В нашем тесном мире события сплетаются в клубок

Новодевичье кладбище в Москве. Два памятника рядом – Зоя Космодемьянская и Владимир Шейнцвит. Ровесники – оба 1923 года рождения. Когда началась война, обоим было по 18 лет. В жизни они никогда не встречались. В бессмертии их никто уже не разлучит.

О «партизанке Тане» – Зое Космодемьянской я узнал одновременно со всей страной. Когда она погибла, мне было 8 лет, и я восхищался ею.

Отец – на фронте. Оккупанты вынудили нас с мамой 12 октября 1941 года бежать из Ростова-на-Дону. 5 дней спустя пал Таганрог. Тогда мы ещё не знали, что гитлеровцы устроили там кровавую бойню, в которой погибли наши родственники, включая родителей отца. Бомбёжки, дорога на Урал длиною 2,5 месяца. Голод, холод, неизвестность. 3 года вдали от дома.

В мою жизнь Зоя вошла 70 лет спустя, когда в мои руки попала рукопись поэмы «Таня» поэта «Серебряного века» А. Оршанина, родного брата моего деда, отца мамы. Он же металлург и специалист по металловедению А. Гутман, получивший техническое образование в Германии и внесший немалый вклад в индустриализацию СССР. Эвакуированный в 1941-м вместе с Московским металлургическим заводом в г. Киров. Поэма «Таня» печаталась в местной газете и считалась утерянной. Об этом не знала сестра моей мамы Л.М. Тарханова, которая сохранила рукописи А. Оршанина. По рукописи я восстановил её текст и опубликовал.

Сестру мамы вместе с её дочерью Соней эвакуировали в 1941-м из Москвы на Урал. Соня – ровесница Зои Космодемьянской и Владимира Шейнцвита. Отцы Сони и Володи были знакомы – одновременно работали в Германии в 20-х годах. Тарханов был торговым полпредом СССР в Берлине и отвечал за обеспечение советской индустриализации западными технологиями и специалистами. Тогда встретиться их маленьким детям было не суждено. В конце 1930-х они учились в Московской школе имени Карла Либкнехта, вместе с детьми немецких политэмигрантов. Знакомы не были, но друг друга потом узнали.

А в 1942-м оба оказались в Немецком отделе Главного политуправления (ГПУ) Красной Армии, которым руководил полковник Иосиф Брагинский. Главная задача отдела – пропаганда среди войск противника. Эта пропаганда спасла многие тысячи жизней – советских и немецких. Отдел собирал под своё крыло людей, хорошо знающих немецкий язык и готовых сражаться с оккупантами. Он же вёл воспитательную работу в лагерях немецких военнопленных. Политическими руководителями отдела были выдающиеся деятели Дмитрий Захарович Мануильский и Георгий Димитров.

Полковник Брагинский – связующее звено между ГПУ Красной Армии и Национальным Комитетом «Свободная Германия», которую возглавил выдающийся немецкий поэт-антифашист Эрих Вайнерт. В его рядах были Вильгельм Пик и Вальтер Ульбрихт, ставшие после войны во главе Германской Демократической республики. Все они вели пропаганду под Сталинградом. Брагинский первым рискнул отпустить румынского пленного, и тот привёл в плен целый отряд. Это помогло без потерь выполнить важную тактическую задачу в начале советского контрнаступления под Сталинградом.

Брагинский был одним из тех, кто вёл длительные уважительные беседы с пленным генерал-фельдмаршалом Паулюсом, командовавшим немецкими войсками под Сталинградом. В итоге этих бесед Паулюс, бывший поклонником Гитлера, стал под знамёна «Свободной Германии» – событие, политическое значение которого приравняли победе в крупном сражении.

Моя двоюродная сестра Соня Тарханова, очень близкий мне человек, до войны училась в одном классе с дочерью Эриха Вайнерта Марианной и дружила с ней. Вайнерт переложил на немецкий язык знаменитую «Песню о Родине» («Широка страна моя родная»). Так случилось, что Соня стала первой советской слушательницей немецкого варианта этой песни в исполнении её автора – Эриха Вайнерта. Марианна Вайнерт сражалась в 5-й Ударной армии в составе 1-го и 3-го Украинских фронтов, была переводчиком и представителем Национального Комитета «Свободная Германия». Дошла до Берлина. Ей довелось перевести на русский содержимое личной записной книжки секретаря Гитлера, секретаря партийной канцелярии НСДАП Мартина Бормана, которую немедленно доставили Сталину.

Соня Тарханова служила архивариусом Немецкого отдела ГПУ. К ней поступали мешки трофейных немецких документов, включая письма солдат и офицеров. Она готовила их обзоры, которые использовали при написании листовок, распространявшихся среди немецких войск. Делала переводы лучших листовок, которые писали немецкие антифашисты, – для советских руководителей, немецким языком не владевших. В том числе стихотворные листовки Эриха Вайнерта. Переводы – в стихах. Подстрочники высокие руководители, однажды получившие стихотворный перевод, принимать отказывались.

Но Соня рвалась на фронт. И полковник Брагинский, который стал ей другом и называл дочерью, отправил её на Калининский фронт. В часть, где в подразделении Немецкого отдела ГПУ служил Владимир Шейнцвит. Тот и доставил её на фронт. Нелёгкий путь на передовую породил начало их любви.

