Белая барышня

Осень в областном городе, расположенном в нескольких сотнях километров от столицы, полностью вступила в свои права. Нудные мелкие дожди стали наполнять улицы влажным запахом прелой листвы. Время от времени они сменялись холодными солнечными днями, заставлявшими горожан с сожалением вздыхать о жаркой летней поре. Вернувшиеся с южных курортов отпускники уже втянулись в рабочий ритм. Учебные заведения начали свою работу, и молодёжь отправилась добывать «разумное, доброе, вечное» из твёрдого гранита науки.

Приятели Петро и Вован, студенты третьего курса биологического факультета местного вуза, сидели в конце аудитории и с нетерпением ждали звонка с пары. Чувствовали они себя неважно, потому что накануне была стипендия. К счастью, пара была последней, и после неё с чистой совестью можно было пойти в общежитие.

– Удивительные организмы эти грибы! – с неподдельным воодушевлением вещал с университетской кафедры профессор Питиримский. – Куда бы вы ни посмотрели – грибы есть везде: в почве, воде, на пищевых продуктах, на теле человека и животных… они обитают там, где имеются органические вещества. А вот представьте, молодые люди! Когда-нибудь человечество найдёт или с помощью генной инженерии создаст гриб, который питается неорганическими отходами, например: пластиком, стеклом, и прочей синтетикой. Воображаете, как изменится экологическая ситуация на нашей планете?

– Достал Петя Римский своими грибами! – еле слышно пробубнил Вован. – Сам – гриб старый, на покой давно пора, а всё туда же: как молодой, рвётся в будущее осчастливить человечество.

– Ладно, Вован, не бурчи. Думай о хорошем. Щас в общагу пойдём, отоспимся, – урезонил друга Пётр.

– И последнее, – ещё с б;льшим воодушевлением произнёс профессор. – Наша кафедра ботаники получила грант на исследование прибайкальских территорий для ведения экологического мониторинга. Одна из частных задач гранта – установление зон распространения различных видов грибов и их возможное влияние на окружающую среду. По окончании учебного года кафедра организовывает экспедицию на Байкал, в Прибайкальский национальный парк. Едем я и ещё двое наших преподавателей. В помощь мы можем взять двух студентов, которым, по результатам их работы в экспедиции, зачтётся полевая практика.

Петро и Вован как-то сразу проснулись.

– Слышь, друг, – Петро толкнул приятеля в бок. – В Америку не хочу. И в Турцию не хочу. А на Байкал – хоть сейчас поеду.

– С чего это вдруг? – хмыкнул Вован.

– Хочу омочить свои ноги хрустальной байкальской водой, – высокопарно прошептал Петро. – А если серьёзно, я всю жизнь мечтал попасть на Байкал. Посмотреть на настоящую красоту, настоящим воздухом надышаться, на рыбу омуля хоть одним глазком взглянуть, а уж попробовать и не мечтаю. Чтобы дикарём туда попасть, денег, сам понимаешь, немерено надо. Да и ехать в одну сторону – поездом трое суток, не меньше.

– Ага, – отреагировал Вован. – Если грант получили, наверняка самолётом полетят. Ведь не будут же неделю тратить на поезд.

Вдруг Петра осенило:

– Слушай, Вован, ты летом очень хочешь на наших болотах комаров кормить? Может, попробуем воткнуться, забьём место? Там ведь ещё и денег заплатят.

***
Прозвенел звонок.

Взбодрённые возможной перспективой сменить местные болота на чистую байкальскую воду, Петро и Вован, схватив свои не очень тяжёлые сумки, быстро двинулись к преподавательскому столу, где профессор складывал в портфель материалы лекции.

– Павел Петрович! Павел Петрович! – медовыми голосами заговорили друзья. – Пожалуйста, возьмите нас в экспедицию! Мы очень интересуемся микологией. Грибы – это фантастические организмы! Мы даже считаем, что это живые существа. Мы хотим свою дальнейшую жизнь связать с их изучением, а ещё мы хотим, чтобы вы стали руководить нашей исследовательской работой…

От неожиданности профессор Питиримский на секунду опешил, потом внимательно посмотрел на ребят и сказал:

– Очень хорошо, молодые люди, что вы проявляете такое рвение. Мне приятно, что вы интересуетесь микологией. Надеюсь, что кафедра не будет возражать против ваших кандидатур. Только учтите: желающих много. Придётся проводить конкурсный отбор. Как у вас с перспективами летней сессии?

Петро и Вован были ребятами неглупыми, правда с ленцой, но в период сессии принимали бойцовскую стойку и экзамены сдавали неплохо, ведь стипендия ещё никому не мешала.

– Нормально, Павел Петрович! На нас ещё никто не обижался! – в один голос сказали друзья.

– Я поговорю о вас на кафедре. Думаю, у вас есть шансы, – улыбнулся Питиримский.
Окрылённые, друзья отправились в общежитие.

Неожиданно Вован остановился.

– Петруччо, ведь мы же чернорабочими поедем. А вдруг нас будут использовать как рабов на галерах?

– Ладно, Вольдемар, не дрейфь. Я думаю, канавы не заставят копать. Наши преподы – люди интеллигентные. Будут пакетики с землёю пересыпать да колбочки пробками завинчивать. А б;льшую часть времени бумажки писать. Не боись – прорвёмся.

***
И удача им улыбнулась.

Два студента-отличника четвёртого курса, прошедшие конкурс для поездки на Байкал, – Танька Савенкова и её бойфренд – в самый последний момент вдруг снялись с проекта. Таньке её бойфренд сделал предложение, от  которого та не смогла отказаться, и на июль была назначена свадьба. Сам же он, понятное дело, без Таньки отправиться на Байкал не мог.

