Семь дней. Глава 5 Зов мертвеца

- Ну и что? – Шепчет Семен. – Где он? Долго нам еще тут сидеть?
Стоило Ивану пропасть всего на несколько минут, отправившись разведать обстановку, как волнение тут же прокрадывается в сердца Константина Михайловича и остальных сотрудников Комплекса, неприученных к томительному, лишенному какой-либо ясности ожиданию. Только лейтенант ждет спокойно, с тем же тяжелым выражением, которое не покидает его с момента гибели его бойца.
- Успокойтесь, Семен. – Выглядывает Константин Михайлович из люка, ведущего на поверхность. – Да вот он, идет.
Ученый залезает обратно, а в люк, при тусклом свете наступающих летних сумерек, заглядывает Иван.
- Похоже, сегодня нам везет. – Улыбается агент. – Толпа почти вся сейчас в комплексе. Снаружи всего человек тридцать, из тех, которых мне удалось заметить. Так что будем идти тихо и быстро. Да и вашу капсулу я нашел, она на краю стоянки. Так что, даже если нас заметят, главное до нее добраться.
Ученый не сдерживает вопрос от удивления.
- Я же только дал карточку. Откуда вы знаете, как выглядит капсула?
- Я знаю, даже как выглядит изнутри ваша квартира. – Улыбается Иван. – А теперь пора.
Он делает паузу и оглядывает спутников, ждущих в темноте тайного прохода.
- Ну что, готовы? – Спрашивает Иван, но ответа не ждет. – Выбирайтесь сюда. Только помните: ни звука. Идем тихо.
Все постепенно выбираются на поверхность, с удовольствием разгибая спины, после того, как пришлось ползти на карачках в узком лазе, спрятанном под землей, почти целый километр. Впрочем, Иван шепотом напоминает едва ли не каждому, что нужно пригнуться, прежде чем компания двигает к стоянке. И приходится снова гнуть спины, крадясь по равнине, в надежде, что удастся проскользнуть незамеченными.
 В это время на КПП, вход которого разворотило взрывом, остались только несколько диверсантов. Закончив доклад начальству и получив разрешение выбираться, пятеро военных в гражданской одежде, закрывшихся на пропускном, уже радуются возможности покинуть это место.
- Эй! – Зовет один из них.
Остальные поворачиваются на голос товарища, доносящийся из комнаты отдыха, в которой нет ничего, кроме розетки и двух жестких кушеток.
- Эй! – Снова кричит он. – Идите-ка сюда!
Все диверсанты оборачиваются на самого хилого и низкорослого.
- Посмотри, что там. – Кивает коротышка одному из них.
Тот отвечает кивком и отправляется в комнату отдыха. Возвращается он меньше чем через минуту с улыбкой на лице.
- Босс, - улыбается вернувшийся диверсант, поглаживая винтовку в руках и смотря на нее влюбленным, довольным взглядом, - я же говорил, что пришил этого сосунка. Вон он, там, остывает после пробежки. Ха!
Коротышка сам отправляется в комнату отдыха, и за ним следуют остальные четверо.
- Глянь-ка, босс! – Встречает коротышку тот, который и нашел труп молодого солдата, уложенного на кушетку в комнате отдыха. – Эти сыкуны не попытались отбиться, даже когда одного из них прикончили. Ха!
Коротышка оборачивается к мужчине с винтовкой, и все снова глядят на него, ожидая реакции командира.
- Что, Майк? – Говорит ему коротышка. – Похоже, кроме бухла и шлюх дома тебя ждет новая татуировка в твоей коллекции?
Он расплывается в улыбке, а остальные диверсанты, вскинув руки вверх, отвечают на похвалу товарища дружным рыком. Тот же, который гладит свою винтовку, ответственный за смерть молодого солдата, рывком задирает рукав, даже сорвав пуговицу, и целует вытатуированный на предплечье череп, под которым, как насечки, расположились татуировки перекрещенных костей.
- Да! – Кричит он яростно, громче остальных, пока один из товарищей на радостях ударяет его по спине.
- Давно надо было показать этим тварям, - говорит коротышка, - кто здесь главный, верно?
- Да, босс! – Отвечают диверсанты.
- Ну ладно, хватит. – Резко изменяется коротышка в лице. – Пора нам сваливать. Не хочу провести в этой дыре ни одной лишней минуты.
И остальные поддерживают его незамедлительно рыком.
Но, только диверсанты отворачиваются, как позади них раздается странный хрип. Все они останавливаются и поворачиваются, с удивлением глядя на то, как мертвец поднимается с кушетки.
- Какого… - Теряется коротышка, но быстро соображает, что следует сделать дальше, даже не заканчивая фразу. – Мочи ублюдка!
Он выхватывает из кобуры пистолет, остальные так же быстро достают оружие, и все расстреливают поднявшегося с кушетки солдата, набивая его тело энергией импульсных винтовок, прошивающих человеческое тело насквозь с пугающей легкостью.
- Так, твою мать! – Не сдерживается диверсант с задранным до локтя рукавом. – Мало тебе? А? Еще хочешь?
Остальные перестают стрелять, а он перезаряжает винтовку, подходит ближе и направляет ствол прямо в лицо упавшему на пол молодому солдату, теперь уже наверняка мертвому.
- Покойся с миром, - говорит он, с отвращением глядя в лицо молодого бойца, - ублюдок, мать твою.
Но только Майк собирается выстрелить еще пару раз в голову трупа, как коротышка его останавливает.
- Угомонись, Майк! – Вскрикивает коротышка. – Мы же не звери, как эти выродки. Оставь его. Он уже не поднимется.
Диверсант от злости прикусывает губу, но опускает винтовку, ставит на предохранитель и оборачивается.
- Не обессудь, босс. – Говорит он, опустив взгляд. – Просто не могу спокойно смотреть на этих скотов.
Коротышка кивает, подходит, берет Майка за плечо и пытается увести.
- Я понимаю, брат. – Успокаивает он. – Я тебя понимаю. Эти сволочи заслужили такого отношения. Но мы должны оставаться людьми, а иначе будем ничем не лучше них, понимаешь?
- Да, босс. – Кивает диверсант.
Все выходят, уже начиная грезить о скором возвращении домой, а Майк, идущий последним, снова замечает какой-то звук. Он поворачивается, но не успевает ничего сделать, как труп прошитого выстрелами бойца набрасывается на него, вгрызается в глотку и тут же прыгает к следующему диверсанту, быстрым, легким движением сворачивая ему голову.
