Полное дыхание. Вдох

 Сбросил рюкзак. Вчерашний ветер ободрал гребень горы до камней, изрезал заснеженный склон тонкими, как птичьи кости, застругами.

 Тяжесть из плеч не ушла. Сел. Расслабился. Кровь шумела, а может в ушах заблудился вчерашний ветер? Прикрыл глаза.

 Увидел слепящее солнце, искрящийся снег, вихри из золотой снежной пыли. Почувствовал, как ветер сечёт лицо, дёргает за одежду и рюкзак, прижимает к склону.

 Открыл глаза. Тишина. Взор вобрал далёкие горы, синее небо, по краю которого жилками из молочного стекла по хрусталю, мазало белым. Подумал: «К снегу».

 Потянул носом пропитанный солнцем воздух. Энергия близкой весны вошла в меня, наполнила живот. Сознание расширилось.

 Весь прекрасный мир, что лежал у моих ног, обрушился в меня: все горы со снежными козырьками и щётками кедрового стланика, реки и водопады под синим и зелёным льдом, толстые кедры с раскидистыми верхушками и прихотливо изогнутыми ветками, острые, как ракеты, ёлки. Остро почувствовал что живу, что жизнь леса - это моя жизнь: голод волка в далёком лесу — мой голод, усталость изюбря, копытящего настовый снег — моя усталость, жажда любви весенней белки — моё любовное желание.

 Я ещё немного вобрал воздуха в живот. Весь родной край, все места, где я раньше бывал, стали мною. Я был маленьким шахтёрским городком, где родился и вырос, Крымом и Кавказом, куда в детстве меня возили «на фрукты», Ленинградом, Москвой с их музеями и картинными галереями, где делаются деньги, и жизнь бьёт ключом; был Забайкальской степью и пустыней Гоби, по которым топтался солдатскими сапогами, Находкой и Владивостоком, Тянь-Шанем и Саянами, где прошла часть моей жизни, где много пережито и прочувствовано. Я стал Байкалом, я стал своей страной, и ещё немного Украиной, и Израилем.

 Все люди на земле стали мною: желтолицые китайцы, загадочные арабы, предприимчивые американцы, мудрые евреи, папуасы, русские и негры, хиндустанцы и бенгальцы, японцы и корейцы. Пусть они молятся разным Богам, говорят на разных языках, стряпают хлеб из пшеницы, или из риса, но все любят свою землю.
 Их любовь сделала меня сильнее. Земные реки и океаны растворились в моей крови, горные хребты стали моими костями, почва — плотью.

 Волна моего дыхания потянула вверх рёбра. Сознание тысячесильной ракетой рвануло следом, вобрало Луну, Меркурий, Венеру, Марс, Юпитер, Сатурн с его кольцами, Уран, Нептун, все планеты, все их спутники, из века в век танцующие вальс вокруг Солнца. Я был протуберанцем на Солнце, ледяным океаном на Европе, лунным кратером.

 Моя грудь раскрылась. Млечный путь вошёл в мои ноздри. Вселенная заполнила меня. Я в ней растворился, стал солнечным ветром, космической пылью, белым карликом. Чёрные дыры холодили мне щёки. Взрывы сверхновых обжигали кожу.

 Меня почти не стало.

 Потянул вверх ключицы. Время исчезло. Вселенная стала мною…


 Потом я выдохнул. Опустились ключицы, опала грудь, втянулся живот.

 Я полетел вниз и стал равным себе.

 Поднялся, пристегнул лыжи, взвалил на плечи тяжёлый рюкзак, толкнулся палками, поехал.

 Лыжи скользили вниз по склону, то выходили на жёсткую настовую доску, то врезались в заструги. Я старался удержать равновесие. Хлипкие беговые палки гнулись, в ногах копилась усталость.

 Наст провалился. Попытался устоять, но рюкзак не захотел останавливаться, ожил, шлёпнул меня по затылку. Ноги подогнулись, я упал. Зловредный мешок решил окончательно меня унизить и вбил лицом в снег. Снег проник за шиворот, залепил очки, попал в рот.

 Я лежал в сугробе, плевался и матом выражал эмоции.
 Мир вокруг меня был беспредельно громадным и сложным, я — обычным маленьким человечком.

 Счастливым человеком на своей земле.