Остальные возможные претенденты уже распланировали своё летнее время, и Петро и Вован оказались единственными студентами, кто может участвовать в экспедиции.
Конец семестра для друзей оказался очень напряжённым. Помимо занятий, а потом зачётов и экзаменов, нужно было оформить кучу документов: разрешений, допусков, пропусков в заповедную зону, медицинских справок, авиабилеты. А ещё для удобства проживания на месте нужны были финансовые средства. На щедрую денежную помощь со стороны близких родственников они не рассчитывали в силу объективных причин, поэтому хватались за любую возможность подзаработать.

Как-то незаметно исчезла лень-матушка, и им не составляло особого труда дежурить в общежитии ночными вахтёрами, ранним утром подметать территорию вокруг университета и бодрыми и радостными идти к восьми тридцати на занятия, потому что к ним теперь Петро и Вован были всегда готовы. Ведь чем ещё дозволенным можно было заниматься в вечерние часы дежурства на вахте под бдительным оком комендантши, которая о малейшем шаге в сторону докладывала начальству?

***
Наконец друзья, профессор Павел Петрович Питиримский и два доцента кафедры ботаники оказались в салоне авиалайнера, летевшего на высоте нескольких тысяч метров над землёй из Москвы в Иркутск.

Друзья впервые летели бизнес-классом. Правду говоря, они вообще впервые летели самолётом. Всё для них было в новинку. И удобные кресла, и нормальная еда, и симпатичные стюардессы, которые, каждый раз проходя мимо, мило улыбались приятелям… А мысль, что за шесть часов они пересекут почти всю страну, наполняла их гордостью и не давала оторваться от иллюминаторов.

– Что, молодые люди, – добродушно усмехался профессор, – впечатляет?

– Ещё как! – радостно откликались ребята.

– Вот приедем на место, другую красоту увидите.

Друзья знали по лекциям Питиримского, насколько тот увлечён своими грибами.
Петро склонился к уху Вована и зашептал:

– Слышь, Вольдемар, давай изобразим интерес к грибной страсти Пети Римского, ну, как бы в знак благодарности, что ли. Ведь мы вроде собрались у него научной работой заниматься.

Вован незаметно кивнул в знак согласия и, повернувшись к профессору, громко сказал:

– Павел Петрович! А что такого интересного вы обнаружили в грибах, что стали так усиленно их изучать?

– Мне приятна ваша заинтересованность, молодые люди, – с готовностью откликнулся Питиримский. – А получилось это так. Однажды я прочитал статью, как учёные, исследовавшие последствия взрыва на Чернобыльской АЭС, нашли на её стене гриб. Он питался радиоактивными продуктами и заодно очищал воздух вокруг себя. Вот после этого я буквально влюбился в эти волшебные организмы и решил вплотную заняться их исследованием.

Петро с Вованом незаметно переглянулись и на какое-то время замолчали. Каждый думал примерно одинаково: «Вот бы найти на Байкале что-нибудь эдакое, а потом изучить это и прославиться. Может, даже кучу денег заработать. Ведь не зря же пишут, что в национальном парке сохранилась тьма редких видов флоры и фауны. Шанс есть!»

***
Маленький отряд исследователей прибайкальских территорий долетел до места, что называется, без происшествий. Когда подлетали к Иркутску, Пётр и Вован были безмерно удивлены переданной по внутреннему радио информацией о погоде на месте посадки. Плюс двадцать восемь градусов как-то не соответствовали их представлениям об июльских температурах Восточной Сибири, пусть даже её южной части. Эта приятная неожиданность подняла настроение приятелей – значит, вода в Байкале пригодна для купания. А при выходе из самолёта даже пришлось на секунду зажмуриться: яркое солнце сильно ударило в глаза.

В иркутском аэропорту экспедицию встречал инспектор Байкальского лесничества – одного из десяти лесничеств, входящих в структуру Прибайкальского национального парка, – Николай Алдарович Басуев, крепкий коренастый бурят лет сорока пяти. Лёгкая футболка при малейшем движении обрисовывала рельефные мышцы рук и брюшного пресса. Восточные черты лица указывали на его принадлежность к местному населению.

Вначале Басуев официально представился, а потом с улыбкой сказал:

– Рад приветствовать уважаемых учёных! Как долетели? Всё ли в порядке? – и крепко пожал всем руки, правда, как обратили внимание ребята, в порядке старшинства.

Петро взглядом показал другу на мускулы инспектора, перевёл глаза на руки Вована и ехидно улыбнулся. В ответ получил не менее ехидный взгляд.

– А чему ты удивляешься? – тихонько прошептал Вован. – Побегай по горкам лет эдак двадцать, поешь рыбки омуля – может, и у тебя мышц; нарастёт.

***
На стоянке возле аэропорта группу ждал микроавтобус лесничества. Инспектор Басуев, он же оказался водителем, помог перенести вещи и аппаратуру.

Когда все уселись по своим местам, автобус тронулся, и друзья засыпали инспектора вопросами: «Сколько ехать до места? А где мы будем жить? Неужели в лесу? А до Байкала близко?» Конечно, это было интересно узнать и их старшим товарищам.

– Не так быстро, – рассмеялся Басуев. – Всё расскажу.

– Постойте, молодые люди, не тарахтите, – вмешался профессор Питиримский. – Сделайте глубокий вдох, выдохните и начните задавать вопросы с чувством, с толком, с расстановкой. Итак, первым начинает Пётр.