- Мразь! – Только и успевает выкрикнуть один из них.
И снова раздаются выстрелы. Но на этот раз диверсанты стреляют настолько яростно желая прикончить неприятеля, что, когда выстрелы утихают, носивший недолго свое прозвище Малец, оказывается на полу уже без головы, с отстреленными руками и ногами, торчащими костями и распавшимся на две половины туловищем.
- Тварь! – Выкрикивает еще один.
А коротышка сразу бросается к Майку.
- Держись, брат! – Прижимает он горло диверсанта с вытатуированным на предплечье черепом. – Мы тебя не бросим! Держись!
Один из диверсантов проверяет пульс у того, которому Малец успел свернуть шею, после того, как разгрыз шею Майка. Но сквозь шею не пробивается биение живого сердца, и диверсант, печально глядя на обернувшегося к нему коротышку, только качает головой.
- Черт! – Ударяет коротышка в стену кулаком, продолжая другой рукой зажимать рану на шее Майка.
- Босс… - Едва не плачет тот, с трудом выговаривая слова. – Я не хочу умирать. Не хочу.
- Ты не умрешь! – С чувством, переполняясь эмоциями, отвечает ему коротышка. – Я не позволю! Держись!
- Босс… - Зовет один из диверсантов, стоящий за спиной командира.
Но коротышка игнорирует его, хотя и сам, наверное, видит, что пламя жизни погасло в глазах Майка.
- Держись, Майк! – Продолжает кричать коротышка. – Держись! Это приказ!
- Босс… - Снова зовет один из диверсантов.
- Что?! – Резко оборачивается коротышка.
Взглядом он окидывает подчиненных, различает в их глазах оттенки печали и скорби, проникается ими и сам, но и пыл его гнева начинает спадать.
- Ему конец, босс. – Кладет один из диверсантов руку на плечо коротышки, сдавливая его ладонью. – Вы ничего не могли сделать.
Коротышка стряхивает руку боевого товарища со своего плеча, опускает бессильно голову, отирает лицо рукавом и поднимается с колен, оставив мертвое тело Майка на полу.
- Вот, что мы сделаем. – Говорит он, краснея от ярости. – Мы заберем их тела с собой. Потащим на руках, если понадобится! Но мы не оставим их здесь, лежать, как какой-то мусор! Потому, что мы не такие же бесчувственные ублюдки, как эти гребаные обезьяны!
Он перестает говорить, дыша через рот, как вымотанный старый пес.
- Но, знаете что? – Добавляет коротышка, немного отдышавшись. – Мы попрощаемся с этими ублюдками достойно… За наших братьев.
Диверсанты, слушая командира, проникаются его яростью и злобой, одолевающей из-за потери товарищей.
- Джек? – Оборачивается коротышка к одному из подчиненных. – Приготовь самую, мать ее, сильную бомбу, которую только сможешь. Мы попрощаемся с этими уродами, как следует.
Боец, к которому обратился коротышка, выпрямляет спину, насколько только способен.
- Сэр! Есть! Сэр! – Кричит он во все горло.
Тут же диверсант принимается искать детали взрывчатки, сложенные в специальные, закрытые отсеки его рюкзака, а коротышка переводит взгляд на остальных.
- А мы пока приготовим наших братьев. – Произносит он с таким чувством, что любой бы проникся словами коротышки. – Мы не оставим их гнить на проклятой земле. Мы вернем их домой! К их родным, в их семьи! Вы со мной?!
- Да, босс! – Отвечают диверсанты хором.
И только теперь коротышка немного успокаивается.
- Чертовы ублюдки… - Вздыхает он через секунду. – Они не заслуживают жизни. Мы приготовим Майка и Пайди к возвращению домой, а затем… взорвем здесь все к чертовой матери.
И больше никто не говорит ни слова. И не нужно. Каждый из них пропитывается искренним, сильным, яростным чувством. Каждый из них действительно верит, что поступает правильно.
А в это время Константин Михайлович с остальными уже подбираются к стоянке. На подходе Иван останавливается, жестом показывая остальным последовать его примеру, и всматривается вдаль, в сторону КПП, слегка приподнявшись.
- Что такое? – Шепчет Семен.
Агент сразу же оборачивается, вновь пригнувшись, прикладывает к губам палец, и генетик замолкает. Тогда Иван еще раз выглядывает и осматривается.
- Похоже, чисто. – Заговаривает агент шепотом, после того, как убеждается, что поблизости нет посторонних. – Капсула чуть дальше. Пройдем вдоль ограды еще метров десять, и окажемся рядом с ней.
Все переглядываются.
- Отлично. – Шепчет Семен. – Тогда идем?
- Все готовы? – Спрашивает тут же агент.
Все кивают.
- Сигнализацию наверняка услышат, так что не медлите. – Говорит Иван, начиная двигаться и готовясь выбраться к капсуле. – Если они смогли прорваться в комплекс, то и нас достанут, если заметят. Вперед. Живо.
Быстрым, резким прыжком агент перемахивает через бордюр и оказывается рядом с капсулой. Пока остальные лезут за ним, он прикладывает карточку к ручке дверцы, устройство отвечает парой быстрых, мерных и звонких сигналов.
- Внутрь. Быстрей. Быстрей. – Шепотом говорит Иван.
Константин Михайлович подталкивает Александра к дверце со стороны водителя, и Иван помогает ему забраться внутрь. Сам ученый пролезает на сидения второго ряда. Семен тоже влезает за ним. А на третьем ряду, слегка замявшись, Мила сама усаживается на коленях подруги, а рядом с девушками пристраивается и лейтенант. Снаружи остается только Иван.
Он, вместо того, чтобы залезть в капсулу вслед за остальными, почему-то медлит, что вызывает у Семена справедливое негодование.
- Ну что там? – Шепотом, но с выраженным недовольством зовет генетик.
Но Иван только жестом пытается его успокоить, а сам медленно приподнимается и выглядывает из-за капсулы.
- Эй! Мы же торопимся, вроде! – Снова замечает Семен недовольным тоном.
Однако на выражении или поведении агента это никак не сказывается.
- Там что-то происходит. – Только и говорит Иван спокойно, сосредоточенно всматриваясь в сторону КПП, хотя в наступивших сумерках остальные, следуя за его взглядом, из окон капсулы не могут различить ни единого движения.
- Что? – Не сдерживает интереса Семен, даже не пытаясь сейчас вставить какую-нибудь свою шутку. – Ну?