Соня была переводчиком. Беседовала с немецкими пленными. Переводила тексты передач на немецкие войска. Сама вела такие передачи – на передовой, из окопов. Гитлеровцы сначала их слушали, а потом открывали по ним огонь – артиллерийский и миномётный. По приказу своих офицеров. Предшественница Сони была тяжело ранена во время такого обстрела. К ней уже ползли немцы, чтобы взять в плен. Спасли.

Володя Шейнцвит слыл храбрым парнем. Писал листовки, вёл передачи. И ходил по немецким тылам: под видом немецкого офицера беседовал с солдатами. Узнать их настроение, узнать, что пишут родные из Германии – это было очень важно для пропагандиста. Безупречный берлинский диалект Володи и  умение найти дружеский тон с простыми солдатами были главным оружием Шейнцвита.

В начале января 1943 года Красная Армия провела под Великими Луками блестящую операцию, окружив крупную группировку немецких войск. Главной её задачей было воспрепятствовать переброске немецких войск под Сталинград. Её и назвали «малым Сталинградом». Полковник Брагинский провёл там свою, пропагандистскую операцию с задачей добиться, чтобы окружённая группировка сложила оружие. Для этого использовали не только листовки и пропагандистские передачи. К немцам был отправлен отряд советских разведчиков в немецком обмундировании, руководимых бывшими немецкими военнопленными. Под видом отряда, посланного фюрером для спасения немецких жизней. Через наши передовые линии этот отряд переводили Брагинский и Шейнцвит. Не всё задуманное получилось, но в конечном итоге задача была выполнена: немцы сдались в плен. Как и в Сталинграде.

Володя Шейнцвит серьёзно заболел. Ложиться в госпиталь отказался. Лечение местных врачей не помогало. Брагинский отозвал его с фронта и добился отправления его в санаторий в Архангельское, где лечились высшие офицерские кадры. А сам тем временем задумал дерзкий пропагандистский рейс по немецким тылам. Узнав об этом, Шейнцвит попросил Брагинского включить его в отряд, но получил отказ: «Долечивайся!». Шейнцвит справедливо полагал, что лучше него никто не решит задачу отряда. Он обратился к более высокому начальнику, генералу и получил добро. Брагинскому пришлось уступить. Крупных успехов отряд не добился – нарвался на эпидемию тифа. Заболевшего Володю с трудом вывезли на нашу территорию и уложили в госпиталь. Однако ослабленный болезнью организм с тифом не справился. 22 октября 1943 года Брагинский вызвал Соню на похороны.

Володя Шейнцвит мог бы стать моим родственником. Но погиб, защищая Родину.

Прошли годы. Иосиф Брагинский получил известность как востоковед с мировым именем, а Софья Тарханова – как переводчик западноевропейской литературы. Они остались близкими друзьями.

Тем временем я окончил химфак Ростовского университета. В 1956-69 годах жил и работал в Донбассе. Учился в московской аспирантуре и часто бывал в Москве. В 1968 году Соня привела меня на день рождения Брагинского. Там и состоялось моё знакомство с его дочерью Леной, тогда аспиранткой Института востоковедения Академии наук СССР. Вскоре она стала моей женой, а я – москвичом. Работал в научно-исследовательском институте.

Уже пенсионером я увлёкся писательством – писал о своих родственниках, среди которых множество очень достойных людей. Написал книги о жизни моего тестя – Иосифа Самуиловича Брагинского. О его военных соратниках, таких, как Юрий Андреевич Жданов – сын секретаря ЦК ВКП(б), зять Сталина (но не этим знаменитый). Мой учитель в Ростовском университете, позже ставший ректором университета. Человек, которого очень чтут на Северном Кавказе как крупного организатора науки. Ю.А. Жданов хорошо знал С. Тарханову, но не знал, что она – моя сестра, а я не знал, что они служили вместе во время войны.

Я писал о моём отце, всю войну организовывавшем отправку раненых и больных вглубь страны, даже из-под носа у наступающего противника. О Соне Тархановой, о Володе Шейнцвите. О моей троюродной сестре Виктории Явно и её муже Якове Воловике – врачах-фронтовиках, прошедших путь от Сталинграда до Победы. О Якове Хенкине, погибшем на Невском пятачке при обороне Ленинграда. О фантастической военной одиссее поэта Александра Ревича, в июне 1941-го принявшего неравный бой с гитлеровцами на границе, дважды бежавшего из плена, в том числе по тонкому льду только что замёрзшего Таганрогского залива, выходившего к нашим пешком через всю Украину, раненного в Сталинграде в штрафбате. Я благодарен судьбе, подарившей мне родственную дружбу с таким человеком. Я писал о многих, многих других. О гуманитарной катастрофе народа, массово бежавшего от оккупантов, о холокосте, о своем детстве, опалённом войной. И о творчестве А. Оршанина, чьи стихи и поэмы я опубликовал, восстановив в отечественной литературе его забытое имя.

Мы живём в тесном мире, где все события неизбежно сплетаются в единый взаимосвязанный клубок.