Конференция Эврика в Тегеране

В 1980 году советские зрители увидели фильм, который сейчас бы назвали блокбастер, под названием «Тегеран-43», в котором сыграли молодые Игорь Костолевский, Наталья Белохвостикова, Армен Джигарханян, Альберт Филозов, Ален Делон. Фильм о попытке немецких спецслужб устранить руководителей СССР, США и Великобритании Сталина, Рузвельта и Черчилля во время их первой встречи в столице Ирана Тегеране.  Как же все происходило на самом деле,  и пойдет речь в этом историческом материале.

Близился конец 1943 года, середина Второй мировой войны. Главному агрессору, нацистской Германии, советские Вооружённые Силы нанесли один за другим два смертельных удара - под Сталинградом и Курском - и поставили её перед катастрофой. Союзники СССР по антигитлеровской коалиции - США и Великобритания - провели ряд удачных операций в Северной Африке (разгромили в Египте немецкий корпус Роммеля под Эль-Аламейном, заняли Марокко и Алжир, провели Сицилийскую десантную операцию и высадились на юге Апеннинского полуострова.

Для союзников СССР наступила пора активных переговоров по открытию Второго фронта и послевоенному устройству мира, а для Германии - принятия неотложных мер по спасению положения. Гитлер, как всегда склонный к авантюрам, одним из методов избрал организацию террористического акта против руководителей трёх держав, в случае если они соберутся на совместное совещание (конференцию). По предложению Сталина этой конференции было дано название «Эврика».

После довольно продолжительных согласований, которые длились с августа до начала ноября 1943 года (время, достаточное для утечки информации), союзники пришли к выводу, что наиболее подходящим местом проведения встречи может быть Тегеран. При этом они руководствовались несколькими соображениями по обеспечению безопасности её проведения. Прежде всего, Тегеран и северная часть Ирана согласно советско-иранскому договору 1921 года контролировались ещё с конца 1941 года советскими войсками (45-я и 46-я армии, в Тегеране непосредственно дислоцировался 182-й горнострелковый полк 62-й стрелковой дивизии 45-й армии), которые обеспечивали безопасность доставки военных грузов в СССР по ленд-лизу.

Во-вторых, Тегеран был относительно близок к Великобритании и Советскому Союзу. В-третьих, реальные позиции немецких спецслужб в Тегеране ограничивались разведкой и для совершения терактов требовались дополнительные усилия, в то время как возможности советской разведки, контрразведки и войсковых сил соответствовали оперативной обстановке, сложившейся на то время в Тегеране и стране в целом. Наконец, погодные условия в Тегеране в конце ноября были благоприятными.

Спецслужбы Германии - имперская служба безопасности и абвер - приложили немало усилий для уточнения места встречи союзных держав и срыва её работы. Лишь к началу ноября 1943 года им удалось установить, что местом встречи Сталина, Рузвельта и Черчилля был избран Тегеран. Началась лихорадочная работа по её срыву.

Это сложное дело Гитлер поручил руководителю абвера Канарису и начальнику внешней разведки имперской службы безопасности Шелленбергу, которые начали с подготовки нескольких специальных террористических групп для заброски их в Тегеран. С этой целью в Копенгагене была создана специальная школа. Террористическая операция стала носить название «Длинный прыжок».

Советская сторона предвидела подобные действия немецких спецслужб, ей удалось получить ряд данных от зарубежных резидентур. И прежде всего от разведчика оперативной группы «Победители» Николая Кузнецова. Ему в середине ноября 1943 года поведал в доверительной форме офицер СС Ульрих фон Ортель, что в ближайшее время он направляется с «особым заданием» в Иран.

Не рассчитывая на полную достоверность этой информации, советское руководство всё же предприняло ряд оперативных контрмер. Прежде всего, активизировало деятельность советской резидентуры в Тегеране. Её с августа 1941 года до конца 1946 года возглавлял полковник Агаянц Иван Иванович, талантливый советский разведчик, отдавший службе внешней разведке более 30 лет своей жизни. Агаянц, помимо существующих периферийных резидентур и разведчиков, сумел привлечь в период подготовки Тегеранской конференции молодёжную группу «Амира», которую возглавил молодой, но способный разведчик - 17-летний юноша Геворк Вартанян, будущий Герой Советского Союза.

