Геронтофил

Надо же что-нибудь сделать. Сижу и тупо смотрю в монитор. Там уже давно переливается заставка – яркие цветы на чёрном фоне. Взгляд натыкается на лепестки белоснежной лилии, и память услужливо отбрасывает меня в прошлое.
 
Я познакомился с ней на форуме, куда зашёл в поисках уроков по флешу. Форум оказался литературным, хотя то, что мне было надо, я там тоже нашёл. Но от нечего делать, полез в другие темы, и когда увидел её аватарку, почему-то сразу решил завязать разговор. Никнейм у неё был Лилия, а на аве в раскрытых ладонях распускался радужный лотос. У остальных участников форума были аватары, что называется, с человеческим лицом. Но дело даже не в этом. Она откликнулась там, где я задавал вопросы чисто технического характера. И объясняла всё так грамотно и увлекательно, что сразу было понятно - компьютерные программы для неё не развлечение, а развлечением являлись разговоры о прозе и поэзии.
Мы мило беседовали на самые разные темы. Я занимаюсь компьютерным дизайном, но мама – учительница литературы – привила мне любовь к книгам, к поэтам Серебряного века, к классике прозы. Раньше я был готов читать всё подряд, и моя малогабаритная «однушка» была забита книгами под потолок. С появлением компьютера, который стал для меня и работой, и отдыхом, надобность покупать книги отпала, я просто искал в мировой паутине всё то, что душа желала в данный момент.
 
Поначалу Лилия меня развлекала, она рассуждала обо всём с детской непосредственностью, но вдумчиво, к тому же обладала хорошим чувством юмора. Я взял себе имя Бальтазар. Меня зовут Дмитрий, и все друзья называют меня не иначе, как Димон. Ну, Демонов в паутине пруд пруди, вот я и решил отличиться. Лилия поинтересовалась, что такому могущественному демону понадобилось от простого цветка, или сериалы уже не приносят морального удовлетворения? Вообщем, мы зубоскалили, выясняли, кто чем дышит, обменялись аськами, и постепенно поняли, что любим одну и ту же музыку, одни и те же книги и фильмы.
А потом она дала мне почитать свои стихи, и я пропал. Ещё в самом начале знакомства выяснилось, что мы с ней живём в одном городе, и, в конце концов, я решился назначить ей свидание. Согласилась она не сразу, я уговаривал почти месяц, постепенно становясь всё более красноречивым. Стихи она тоже вдруг перестала показывать, но я был уже настолько полон ими, что воображение нарисовало мне ту, что могла так чудесно сочетать в себе воздушность рифм и практические навыки программиста. В моих мечтах она была черноглазой с длинными пепельными волосами…

Договорились встретиться в открытом кафе, которое уютно расположилось на пешеходной улице возле центральной магистрали нашего города, напротив величественного собора, над колоннами которого гнездятся голуби, прилетающие на каменные плитки мостовой возле кафешки разжиться крошками и потанцевать, распушив хвост, свои голубиные танцы. Она написала, что будет в соломенной шляпке, с белой лилией в руке. Я счёл это остроумным, и сказал, что меня она узнает по рогам и копытам.

Перебрав весь свой гардероб, я поймал себя на мысли, что очень хочу произвести впечатление и жутко волнуюсь. В итоге, оделся, как на работу: светлая рубашка в еле заметную полоску, галстук и чёрные джинсы. Пиджак по причине жаркого дня отмёл сразу, да и галстук по дороге снял и сунул в карман. Подходя к кафе, я ещё издалека увидел женщину в белой соломенной шляпке с широкими полями, она сидела, склонив голову, в руках, на которых были белые кружевные перчатки до локтя, она держала белую, почти увядшую, лилию. Сердце подпрыгнуло. Но тут она подняла лицо мне навстречу, и сердце ухнуло куда-то вниз и покатилось. Роза на длинном стебле, которую я купил по дороге, упала на каменные плитки.
Женщина была стара. Нет, выглядела она неплохо – светлые, почти без седины, короткие волосы, синие глаза в сетке морщинок на чуть загорелом лице, лёгкий румянец на щеках, ещё красивая линия рта с вздёрнутой верхней губой. Но ей было никак не меньше шестидесяти. Подобрав свою розу, я обвёл глазами кафе, потому что решил, что это простое совпадение.

- Ну, и где же Ваши рога и копыта? – прозвучал насмешливый мелодичный голос. Его обладательница смотрела на меня из-под полей шляпки с лёгкой улыбкой, от которой верхняя губа смешно вздёрнулась, и даже с каким-то сочувствием. Я упал на стул напротив неё.
- Вы Лилия?
- Не люблю это имя. Зато люблю Маяковского, поэтому дома все называют меня Лиля. И Вас, Митенька, я попросила бы так ко мне обращаться.

Я не знал, куда себя деть от стыда и досады. Митенькой меня ещё никто не называл. Лёгкая сухая рука опустилась на мою руку, в которой я всё ещё сжимал злополучную розу.

- Знаете, я оставлю свой опознавательный знак здесь, ведь чётное число цветов мне пока не полагается, - она поставила лилию в стаканчик с салфетками, - а розу, если позволите, я отнесу домой. Несмотря на Ваше разочарование, не откажитесь проводить меня, представьте, что я Ваша бабушка, страдающая маразмом.