Иван ведет себя странно, уже не торопится. Просунув в капсулу ногу, он не спешит поскорее в нее залезть и увести спутников, а пытается высматривать что-то в стороне КПП.
- Там какая-то возня. – Отвечает агент, немного помедлив. – Похоже, стрельба.
Юрий открывает заднюю дверцу, но Иван тут же его останавливает.
- Лейтенант, - резко, уже не тая голоса, говорит ему агент, - оставайтесь на месте.
Юрия это не убеждает. Не скрывая недовольства, он медлит и уже не так уверенно, но снова пытается выйти.
- Лейтенант, ваших там нет. – Отвечает Иван, догадавшись, что происходит в мыслях офицера. – Они стреляют не по военным… Кажется, они стреляют просто так, на радаре ничего не видно.
Лейтенант выдыхает через нос, но захлопывает дверцу.
- И что, - не успокаивается генетик, - собираешься туда пойти и объяснить этим ребятам, как себя нужно вести?
- Нет. – Улыбается Иван, оборачиваясь к Семену. – Нет, конечно.
Он спокойно, без волнения и спешки, забирается в капсулу, заводит двигатель и поворачивается к остальным.
- Это нам на руку. – Улыбается агент. – Пока они заняты, мы можем спокойно отсюда выбраться.
- Ну так вперед. – Широко раскрывает Семен глаза.
Иван улыбается шире, поворачивается обратно, и капсула начинает подниматься в воздух.
- Доберемся до города минут за двадцать. – Говорит агент, держа рычаг управления. – Пока можете отдохнуть. Воспользуйтесь этой возможностью.
Но Константин Михайлович решает удовлетворить прежде всего свой интерес, поскольку не может понять, как это агент смог что-то разглядеть через стены КПП, пусть и сильно разрушенные.
- А как вы узнали, - спрашивает ученый, - что там происходит?
Иван медлит, но не хочет отвечать лишь по привычке, хотя теперь уже быстро с ней справляется.
- Спектрозональный радар. – Коротко отвечает агент.
Но Константин Михайлович только больше недоумевает, разглядывая Ивана, но не находя у него в руках или под одеждой никакого массивного оборудования, которое бы несомненно можно было бы заметить.
- Радар? – Теряется ученый. – Молодой человек, вы ничего не путаете?
Агент улыбается.
- Просто Иван, прошу вас, Константин Михайлович. – Заговаривает Иван, уводя капсулу все дальше. – Радар находится в черепной коробке.
Иван стучит кончиком указательного пальца по лбу, отвечая на вопрос ученого.
- Так что не надо меня разглядывать. – Улыбается он, даже не обернувшись. – В карманах вы радар найти не сможете.
Константин Михайлович изумляется только больше. Ответ агента порождает в уме ученого только больше вопросов.
- Как… как вы поняли, что я…
- Радар, Константин Михайлович. – Отвечает Иван, недослушивая.
Но и так ученому становится лишь интереснее, как в голове у человека может поместиться такая сложная аппаратура.
И агент снова просит всех отдохнуть и приготовиться к тому, что может ждать спутников в городе.
Капсула покидает стоянку незамеченной. Впрочем, даже Иван, со всеми своими шпионскими приборами, не может и представить до конца, что именно он увидел за стенами КПП, где красно-желтые контуры тел, отсвечивающих в слабом инфракрасном диапазоне, мечутся по тесному помещению, сражаясь с невидимым в этом спектре врагом.
Как раз в этот момент, минут шесть спустя после того, как на руках коротышки скончался один из его подчиненных, труп второго, которому чуть раньше Малец свернул шею, точно так же теперь поднимается и набрасывается на ближайших товарищей.
Двое диверсантов, вернувшихся на КПП к остальным товарищам, погибают сразу. Еще трое и коротышка с подрывником, позабыв тут же о скорби, теперь уже выпускают в бывшего товарища очереди из своего оружия с таким рвением, что можно было бы легко представить, будто все они на самом деле яростно друг друга ненавидят.
Но, в любом случае, и им тоже не суждено вернуться домой, чтобы похвалиться перед начальством и заслужить пару медалек. Майк, поднявшись из мертвых следом, тут же набрасывается на коротышку, успевая оторвать ему голову прежде, чем оставшиеся диверсанты выпускают в здоровяка длинные очереди, плотным огнем размазывая его ошметки по всему помещению.
- Мать твою! – Кричит один из диверсантов. – Какого черта тут творится?! Это все эти ублюдки! Это их работа!
Но проходит еще минут пять, и трупы остальных их товарищей тоже поднимаются. Оказавшись запертыми здесь, на пропускном, диверсанты так и погибают все до одного, слишком рано начав готовиться к возвращению домой. Ведь, наверняка, стреляя из любимой винтовки в спину убегающего от толпы молодого, неопытного солдата, Майк не способен был хотя бы вообразить, что тот поднимется из мертвых и успеет отомстить, прежде чем его окончательно утихомирят очередью в голову. А когда проходит еще минут пять, и бывшие диверсанты сами уже встают, начиная рыскать по округе взглядом в поисках своей новой жертвы, обреченные так и остаться бродить на земле, столь яростно всем им ненавистной.
В капсуле, несущейся к городу, ученый со спутниками хранят молчание. В резко обрушившейся после сумерек ночной темноте невозможно любоваться пейзажем, так что всем почти только и остается, что смотреть на пятна фонарного света, блинами лежащие внизу, вдоль трассы. Все смотрят, отвернувшись к окнам, в темноту, погрузившись в мысли, и только Иван с Александром глядят вперед.
- Константин Михайлович. – Зовет агент.
Он дожидается, когда ученый ответит, прежде чем задавать свой вопрос, зная после долгих лет слежки, что Константин Михайлович легко мог пропустить мимо ушей даже слова Главы, когда раздумывал над своими исследованиями.
- Да?
- Пока есть время, - продолжает Иван после короткой паузы, - может, все-таки расскажите, в чем суть эксперимента?
Ученый отклоняется назад, раздумывая, стоит ли отвечать.
- А почему вы спрашиваете? – Задает он вопрос, вместо того, чтобы дать ответ. – Мы ведь договорились, что я на все вопросы отвечу только тогда, когда мы окажемся в моей квартире. Разве не так?
Иван улыбается.
- Вы обещали рассказать про свой план, а я спрашиваю про эксперимент Александра. – Не отступает Иван. – Видите ли, я ведь давно наблюдаю за вами. Но за все время, мне удалось узнать лишь то, что к эксперименту вы имеете весьма… посредственное отношение.
Ученый с недовольством отворачивается.
