Хиджра кинозрителя

               
     - Самое высшее проявление свободы, - задумчиво проговорил Харви Вайншток, плотно прижимая к паху лысую голову наскоро обритого Шарло Чаплинского, клонированного космическими технологиями поправившего ничтожного Эрдогана какого - то выб...ка Пушкова ( я часто натыкаюсь на это наименование неизвестного мне существа, ни разу даже не заморачиваясь, как с хохловым Пахомом и Каменской, узнать, наконец, что за черт ? А на х...я ? Сто процентов, что очередной подонок и говножуй, готовый гнать любую х...ню, лишь бы не работать ), стараясь не замечать натачивающего о свинорез атомную бомбу Мартина Скорсезе, - это давать награды кинофестивалей сраным мусульманам только потому, что они мусульмане.
     - Память холокоста, - соответствовал идиотии происходящего Мартин, умозрительно представляя себе все кинофестивали и тесные междусобойчиками шоблы качающих из карманов тинейджеров бабло киношников куском гниющей падали, по которому вместо червей и личинок кишат и ползают многие и многие кошерные деятели, просто убившие кино как жанр в угоду какой - то потусторонней херне, спущенной разнарядкой из придела Храма Сиона, поворачивающего несчастную планету в позу  " догги стайл ", когда каждому потребности сменятся совестью партии товарищем Сольцем, указующим уже не вид прически или ассортимент книжек в обувном магазине, а веру в справедливость для всех. Это, короче, когда статут дядюшки  " Оскара " будет станет гласить номинацией " Самому новому пидарасу Холивуда ", " За дебют одноногой лесбиянки ",  " За требование намаза в финальной сцене ",  " За блюющих от омерзения зрителей ",  " За говно, говно, говно ", сразу затроив конечный результат очень большого мира кино, при виде которого я и вручил Скорсезе - не нынешнему гаду, а образца выборов Паладайна - свинорез с атомной бомбой, нехай разнесет всю эту погань в клочья, все одно смотреть невозможно. Это как книжки Быкова или Витухновской. Вот они есть, а читать почему - то вовсе не хочется. Лучше уж уши себе пробить гвоздодером, узнать, кто такой Пушков и украинский Пахом, а потом включить телевизор и молча погордиться моей великой страной, меняющей Конституцию на свиной хрящик.
     - Пришел тут ко мне мертвый Ллойд Бриджес, - начал нагонять жути Харви, поудобнее изготавливаясь толстыми бедрами, дабы спустить в глубины алчного и влажного рта Шарло, - в роли Марлона Брандо. Пришел такой и говорит, что подвергался домогательствам Романа Полянского в сорок втором.
     - Ему ж тогда три года было ! - удивился Скорсезе, прибивая лазерную накачку к водородному расщепителю леди Бонни Роттен, уже выведшей на чистую воду чорные методы зарплат в конвертах самоновейшего премьера России.
     - А я об чем ? - дышал громко ( взволнован ) Вайншток, изливаясь в гортань Чаплинского. - Как народился Полянский, так и принялся орудовать домогательствами. Народ встал и вышел, - вполголоса сказал Харви, отшвыривая культяпкой Шарло туда. - Стоит Роман в полнейшем одиночестве, шатается, белея, махонький, но с большим хером Марианы Кордобы, видит, что вся Польша вышла, вермахт сбежал и даже мощные изоляционизмом Штаты свалили в Мексику от угрозы сексуальных приставаний со стороны трехлетнего Полянского.
     - То - то я смотрю, - заорал, догадавшись обо всем и сразу, Скорсезе, щелкая запалом и фитилем, мать вашу так, всех  " Крокодилов " и ералашей, - нет народу ни х...я.
     - Ты слушай дальше, - нагнетал Вайншток, раздумывая меж тем : а вот это самое  " туда  " и " тута " некоего Ивлукича, они вот как же так же ? Это ведь, верно, неспроста же ? - Прославился фактом домогательств Ллойд Бриджес и породил не Иакова ни хера, а бородатого сына.
     - Ё...й в рот ! - схватился за вместилище разума Мартин, запихивая бомбу в бомболюк любого аппарата тяжельше атмосферы. - Один с хером Марианы рождается, другой с бородой. Где простые дети - пидарасы ? - вскричал Скорсезе, пущая недурно самолет тоже туда. - Куда деваются эмбрионы - мусульмане ? Отчего кино стало говном и говном и говном.
     - Даже запятые не поставил с вопрошением, - закончил свой невеселый рассказ граф Хортица, и Керви кивнул.
     - Много х...ни, Осипов, - подтвердил лучший переводчик Хантера и налил картофельного пива в два пластиковых стаканчика. - Давай, Хортица, помянем Чарли Чаплина, Присциллу Лэйн и дерганного Спорта с маленькой лесбиянкой зодиакального Скорпиона, что ли.
     Они совместили стаканчики и выпили. Закурили. И очень долго молчали, потому как сказать больше не х...й, надо смотреть церемонии  " Оскара ", Берлинале, Венеции и Канн, немного завидуя хренову Тарантине  : ведь это именно он стал последним человеком со своими  " Бешеными псами ", кто получил награду по уму, справедливости и правде.