Две правды. Часть первая

 Клаус Фритцше, Борис Бем               

      ДВЕ ПРАВДЫ               Листая страницы  истории войны
       
           Никто не забыт, ничто не забыто!

 Воспоминания бывшего фельдфебеля Люфтваффе с комментариями российского публициста

       Часть первая.

       Судьбы людские  довольно редко  состоят из радужных полос, все чаще и больше они  черно-белых тонов. За свою насыщенную,  журналистскими впечатлениями, жизнь, я  встречался со многими неординарными людьми, на чью долю выпали тяжелые испытания. Немецкий инженер- механик, в пршлом авиатор, а ныне ветеран  войны и труда , Клаус Фритцше-один из таких светлых и крепких духом, личностей. Познакомился я с этим интересным человеком пять лет назад в канун выхода в свет моей книги военной прозы под названием: «Ошибка доктора Флека»  Работа над книгой была практически закончена, когда в одной из русско-язычной газет Германии я  натолкнулся на очерк о юном бортрадисте «Люфтваффе», который  вместе с экипажем был сбит зениткой над Каспийским морем  летом 1943 года. Речь  в материале шла о незавидной  судьбе юноши  в Сталинском плену. Этот очерк был прочитан мной на одном дыхании, и я поймал себя на мысли, что было бы очень здорово поближе познакомиться с этим  теплым и мужественным человеком , взять у него интервью для своей книги.
     Меня  очень поразил тогда его внешний вид. Весь подтянутый и стройный,Клаус Фритцше вовсе не походил на восьмидесятидвухлетнего старика.     . От него веяло не только дорогим парфюмом, но и свежестью мыслей. Обычно, в этом возрасте, люди страдают старческим склерозом, подвержены неврозу,излишней ворчливости. Здесь же я увидел своего собеседника в такой бодрости духа,что мой восторг было трудно скрыть.  Не верилось, что передо мной сидел не представитель бывшего вражеского немецкого стана, а очень милый и добрый человек. Я включил диктофон, а Клаус Фритцше начал мне рассказывать свою «Одиссею» Больше двух часов вели мы непринужденный дружеский разговор под хруст сладкого хвороста, прихлебывая душистый черный кофе. Память у ветерана войны оказалась просто феноменальной. Он наизусть называл мне номера лагерей, название населенных пунктов, имена начальников комендатур, политработников, своих товарищей по несчастью...
   ... И далеко не случайно, когда книга вышла в свет, где было помещено интервью с героем Сталинских лагерей, я пригласил Клауса Фритцше  в один из русских культурных центров города Кельна на презентацию этой книги. С тех пор мы с господином Клаусом поддерживаем теплые дружеские отношения, постоянно перезваниемся, обмениваемся электронными письмами.
      Его шестилетнее пребывание в Сталинском плену нашло  правдивое отражение в книге воспоминаний, которую бывший фельдфебель немецкой авиации выпустил на русском языке в одном из Российских издательств. Меня настолько потрясли эти мемуары, что я решил так же, как и Клаус Фритцше, поразмышлять вместе с автором вслух, пропустив каждую главу этой книги через свое сердце и вместе с читателями понаблюдать за духовным становлением бывшего немецкого солдата с голубой кровью иноземного завоевателя. 
     Я озаглавил этот материал : Две правды» И это далеко не случайно. У юного честолюбивого фельдфебеля ВВС  Великой Германии была заветная мечта надеть на плечи офицерские погоны и получить первую заветную награду от фюрера-Железный крест. Восточная кампания означала для молодого человека–большой трамплин во взрослую жизнь. Он всем сердцем верил фюреру и с этой непоколебимой правдой строил свои амбициозные планы на будущее, которым никогда не дано было осуществиться. И только в застенках Сталинских лагерей, не состоявшийся офицер «Люфтваффе», столкнулся с другой правдой-Советской,порой жестокой и противоречивой, кровавой и под час  подлой и не справедливой. Только  в том тревожном 1941 году, выпускник гимназии Клаус Фритцше о той, второй правде еще не догадывался. Чарующие звуки военных оркестров манили юного искателя приключений за горизонт, в светлое и счастливое Завтра......
 

  Запоздалая благодарность Клаусу Фритцше

       Материал «ДВЕ ПРАВДЫ» -это  литературный проект в тандеме публициста и героя воспоминаний тех далеких военных лет. Текст этой работы представлен  читательской аудитории в сокращенном варианте. Главы из нее частично переработаны и дополнены  комментариями, однако стилистика и авторская интонация остались без изменений. Борис Бем  сердечно благодарит бывшего пилота люфтваффе  Клауса Фритцше за предоставленный для ознакомленич в своё время  рабочий материал мемуаров.    

                ДЕТСТВО

      Родился Клаус  в Германии в семье сельского учителя,  который придерживался правых консервативных взглядов и воспитывался мальчик в духе прусского милитаризма.
     В нас, немцах, течет течет арийская кровь,–торжествовал отец. И нам принадлежит будущее !
С самого раннего детства Клаусу и его братьям прививалась ненависть к большевикам и евреям. Отец мечтал о блистательной военной карьере своих сыновей, поэтому и воспитывал их в относительной строгости. Вот как сам Клаус Фритцше вспоминает свои годы беззаботного детства:
    

          ЮНОСТЬ, ОПАЛЕННАЯ ВОЙНОЙ!       Посвящается павшим и живым!


