Входите, милости просим

          Было это в середине шестидесятых годов прошлого века в далёкой Сибири. Я с моим дедом возвращался из Нижнего Тагила домой в родное село. На дворе было начало февраля, стоял мороз под двадцать градусов и мела метель. Метель не унималась уже несколько дней, да такая, что целиком заметала в пути грузовые машины, гружённые продовольствием, лесом, доставляющие грузы в деревни.
          Другого сообщения просто не было. Вот такая бушующая пурга застала нас в ста километрах от дома, в небольшой деревеньке. Машина встала, а метель не унималась.
          Снег валит пуще прежнего, а время позднее, да и мороз всё крепчает и крепчает.
          Шофёр, с которым мы ехали, говорит:
          - Видите, справа от дороги огоньки светятся. Это деревня. Идите и стучитесь в любую дверь. Вас пустят, здесь к этому уже привыкли.
          Мне, 14-летнему подростку было непонятно, как к этому могли привыкнуть.
          Шофёр остался в машине, потому что груз был ценный, а мы с дедом и ещё одной женщиной, попутчицей, пошли на тусклый огонёк в ближайшем домике на краю деревни.
          Дошли, постучали. А дверь была не заперта. На шум выскочила молоденькая и такая хорошенькая девушка, которая явно куда-то спешила.
          Она нисколько не удивилась нашему появлению, широко распахнула дверь и пригласила в дом:
          - Входите, входите, милости просим. Такая непогода и мама ещё с утра сказала: «Ну, Анна, сегодня жди гостей».
          После этого она показала на стол и спешно предложила, стоявшие на нём, в чайнике чай, молоко и хлеб. Потом она по деловому указала, где кому лечь отдыхать, а сама побежала в клуб на танцы. Уже одеваясь, она сказала, что мама на ферме, она доярка и придёт поздно.
          Когда пришла хозяйка этого гостеприимного дома, то тоже не удивилась, что у неё полна хата не прошеных гостей. Она только спросила:
          - А где Анна?
          - Побежала на танцы, - ответили мы.
          Дочка возвратилась ближе к полуночи и, пошептавшись с матерью, тихо легла спать.
          Задолго до рассвета утром мама убежала на ферму, оставив нам на завтрак горячий картофель, парное молоко и душистую буханку домашнего хлеба.
          Метель утихла, но везде были такие сугробы, что по дорогам трудно было передвигаться. Нам пришлось немного задержаться, пока откапывали машину и расчищали бульдозерами проезжую часть дороги.
          Часам к двенадцати Анна выспалась. Она рассказала нам, что живут они вдвоём, отец погиб в конце войны. Она работает в сельской библиотеке. А такие «гости», как мы у них далеко не редкость.
          Никаких денег с нас не взяли, а мы за такое гостеприимство, когда нас в полном смысле накормили, напоили, обогрели и спать уложили, можно сказать спасли, испытывали к совершенно не знакомым добрым людям, чувство огромной благодарности за душевную отзывчивость и человечность. 

          Когда мы приехали в своё село, и я рассказал бабушке о таком гостеприимстве незнакомых людей, она тоже ничуть не удивилась.
          Она рассказала, что во время войны, когда люди передвигались в основном пешком, она тоже всегда держала двери постоянно открытыми. Она также угощала путников картошкой и молоком, но только без хлеба, тогда его просто не было.
          Прошло более полувека. Люди стали жить богаче – появился хлеб на столах и множество других продуктов. И теперь в деревнях двери закрывают на все запоры, но не от скупости и жадности, а от страха. Потому что сильный норовит обидеть слабого и беззащитного, отобрать у него последнее, а не помочь или посочувствовать. 
          А в городах люди стали ещё богаче. Посмотришь - вокруг металлические двери и железные решётки на окнах. То и дело слышишь: там ограбили, тут убили, там избили, там изнасиловали, там обидели…
          Вот потому и пришёл на память этот случай из далёкого, почти сказочного, прошлого, когда в мире, бедном и, казалось, убогом, жила большая, добрая и человеческая душа.