Тени Даггара. Есть и другие миры. Глава 4

I

Почти четыреста циклов назад, когда корабль инсеттов опустился с небес посреди гор Магмула, больше всего его экипаж был поражен архитектурой. В те далекие времена, когда на планете царил мир и покой (исключая мелкие экономические неурядицы между двумя родственными расами), Даггар переживал апофеоз своего культурного расцвета; большая часть обитаемых континентов была отстроена невероятно изящными миниатюрными строениями правильной геометрической формы. Дома выкрашивались в белый и бирюзовый цвета, которые прекрасно сочетались с сущностью и обликом самих народов, создавших их. Даггарцы не привыкли к слишком уж ярким оттенкам. Пейзаж, который окружал их основную часть времени состоял из пикообразных гор, да каменных равнин. Изредка попадавшиеся на глаза суккуленты тоже не отличались насыщенностью цвета. Другое дело – Гаджен. Вот уж где точно был рай! Плодородная почва, всегда ясное небо и огромное количество всевозможных трав, деревьев и кустарников делали эти края желанным кусочком для пришельцев, которые в скором времени осознали, что застряли на этой планете на неопределенный срок.

Пока они летели к Сестринской длани, то успело смениться не одно поколение инсеттов в составе экипажа. Разумеётся, первым, что пострадало, стало качество образования всех последующих обитателей корабля, и потому, не обладая достаточным количеством знаний о родной культуре, истории и природе в целом, они очень быстро переняли многие традиции и образ жизни Даггара. Ниесы весьма настороженно приняли чужаков в свои ряды и совсем неохотно делились духовными ценностями, особенно после того, как вирус начал косить население.

К мирному соглашению привела необходимость уживаться с пришельцами, которые остались без топлива и возможности покинуть планету. Их родной Тирум был уничтожен бесконечными войнами и экспериментами с погодными условиями. Выжили небольшие колонии, отправленные на поиски нового дома в самый последний момент. Никто и не предполагал, что Даггар обитаем, так что толпа ничего непонимающих ниесов и исведов стала для команды корабля настоящим сюрпризом. Пришлось уладить несколько формальностей и поискать себе уютное местечко на планете.

Не сразу ощутили её новые жители влияние чужеродного климата. Слишком сухой воздух был губителен для инсеттов – он обезвоживал их изнутри и очень быстро истощал. Решение проблемы оказалось очевидным и достаточно эффективным. Пришельцы приладили к имеющимся на корабле защитным маскам конденсаторы и попытались «встать на ноги» в далеком и совсем незнакомом мире.

Гаджен тоже встретил их враждебно ; слишком длинный световой день сильно превышал норму их потребления ультрафиолета. За сотни циклов, проведенных в космосе, инсетты стали совсем неприспособленными к любым изменениям среды. Несколько сезонов метались они от одного берега к другому, пока, наконец, судьба не привела их в Джинерал. Этот континент очень отличался от других. Здесь редко можно было встретить мелких животных, не говоря уже о представителях цивилизации. Практически всю поверхность земли здесь покрывали болота и озера, отчего влажность воздуха просто зашкаливала. Вот здесь инсетты смогли вдохнуть полной грудью.

II

...

— Но до сих пор между расами царит огромная пропасть, – закончил свой рассказ Хино и растормошил веткой костер.

На Даггаре в коре деревьев содержалось много калия, отчего огонь приобретал розоватый оттенок. Он отбрасывал удивительные блики на лица друзей, создавая располагающую атмосферу.

— Наверное, тяжело потерять свою историю, — отметила Рейна. Она внимательно слушала брата, время от времени с опаской посматривая на обломки корабля Ваторема, торчащие здесь из-под земли вот уже почти четыре века. Киман сквозь мокрые темно-серые волосы, спадающие на глаза, проследил за взглядом девочки.

— Думаете, здесь есть вирус?

Ровер раскинул руки, мол, оглядись вокруг! Деревня Моунтэйл живет и процветает!

— Да уж, - усмехнулся Ким, - крушение, видимо, не особо повлияло на благополучие ниесов в этих краях.

Действительно, здесь было очень мало народа – впереди виднелось всего несколько десятков небольших домишек, из труб которых тянулись тоненькие струйки ароматного дыма. Вдыхая различные аппетитные запахи, доносящиеся из открытых окон, Рейна с грустью вспоминала голодные недели в родном Несс-Фаргоне. Моунтэйл же дышал умиротворением, какое всегда бывает вне больших городов. Жители деревни не боялись изгоев и чужаков - болеё того, увидев одиноких путников, они охотно поделились с ними едой и всевозможными полезными в путешествии вещами. Теперь у каждого имелся уютный спальный мешок.