Петро гордо посмотрел на Вована и, припустив в голос нотку солидности, громко и отчётливо произнёс:

– Скажите, пожалуйста, уважаемый Николай Алдарович, сколько времени займёт наше путешествие до конечной точки маршрута?

Как оказалось, ехать нужно было всего один час.

– Основная ваша база будет располагаться в посёлке Порт Байкал, – отвечал на очередной вопрос инспектор Басуев. – Там у нас головной офис. Для вас освободили несколько комнат. Сам офис находится на улице Набережной. Туда-то мы сейчас и едем.

– На Набережной? – радостно перебил его Пётр. – Это рядом с Байкалом?

– Рядом, рядом, – усмехнулся Басуев. – Но жить вы там будете не всё время. Вам нужно будет совершать длительные походы, и иногда придётся ночевать в лесу или в горах. Не пугайтесь, – улыбнулся он, увидев в зеркальце, как вытянулись лица приятелей. Там для этого оборудованы специальные места.

– А если медведь захочет с нами заночевать? – попытался сострить Вован.

– Ну, если только вы его усиленно приглашать будете, – засмеялся Басуев. – А если серьёзно, медведь, как правило, первым обнаруживает человека и успевает скрыться незамеченным. Вообще, медведи очень боятся громкого шума и резких звуков, поэтому для безопасности вам выдадут пистолеты-пугачи. А в длительном походе с вами будет находиться наш сотрудник.

– Успокоили, – еле слышно пробурчал Вован.

Постепенно вопросы иссякли. И пассажиры приникли к окнам, потому что вокруг открывалась фантастическая красота.

Неизъяснимой синевы небо, словно гигантской прозрачной ладонью, накрыло степные ландшафты, которые чередовались с живописными утёсами и горами, плоские макушки которых были покрытыми хвойными лесами. Иногда на утёсах можно было увидеть причудливой формы сосну или кедр. По мере приближения к месту назначения горы начинали «подрастать», как и нетерпение наших молодых исследователей.

Разница между мягким очарованием среднерусской полосы, с её пригорками, берёзками и осинками, и мощным, каким-то мужским обаянием проплывавших за окном автобуса прибайкальских пейзажей была ощутимой. Это почувствовали все. И это чувство наполняло каждого радостью и нетерпением. Хотелось выскочить из автобуса, помчаться к ближайшему утёсу, взобраться на него и закричать:
– Эге-гей! Мы приехали! Привет!

А эхо бы ответило:

– Привет!

Наконец микроавтобус въехал в посёлок и остановился возле головного офиса лесничества, где для приезжих были выделены две комнаты под жильё и одна – для первичной обработки собранных образцов. Басуев помог занести вещи, потом выложил карту посёлка на стол и подробно объяснил, куда ведут какие улицы, где находятся магазины и столовая.

– Сегодня вы располагайтесь и отдыхайте, а завтра приступим к работе. Я заеду за вами в восемь утра.

***
Петро и Вован с трудом дождались, когда уйдёт Басуев, а преподы и профессор – в свою комнату. Побросав в «апартаментах» рюкзаки, они пулей выскочили на улицу и помчались в сторону Байкала.

Добравшись до берега, ребята остановились, потрясённые увиденным. Перед ними расстилалось бескрайнее море чистейшей прозрачной воды, покрывавшейся мелкой рябью под порывами лёгкого ветерка. Небо было прозрачного лазурного цвета. Солнце направлялось к линии горизонта, соединявшего небо с водой. Даже с того места, где стояли приятели, на несколько метров вперёд было отчётливо видно дно. Как будто рассыпанные по нему камешки были накрыты жидкой колеблющейся плёнкой из хрустального стекла, которое играло со светом в необыкновенно яркую многоцветную игру.

Осмотревшись, ребята увидели старые рассохшиеся лавочки в десятке метров от берега, одиноко стоящую в стороне кабинку для переодевания и поняли, что попали на местный пляж.

Петро вышел из оцепенения, раскинул руки в стороны и заорал:

– А-а-а-а!

Потом со всех ног побежал к озеру и, крича «Сбылась мечта идиота!», в чём был, бросился в воду, стал черпать её ладонями и лить себе на макушку.

Вован вначале вытаращил от удивления глаза и покрутил пальцем у виска, но потом махнул рукой и бросился вслед за приятелем. Несколько минут они окунались в воду с головой, били по ней ладонями, окатывая друг друга фонтанами брызг, и выкрикивали какие-то нечленораздельные звуки. Наконец волна восторга утихла, и они, опустошённые, но в то же время какие-то обновлённые и лёгкие, вышли на берег.

– Ну, что, Петруччо, как домой пойдём? – вдруг растерянно спросил Вован, с одежды которого ручейками стекала вода. – Народ в посёлке увидит – не поймёт.

– Очень просто. Раздевайся, не бойся, здесь никого нет. Выкручивай смокинг и раскладывай на камушках. Вечер тёплый. Ветерок обдувает. Гладишь, скоро высохнет, – распорядился Петро.

Уже в сумерках, уставшие и голодные, они вернулись в офис.

Через минуту в их комнату постучали, и вошёл профессор Питиримский.

– Добрый вечер, молодые люди! Нагулялись? Есть, поди, хотите?

Ребята застенчиво промычали что-то невнятное.

– Пойдёмте к нам, – улыбнулся профессор, – поужинаете. А я сделаю вам расклад по вашей работе.