- Это не та область, - говорит он, - в которой я могу свободно ориентироваться.
Но Иван не решается торопить, ждет минуту, и его терпение вознаграждается.
- Я помогал с некоторыми техническими аспектами. – Вдруг отвечает Константин Михайлович после паузы.
- Ясно. – Кивает Иван, продолжая следить за дорогой. – Но дело все-таки в генетике, верно? Александр работал над ускоренным изменением генома?
Ученый снова замолкает, вместо ответа, но на этот раз подает корпус вперед, желая увидеть, с каким выражением агент задает этот вопрос, и пытаясь понять, стоит ли доверять этому человеку.
Иван, похоже, догадывается об этом.
- Константин Михайлович, - улыбается он шире, - можете не беспокоиться, Совет об этом не узнает.
- Откуда мне знать? – Сразу же спрашивает ученый.
- Я больше не на задании. Официально, меня вообще не существует. – Отвечает Иван. – И у Совета сейчас есть дела поважнее, чем следить за вами, не думаете?
Это звучит убедительно, и Константин Михайлович, помедлив, отклоняется снова назад.
- Я не знаю точно, чего Саша добивался. – Говорит ученый через минуту. – Вернее, мне известно, что он хотел повысить интеллектуальные возможности человека, внеся какие-то мутации в организм, большей частью, в нервную систему. Но это практически все, что мне известно.
- Так вот, что заинтересовало Совет. – Кивает Иван. – Теперь ясно.
Семен тоже не сдерживает интерес.
- Что именно? – Спрашивает он агента. – То есть, раньше ты этого не знал?
Иван отвечает вновь с легкой улыбкой.
- Мне было известно только о том, что, возможно, - говорит он, - в Комплексе проводятся нелегальные эксперименты по агрессивному изменению генома. Другой информации у меня не было, поскольку в мои обязанности входило только следить за Константином Михайловичем. Только он мог пролить свет на эту ситуацию, поскольку единственный в последние пять лет контактировал с Александром.
Больше никто ничего сказать не успевает. Александр достает из кармана небольшую пластиковую карту, ударяет ей несколько раз по приборной панели, поднимает и слегка встряхивает, не оборачиваясь. Этот жест сразу привлекает внимание.
- Что это? – Берет карту Семен.
Константин Михайлович присматривается и берет карточку из рук генетика, чтобы рассмотреть ближе.
- Это ключ от квартиры.
Ученый задумывается на секунду, убирает карточку в карман брюк и пытается дотянуться до Александра.
- Ты хочешь, чтобы мы ехали домой?
Юноша не отвечает, но ученого это только убеждает в безошибочности его предположения.
- Нам нужно домой. Как я и говорил. Видите? Он не лишился рассудка. – Говорит Константин Михайлович с живостью, обращаясь к Ивану. – Э… Район семь, сектор три. Дом я покажу.
Семен взглядывает на ученого с изумлением.
- Это он вам мысленно объяснил? – Ухмыляется генетик. – Он же просто достал карточку. Вы что, хотите сказать…
- Просто доверьтесь мне. – Обрывает ученый Семена на полуслове. – Я знаю, что он пытается сказать. Из-за проблем с речью, он…
- А, да какого черта? – Отмахивается Семен, успокаиваясь. – Делайте, что хотите.
- Иван… - Зовет ученый.
Но агент вновь предугадывает желание собеседника.
- Район семь, сектор три. – Улыбается он. – И я в любом случае знаю, где вы живете.
В капсуле снова виснет молчание. Дожидаясь прибытия, все рассматривают в окна ночной пейзаж, думая каждый о чем-то своем.
А город уже близко. Иван сбавляет скорость, и становится можно разглядеть привычные очертания ночного города.
Всюду горят огни. Окна домов мерцают теплым светом, пронизывающим разноцветные занавеси. На улицах горят фонари, витрины и рекламные плакаты. Но почти никого нет, несмотря на то, что ночь еще только наступила.
Почти везде можно взглядом отыскать валяющийся на асфальте и клумбах мусор. Еще утром город был чистым, словно построен только вчера. Но теперь уже даже снующие повсюду роботы-мусорщики не успевают очищать его от хлама.
Дальше в городе, на одной из улиц на глаза Семену попадается развороченный корпус робота, вокруг которого на земле лежат разбитые бутылки, катаются цветные кульки и упаковки и даже валяется порванная футболка.
Впрочем, Иван быстро провозит спутников через улицы, и рассмотреть беспорядок удается только мельком. К тому же, подозрительно часто попадаются разбитые фонари, а уже и этого достаточно, чтобы распрощаться в мыслях с прежним очарованием одного из уютнейших городов, в котором спутникам посчастливилось жить достаточно долго, чтобы навсегда теперь, до последних дней, сохранить теплые воспоминания о его былом великолепии.
- Вот и третий сектор. – Заговаривает Иван. – Почти прибыли. Будьте начеку.
Капсула медленно пролетает сквозь высокую арку во двор, опускается на общую стоянку, где на удивление много других машин, и Иван глушит двигатель.
Во дворе оказывается так пустынно, что даже не хочется выбираться на улицу. Пусть стоят капсулы, но людей совсем нет. Никто и не торопится выходить первым, осматривая в окна опустевший двор.
- Что, так и будем сидеть? – Оглядывается Семен.
Он взмахивает рукой, открывает дверцу и выходит первым. А следом уже выбираются и остальные. И пока остальные взволнованно, с тревогой озираются по сторонам, ища глазами причину, по которой на улице так пустынно, генетик потягивается, вздыхая и раскидывая руки.
- Очень надеюсь, - заговаривает он с облегчением в голосе, - что у вас дома найдется выпивка.
Константин Михайлович взглядывает на Семена с укором, и только у Ивана слова генетика вызывают улыбку.
- Нашли, о чем думать. – Хмыкает ученый.
- Вот только давайте без нравоучений. – Щурится Семен. – Впереди еще целая ночь, и мне хочется провести ее с удовольствием. Так, есть у вас дома выпивка?
- Нет.
- Ну и черт с вами. – Отвечает Семен и быстрым шагом направляется в другую от спутников сторону.
- Куда вы? – Спрашивает Иван.
Остальные же, видимо, не питают интереса к затее генетика, чтобы ни взбрело ему на ум.
- В магазин, разумеется. – Отвечает Семен и продолжает идти, не оборачиваясь. – Не беспокойтесь, где находится квартира Константина Михайловича я знаю, не потеряюсь.