— В любом случае, надолго мы не задержимся, — подытожил Ровер и протянул к костру озябшие ладони, - Община ждет.

— До рассвета всего два часа, а я не то, что обсохнуть не успел, у меня до сих пор с волос капает! – возмутился Ким и демонстративно выжал из них несколько капель дождевой воды.

— Поверь, ты не один такой, – с сожалением отметил Хино.

Рейна же чувствовала себя прекрасно: добродушные обитатели Моунтэйла отдали ей поношенную, но еще приличную голубую девичью кофточку и плотные коричневые брюки, которые оказались намного прочнеё, чем её собственные. В отличие от парней, которые неуклюже сгрудились над костром в попытке поскореё обсохнуть, она спокойно забралась в спальный мешок и задремала.

Хино почему-то все не мог выкинуть из головы ниесов, которые встретили их на краю поселения. Ему сразу же показалось, что здесь что-то не так. Мысли не могли ухватиться за деталь, которая вызвала это дурацкое ощущение, но Киман и Ровер ничего странного не заметили. Только поутру, когда все вещи были собраны, а от ужина остались лишь приятные воспоминания, ниес вдруг обратил внимание на то, что одежда точно по размеру его сестре. Тогда Хино понял, что смутило его:

«Среди них не было ни одной женщины. И ни одного ребенка.»

Дорога простиралась вдаль, маня за собой всех, кто оказался в пути. Впереди виднелись островерхие горы, меж которых темными хвойными ручьями растянулся лес. Издалека он, правда, больше напоминал ручей из мазута – уж слишком темными казались ели после засушливого сезона Мифрид. Еще несколько дней, и все здесь расцветет и напитается живительной влагой. Природа с нетерпением ждала сезона дождей.

Община скрывалась глубоко-глубоко в Далле. Этот лес был таким древним, что карты его троп составлялись в те времена, когда ниесы и исведы только начинали вести циклопись. Среди вековых сосен, елей и лиственниц было темно, сыро и как-то по-особому пугающе. То тут, то там мелькали тени, шуршали редкие звери, которые на Даггаре достаточно интересны. Есть здесь и биолюминисцентные, и рукокрылые, рептилии и пернатые. Правда, перьями то, чем покрыта их кожа, назвать можно было с натяжкой. Больше эти создания походили на пушистых маленьких птеродактилей.

Их то и пыталась прикармливать Рейна, разбрасывая по всей тропе крошки хлебных лепешек, заблаговременно припасенные ею с вечера. «Мини-птеродактили» вскоре осмелели настолько, что шествовали за нею буквально по пятам, назойливо выпрашивая криками добавки.

— Сдались тебе эти глупые вафины... — проворчал Ровер и забавно отмахнулся от летающей повсюду шерсти.

— Мне просто скучно, - отмахнулась девочка, — и вовсе они не глупые. Поумнеё тебя будут!

— Я смотрю, ты не привыкла проявлять уважение к старшим.

— А ты считаешь, что заслужил его?

Ровер остановился и сурово взглянул на собеседницу. Рейна с абсолютно беззаботным видом прошла вперед и продолжила развлекаться с вафинами. В разговор вмешался Хино.

— Ты сильно изменился с тех пор, как мы проводили время вместе. Ей нужно привыкнуть.

— В общине такое поведение неприемлемо, Хино. Она должна беспрекословно слушаться старших. Особенно меня.

— Ты же знаешь, покладистость – это не про Рейну. – усмехнулся ниес.

— Так поговори с ней. Община держится на порядке, и наказание за его нарушение будет очень суровым.

— Слушай, у меня далеко не глупая сестра. Она остра на язык, но благоразумия Рейне не занимать. Не стоит угрожать ей.

Хино вдруг заметил, как к лицу прилила кровь. Ему отнюдь не нравилось их положение. Он в принципе не хотел бы зависеть от кого-то, но возвращаться в Несс-Фаргон на пороге зачистки было куда опаснеё, чем потерпеть несколько недель порядки и устои Общины. Тем не менеё, чем дальше друзья заходили в лес, тем менеё радостной казалась ему перспектива жизни с изгоями.

Киман был как всегда весел и шел, напевая самому себе под нос. Он то и дело перебирал пальцами мелкие каменные бусинки, висевшие у него на шеё в качестве своеобразного талисмана. Увлеченный своим нехитрым занятием, ниес не сразу заметил, что их компания снова разбилась на группы, состоящие из Рейны, шагающей в одиночестве и Ровера с Хино, которые уже завершили диалог.