После обильного ужина, состовшего из консервов, батонов и сладкого чая, профессор объяснил друзьям, чем они будут заниматься. Всё оказалось не так уж и плохо. В первой половине дня ребята должны будут в паре с преподавателями ходить по территории заповедника и отбирать образцы для анализа, а заодно учиться, как это делается. В середине дня с собранными образцами они возвращаются в офис, где будут помогать Питиримскому с их разбором и классификацией, а потом заниматься хозяйственными делами, то есть время от времени ходить в магазин затариваться продуктами. Оставшееся свободное время желательно проводить с пользой.

– Только, пожалуйста, молодые люди, если вы куда-нибудь уходите, не забывайте предупредить, – мягко, но настойчиво сказал профессор.

– Не, Петя Римский – нормальный всё-таки мужик, – с уважением проговорил Вован, вернувшись в свою комнату. – И с голоду не дал помереть, и работёнку предложил непыльную, и мозги не вправлял, что мы без спросу ушли.

– Ладно, Вольдемар, ложись спать. Утро вечера мудренее, – Петро с наслаждением растянулся на кровати.

***
Утром все собрались в лаборатории, как мгновенно окрестили комнату для работы с образцами. Ровно в восемь ноль-ноль на пороге появился Николай Алдарович Басуев с молоденькой девушкой лет девятнадцати. Она была удивительно хороша. Невысокая, тоненькая, хрупкая, с выразительными восточными глазами. Почему-то на память приходил оленёнок Бэмби.

– Здравствуйте, товарищи учёные. Знакомьтесь, это моя дочка Галсан. Она студентка лесохозяйственного факультета. Вот, на каникулах мне помогает. Если трудно будет запомнить её имя, зовите просто Галя.

Петро и Вован смотрели на Галсан во все глаза.

Вдруг Петру вспомнилась стихотворная строчка: «В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань».

– Коня и трепетную лань… трепетную лань, – мысленно повторял он. – Коня и трепетную лань… Коня… А конь кто? Я, что ли?

– Я принёс подробные карты нашего лесничества, но Галсан на первых порах поможет  ориентироваться в заповеднике. А вам, ребята, дочка покажет, что есть интересного в нашем посёлке, познакомит с товарищами.

«Это здорово! – думал каждый из приятелей. – Будем чаще видеться, и не на работе».

***
Друзья быстро втянулись в рабочий ритм и с удовольствием ходили по территории лесничества, научившись ориентироваться в хитросплетении едва заметных стёжек, тропок и тропинок. Собираясь утром на маршрут, один дурашливо говорил:

– И где же сегодня будем делать предобеденный променад, сэ-э-р?

– А это, куда начальство пошлёт, ваша светлость, – отвечал другой.

– А послеобеденный моцион, сэ-э-эр?

– А это куда наша милая барышня пожелает.

После работы друзья часто просили Галсан пойти с ними к Байкалу. Если стояла хорошая погода, они купались, если пасмурная, то просто смотрели на воду, облака, утёсы, наслаждаясь необыкновенно чистым воздухом, пахнущим свежей водой…

***
Наступил конец августа. Командировка в Прибайкальский национальный парк подходила к завершению. Команда готовилась отправляться домой. Упаковывались образцы, собранные на территории заповедника, постепенно укладывались вещи. До отъезда в аэропорт оставалось три дня.

После работы приятели и Галсан пошли на берег озера. Погода стояла замечательная. Ребята прихватили с собой небольшой набор продуктов для пикника и теперь с удовольствием сметали с одноразовых тарелок немудрёные бутерброды с колбасой, запивая их соком прямо из пластиковых пакетов.

– Да-а-а… Будет что рассказать правнукам, – мечтательно тянул Вован, наслаждаясь бутербродами и видом Байкала.

– А может грядущим поколениям? – с иронией спрашивал Петро.
– Нет, герр Питер. Я так далеко не заглядываю, – отшучивался Вован.

– Знаешь, Галсан, – вдруг серьёзно сказал Петро. – Меня удивляет необыкновенная чистота побережья и воды в озере. У нас бы такое место быстро бы «обновили»: всё бы загадили отходами своей бурной деятельности.

– У нас чисто, потому что здесь убирает мусор белая женщина, – засмеялась Галсан.

– Белая женщина? Это что, шутка такая? – в недоумении поднял брови Петро.

– Нет, это не шутка, это легенда такая. Мне её папа рассказывал.
Придав своему лицу мечтательное выражение и устремив глаза вдаль, напевным голосом Галсан начала повествование.

– Когда в воде Байкала или на его побережье появляется мусор, который может надолго испортить воздух, воду и землю, с дальних гор, из тайги приходит старая женщина с длинными белыми волосами. Одета она в длинные белые одежды, а в руках у неё старая выбеленная временем корзина.

В этом месте друзья переглянулись. Галсан продолжала:

– Она ходит по побережью и собирает в свою корзину брошенные кем-то на берегу отходы, обломки предметов, осколки битого стекла. Когда на поверхности земли не останется ни соринки, она зачёрпывает своими руками песок или воду и пропускает их сквозь пальцы. То, что остаётся в руках, она тоже складывает в свою корзину. Наполненную корзину белая женщина относит в своё жилище – пещеру, которая находится где-то далеко в горах, растирает в ступке то, что принесла, и готовит из этого пищу для своих летучих белых мышей.

Наступили сумерки. Петро и Вован во все глаза глядели на девушку. Через несколько секунд очарование, навеянное рассказом, рассеялось.

– Круто! – засмеялись они. Но продолжать весёлое времяпровождение как-то расхотелось, и ребята стали собираться.

***
Наутро Вован обратил внимание на задумчивый вид Петра. Тот ходил по комнате, время от времени хмурил брови, невпопад реагировал на обычные утренние шутки.