Для координации деятельности советской контрразведки по предложению руководителя «Смерш» наркомата обороны СССР генерала В.С. Абакумова в Тегеран был срочно направлен военный контрразведчик подполковник Николай Григорьевич Кравченко, который в короткий срок сумел организовать обеспечение безопасности работы конференции трёх держав силами отделов «Смерш» войсковых соединений Красной Армии, дислоцированных в Иране. Он оперативно согласовал необходимые вопросы с военным командованием и обеспечил безопасность глав государств по пути их следования с аэродрома и в местах пребывания.

Существенную роль сыграл в обеспечении безопасности встречи глав трёх государств специально сформированный для таких целей 131-й мотострелковый полк НКВД СССР, который прибыл в Тегеран в конце октября 1943 года и заменил здесь 182-й горнострелковый полк 62-й стрелковой дивизии 45-й армии. Полк насчитывал около 1.200 человек, имел самые современные по тем временам вооружение и транспорт. Командовал полком Герой Советского Союза полковник Н.Ф. Кайманов, его заместителями были: по политической части - Герой Советского Союза подполковник Н.М. Руденко, по строевой - Герой Советского Союза капитан И.Д. Чернопятко.

Это были опытные офицеры, получившие боевое крещение ещё при обороне государственной границы. Например, капитан Чернопятко отличился ещё во время отражения атак японцев в районе озера Хасан на высоту «Заозерья» в 1938 году, когда ему вместе с его боевыми товарищами И.Г. Батаршиным, В.М. Виневитиным, П.Ф. Терешкиным удалось в течение нескольких суток удерживать важную высоту. Несмотря на полученные ранения, они вышли из боя победителями.

Командир полка Никита Фадеевич Кайманов и его заместитель по политической части подполковник Руденко совершили свои боевые подвиги в первые дни Великой Отечественной войны. Так, старший лейтенант Кайманов, возглавив в конце июня 1941-го сводный отряд из нескольких пограничных застав 80-го пограничного отряда Карело-Финского пограничного округа (146 бойцов), в течение 19 суток сражался в полном окружении и сумел не только удержать занимаемый рубеж, но и отбить до 60 атак финских войск, нанеся им большой урон. С минимальными потерями (18 убитых) он вырвался из окружения и, совершив почти 120-километровый марш по болотистой местности, соединился с частями Красной Армии.

По прибытии в Тегеран командир полка был ознакомлен с оперативной и политической обстановкой в Тегеране нашим резидентом полковником И.И. Агаянцем и получил от него необходимые указания.

На следующий день полковник Кайманов провёл рекогносцировку Тегерана и его окрестностей, в результате которой уточнил объекты охраны, необходимые для этого силы и средства. Определил порядок охраны аэродрома, маршрута следования глав государств, порядок усиления охраны посольства СССР в Тегеране, дворца шаха Ирана и состав резерва. Его подчинённые имели возможность за месяц до начала конференции освоить свои объекты и всесторонне подготовиться к обеспечению безопасности их работы.

ОТ СОВЕТСКОЙ агентуры, расположенной в городе Кум (70 км южнее Тегерана), было получено сообщение, что 14 ноября 1943 года в нескольких километрах от города была выброшена на парашютах передовая группа из 6 диверсантов, которая двигалась в направлении Тегерана. Советский резидент Агаянц немедленно информировал об этом подполковника Кравченко и командира 131-го мотострелкового полка полковника Кайманова. Одновременно он уточнил задачи своей агентуре в Тегеране, а также группе «Амира».

Именно на эту группу «лёгкой кавалерии», как её называли в тегеранской резидентуре, у Агаянца были особые надежды. Молодые разведчики, организовав несколько поисковых групп, сутками, как вспоминала потом член этой группы будущая жена Геворка Вартаняна - Гоар, мотались по городу и сумели выследить террористов в конспиративной вилле на окраине города, подготовленной для них немецкой агентурой.

Далее сработало звено Агаянц - Кайманов, немецкие диверсанты были арестованы. Один из них показал, что террористический акт планировалось осуществить 30 ноября, в день рождения английского премьер-министра Уинстона Черчилля.