  « Рос я в маленькой деревушке в Центральной Германии,жители которой почти все без исключения работали и жили на обширной территории, принадлежащей одному помещику. И дома крестьян, и приусадебные участки тоже были хозяйской собственностью. Крестьяне не были крепостными,однако,сильно зависели от работодателя. Таким образом, статус местных жителей почти ничем не отличался от крепостного люда. Мой отец служил учителем деревенской школы. Помещики, населявшие округу,почти все относились к Немецкой национальной народной партии, в которую после окончания Первой мировой войны  активно вступали предприниматели и представители дворянства.   Население деревни было вовлечено в политическую жизнь.Все крестьяне были обязаны поддерживать на выборах статус своих хозяев и ставить соответствующие крестики в избирательных бюллетенях,обеспечивая высокий процент голосования...
   
    В мои ранние детские годы я редко видел отца. В 1925 году его избрали в прусский ландтаг и он,как депутат и лоббист землевладельцев и дворян, представлял их интересы в Берлине. Сын горняка,он тем не менее ощущал себя частицей высшего общества. Во время Первой мировой войны отец, призванный рядовым солдатом, дослужился до лейтенанта.
     Я со своимии братьями воспитывался в семье в духе жесткого консерватизма. Еще перед тем ,как пойти в школу, я уже знал о том, что Версальский договор был настоящим позором для немецкого народа,что союзники, навязанными нам репарациями,уничтожили отечественную экономику. Было отнято пятнадцать процентов  национальной территории. Наши вооруженные силы могли иметь войска численностью не более 100 тысяч человек без права содержать на балансе тяжелые орудия,танки и боевые самолеты. Мы хорошо знали о том, кто был кровным врагом Германии. Это были французы, о которых мы в детстве  пели песню:

          Наш командир сел на коня,
          Привлекая нас на поле бооя,
          Разобьем Францию до конца,
          Погибнем смелым героем...

     В редкие часы, когда мы собирались вместе, отец рассказывал нам о войне и мы,дети, гордились его мужеством и отвагой. Война мне лично казалась очень привлекательным событием и я частенько задумывался о том, придется ли принимать участие в следующей? Мы этого желали и знали о том, что война с Францией не за горами. Очень хотелось восстановления национальной чести.
     Отец  во время Первой мировой войны получил пять серьезных ранений. Во время одного из них, он потерял ногу и стал инвалидом. Странно, но это обстоятельство нас, детей, не пугало.Эту жертву на благо величия нашей отчизны мы считали абсолютно оправданной,и мой отец разделял наши взгляды..
      В семилетнем возрасте я уже читал военные журналы, которые отец получал по подписке,изучал карты,передвигался по компасу. Фотографии английских,французских и американских танков приводили меня в дикий восторг и я завидовал детям из этих стран,которые имели возможность рассматривать вблизи такие чудеса  современной техники.
      В рабочем кабинете отца имелась целая кипа журналов, брошюр и книг о вооружении СССР. Отец в этой области был авторитетным экспертом и читал об этом лекции офицерам Рейсхвера.  Несколько позже, уже во времена правления Гитлера, Рейсхвер был переименован в Вермахт.
     В неописуемый восторг нас приводило изготовление взрывпакетов. Используя порох, картон, большое количество шпагата и клея,мы мастерили и маленькие «пушечные» заряды, а отец показывал нам,какой разрушительной силой они располагают. Мы также экспериментировали и с химическими препаратами (хлор калия,селитра,фосфор),которые намного повышали эффект детонации взрывпакетов. Мы очень осторожно соблюдали меры безопасности в работе со взрывчаткой и отец строго за нами следил.
       В 9 лет я уже участвовал в стрельбах для взрослых. При поддержкке сельчан было построено стрельбище,отвечавшее всем техническим требованиям.. И каково же было мое счастье, когда я , маленький девятилетний мальчуган, занял первое место, и в качестве приза получил перочинный складной ножик. Отец стоял рядом и его глаза светились гордостью.
      Моя мама мало интересовалась нашими военными забавами,одако,воспитывала сыновей в том же духе, что и отец, что называлось «прусским солдафонством». Главными критериями этого воспитания были сознательность, надежность и пунктуальность.Другие воспитательные ориентиры были следующими:
       Немецкий юноша бесстрашен.
      Немецкий юноша переносит боль,не морща лица.
      Немецкий юноша не плачет.
    На практике же эти принципы не всегда выполнялись.Возвращаясь домой с разбитым коленом и кровоточащими локтями, после столкновения на велосипедах,я от матери не слышал успокаивающих слов. Постоянно твердо звучало:
     –Перестань выть, ты мужчина!
   