– Петруччо! Какие проблемы? – пытался разговорить друга Вован.

– Володь, – серьёзно сказал Петро, – мы вчера после пикника не все тарелки с собой унесли. По-моему, одну из них ветер сдул куда-то в кусты. Нужно сходить поискать.

– А то придёт белая женщина, посадит нас в корзинку и утащит в горы, – стал ёрничать Вован. – А там на муку перемелет. Ладно, – уже другим голосом произнёс он. – Какие проблемы. Вечером сходим поищем.

После работы приятели отправились на вчерашнее место. Уже ставшие привычными чистота прибрежной полосы и необыкновенная прозрачность воды настроили, однако, их на грустный лад.

– Эх, Петро! – вздохнул Вован. – Красота-то какая! Послезавтра уезжаем. А я здесь уже привык. Как вспомню про мусорную свалку в поле за нашим общежитием, выть хочется. Особенно, когда ветер с той стороны подует.

– Оставайся, если хочешь, – улыбнулся Петро.

– Ладно, хватит лясы точить, – скомандовал Вован. – Ветер дул с озера, значит тарелка твоя застряла где-нибудь во-о-н в тех кустах. Ты заходи справа. А я – слева.

Ребята направились к кустам багульника, который рос живописными куртинками в двух десятках метров от воды.

Петро почти сразу же обнаружил тарелку и хотел было окликнуть приятеля, но то, что он увидел, заставило его остановиться.

Тарелка застряла среди веток багульника почти возле самой земли. В центре её красовалось довольно большое ровное круглое отверстие, из которого выглядывала головка седого одуванчика, вернее того, что он принял за одуванчик.

Придя в себя, Петро очень медленно и осторожно склонился над «цветком». Было видно, что из земли выходит белая ножка. Её верхушка разветвляется на множество полупрозрачных тоненьких ножек, заканчивавшихся белыми шляпками, которые образовывали дымчатую полусферу, похожую на шапочку. У основания материнской ножки лежал тонкий слой тёмного вещества, на первый взгляд похожего на чернозём.
Потерев глаза кулаками и ущипнув себя за щёку, Петро сиплым голосом стал звать друга.

– Вован! Скорее сюда! Посмотри, что я нашёл!

– Что? – засмеялся приближающийся Вован. – Тарелку с бутербродами?

Но когда он увидел то, зачем его звал Петро, был ошарашен не меньше.

– Ну, и что делать будем? Нужно позвать Петю Римского, – Петро принял низкий старт и уже собрался бежать в офис.

– Стой, герр Питер, не спеши. Вначале купи портмоне для нобелевской премии.

– Вован, – не понял Петро, – ты про что?

– Петруччо, ты что, не понял, что нашёл? При чём здесь Петя Римский? Мы сами не сможем справиться? Ты что, мало тут по заповеднику полазил, грибов всяких поколупал? Не знаешь, как с образцами обращаться? – внушал другу Вован.

Петро начал понимать, что имеет в виду приятель. Мысль помчаться за профессором исчезла из его сознания.

– А действительно, – уже спокойнее произнёс он. – Надо как-то незаметно перенести эту штуку к нам в комнату, а потом упаковать её для перелёта так, чтобы она не повредилась.

– Давай как-нибудь её назовём. Чтоб в случае чего никто не догадался, – сказал Вован.

– Ура! Придумал! – обрадовался Петро. – Помнишь, вчера Галсан рассказывала про белую женщину? Так вот. Назовём нашу находку «белая барышня».

– Барышня?

– Ну да, барышня. Она же ведь маленькая. А старая тётка – большая.

– Белая барышня… – попробовал название на слух Вован. – Ваще-то, ничего, даже красиво. Хотя по большому счёту это гриб. Например, мухомор.

– Сам ты мухомор. Вспомни лучше бледную поганку. Она тоже гриб.

– Ладно, – согласился Вован. – Пусть будет белая барышня.

***
Друзья аккуратно извлекли находку из земли, со всеми предосторожностями упаковали её и отправились в офис. По дороге они стали обсуждать, в какую тару нужно поместить уникальный гриб. Пластиковая не подойдёт, потому что он её съест. Значит нужно искать что-то органическое.

– Нам нужен деревянный контейнер! – сообразил Вован.

– Где ж мы его возьмём? Времени-то мало осталось. И ещё, – спохватился Петро, – белой барышне нужно хорошее питание.

– Боже мой, так добра этого полно: посмотри, сколько после нас осталось пластиковых пакетов и бутылок – целый мешок для мусора в нашей комнате в углу стоит.

– Ну, мы же не потащим с собой этот мешок в самолёт?

– Конечно, не потащим, а начнём заниматься исследовательской работой. На первых порах определим, сколько синтетики кушает наша барышня за определённый промежуток времени. Запомни, герр Питер, дату и время момента, потому что с этой секунды начинается отсчёт нашего триумфального шествия к нобелевской премии. Интересно, сколько сегодня это в долларах? – полюбопытствовал Вован и посоветовал другу: – Начинай учить шведский язык.

– Контейнер… – задумчиво проговорил Петро. – Эврика! Завтра пойдём в универмаг и купим деревянный сувенир – коробку какую-нибудь или плетёный туесок нужного размера. Даже если увидят – никаких вопросов не возникнет. И в багаж сдавать не надо. Возьмём её с собой в салон. Пусть она тоже летит бизнес-классом.
Вернувшись в свою комнату, ребята осторожно извлекли находку из упаковки и поставили её на окно на стопку пластиковых тарелок. Запомнили время и легли спать.

