Алко-матч

Плоским – лёд и снежная равнина.
Маялся убитый солнцем день.
Водки взяли. Там, в сельпо у Нины.
Хахаль, говорит, в Караганде.
Колбаса – как кол, не лезла в глотку,
- Рыбки бы, - писатель причитал.
По деревне. Мимо – лодки, лодки.
Раритет, московским не чета.
Солнце сверху смотрит жёлтым оком,
Снег, как простынь белая, везде.
Прикупил писатель рыбку – окунь
В доме странном с кепкой на гвозде,
Что в сенях прибит был неизвестным,
Нет не Эрнст, который, человек.
Мужиками был прибит по месту,
Капитально, в бревнышко, навек.
Водка стыла, рыбы пряный запах
Зашептал предательски: налей!
В радио ворвался некто Заппа
Фрэнк Винсент, и стало веселей.
Заиграла радугой равнина,
Пил писатель и художник тож.
Им идеи сыпались лавиной,
А последний был ну чисто морж:
В снег нырял, отыскивая ракурс,
Но писатель – непоколебим.
Не пристало, - говорил он, - раком.
И писал рассказы о любви.
Церкви вдалеке позвали вечер.
Солнце закатилось словно мяч,
Так, с намеком на другую встречу,
Дружеский похмельный алко-матч.