Но у советской стороны не было ещё полной уверенности, что с попыткой совершить покушение покончено. Поэтому было принято решение об усилении разведки, контрразведки и физической охраны «большой тройки». Полковник Агаянц поставил новые задачи своей агентуре в районе аэропорта, на пути следования и в районе расположения посольств участников конференции, а подполковник Кравченко, взвесив все за и против, предложил во избежание излишнего риска разместить американскую делегацию в здании надёжно охраняемого советского посольства. Дело в том, что посольство США находилось в полутора километрах от советского, а британское - буквально рядом с советским.

Советское руководство это предложение одобрило, и оно было передано американцам. Они согласились. Одновременно было решено на всё время работы конференции имитировать нахождение президента Рузвельта в здании американского посольства (была усилена наружная охрана, выделены дополнительные патрули, планировались ложные выезды).

К утру 27 ноября все подготовительные мероприятия по обеспечению безопасности руководителей трёх держав были закончены, о чём было доложено Сталину.

Стороны к проведению конференции готовились быстро и в условиях полной секретности, которая была вызвана не столько вопросами безопасности, сколько беспокойством не прийти к взаимовыгодным решениям.

Каждый лидер страны в Тегеран добирался своим маршрутом. 13 ноября 1943 года линкор «Айова», эскортируемый эсминцами, на борту которого находился президент Рузвельт, вышел в Атлантический океан, взяв курс к берегам Африки.  Утром 20 ноября он пришвартовался в алжирском порту Оран. 22 ноября самолет Рузвельта приземлился на каирском аэродроме английских ВВС.

Черчилль отправился в путешествие из Плимута на старом линкоре «Renown», который утром 21 ноября бросил якорь в Александрии. А 22 числа премьер-министр был уже в Каире.

Черчилль настаивал на проведении до начала конференции очередной англо-американской встречи. Необходимость в ней английский премьер обосновывал наличием якобы многих неясных вопросов в запланированной операции «Оверлорд». Главной  целью такой встречи было обоснование оттягивание высадки десанта в северной Франции, что между союзниками называлось открытием Второго фронта.  Рузвельт полагал проводить такую встречу нежелательной за спиной у СССР. Поскольку Черчилль настаивал на своем, Президент решил изменить характер намеченной встречи, местом которой был избран Каир. Он пригласил на нее наркома иностранных дел СССР и главу китайского гоминьдановского правительства Чан Кай-ши.

 Черчилль негодовал по поводу принятого Рузвельтом решения. С большой обидой писал английский премьер-министр президенту о том, что англичане и американцы имеют право, как казалось ему, встречаться друг с другом наедине для обсуждения операций их собственных вооруженных сил. Хотя сначала советская сторона дала согласие на участие в конференции, однако позже Сталин сообщил Рузвельту, что Молотов не сможет прибыть в Каир. Работа каирской конференции 22-26 ноября была сосредоточена в основном вокруг дальневосточных проблем. Английские представители не скрывали свое недовольство этим обстоятельством. Черчилль вспоминает в своих мемуарах: «Присутствие Чан Кайши, – пишет он, – привело как раз к тому, чего мы опасались. Китайский вопрос, длинный, запутанный и второстепенный, сильно мешал переговорам английских и американских штабов». В результате, союзники прибыли в Тегеран без разрешения существующих противоречий между собой, что существенно усилило позиции Сталина на переговорах. Более того, принятая декларация по результатам Каирской  конференции, дала Сталину возможность настаивать на международном признании западных границ Советского Союза, на что союзники до этого никак не соглашались.

27 ноября Рузвельт прибыл на Каирский аэродром. В 7 часов утра президентский самолет поднялся в воздух и после почти семичасового беспосадочного полета приземлился на Тегеранском аэродроме. Американская служба безопасности обеспечила строжайшую секретность — почти никто не встречал Президента в Тегеране, не было выстроено и почетного караула. Без эскорта бронемашин Рузвельт проследовал в миссию США в Иране, став гостем американского посланника Луиса Дрейфуса.
Черчилль направился из Каира в Тегеран также на рассвете 27 ноября, но своим путем. В Тегеране его встретили с большей помпой и меньшей степенью безопасности. Летал Черчилль на переоборудованном в 1942 году в VIP-транспорт бомбардировщике В-24, который получил бортовой номер AL504 и собственное имя «Коммандо».