Утром, не успев окончательно проснуться, Петро бросился к окну и увидел то же самое, что и вчера на берегу. Дно верхней одноразовой тарелки было проедено. Дыра образовывала ровный круг, посреди которого еле заметно колыхалась матовая полусфера, похожая на седой одуванчик.

– Вован! Значит, это нам не приснилось! – сдавленным полушёпотом, чтобы его не услышали за стенкой, проговорил Петро. – Она реальная! Она живая! За ночь она слопала тарелку!

– Это хорошо, – с облегчением сказал Вован. – Для перелёта не понадобится мешка пластиковых бутылок и одноразовых пакетов.

***
Предпоследний день пребывания на территории национального парка по плану экспедиции был посвящён подготовке к отъезду. Нужно было уложить личные вещи, ещё раз проверить качество упаковки собранных материалов, распределить, что сдать в багаж, а что взять с собой в салон самолёта, привести в порядок комнаты, где почти два месяца жили исследователи.

При первой же возможности друзья отправились в универмаг за продуктами, зашли в отдел сувениров, где купили замечательный деревянный ларчик необходимых размеров.

На следующее утро Николай Басуев отвёз команду в аэропорт. Исследователи погрузились в самолёт, долетели до Москвы и без приключений доехали до родного города.

Петро и Вован спешили как можно скорее добраться до общежития и только тогда вздохнули с облегчением, когда за ними закрылась дверь их комнаты.
Они небрежно бросили на пол свои вещи и, затаив дыхание, стали осторожно открывать деревянный ларчик.

– А ларчик просто открывался! – блеснул своими познаниями в поэзии Вован, ковыряя маленьким ключиком тугой резной замочек.

Наконец крышка была откинута, и ребята с осторожностью вытащили сложенные стопочкой несколько одноразовых тарелок. Из круглого отверстия в дне верхней тарелки высовывалась полупрозрачная шапочка белой барышни. На шляпках её маленьких грибочков повреждений не было. Вован аккуратно поставил барышню на стол.

И тут друзья дали выход эмоциям. Они стали танцевать вокруг стола какой-то немыслимый индейский танец – подпрыгивать, размахивать руками, бегать друг за другом, издавать нечленораздельные звуки, выражающие радость. Выпустив пар, они постепенно успокоились.

– Итак, – отдышавшись, сказал Вован, – нужно составить программу наших дальнейших действий.

– Не действий, а исследований, – важно поправил его Петро.

– Ладно, дон Педро, не умничайте,– остановил его приятель. – Для начала нужно найти удобное, но укромное место нашей гостье. Он внимательно оглядел комнату. – Предлагаю полку возле окна, возле папок с гербариями. Там и свет непрямой, как будто под кустами. Да и гости по чужим вещам без спросу шариться не будут.

– Согласен, – сказал Петро, – ставь. А теперь давай-ка сходим в институт. Послезавтра первое сентября. Узнаем про начало учебного года и расписание. А заодно зайдём на кафедру и поинтересуемся материалами по микологии.

– Надо же, как тебя пробрало, – хмыкнул Вован, – не успел в родную общагу попасть, как уже на знания потянуло. Ладно, шучу. Конечно же, зайдём.

***
Профессор Питиримский был приятно удивлён большим интересом ребят к его науке. Они ходили за ним, что называется, по пятам, просили принести новинки специальной литературы, интересовались последними достижениями микологии, расспрашивали о сути и ходе экспериментов в этой области. Если отыскивали в интернете что-то новенькое и не совсем понимали, что там написано, приносили на кафедру и с любопытством выслушивали мнение преподавателей.

Целый месяц белая барышня жила в общежитии на полке в комнате друзей и чувствовала себя, судя по виду, довольно неплохо. Единственное, что приятели сообразили с самого начала – это посмотреть, чем ещё, кроме одноразовых тарелок, питается их гостья. Они «кормили» её осколками стекла, полиэтиленовыми пакетами, пенопластом и ещё какой-то искусственной гадостью – и всё ей нравилось.

– Послушай, друг, – восхищался Петро, – да она всеядная!

– А самое главное, – солидно говорил Вован, – не капризничает и денег не требует.

***
Прошло полтора месяца с начала занятий.

Поток научной информации, в который с головой окунулись друзья, постепенно начал систематизироваться в их сознании.

Однажды Петро, долго и пристально рассматривавший еле заметно колышущуюся белую шапочку то ли от его дыхания, то ли саму по себе, вдруг произнёс:

– Вольдемар, а тебе не кажется, что наша гостья не так уж безмозгзла. Её надо обязательно проверить на наличие интеллекта.

И друзья приступили к разработке и проведению первого эксперимента. Они раздобыли в факультетской лаборатории лабиринт, который используется для проверки памяти мышей.

Эксперимент был назначен на девять утра воскресенья. С одной стороны лабиринта они положили колпачок от пластмассовой шариковой ручки, а с другой – на деревянную подставку аккуратно вытащенную из ларчика белую барышню. Первые полчаса Вован и Петро неотрывно смотрели на белую барышню, однако ничего не происходило. Друзьям надоело таращиться на свой эксперимент, и они решили заняться неотложными делами.

И вдруг… паутинки грибницы стали медленно расти и заполнять проходы лабиринта. Они раздваивались на каждом перекрёстке лабиринта, и те из них, которые попадали в тупик, разворачивались и начинали искать в других направлениях. К концу дня одна из них нашла дорогу к пластмассовому колпачку.

Вечером  Вован, напрочь забывший про утренние изыскания, приводил в порядок комнату и случайно взглянул на лабиринт. То, что он увидел, потрясло его до глубины души.