Он уходит в сторону арки, а остальные направляются следом за Александром, уже отправившимся к подъезду. Так что, проводив генетика взглядом, Иван без улыбки, с серьезным взглядом осматривает еще раз пустой двор, снова облачается в дружелюбное, привычное ему выражение, и отправляется следом за остальными к подъезду.
Иван оглядывает двор, прежде чем пройти внутрь. Несмотря на пустынность и отсутствие людей в этот не слишком поздний час, многие из окон, выходящих во двор, отливают теплым светом, процеженным через занавеси. Но, еще не успевает агент повернуться, как слышит крик.
- Ты… С ума сошла?! – Разносится по подъезду голос ученого. – Не трогай!
Иван бросается на звук, мгновенно достает оружие, припрятанное за поясом в скрытом кармане, быстро догоняет остальных и застает их на первом пролете.
Все, кроме ученого, стоят позади. Сам Константин Михайлович держит за голову старуху, беснующуюся и рвущуюся его укусить. Вместе с ним со старой женщиной борется лейтенант, держа ее за руки со спины. А девушки, прижимаясь друг к другу, боятся даже посмотреть в сторону обезумевшей старухи, в одной рубахе накинувшейся на ученого.
Только Александр даже сейчас не проявляет в выражении никаких эмоций. Безмолвно, спокойно он стоит в стороне рядом с девушками, ничего не предпринимая и вообще никак не реагируя.
А вот Иван действует мгновенно. Он направляет на женщину дуло пистолета и готов выстрелить, но медлит, не двигаясь, когда старушку загораживает борющийся с ней лейтенант. Приходится ждать почти целую минуту, пока появится возможность, но Иван терпеливо и сосредоточенно глядит через мушку, пока Юрий всего на несколько секунд не отодвигается в сторону, решив попытаться скрутить обезумевшую бабку. И тут же два выстрела прошивают женщине грудь, проделав два аккуратных отверстия в плече.
Старуха пошатывается, и Юрий с Константином Михайловичем ее отпускают, пятясь. Впрочем, вместо того, чтобы свалиться замертво, старуха быстро приходит в себя и снова бросается вперед, сокращая дистанцию между собой и ученым. Она раскрывает рот, готовясь вцепиться в глотку ошарашенного Константина Михайловича, издает отвратительный, скрежещущий рев, но звучит еще два выстрела, так быстро, почти мгновенно, что их звук почти сливается для человеческого уха в один. И лишь теперь, с продырявленной головой, старуха валится на пол.
Ученый, ошеломленный произошедшим, стоит, не двигаясь, и даже не торопится вытереть с лица следы крови.
- Назад. Быстро. – Строго, уверенно, но не слишком громко командует Иван.
Лейтенант хватается теперь за оружие, когда его руки освободились, не сводит глаз с агента, но отступает от трупа на несколько шагов. Ученый только растерянно оборачивается, но стоит на месте.
- Назад. – Повторяет Иван.
Константин Михайлович сталкивается с его взглядом, начинает приходить в себя, растерянно кивает и отступает на пару шагов.
Иван медленно, не опуская пистолет, подходит к трупу старухи. Он осторожно, подойдя поближе, толкает ее ногой, но старушка больше не реагирует. Но и тогда агент не убирает пистолет, а только направляет дуло в землю.
- Какого черта у вас тут происходит?! – Внезапно появляется сзади Семен.
Он держит в одной руке упаковку пивных бутылок, а в другой две бутылки коньяка, и выглядит озадаченным и сердитым.
- Это вы стреляли? – Смотрит он на пистолеты в руках лейтенанта и Ивана.
Но замечает труп старухи, с продырявленными грудью и головой, вздыхает и опускает плечи.
- Да какого черта со всеми вами творится? – Спрашивает генетик зло и серьезно, не тая в выражении и доли обычной ухмылки, сопровождающей его шутки.
И его голос звучит так необычно, так спокойно и тихо, но выражает вместе с тем столько недоумения и тревоги, что даже Мила, проникшаяся к Семену отвращением почти с первых же мгновений, глядит на него с беспокойством, но без злобы, отчасти разделяя недоумение генетика.
Из-за спины Семена доносится топот. Обычный человек не успевает в такие мгновения осознать, что именно происходит. Просто иногда темной ночью, слышишь за спиной чьи-то торопливые шаги, а уже в следующее мгновение вынужден спасаться от нападающего.
Потому, все успевают только обернуться. Семена кто-то хватает за надплечье и над его ухом уже раздается чей-то хрип. Остальные успевают заметить, как незнакомый мужчина раскрывает пасть, собираясь вгрызться в шею Семена, но сам он едва ли может осознать, что происходит. Юрий быстрее других готовится поднять пистолет, справляясь через силу с сомнениями. И только Иван, многие годы, почти всю сознательную жизнь учившийся принимать решения мгновенно, без единой мысли поднимает оружие, и снова два выстрела звучат так быстро, что слышно лишь один.
Семен от неожиданности не может заставить себя вздохнуть целых несколько секунд. Словно кто-то перекрыл в нем клапан. Он пытается набрать воздуха, но понимает, что не может. Но еще через несколько секунд оцепенение медленно спадает, и только генетику удается пошевелиться, как он медленно оборачивается.
За спиной лежит труп совершенно незнакомого человека с простреленной головой. Надплечье еще будто бы горит от внезапного, сильного чужого касания, мысли в голове начинают закипать, но ум подсказывает Семену только то решение, которое он способен вообразить.
- Да какого… мать твою… черта ты делаешь?! – Вскрикивает Семен.
Он начинает дышать через рот, не может успокоиться, отходит к стене и, опершись на нее спиной, пытается успокоиться.
Хочется подумать, что это ошибка, шутка, розыгрыш – что угодно, только не правда. Но звон в ушах неизменно убеждает в обратном. Семен еще раз оглядывается на труп, поворачивается к Ивану, который продолжает держать оружие, без фирменной улыбки оглядываясь то назад, то в сторону выхода.
- Лейтенант. – Говорит он тихо, быстро и коротко, сохраняя в выражении серьезность. – Дверь.
Юрий оборачивается к Ивану.
- Закрой дверь. – Кивает агент головой в сторону выхода. – Я прикрою. Быстро.
Лейтенант мешкает секунду, держа наготове и свой пистолет, как и в прошлый раз, явно испытывает недовольство оттого, что кто-то пытается им командовать, но так же, как когда Иван приказал ему оставаться в машине, переборов себя, Юрий направляется к выходу из подъезда. Он закрывает дверь и возвращается обратно.