Советская делегация в Тегеран добиралась тоже в два этапа, железной дорогой и самолетом. Железнодорожный маршрут Сталина  проходил через Сталинград в Баку. В связи с неустойчивой погодой на маршруте Москва-Баку, было принято решение преодолеть 2,5 тысячи километров по железной дороге приблизительно за двое суток пути.  25 ноября Сталин покинул Москву на литерном поезде № 501 в условиях глубокой тайны. Перед Тегеранской конференцией было изготовлено  несколько специальных вагонов для правительства, в том числе и полубронированный вагон-салон для Сталина. Внешне спецвагон от обычного практически не отличался. Он имел трёхосные тележки, которые придавали ему повышенную устойчивость. Нижняя часть вагона была бронированной и выдерживала тяжелую винтовочную или пулеметную пулю. Внутри вагон состоял из салона для заседаний, купе вождя, персонального санузла, двух купе для охраны и обслуживающего персонала, кухни и котельной.

До недавнего времени никто не знал, что в составе был еще один вагон, в котором ехал член ГКО, нарком НКВД Берия, на которого была возложена обязанность обеспечить безопасность всех участников конференции «Эврика».  Вместе с ним ехал его сын Серго, которого из-за хорошего знания английского языка привлекли к прослушке всех комнат, где разместилась американская делегация в советском посольстве.

Состав и движение литерного поезда  выглядели следующим образом. В движении были задействованы три локомотива. Первый локомотив без вагонов — контрольный — отправлялся от станции по пути следования литерного поезда первым. Ровно через десять минут вслед первым локомотивом, отправлялся литерный поезд, ведомый двумя локомотивами. После второго локомотива в составе шли три-четыре обычных вагона (так называемое вагонное прикрытие). За ними — специальный правительственный вагон. При этом, прекращалось движение встречных грузовых поездов, ни один поезд впереди литерного не отправлялся, а движение поездов вслед за литерным открывалось только после преодоления литерным поездом следующей станции. Перед прохождением литерного состава весь личный состав службы охраны, задействованный в мероприятиях, выдвигался к местам несения службы за три часа. Все пути проверялись, причём, не только путевыми рабочими, но и представителями компетентных организаций и служб. Все станции на пути литерного поезда подвергались тщательному осмотру.

Во время движения литерного поезда над составом появились немецкие бомбардировщики, но зенитчики не получились приказ открывать огонь.  Немецкие самолеты пролетели мимо. Характерно, что никто из сопровождающих Сталина лиц не покинул вагоны, несмотря на реальную угрозу их безопасности.

Из Баку в Тегеран советская делегация добиралась двумя американскими военно-транспортными самолетами «Дуглас» С-47, которые были переоборудованы под пассажирский вариант с салоном класса «люкс». Салон дополнительно звукоизолировали, утеплили и разделили перегородками на отсеки. Вмещал такой салон до 12 пассажиров. По воспоминаниям маршала авиации Голованова, а в те годы  — командующего авиацией дальнего действия, и отвечающего за перелет Сталина,  — литерный поезд прибыл в Баку 27 ноября в четыре утра. Вместе со Сталиным приехали Ворошилов, Молотов и Берия. Сталин предложил вылететь в Тегеран на следующий день, однако Голованов, мотивируя хорошей погодой, и отсутствия гарантий такой же на завтра, уговорил лететь немедленно. Делегация переехала на аэродром и около восьми часов утра двумя самолетами вылетела в Тегеран. По ранее разработанному плану самолет, в котором летел Сталин с компанией, к которой еще добавился заместителя начальника Генерального штаба Штеменко, пилотировал полковник Грачев – шеф-пилот Берия, ранее летавший под командованием Голованова в дальней авиации. Второй самолет вел сам Голованов. В нем летели чиновники наркомата иностранных дел и охрана Сталина. Транспортные самолеты на всем пути сопровождали две эскадрильи (24 единицы) американских истребителей P-40 «Kittyhawk» 8-го истребительного корпуса ПВО, которые по прибытию в Тегеран оставались там для  воздушного прикрытия до конца конференции. Транспортники шли на крейсерской скорости, и менее чем за три часа прибыли в Тегеран.

В это время Гитлер, получив сообщение о провале передовой группы диверсантов, выброшенной в район Кума, решил не рисковать основной группой, которую должен был возглавить Отто Скорцени, и отказался от дальнейшего проведения операции «Большой прыжок».