– Петруччо! Скорее сюда! Смотри!

Подошедший Петро широко раскрытыми глазами смотрел на вытянувшуюся в заданном направлении грибницу. Потом, опомнившись, сказал:

– Ну, это ещё ничего не доказывает. Барышня проголодалась, вот поэтому и выпустила грибницу на поиски. А мы сделаем вот что.

Он осторожно отсоединил кусочек грибницы, а саму белую барышню аккуратно вернул в ларчик. Отрезанную паутинку он положил с одной стороны лабиринта, а на противоположной оставил пластмассовый колпачок.
В первое же мгновение паутинка разветвилась на две: один отросток проложил свой путь к колпачку, без единого лишнего поворота, другой – вскарабкался по стене лабиринта и пересёк его напрямую, по потолку, прямо к цели.

Ребята остолбенели.

– Ну и что будем делать? – шёпотом, будто боясь, что его услышит белая барышня, спросил Петро.

– А что ты хочешь делать? – также шёпотом ответил Вован.

– Надо идти к Пете Римскому и всё рассказывать.

– Рассказать, как мы тайком вывезли из заповедника неизвестный науке вид? И получить за это по полной программе? Тебе потом мало не покажется?

– Мало не мало, а рассказать придётся. Ведь мы не знаем, что с этим дальше делать, а сами не справимся.

– Ладно. В понедельник у нас будет лекция Пети Римского. Подойдём к нему и всё расскажем. И будь что будет.

***
В понедельник Петро  и Вован с нетерпением ожидали окончания лекции профессора. До долгожданного звонка оставались считанные минуты. И вдруг Питиримский с восторгом и юношескими интонациями в голосе произнёс:

– Друзья! Хочу поделиться с вами замечательной новостью. Двое студентов-биологов из Йельского университета, исследуя леса Амазонки, нашли грибок Pestalotiopsis microspora, способный разлагать пластик. Эта способность обнаружилась, когда грибок съел чашку Петри, в которой его выращивали. Вы представляете, какие перспективы открываются перед человечеством!

В огромном разочаровании друзья побрели в общежитие.

– Ну что, Вован, когда будем нобелевскую премию получать? Во вторник, или через неделю? – ехидно спросил Петро.

– Как только, так сразу, – парировал Вован. – Ладно, не плачь. Премий на наш век хватит.

– А что с нашей барышней делать будем? Она, вроде как, уже свою актуальность потеряла.

– Чито дэлать будэм? Выбрасывать будэм, – стал кривляться Вован.

– Да жалко как-то выбрасывать, вроде привыкли к ней. Слушай, – вдруг встрепенулся Петро. – А давай-ка отнесём её на мусорную свалку, ту, что за пять километров отсюда, тем более – еды там ей надолго хватит.

– Хорошо, – согласился Вован. Ему тоже было как-то некомфортно от мысли, что живой организм можно выбросить просто так. – Сегодня после обеда и отнесём.

***
Без аппетита и без обычных разговоров была съедена разогретая жареная картошка и выпит чай с утренней заваркой. Петро и Вован стали собираться в дорогу. Аккуратно упаковали деревянный ларчик с белой барышней, поставили его в рюкзак и, надев куртки, вышли из общежития.

Была середина октября. Погода стояла относительно тёплая. Дождя не ожидалось.
– Хоть тут повезло, – буркнул Вован.

Общежитие находилось на окраине города. Ребята вышли на трассу и направились в сторону свалки. Свалка эта была образована стихийно, в удобном для сброса мусора месте. Почти рядом с трассой за лесозащитной полосой располагался неглубокий, но довольно обширный овраг площадью в несколько гектаров. К нему было удобно подъезжать мусоровозам и вытряхивать из своей утробы ненужные остатки человеческой деятельности. Городская администрация время от времени пыталась бороться с незаконным выбросом мусора. Иногда она даже штрафовала попадавшихся на самовольном сбросе отходов. Однако существовали какие-то невидимые фантастические силы, которые мешали организовать систематическую переработку мусора. Чтобы сэкономить бензин и время, любители засорять окружающую среду высыпали отходы в расположенный вблизи города многострадальный овраг.
Дорога до оврага заняла почти час. Свежий воздух, наполненный холодной сыростью и запахом увядающих листьев, взбодрил приятелей, и унылое молчаливое настроение постепенно сменилось обычными разговорами. Не доходя примерно километра до оврага, друзья почувствовали специфические запахи.

Морща носы и стараясь глубоко не дышать, Петро и Вован дошли до конечного пункта своего путешествия, аккуратно пробрались на несколько метров вглубь свалки. Осторожно вытащив из ларчика белую барышню, они пристроили её в углублении между обломками строительного мусора, так, чтобы ветер не смог её сдуть или опрокинуть.
– Не обижайся, милая, и не поминай лихом,  – с соответствующей моменту интонацией сказал Петро.

Ребята немного постояли и, вздохнув, отправились в обратный путь.


***
Через несколько дней Вован вдруг сказал:

– Петруччо, а не сходить ли нам посмотреть, что там с нашей барышней? Обустроилась на новом месте или «остались от козлика рожки да ножки»?

Недовольный приятель ответил:

– Ага. Тебе больше делать нечего, как по помойкам лазить? – но его самого разбирало любопытство. – Ладно, сходим.

После обеда ребята отправились на свалку.

В этот раз небо было затянуто сплошными свинцовым облаками, холодный ветер резкими порывами пытался пробраться под воротники курток. Из-за отсутствия солнца день казался серым и тёмным.

