или часть его со своим народом в результате какого-либо переустройства мира, ни по наследству, ни в результате обмена, купли или дарения, не должны принадлежать другим государствам.
В этой работе Кант продолжает дело тех своих предшественников-просветителей, которые пытаются установить некоторые границы для поведения государств и правительств во время ведения войны. Эти выражения, в виде запретов и объяснения к этим запретам, постулируют возможность союза (международного порядка на условиях договора между государствами) и они могут быть только между республиками, когда начало войны могут огласить только те, кто может взять на себя все последствия войны, то есть граждане, которые радикально отличают ситуацию с принятием решений во время монархичекого правления. Здесь он опирается на понимание государства как совокупности политических и правовых институтов со всеми базовыми интересами всего народа республики.
А требование отмены армии-агрессора и создание института оборонительной армии, необходимость разрушить регулярную армию для нападения – это хорошо им продуманное и аргументированное предписание уничтожить один из первых милитаристских институтов европейских государств.
Реформы западноевропейских армий в XVII–XVIII веков являются образцами применения милитаристской рациональности, где дегуманизирующая идея дисциплины превращала человека в механизм достижения чьей-то цели, а жёсткая иерархия и принцип беспрекословного подчинения приказу поддерживался жестокостью наказаний. Армия, как институт агрессии и милитаризма, быстро стала мощным агентом социального и экономического развития европейских стран и справедливо рассматривалась Кантом как движущая сила воспроизводства войны.
Защитную функцию государства Кант предлагает передать «ополчениям», вооруженным гражданам, которые не имели бы интереса к нападениям, но были бы непобедимыми в обороне. Фактически речь идет о попытке противопоставить социально-экономическую рациональность логике войны. Но и творческий потенциал мышления в терминах финансов при разговоре о преодолении насилия требует предварительного условия. Так Кант вывел определение, «что какие-либо внутренние государственные долги не должны влиять на внешнюю политику».
Признавая за экономикой силу, способную привести к развитию мира, Кант имеет опыт патологического применения экономического аргумента для продолжения войны, в частности Британской империей и Священной Римской империей германской нации. Он считал, что внешние долги должны быть лишены статуса причины для объявления войны, ибо это приведёт к невосполнимым потерям как воюющих государств, так и их союзников.
Он был убеждён, что ни одно государство не должно насильственно вмешиваться в политическое устройство и управление другого государства. Это подчеркивает важность суверенитета народа. Основополагающей идеей здесь является уважение морально-правовой автономии обществ. Несколько примеров из современной Канту политической ситуации, которые он приводит в объяснительной части, показывают, что нарушение принципа суверенитета разрушает возможность перехода от международных отношений к универсальной правовой системе «союза народов». Неуважение к суверенитету – это источник военного вмешательства и принцип введения аоенного положения. «Ни одно государство во время войны с другим не должно прибегать к таким враждебным действиям, которые сделали бы невозможным взаимное доверие в будущее мирное время, как, например, засылка тайных убийц, нарушение условий капитуляции, подстрекательство к измене в государстве неприятеля и т.д.»
Однако запрет на диверсии часто рассматривался в комментирующей этот трактат литературе как признак утопичности кантовского трактата. Однако, принимая во внимание пояснения к данному положению, следует помнить, что задача Канта – создание нового права в дополнение к национальному и международному праву. Фактически такое предписание требует уважения к правилам как к таковым, в том числе и к правилам ведения войны.
Принимая во внимание реальное состояние ресурсов для восстановления мира между воюющими народами, уважение к правилам может оказаться той «соломинкой», которая позволит удержать надежду народов на мирное сосуществование в будущем.
Аникеев Александр Борисович 11.04.2020 22:58 • Заявить о нарушении