- Кто-нибудь собирается мне объяснить, что здесь происходит?! – Продолжает Семен оглядываться с недоумением и выражением, полным беспокойства.
Впрочем, остальные понимают не намного больше, так что ему опять никто не отвечает.
Только трое из всей компании еще способны держать себя в руках. Иван больше волнуется о том, что на лестнице могут оставаться и другие, кто поведет себя также агрессивно. Юрий же пытается мыслить тем же образом, осматриваясь и складывая в уме все фрагменты произошедшего, чтобы создать более полную картину и сделать выводы. Но только Александр ведет себя так, словно ничего с самого утра не изменилось.
Иван не успевает сказать всем идти за ним, как вперед выходит Александр. Он безразлично переступает через труп старушки и уже собирается подниматься по лестнице, как агент останавливает юношу, взяв за плечо.
- Назад. – Строго указывает Иван.
Александр останавливается на секунду, медленно высвобождает руку, и делает еще шаг.
В это время за их спинами окончательно теряет последние капли терпения Семен.
- Чертовы психи. – Ругается он негромко.
Он проходит мимо Константина Михайловича и девушек, ставит на полу рядом с лифтом бутылки, достает одно пиво из упаковки, открывает и нажимает кнопку вызова.
На звук оборачивается Иван.
- Назад. – Говорит он резко, громче.
Но Семен только отмахивается свободной рукой.
- Да пошел ты.
Генетик поднимает над головой бутылку с пивом, прильнув губами к ее горлышку, делает большой глоток, но не успевает он опустить руку, как открывается дверь шахты. Оттуда на генетика мгновенно выпрыгивает молодая девушка с разорванной юбкой и в окровавленном топе. Она вгрызается в руку Семена, вырывая зубами целый кусок мяса, и генетик, роняя бутылку, не сдерживая крик, отталкивает ее в лифт, а сам пятится назад, от пронзающей боли не удерживаясь и сваливаясь прямо на пол.
Иван снова реагирует мгновенно. Но на этот раз звучит три выстрела. Два выпускает один за другим агент, а третий выстрел успевает сделать одновременно с ним лейтенант.
Иван коротко взглядывает на Юрия, но ничего не говорит. Держа пистолет, он подходит к Семену, берет его за шкирку и оттаскивает в сторону, не церемонясь, но в то же время не сводит глаз с девушки в лифте.
- Осторожней! – Не сдерживается Семен. – Черт! Да помогите же!
Ирина, едва справившись с оцепенением, сразу бросается к генетику.
- Больно, твою мать! – Цедит Семен через зубы, сдерживая боль. – Да дайте уже кто-нибудь мне этот чертов коньяк!
Мила тоже оживляется. До сих пор не знавшая, как реагировать на происходящее, державшаяся за подругу, она подходит к лифту, с опаской взглядывая на труп девушки в короткой, порванной юбке, поднимает с пола одну из бутылок, торопливо отдает ее Семену, а сама встает рядом и смотрит так, что по глазам видно, как легко и как сильно Мила проникается к генетику сочувствием, пусть до сих пор он вызывал у нее лишь презрение.
- Черт. – Бормочет Семен уже спокойнее, с трудом пытаясь сдерживать боль. – Открой. Да открой, твою мать, чего уставилась?
Ирина не удерживает обиду, проявившуюся в выражении, взглядывает на генетика, но по его просьбе быстро распечатывает бутылку и начинает перематывать ему руку куском ткани, вырванной из футболки Семена.
- Да что же тут творится? – Спрашивает Семен в пустоту.
Его голос звучит спокойно от бессилия. Но никто не может найти слов, чтобы ответить.
Иван осматривает тело девушки внимательнее, пытаясь понять, как могло так получиться, что в трупе не три, а пять отверстий от выстрелов, а к тому же два из них в груди, куда не стрелял ни он сам, ни Юрий, решившийся, наконец, тоже поднять оружие.
- Нельзя задерживаться. – Вдруг с уверенностью заявляет лейтенант.
К нему оборачиваются все, кроме Александра, продолжающего стоять без движений перед лестницей, одну ногу поставив на следующую ступень.
Юрий тоже всех оглядывает, замечает испуг в глазах девушек, бросает взгляд на посиневшее тело в лифте и выпрямляется, исполняясь решимостью.
- Пойдем по лестнице. – Говорит он еще увереннее. – Я первый, остальные за мной.
Никто не успевает даже кивнуть. Иван быстро встает, оставляя труп в покое, и выходит из лифта.
- Не самое разумное решение. – Возражает он. – Поедем на лифте. Так будет безопаснее. На лестнице могут встретиться и другие…
Но Юрий оказывается не таким робким человеком, каким его можно было вообразить, если оценивать по смятению этого дня и по той легкости, с которой лейтенант подчинился нескольким приказам агента.
- Нам нужно пройти всего четыре этажа. – Перебивает он решительно. – И ты прав, там могут быть другие. На лифте мы рискуем попасть в засаду.
Иван медленно расплывается в улыбке.
- Молодец, лейтенант. – Хвалит он. – Неплохо сработано.
Но не успевает Юрий приготовиться вести остальных наверх, решив, что Иван договорил, как агент продолжает мысль.
- Но в лифте нам легче будет отстреляться. – Продолжает настаивать Иван. – И мы сможем в крайнем случае вернуться на первый этаж. Держать оборону на лестнице будет гораздо сложнее.
Юрий хмурится.
- И что вы предлагаете? – Спрашивает ученый, взглядывая на то, как Семен, корчась, пытается влить в себя целую бутылку коньяка, пока с приступом тошноты, едва сдержав рвотный порыв, не отстраняется от горлышка.
Иван улыбается в ответ, как и обычно, и с каждым разом в этой атмосфере его улыбка все больше начинает пугать.
- Не беспокойтесь. – Отвечает он спокойно.
Тут же агент разворачивается, не договорив, возвращается в лифт, берет труп девушки под мышки, не выпуская оружие, вытаскивает из лифта и бросает на пол, рядом с Семеном, которому Ирина успела наскоро перевязать руку.
- О, черт! – Отворачивается генетик с отвращением. – Обязательно было ее ко мне тащить? Чтоб тебя.
А Иван не перестает улыбаться.
- Проблема решена. – Взглядывает он на Юрия. – Теперь мы можем подниматься.
Остальные тоже переводят взгляды на лейтенанта, словно бы его мнению доверяя больше, чем собственному.
Юрий выдыхает сердито через нос, медлит секунду и кивает.
- Ладно. Едем на лифте.