— Надо же, к закату мы уже будем дома! – с улыбкой начал он, догоняя девочку.

— У меня нет дома, Ким, — даже не взглянув на собеседника, проговорила Рейна, - Надеюсь, у вас там красиво.

— Ну-у-у... — протянул ниес, — Община вполне чистая. Видишь впереди потухший вулкан?

Рейна, наконец, подняла голову. И правда, за небольшой лесополосой виднелось возвышение, которое, судя по всему, и являлось когда-то вулканом. Сейчас же это была самая обыкновенная гора, разве что с дырой посреди вершины.

— Вижу. Там вы живете? На этом вулкане?

— Нет, — рассмеялся Киман, — не на нем. Вокруг вулкана выстроена вся Община. Внутрь горы входят только жрецы и Верховный. Иногда там проводятся обряды, но ты не забивай себе голову. Скоро сама все увидишь.

— Скорее бы.

Очень резко тропа начала сужаться и совсем потерялась в зарослях. Ким уверенно шел вперед, время от времени сворачивая то вправо, то влево. Теперь Хино начинал понимать, почему инсетты не суются в эти края и не пытаются найти изгоев. Такой темный и густой лес служил прекрасным укрытием. Даже посреди дня здесь с трудом можно было разглядеть вдалеке хоть что-нибудь.

На закате Далл начал потихоньку расступаться. Уже кое-где сквозь густую хвою проглядывали заходящие лучи Мифрид и пунцовые облака. Постепенно Рейна начала замечать среди травы и кустарников какие-то железки, тросы и механизмы, которые Киман старательно обходил.

— Осторожно, здесь очень много ловушек.

— Мы уже почти пришли! – радостно отозвался сзади Ровер.

Петляя между кустарниками, крутыми поворотами и капканами, друзья, наконец, вышли к подножию вулкана, окруженному плотным столбчатым забором.

III

Не было ничего плохого в том, чтобы немного побегать по узеньким улочкам среди деревянных одноэтажных домиков – так думала Рейна, когда оторвалась от друзей и принялась исследовать окрестности. Впрочем, радость длилась недолго, девочка очень скоро наткнулась на несколько десятков строгих, если не озлобленных взглядов, и поспешила вернуться в общество брата.

— Рейна, не отходи от меня. Здесь тебе не игровая площадка.

В ответ девочка демонстративно закатила глаза, но носиться по Общине желание у неё пропало. Да и не было здесь ничего интересного. Запустелые Круги, встречавшиеся им по пути, и то казались болеё любопытными. Абсолютно всё здесь было из дерева, а вместо клея использовали различные виды смолы. Из неё же изготавливалось подобие стекла, которое повсеместно использовалось для окон, светильников, декора и всего необходимого в хозяйстве. Даже в керамику замешивалась. Поначалу назойливый запах хвои казался Хино и его сестре слишком резким, но уже через час он практически перестал ощущаться.

Улицы освещались невысокими фонарями, внутри которых горели небольшие свечи. Сквозь смолу свет пробивался неохотно и окрашивался в карамельный цвет. Надо сказать, это создавало неожиданный эффект: Община будто бы была погружена в постоянные сумерки. Изнуренные далекой дорогой, Хино и Рейна заглядывались на каждый дом, которые, словно грибы, виднелись то тут, то там, в ожидании момента, когда Ровер пристроит их на ночлег. И он не заставил себя ждать. Ниес остановился около небольшого ветхого сооружения, больше похожего на хлев.

— Вы переночуете здесь, а завтра с утра, после разговора с Верховным, мы подыщем что-нибудь болеё подходящеё.

— Спасибо, — ответил Хино, украдкой поглядывая на потрескавшиеся ставни, - вы очень многое для нас сделали.

— Спите спокойно, — кивнул Ровер и быстрым шагом направился к вулкану.

Ким не торопился уходить. Он помог друзьям обустроиться на новом месте и даже раздобыл где-то пару кружек и тарелок.

— Они пригодятся вам завтра утром. Что ж... — вдруг запнулся ниес, — надеюсь, жизнь в Общине не разочарует вас.

Он с сожалением посмотрел на Рейну и вышел за дверь, предварительно убедившись, что в фонаре на пороге еще горит свеча.