Чувство юмора, по крайней мере, всё так же при ней. Я встал, она взяла меня под руку, и мы пошли. Походка у неё была лёгкой, как у девушки. По дороге мы начали ничего не значащий разговор – о погоде, о нашем городе, о книгах… Я боялся спрашивать, зачем она придумала весь этот розыгрыш.
А потом она сказала:
- Давайте, я Вам почитаю свои стихи…
И стала читать. Одно, второе… Когда она внезапно остановилась и сказала: «Ну, вот мы и пришли», кивнув на парадную дверь старинного особняка, я не удивился, что она живёт в таком месте.
- Прощайте, Митенька! Если захотите, встретимся в... - она слегка запнулась - в интернете.
Последнее слово она словно попробовала на вкус.

Домой я вернулся абсолютно не в себе. А вечером вышел в сеть. Лилия была там. И мы снова общались, как и прежде. И я поражался, насколько она молода душой. Но на просьбу прочесть ещё что-нибудь своё, она ответила резким отказом. И тогда я, сам того не ожидая, попросил ещё раз встретиться в реале. Она долго молчала, но потом согласилась. И мы встретились, и снова бродили по городу, и она читала свои стихи… Я рассказывал о работе, пытался расспросить и её, откуда у неё такие познания в программировании, но она сказала, что устала и расскажет завтра. А назавтра я и сам забыл об этом, и мы говорили о музыке.

А после этой третьей встречи она исчезла. Совсем. На форуме её не было, в аське тоже, а когда я подошёл к знакомой парадной, оказалось, что за вычурными дверями особняка – коридор, ведущий в проходной двор, каких много в нашем городе. К концу недели я понял, что со мной что-то не в порядке. Образы реальной пожилой женщины и девушки-лилии объединились в моём воображении, словно сотканные из бриллиантовой паутины стихов. Я не знал, чего я хочу, и как назвать то, что я чувствую.
Я просидел ещё два дня в ожидании отклика, а потом решил поделиться своей проблемой с Витькой, моим другом детства и соучредителем нашей маленькой дизайнерской фирмы. Я понимал, что зря это делаю, потому что он давно пытался сосватать мне свою сестру Катерину, которую из-за властного характера и привычки всеми командовать, я прозвал Екатериной Великой. Я много раз пытался объяснить Витьке, что люблю в женщинах нежность и тихий нрав, но он не оставлял надежды сделаться моим шурином.

Зачем я ему это рассказал? Как можно объяснить, почему я, вполне нормальный до этого момента, обеспеченный, образованный, пользующийся успехом у противоположного пола, тридцатилетний мужчина «запал» на старуху. Да так, что нет мне ни сна, ни покоя. Витька смотрел почти брезгливо.
- И ты поэтому всю неделю не показывался в офисе? «Поработаю дома»… Нет, я бы понял, если бы она была «звезда» типа Пугачихи, а так… бабушке просто скучно стало. А денег она у тебя не просила?
Я уже пожалел, что рассказал ему. Витька, видимо, что-то прочёл на моём лице, потому что распалился окончательно.
- Никогда не думал, что ты, - он поискал слово, - геронтофил!

Дверь за ним с шумом захлопнулась. Я опять уткнулся в монитор.
Всё. Завтра пойду к психологу. Я двинул мышку, чтобы убрать заставку и выключить комп, но увидел, что окно «аськи» мигает жёлтым. Она! Сердце словно обдали жидким азотом. В ответ на мою длинную тираду, она коротко назначила встречу на завтра всё в том же кафе.

Я купил букет белых лилий, и примчался заранее. Сел за столик и стал ждать. На мостовой красавец-голубь выделывал замысловатые «па» перед голубкой. Я засмотрелся на них, и не сразу заметил, что рядом кто-то стоит. Девушка. Пепельные длинные волосы, почти чёрные глаза из-за расширенных зрачков. Наркоманка? Подошла поклянчить на дозу? Не похоже.
Она села на стул напротив и заговорила.
 
- Дима, простите меня. Это я во всём виновата. Я воспользовалась бабушкиными стихами, а когда поняла, что именно их Вы и ждёте от меня, то смалодушничала. Я умолила Лилю (меня назвали в честь бабушки, но чтобы отличать, я – Лилька) сходить вместо меня на встречу. Она была такой счастливой, и так рассказывала про ваши прогулки! Я, дура, даже приревновала. Никогда себе не прощу. В компьютере она совершенно не разбирается, даже не знает, как его включить. Не знала… Её больше нет, Дима! Врачи давно готовили нас к тому, что с её слабым сердцем, это может случиться в любой момент. Когда её забирала «скорая», она попросила меня встретиться с Вами и предать вот это.
Она протянула мне тоненькую тетрадочку. Стихи.

- Я уже удалила ваш номер из аськи, и на форум я больше не приду. Если бы Вы знали, как больно… Простите, и…забудьте…
Девушка коснулась моей руки таким знакомым жестом, повернулась и пошла к проспекту. Я смотрел ей вслед. Сейчас она смешается с пёстрой толпой, и я никогда не узнаю, как она улыбается – вздёргивается ли при этом так же смешно её верхняя губа. И никто не расскажет мне о том, какой была Лиля… Я вскочил и кинулся следом. Напуганные голуби, громко хлопая крыльями, взмыли ввысь.