Почти дойдя до нужного места, Петро вдруг остановился и потянул носом воздух.

– Что случилось?

– Вован, ты чувствуешь?

– А что я должен чувствовать?

– Не воняет, как в прошлый раз.

– Да, действительно, – согласился Вован, принюхиваясь. – Ладно, это ещё ничего не значит.– Не тормози. На месте увидим.

Подходя к свалке, они увидели странную картину. Вся площадь оврага была покрыта огромными седыми полусферами, которые плавно колебались под порывами осеннего ветра. Разного диаметра, прилегающие плотно друг к другу, они напоминали гигантскую мыльную пену, медленно клубящуюся в огромном тазу.

Друзья застыли в изумлении, широко раскрытыми глазами всматриваясь в фантастическое зрелище, нехарактерное для планеты Земля.

– Смотри, что это? – вдруг испуганно прошептал Вован, показывая дрожащей рукой куда-то вглубь свалки.

Там, между полупрозрачных полушарий, то ли плыла, то ли скользила высокая белая женщина с развивающимися длинными седыми волосами. Она ласково проводила руками по белым шапкам полушарий. Вдруг она обернулась, посмотрела на приятелей и длинным пальцем погрозила в их сторону. Потом медленно заскользила к ним.

– А-а-а! – диким голосом закричал Вован. – Бежим!

Обезумевшие от страха, друзья ринулись наутёк. Они совершенно не помнили, как пробежали почти километр обратного пути. Наконец они остановились. От пережитого стучало в висках, коленки дрожали, ноги были ватными. Во рту пересохло, лёгким не хватало воздуха.

– Не останавливайся! – прохрипел Вован. – Уходим! 

Дальнейший путь они продолжили почти бегом. Попав в общежитие, заперли входную дверь в комнату на ключ и только тогда с облегчением вздохнули.

– Ну что, Вольдемар, допрыгались? – сказал Петро.– Ты как хочешь, а завтра я иду к Пете Римскому сдаваться.

– Ладно, не ной, – ответил Вован. – Только не завтра, а послезавтра. – Завтра мы ещё раз сходим на свалку, чтобы убедиться. Только воды с собой возьмём, если убегать придётся. А то я думал, что после такой пробежки концы отдам.

***
На следующий день после занятий друзья снова отправились на свалку. Серые низкие тучи, как и вчера, закрывали солнце. Было холодно, пахло морозцем, потому что иней, осевший за ночь, так и не растаял.

Петро и Вован осторожно приближались к оврагу. Холодный чистый воздух приятно щекотал щёки и лоб. Свалкой не пахло. На её месте перед ними расстилалось несколько гектаров чистейшего жирного чернозёма, кое-где присыпанного инеем.
Ребята подошли к краю поля. Вздох облегчения вырвался из их груди.

– Послушай, герр Питер, может, нам вчера что-то привиделось? – произнёс Вован.

– Хорошо бы, – ответил Петро. – Но, скажу вам, сэр, я вчера мухоморов на обед не ел. И сегодня тоже. Ты же видишь, что свалка исчезла и поверхность земли пустая? Наверное, ведьму вчерашнюю с её грибами  морозцем прибило. Слава богу, всё обошлось.  Ладно, пошли обратно.

– Пошли. Только вот бутылку с водой выброшу. Чего её попусту с собой таскать? – Вован достал бутылку и, размахнувшись изо всей силы, бросил её вглубь новообразованного поля.

– Уф, кажется, на этот раз обошлось, – с облегчением сказал Петро. – А теперь давай думать, как завтра будем Пете Римскому ситуацию объяснять.

И приятели отправились домой.

Спустя несколько часов в прилегавшей к земле стенке пластиковой бутылки образовалось маленькое отверстие, через которое вытекла вода, а потом появилась белая горошинка, выпустившая тонкие полупрозрачные стебельки, на кончиках которых выступили утолщения, похожие на шляпки грибов…

***
В одном из бизнес-залов Шереметьевского аэропорта разговаривали двое молодых мужчин, явно хорошо знавших друг друга. Возле их ног стояли  солидного размера рюкзаки, на внешней поверхности которых были закреплены всякие штуковины непонятного назначения. Одеты мужчины были в одинаковые камуфляжные утеплённые куртки, из-под воротников которых выглядывали тёплые вязаные свитера. Наряд завершали джинсы, заправленные в высокие кожаные ботинки на толстой подошве. Внешний вид мужчин вызывал ассоциации то ли с геологами, то ли с альпинистами. И сразу было понятно, что едут они не на солнышке греться, а в отдалённые суровые районы нашей необъятной родины.

– Поздравляю тебя, Владимир Петрович, с блестящей защитой кандидатской диссертации. Как здорово, что твоя тема близко перекликается с тематикой научных грантов по биологии. Поиск новых форм жизни – это так здорово!

– Спасибо, Пётр Васильевич! Вот я и догнал тебя в этом плане. Кстати, ты не жалеешь, что вместо Китая мы летим на Камчатку?

– Что ты, Владимир Петрович! Я очень рад. Во-первых, с оформлением поездки хлопот было гораздо меньше, во-вторых – в нашей стране ещё столько неисследованных мест, что и нашим правнукам хватит. А в-третьих, вернее во-первых, вместе с нами в экспедиции заниматься научными исследованиями будет Галсан. Она должна встретить нас в Петропавловске-Камчатском.

– Ну что ж, Пётр Васильевич, пошли сдавать рюкзаки в багаж, а потом – к стойке регистрации. Интересно, чем закончится наша поездка…

Но это уже совсем другая история.

20.02.-06.03.2020; 31.10.2020