      Как нацисты поддерживали детскую организацию «Гитлерюгенд»,так и у консерваторов была своя молодежная организация «Шарнхорст» Свое название она получила по имени прусского генерала,воевавшем в девятнадцатом веке.
   В раннем школьном возрасте я принимал участие в походах  группы этой организации по выходным дням в близлежащем городе. Там мы играли в войну, ели гороховый суп из полевой кухни и спали  на чердаках крестьянских домов под хруст свежей соломы.
     Мы много тогда говорили о солдатской славе,доблести и чести. Мне уже практически под девяносто, но я и сейчас смутно представляю себе это самое понятие чести солдата.
С политикой я тоже столкнулся в раннем возрасте. Отец с охотой рассказывал о проведении выборов, на которых он агитировал за свою партию, идеология которой резко отличалась от коммунистов и социалистов. Мордобои между правыми и левыми группировками в период между окончанием Первой мировой войны и приходом Гитлера к власти, были обычным делом. Текла кровь, были раненые и даже убитые. Часто мы просили отца рассказать об этих погромах. Привожу его рассказ по памяти:
 
       «Это было во время выборов в 1929 году. В то время каждый год проводились такие мероприятия демократов. Мы сняли большой зал в ресторане «Терраса» и ожидали наплыва публики. Я должен был держать речь.
   Незадолго до начала выступления один из наших «кротов» передал о том, что коммунисты собрались со всего региона,и что они хотят нас вышвырнуть из зала. Тут я приступил к точно спланированной реализации по мобилизации боеспособных членов партии. В нее входили  помещики нашего округа. У всех уже тогда имелись телефоны. В крупных поместьях имелись и  грузовики, на них в любое время можно было посадить тревожные боевые группы с выездом в любое место, куда потребует обстановка.
       Я раздал коды тревоги нашим телефонистам, те отзвонились в поместья. Быстро  были подняты люди, после чего в деревню Айслебен выехали почти двадцать грузовиков, в каждом из которых находилось по тридцать дружинников. Они  незаметно заняли свои боевые позиции и ждали сигнала к действию.
     Когда коммунисты в количестве около двухсот человек, вооруженные дубинками, появились перед местом нашего сбора и наткнулись на дружинников, превышавших их по численности вдвое, началась схватка. При этом потекла кровь с обоих сторон. Это была битва насмерть!...
   Таков был красноречивый рассказ отца, от которого мы, дети,приходили в восторг, потому что, тогда наш отец был предводителем победителей. Нам  не приходило в голову, что эта «демократия» дубинок была более чем страшным действом ,это было знаком  роста популярности Гитлера.
    
    В таком политическом «семейном» климате зарождались взгляды,преисполненные ненавистью и страхом к коммунизму, а в Советском Союзе тогда большевизм стал национальной идеологией.
     Немецкие коммунисты угрожали моему отцу, обещали, что рано или поздно забьют его в темном углу или расстреляют. И в этой атмосфере я рос, поэтому нет ничего удивительного в том, что я испытывал к коммунистическому режиму животный страх,хотя был и ребенком.
   
    Из-за постоянных угроз отец носил в кармане брюк дамский пистолет Вальтер калибра 6 миллиметров, а дома в спальне под подушкой у него лежал еще один, калибра 7.65. В выдвижном ящике тумбы хранилось по сто патронов для каждого пистолета. В 14 лет я с этим оружием выходил на природу и упражнялся в меткости стрельбы. Это делалось в тайне. После стрельбы я разбирал пистолеты на части,чистил их, смазывал, а потом снова собирал. Это занятие доставляло огромное удовольствие.
    В десятилетнем возрасте я уже ощущал себя почти  солдатом, во всяком случае росла уверенность в том, что очень скоро я им  обязательно стану.
    Мой отец очень негативно отнесся к приходу к власти Гитлера. Он одинаково ненавидел, как национал-социализм с их фюрером, так и коммунистов, во главе с Тельманом. Я с братьями разделял отцовские настроения. Меня раздражало черно-красно-золотое знамя немецких демократов. Мой отец,учитель, по складу ума, вынужден был, время от времени,водружать это знамя над зданием школы. Окно моей детской комнаты находилось в нескольких метрах от этого знамени и мы, три хорошо воспитанных сына,ставили отца в неловкое положение,когда сверху брызгали на эту ненавистную  «тряпку» соляной кислотой, дырявя ее, абсолютно не думая о последствиях...
    
       В таком милитаристском  окружении провел я первое десятилетие своей жизни. И именно в этом возрасте я решил стать кадровым офицером. Надеть на плечи лейтенантские погоны стало моей заветной мечтой» .
         
         Юный Клаус не находил ответов на свои  вопросы в рамках программы сельской начальной  школы.. Мальчику  тесно было в стенах класса. Он активно, как стебель ромашки, устремленный головкой вверх, после дождя к солнцу,тянулся к знаниям, которых явно не додавали в местной школе. И тут отец принял волевое решение. Сын должен учиться дальше. В городе Наумбурге,что раскинулся на реке Саале  была школа-интернат. И десятилетний Клаус перешагнул порог этой школы. Вот, как он он об этом рассказывает сам:

  Продолжение следует: