Брошенка, глава 3
Взвод минеров лейтенанта Фёдора Крошкина осторожно работал разминированием широкой дороги. Война заканчивалась, но еще слышны были отголоски орудий разных калибров, сверкали огнями зенитки.
И вдруг среди этого хаоса из одной разрушенной избы послышался слабый жалобный плач.
- Сатин, - сходи, узнай, что там?
Солдат, осторожно ступая, дошел до двери, державшейся на одной пЕтле, заглянул вовнутрь и позвал товарищей.
На земляном полу лежала мертвая женщина, руки были сложены на груди, прижимая какую-то тряпку. Рядом сидела девочка лет пяти. Увидев военных, она упала на тело, закрыв его ручонками, сколько могла.
- Не бойся, малышка, мы свои, - ласково сказал Крошкин. - Что случилось? Это твоя мама?
Девочка подняла голову, несколько минут смотрела до боли взрослыми глазами и молчала, а по грязным щекам текли, как дождь по стеклу, крупные слезы, оставляя белые полоски.
- Подожди, Федя, - вдруг заговорил один из пришедших с густой щетиной на лице мужчина, - я слышал, дня два назад откуда-то сюда залетел сумасшедший немец и стал сбрасывать бомбы…
Девочка закричала, как раненый зверь, закрыла лицо руками и перед ней ожила страшная картина.
...Две машины перевозили детей из детдома. В первую кабину попал снаряд. Из разваливающегося кузова, как лавина с гор посыпались взрослые и дети, а на земле разбегались в разные стороны. Кто во вторую машину побежал, кто в ближайшие кусты, кто остался окровавленный на месте.
Надежда, раненная в грудь, схватила Милу и потащила в ближайшую избу, но упала, потеряв силы. Девочка с огромным напряжением подняла ее и, поддерживая, завела в эту тёмную, закопченную избу.
Надежда упала и попросила Милу принести лопух: кровь хлестала из раны, не переставая, образовав красный, тут же превращающийся в черный ручей, медленно растекающийся по полу.
Мила знала, что такое лопух, нашла его, бегом вернулась в своё убежище, опустилась на колени, приложила лист к ране и прижала его руками мамы Нади. Потом обрадованно вздохнула: кровь больше не текла. Но взглянув в лицо единственно близкого человека, вдруг поняла, что она мертва. Это зрелище заставило сначала окаменеть сердечко, а потом оно забилось так, что биение пульса отдавалось в кончиках пальцев. Мила смотрела и смотрела на застывшие черты. Иногда ей казалось, что Надя спит и вот-вот откроет глаза. Поняв, что этого не случится, решила последовать за любимым человеком. Свернувшись калачиком, она прильнула к холодному телу и так пролежала двое суток. Смерть не шла. Зато послышались шаги солдатских сапог, заставившие её восстановить страшную картину.
Она отняла руки от лица и жалобно прошептала:
- Дяденьки, что делать?
Фёдор задумался, опустив голову и похлопывая себя по затылку. Наконец как старший, обратился к девчушке:
- Как зовут тебя?
- Брошенка, - тихо ответила она.
-Ка-а-к? - взволнованно, на низких нотах переспросил лейтенант.
Мила испуганно захлопала глазёнками и, вновь заплакав, пролепетала:
- Так меня старшие дети звали. А мама Надя называла Милочкой или Людочкой.
- А, значит, в детдом тебя подбросили. Бедное дитя, послушай меня. Сейчас мы предадим земле твою названную маму…
Мила вцепилась в покойницу руками и закричала:
-Н-е-е-ет!
- Успокойся, - приобнял Фёдор девочку, - маму надо похоронить. Ты же знаешь, что мёртвых хоронят?
- Да, - прошептала Мила.
- Ну вот. Не оставим же мы её здесь на съедение зверям. Это не по-человечески. Понимаешь?
- Да, - горько сказала девчушка.
Предав земле тело, Крошкин распорядился продолжить работу, предварительно спросив, есть ли у кого в ранце что-нибудь съестное. Молодой парень поднял руку:
- У меня есть кусок хлеба и сало.
- А у меня конфета затерялась в кармане, - полез доставать её другой солдат.
Фёдор поблагодарил ребят и передал гостинцы два дня не евшей девочке. Мила поспешно взяла хлеб и сало, давясь, проглотила их и развернула обёртку конфеты.
- Подождите, - громко сказал ещё один солдат, - у меня яблоко есть.
- Ну что, подкрепилась? - улыбнулся Крошкин.
Мила благодарно покивала головой и улыбнулась печальной, жалкой улыбкой, заставившей суровых мужчин прятать глаза.
- Ну, а теперь, - продолжал командир, - я доставлю Люду к себе домой. Здесь километрах в десяти моё село, мой дом, где ждёт жена Анастасия, женщина сердечная. Я оставлю её с ней, а сам вернусь к вам. Мне ротный обещал: когда закончим эту работу, начнется расформирование части. Так что все будем дома.
Мужчины радостно загалдели, заулыбались и пошли доделывать свое благородное, но опасное дело. А Фёдор взял за руку Милу и свернул на дорогу чуть влево и на восток, куда немцы не добрались. Пыльная, извилистая, она уходила в даль, петляя между небольшими берёзовыми колками, уже набравшими почки-малышки, готовые встретить весну красивыми жёлтыми серёжками.
Поняв, что малышка устала, он посадил её на плечи, и так они прошли километра три, за которые Фёдор успел вспомнить довоенную жизнь и любимую Настю.
Продолжение следует…
Свидетельство о публикации №220030300787
Трогательная, эмоциональная, дающая надежду несчастной девочке!
С благодарностью и теплом,
Элла Лякишева 20.11.2023 18:55 Заявить о нарушении
Такой сплав диалогов,комментариев к ним, образов детей!
Знаете, Элла, Ваша и моя проза-это плюшевый медвежонок и холодная жаба. Ху есть Ху понятно.
Анна Куликова-Адонкина 20.11.2023 19:28 Заявить о нарушении