- Прекрасно. – Улыбается Иван.
Агент жестом приглашает девушек пройти в лифт. В такой жуткой обстановке они не решаются спорить, хотя и корчатся невольно, отворачиваются от пятен крови, которыми вымазаны стены, но держа друг друга за руки все же могут сдержаться.
- Константин Михайлович, - бормочет Семен голосом, пьяным от боли и коньяка, когда ученый заводит в лифт Александра, - не будете ли вы так любезны прихватить с собой мои покупки? Не сочтите за труд, но мне не очень удобно.
Ученый, пожалуй, отказался бы в другой ситуации, но сейчас и сам рад помочь Семену после того, что с ним произошло. Заведя Александра в лифт, он сразу возвращается к Семену. Ученый ничего не говорит, видя, как генетик пьянеет у него на глазах, помогает ему встать на ноги, берет стоящую у лифта упаковку пластиковых банок с пивом и вторую бутылку коньяка и заходит в лифт вместе с генетиком.
Семена лейтенант с агентом тоже пропускают вперед.
- О, - ухмыляется генетик, - вы так любезны.
Иван искренне улыбается шутке, пока все остальные выслушивают слова генетика с тяжелыми лицами, и агент вместе с лейтенантом заходит внутрь. Оба становятся у входа, занимая одинаковые позы, словно зеркально отражение друг друга, оба двумя руками берутся за оружие, направив его на закрывающиеся двери шахты, после того, как Иван нажимает на клавишу с цифрой четыре. И лифт, плавно качнувшись, начинает подниматься вверх.
- Константин Михайлович, встаньте сюда. – Вдруг тихим голосом заговаривает Иван, указывая на место рядом с собой.
Ученый подходит, но еще только собирается спросить, зачем агент попросил об этом, как тот уже отвечает.
- Приготовьтесь отправить нас на первый этаж – Объясняет Иван. – Держите палец на кнопке. Увидите, что за дверью больше трех, сразу жмите, не ждите команды. Ясно?
Ученый кивает.
- Хорошо.
Он выглядит слегка растерянным, но готовым исполнить порученное ему задание. Впрочем, проходит еще секунд пять, двери шахты открываются, и компании предстает безлюдный коридор с закрытыми дверьми.
Но Константин Михайлович, может, от волнения, жмет на кнопку, и двери снова закрываются. Иван даже опускает пистолет и поворачивается с улыбкой.
- Ха! – Восклицает даже Семен, но тут же скорчивается от боли и снова прикладывается к бутылке.
А ученый не может скрыть в выражении смущения.
- Простите, я, э...
Он не договаривает, нажимает на кнопку остановки и снова отправляет лифт назад, на четвертый этаж. Иван улыбается шире, поворачивается и вновь направляет оружие в сторону дверей. Лифт останавливается, двери разъезжаются в стороны, и все с волнением ожидают, когда лейтенант или агент дадут указания.
- Оставайтесь пока здесь. – Старается Иван говорить как можно тише, но так, чтобы остальные могли его расслышать. – Я проверю…
- Нет. – Решительно возражает лейтенант. – Я пойду вперед.
Иван улыбается, но не оборачивается к Юрию, продолжая смотреть только перед собой, даже не моргая.
- Уверены?
Лейтенант не раздумывает над ответом.
- Охраняй остальных. – Отвечает Юрий.
- Хорошо. – Не спорит Иван. – Я прикрою.
Лейтенант, держа оружие перед собой, выходит из лифта. Пропустив его, Иван становится на выходе, осматриваясь с прежней внимательностью. И действия этих двоих выглядят на удивление слаженными, будто они годами тренировались вместе и знают все повадки друг друга.
Остальным из лифта не видно почти ничего. Лейтенант просто исчезает за поворотом, уйдя направо, а Иван загораживает проход, направив оружие в пол, ни на миг не расслабляясь. Но не проходит и минуты, как Юрий уже проходит мимо дверей лифта в другую сторону.
- У дверей чисто. – Говорит он, а сам уходит к лестнице.
Но и в той стороне лейтенант не задерживается, и снова возвращается быстрее, чем кто-нибудь начинает беспокоиться.
- Все в порядке. – Снова появляется лейтенант перед лифтом.
Он убирает оружие в кобуру, но Иван свой пистолет продолжает держать наготове.
- На лестнице никого. – Докладывает Юрий. – На этаже ниже, кажется, тоже. Быстрее. Нужно укрыться в квартире.
На этот раз Иван ничего не говорит, молчаливо соглашаясь с выводом лейтенанта. Он первым выходит из лифта и жестом зовет остальных идти к квартире номер сорок два, находящейся в конце коридора. И компания, под охраной Юрия и Ивана, быстро проскальзывает через коридор.
Все тут же заходят внутрь. Александр сразу же пропадает на кухне. Остальные же с облегчением вздыхают, оказавшись, наконец, где-то, где легко почувствовать себя в безопасности.
Семен выглядит ужасно, и все на него поглядывают с жалостью. Особенно девушки, сталкиваясь взглядом с окровавленной тряпкой на руке, едва не корчатся, словно испытывают не меньше боли, чем сам Семен. Но генетик ведет себя на удивление достойно, не жалуется, только кряхтит и пыжится, хмыкает и заливает в себя коньяк, так и не сумев еще, но очень стараясь прикончить бутылку. Но кто станет винить его за такие мелочи?
Константин Михайлович тоже заходит следом за сыном на кухню и убирает бутылки, купленные Семеном в торговом автомате, стоящим на выходе из закрытого магазина, в холодильник.
- Костя... – Зовет генетик тихим, хриплым голосом. – Закусить бы…
Ученый сразу же достает из тумбы над раковиной стакан, ставит на стол, подходит к холодильнику и открывает дверцу. Семен замечает забитый до отказа холодильник, а все остальные только и могут, что пытаться не замечать окровавленные тряпки на его руке. Разве что Александр, оглянувшись мельком, вдруг уходит в комнаты, да Иван ведет себя вполне спокойно, так же непринужденно улыбается, осторожно вытащив кусочек мясной нарезки из открытой дверцы холодильника. А девушки, и с ними даже и лейтенант, не могут спокойно глядеть на Семена и пытаются отводить глаза.
- Есть сыр, колбаса… - Перечисляет ученый. – Есть лимон. Вам это подойдет?
- Да что угодно подойдет. – Отвечает Семен.
Ученый достает лимон и сыр, и ставит рядом со стаканом на стол, после чего любезно отодвигая стул.
Опустошив бутылку почти наполовину, Семен все легче терпит боль и, опустившись за стол, даже может, наконец, выдохнуть спокойнее.
- Константин Михалыч… - Кряхтит генетик, едва заметно кивая головой в сторону холодильника. – Скажи, тебе зачем столько еды?
Ученый медлит. Не сразу он решается ответить, кажется даже, хочет избежать разговора, отворачивается, но, выдохнув, все же заговаривает.
- После того раза, - вздыхает Константин Михайлович, - когда Саша решился провести свой эксперимент прямо здесь, дома, он сильно изменился.
Ученый ставит перед Семеном два блюдца, одно с кусочками сыра, а другое с нарезанным дольками лимоном. Сам же, продолжая говорить, он отходит к плите, где еще не успел закипеть чайник.
- Он стал есть… много. – Продолжает Константин Михайлович. – Очень много. Он начал есть за четверых, и я не преувеличиваю ни капли.
- Это бред. – Наливает Семен несколько глотков коньяка, проглатывает махом, и снова наполняет стакан. – Это бы значило, что мутации отразились на сы… системе пищеварения, то есть… то есть на всем организме. Это же…
Генетик потрясает рукой, очевидно, испытывая яркие эмоции по отношению к предмету разговора, но пьянеющий рассудок, падкий на чувства, все с бо;льшим трудом может находить слова, чтобы их выразить. Да и боль внезапно пронзает даже от слабого движения, так что Семен резко застывает, решив двигаться как можно меньше.
- Это чушь. – Наконец, отмахивается Семен и отпивает из стакана, на этот раз закусив лимоном, но не чувствуя ни его кислоты, ни украшенной ею горечи коньяка. – Организм никакого существа неспособен перенести такие изменения.
Ученый не отвечает.
- А с чего ты тогда, в капсуле, решил, - щурится генетик, - что он хочет сюда, домой? Он же просто вытащил ключ и помахал им.
Константин Михайлович остается спокоен.
- Поверьте, я научился уже понимать его бес слов. – Коротко отвечает ученый.
Он выключает плиту под закипевшим чайником и предлагает всем что-нибудь налить, но только Иван соглашается на кофе, а остальные вежливо отказываются. Да и за стол к Семену никто не торопится подсесть, хотя места достаточно для всех.
- И вот еще что, Семен, - всматривается Константин Михайлович в недоверчивое лицо генетика, - вы даже не представляете, насколько сильно его изменил этот эксперимент.
Семен медлит секунду, но после прищуривается, поднимает указательный палец и уже открывает рот, но внезапно заговаривает Иван.
- Прошу прощения. – Улыбается он, оглядывая сидящих за столом коллег и Александра. – Но есть важные новости.
- Неужели? – Оборачивается Семен. – Что, инопланетяне оказались настолько глупыми, что их убили земные бактерии?
Генетик снова выпивает коньяка, медленно и осторожно укладывает руку на край стола, пытаясь вытерпеть боль, затем выдыхает, опрокидывает бутылку и допивает оставшийся коньяк.
- К сожалению, нет. – Слабо улыбается Иван.
- Ну так что случилось? – Спрашивает Константин Михайлович.
- Лучше вам самим это услышать. – Отвечает агент и обращается к ученому. – У вас здесь есть монитор побольше?
Ученый кивает.
- Да, эм, да, в комнате.
Иван предлагает не медлить и пойти к монитору, так что, пусть и с легкой растерянностью, но все отправляются за ученым в комнаты. А на кухне остается один только Семен. Наконец, когда кухня пустеет, он может скорчиться от боли, не стесняясь выражения, едва сдерживается, прикусывает губу, но отирает лицо ладонью и с выдохом заставляет себя успокоиться.
Все остальные, кроме Александра, пропавшего где-то в комнатах, собираются в гостиной, напротив большого, висящего на стене старого монитора. А, включив монитор, тут же ученый попадает на сообщение, транслирующееся на всех частотах без перерыва.
- Внимание. – Заговаривает с экрана женщина в белом комбинезоне, строгой униформе представителей государственных структур. – Это не розыгрыш и не учения. Человечество на грани вымирания…
Девушки и не замечают, как снова берут друг друга за руки и пододвигаются, стараясь побороть внезапно охвативший разум ужас.
- Утром, как вам известно, на всех экранах планеты появился неизвестный мужчина. – Продолжает красивая женщина на экране, со строгими чертами лица и с туго стянутыми в хвост волосами. – Он сообщил о том, что планета будет уничтожена через семь дней. Эта информация подтвердилась. Вблизи многих городов, по всей планете в небе появились неопознанные корабли…
За словами женщины все следят не отрываясь.
- В данный момент, - продолжает женщина на экране, - правительство готовится дать отпор инопланетному агрессору. Объявлена всеобщая мобилизация. Делается все возможное, чтобы подготовиться к активной фазе вторжения, но, насколько известно, сейчас инопланетный агрессор еще не вступал в контакт…
Впрочем, все это лишь нагнетает атмосферу, и лишь продолжая слушать, все проникаются истинным ужасом происходящего, которое и без того еще не успело уложиться в голове.
- Также, поступают сообщения о том, что умершие люди поднимаются из мертвых и нападают на других людей. – Продолжает женщина-диктор. – Предполагается, что это действие биологического оружия инопланетного агрессора. Оставайтесь в своих домах. Не открывайте двери незнакомым людям. Доверяйте только представителям государственных структур. Сейчас все мы должны объединиться, чтобы дать отпор захватчику.
А женщина на экране вдруг делает небольшую паузу, теряя спокойствие, опускает глаза, вздыхает, а затем снова поднимает голову.
- Не сдавайтесь. – Говорит она тихо, но уже воодушевленно, без того машинного спокойствия, с которым проговорила все сообщение. – И да поможет нам бог.
Сообщение обрывается, но не успевает экран почернеть и на миг, как оно начинается сначала.
- Внимание. Это не розыгрыш и не учения. – Снова говорит с экрана женщина-диктор.
Константин Михайлович выключает звук. И никто ничего не говорит, никто не может заставить себя произнести хоть слово, даже Иван сейчас не решается нарушить эту тягостную тишину. Но все думают об одном. И, переглянувшись, все обращаются взглядами в сторону кухни, словно через стены умея рассмотреть сидящего там генетика.
Восстающие мертвецы. Теперь, все уже совсем иначе думают о полученной Семеном ране, теперь она резко становится еще более жуткой карой, которую бы ни за что никто не пожелал генетику, но которая обрушилась все же на его голову.