Но находящейся в Тегеране немецкой агентуре задача оставалась прежней - использовать все возможности для захвата или ликвидации глав трёх держав. И эти возможности пунктуальные немцы стремились максимально использовать (усилили агентурное наблюдение за посольствами, пытались оборудовать в удобных местах позиции снайперов, взяли под контроль мосты и перекрёстки дорог и улиц по пути следования союзных делегаций из аэропорта в город).

Советская сторона в свою очередь делала всё возможное для предупреждения и нейтрализации террористических намерений немецкой агентуры. За три дня до прибытия глав правительств была усилена охрана столичного аэропорта (места приземления самолётов, здание аэровокзала, подъезды к нему). Были выставлены дополнительные посты на всём маршруте следования кортежей. Последние включали автомашины и мотоциклы сопровождения, а также полицейские спецмашины. Особые меры были предприняты на поворотах дороги и перекрёстках, где выставлялись специальные посты от подразделений 131-го мотострелкового полка НКВД.

Все главы государств - Сталин, Рузвельт, Черчилль - 27 ноября 1943 года благополучно прилетели в Тегеран, без приключений добрались до своих резиденций (Рузвельт, как было обусловлено, прибыл в советское посольство) и в 16 часов 28 ноября начали свою работу.

Правда, начало работы конференции не обошлось без происшествия. В середине дня 28 ноября, когда две автомашины покидали американское посольство, направляясь, якобы, на заседание (это был ложный выезд), они были обстреляны из автоматов из ближайшего здания. Никто при этом не пострадал. Террористы были ликвидированы.

Для резидентуры полковника Агаянца, командира полка Кайманова и координатора обеспечения безопасности делегаций подполковника Кравченко все шесть дней пребывания «большой тройки» в Тегеране, с 27 ноября по 2 декабря 1943 года, были периодом напряжённой круглосуточной работы, полным опасностей и различного рода происшествий. Было задержано несколько десятков подозрительных лиц и пресечено несколько вооружённых провокаций.

1 ДЕКАБРЯ, в заключительный день заседания конференции, Рузвельт и Черчилль попросили Сталина показать им человека, который так чётко и безукоризненно обеспечил безопасность работы конференции. Сталин тут же представил им рослого, с лёгкой улыбкой и умным проницательным взглядом подполковника Николая Кравченко. Рузвельт, не скрывая своего восхищения русским богатырём, заметил, что перед ними настоящий генерал. Сталин в подтверждение этой высокой оценки спокойным голосом сказал, что перед ними действительно не подполковник, а генерал-майор Николай Григорьевич Кравченко.  Приказ о присвоении этого звания был издан в тот же день.

Все руководящие сотрудники советских органов госбезопасности, отвечавшие за обеспечение безопасности конференции, были награждены орденами. 36 солдат и офицеров 131-го мотострелкового полка войск НКВД также были удостоены высоких наград: 1 человек - ордена Ленина, 12 - ордена Красного Знамени, 9 - ордена Красной Звезды, 7 - медали «За отвагу» и 7 - медали «За боевые заслуги».

Все руководители союзных государств благополучно вернулись в свои страны, а 131-й мотострелковый полк продолжал нести свою боевую вахту в Тегеране до сентября 1945 года, а затем был выведен на территорию Советского Союза.

Таким образом, советская разведка и контрразведка сумели переиграть гитлеровские спецслужбы. Они сорвали их операцию «Длинный прыжок» и обеспечили безопасность проведения конференции в Тегеране глав трёх союзных государств - Сталина, Рузвельта и Черчилля.

Правда, по поводу реальности намерения Гитлера и его спецслужб провести операцию «Большой прыжок» у некоторых исследователей существуют сомнения (В. Чернявский, Ю. Мадер, С. Чуев), но это ничуть не умаляет эффективности работы сотрудников советских разведки и контрразведки и не приуменьшает значения мер безопасности при проведении Тегеранской конференции.

Опыт по обеспечению безопасности мероприятия на высшем уровне (как сегодня принято говорить, саммита) позволил успешно решить подобную задачу на последующих конференциях союзных держав (Ялтинской - февраль 1945 года и Потсдамской - июль 1945 года). Этот опыт поучителен и для современных условий, когда деятельность экстремистских организаций, делающих ставку на терроризм, стала реальной угрозой при проведении различных международных форумов.