Удивительная история о пёсике Трезорке

    Не знаю, чей это рассказ, мне его прислали в сообщении. Прочитав его,
решил опубликовать почти дословно, такие истории должны знать и помнить люди всего мира.
    В середине 1960-х годов в Ленинграде в районе Парголово сносили деревянные дома, освобождали место для нового жилого строительства. Во дворе расселённого дома рабочие обнаружили могилку, над которой возвышался обелиск с фотографией. С фотографии смотрел пёс с большими умными глазами и висячими ушами - помесь "двортерьера" с гончей.
    Подпись гласила: "Дорогому другу Трезору (1939 - 1945 гг.) от спасённых им хозяев". Было понятно, что памятник как-то связан с событиями блокады, и сносить его не стали, а через паспортный стол начали искать бывших жильцов дома.
Через неделю в тот двор пришёл седой мужчина и бережно снял фотографию собаки с обелиска. Сказал обступившим его строителям:
 - Это наш Трезорка! Он спас нас и наших детей от голода. Я его фотографию повешу в новой квартире.
    Мужчина рассказал удивительную историю.
    Осенью 1941 года окраины северных районов города сравнительно мало страдали от обстрелов и бомбёжек, основные удары немцев приходились на центральную часть Ленинграда. Но голод пришёл и сюда, в том числе и в деревянный дом на четыре семьи, в каждой из которых были дети.
    Общим любимцем двора был Трезорка - игривый и смышлёный пёс. Но в одно октябрьское утро в собачью миску, кроме воды, налить было нечего. Пёс постоял, видно, подумал. И исчез. Жители вздохнули с облегчением - не нужно смотреть в голодные собачьи глаза. Но Трезорка не пропал без вести. К обеду он вернулся домой, неся в зубах пойманного зайца. Его хватило на обед для всех четырёх семей. Требуху, лапы и голову отдали главному добытчику...
С тех пор Трезорка начал приносить зайцев почти ежедневно. Пригородные поля опустевших совхозов были заполнены неубранным урожаем - в сентябре к городу подступил фронт. Капуста, морковка, картофель, свёкла остались  в грядах. Зайцам раздолье. Их расплодилось очень много.
    В семьях двора регулярно варили бульоны из зайчатины. Женщины научились шить из шкурок тёплые зимние варежки, меняли их на табак у некурящих, а табак обменивали на еду. Для соседских домов, где как и во всём городе свирепствовал голод и болезни, где некому даже было выносить трупы с домов, а умирали зачастую и целыми семьями, один за другим, мы были людьми с "заячьего дома". Мы казались им счастливыми, ведь о нас позаботился Бог. Ведь тогда голодающие люди о умершем говорили тоже с завистью, говорили тихо берегя силы и экономя даже на эмоциях, мол умер, вот каков, словчил!   
    Охотничьи походы Трезора подсказали ещё один спасительный маршрут: дети с саночками ходили на засыпанные снегом поля и выкапывали картофель, капусту, свёклу. Пусть подмороженные, но продукты. Ходили дети и с соседних домов, кто мог ещё ходить, ходили и взрослые, но их было не очень много, многие и не доходили до этих полей или умирали на обратной дороге, так и оставаясь лежать на этих тропинках смерти. Дома в ту пору быстро пустели и разбирались на дрова пока ещё живыми, дрова тоже были у них, но не вес золота, золото было не в цене, а на вес человеческих жизней.
    Во время блокады в этом доме никто не умер. В новогодний вечер 31 декабря детям даже установили ёлку, и на ветках вместе с игрушками висели настоящие шоколадные конфеты, которые выменяли у армейских тыловиков на пойманного Трезором зайца.
   Так и пережили блокаду. Уже после Победы, в июне 1945 года Трезор, как обычно, с утра отправился на охоту. А через час пришёл во двор, оставляя за собой кровавый след. Он подорвался на мине. Умный пёс, видимо, что-то почуял, успел отскочить, поэтому не погиб сразу. Умер уже в родном дворе.
   Жители дома плакали над ним, как над ушедшим из жизни близким человеком. Похоронили его во дворе, поставили памятник. Когда переезжали в новое жильё могилку решили не трогать. Да и как тронуть такую память, и с собой её на новое место не заберёшь. Так могилка и осталась.
  Тот мужчина попросил строителей:
 - Если сможете, не застраивайте могилу Трезора. Посадите на этом месте ель. Пусть у ребятишек-новосёлов зимой будет ёлка. Как тогда, 31 декабря 1941 года. В память о Трезорке.
   Когда сносили памятник Трезорке, то пришли и жители старого дома, кого смогли найти и дети тех жильцов, и внуки. Накрыли стол и строители тоже помогли. Посидели, поговорили, вспомнили то время, помянули кого уж нет. Поплакали. Посадили вместе со строителями ёлку и разошлись по жизни. 
   Ель выросла. Жители высотной новостройки уже привыкли, что возле одного из подъездов растёт большая и красивая ель. И не многие знают, что она посажена в память о 900 днях блокады Ленинграда и собаке, спасшей от голода шестнадцать, а возможно и более его жителей и защитников!