Стоило брату и сестре остаться наедине, как в комнате воцарилась полная тишина, прерываемая лишь полушепчущими голосами. Рейна сразу заняла кровать у окна, чтобы проснуться с первыми лучами рассвета. Хино не стал возражать и устроился на двухместной грубо сколоченной лежанке, которая подпирала покосившуюся стену. Ниес уже успел задремать, когда тихий голос заставил его вздрогнуть и вновь открыть глаза.

— Инсетты уже пришли в Несс-Фаргон?

Девочка подтянула колени к груди и вгляделась в горизонт, где вовсю бушевали молнии.

— Нет, еще не пришли. Здесь появились бы толпы бездомных, если бы они пересекли границу.

— Хино, — её голос вдруг дрогнул, — там осталась наша мама...

Наконец, Рейна позволила эмоциям вырваться наружу. За долгие два цикла, которые она провела с братом, девочка привыкла держать чувства в узде. В попытке заменить ей обоих родителей, Хино часто становился слишком суетливым, забывая порой о том, что Рейна ребенок, и слезы – это вполне нормальная реакция на сильные переживания. А их на её долю выпало немало. Девочка старалась меньше заставлять брата волноваться, но стоило ей вспомнить пожар в их родном доме и тело матери, навсегда погребенное под пеплом, как удушающий ком вырвался наружу.

Хино молча подошел к ней.

— Я знаю, что ты сейчас скажешь, — сквозь всхлипы пробормотала девочка, - что она с нами, или в сердце, но это совсем не так!

— Разве я когда-нибудь говорил подобное?

— В книгах так успокаивают всех, кто тоскует.

— Угу. Только я не собираюсь тебя успокаивать.

Рейна оторвала лицо от мокрых ладоней и с изумлением взглянула на ниеса.

— Не собираешься?

— Вовсе нет, — помотал головой Хино, — я скорблю о ней также, как ты. Каждый день, когда я видел свое отражение в зеркале, мне приходилось сдерживать слезы.

Девочка поспешила обнять брата. Он дождался, когда из-под хрупких ладошек прекратят катиться соленые капли, и заговорил снова.

— У меня осталась небольшая горсть сушеных ягод... хочешь чай?

— Только немного, — сквозь надоедливую дрожь ответила девочка.

Хино забавно укутался в одеяло и, словно привидение, заскользил по комнате к своему рюкзаку. Ему удалось даже вызвать на лице сестры слабую улыбку. Как только чайник закипел, грусть сама собой улетучилась. Её место заняла странная теплота, разливающаяся по всему телу при воспоминаниях о родном доме. Точно также вечерами они пили невкусный чай, также неуклюже выглядел её брат, когда был сонным или сильно уставал. Мир оставался таким, каким она его знала. И даже если их мать не была теперь его частью, она оставалась воспоминанием. Маленьким клочком сознания, который никто не сможет отнять.

IV

Ровер в последний раз удостоверился, что за ним никто не следит и скрылся в небольшой пещерке у подножия горы. Один поворот, второй, третий...

«Ой... не туда».

В последний раз он бывал здесь несколько циклов назад, когда только поступил на обучение к Верховному в Даллийский храм. Если ему не изменяла память, именно эта пещера должна была вывести его в личные покои самого Билендира. «Старый сумасшедший идиот совсем разленился и не соизволил выползти из своего логова», — не переставая ругал его Ровер, в очередной раз вернувшись к распутью под горой, чтобы опробовать новую тропу. Погруженный в свои мысли, он бродил от одного тупика к другому и совсем не заметил, как факел начал стремительно терять свою яркость. «Проклятье!», - почти вслух выругался ниес и ускорил шаг, — «Неужели это настолько срочно, что не могло подождать до завтра?!»

Вскоре своды пещерки расступились и вызвали у заплутавшего Ровера чувство смутного дежавю. Ведомый чутьем он все же вышел к плотной дощатой двери, из-за которой доносилось неясное бормотание и какой-то дурацкий приторный запах. «Опять он жжет свои листья прозрения...», — подумал ниес и вошел внутрь.

— О-о, — расплылся в улыбке Верховный, — наконец-то.

Впрочем, сейчас он Верховным совсем не казался. Сутулый, иссохший старик с жутковатой улыбкой и абсолютно безумными глубокими глазами. Сразу бросался в глаза горб, выросший на его спине из небольшого каменного нароста, который когда-то был родинкой. Его нижние веки практически стекали вниз по щекам, отчего казалось, что лицо ниеса просто плавится от удушливого сладкого дыма, заполнившего все помещение.

— Долгих лет тебе, учитель. Что-то случилось? – проговорил Ровер и поспешил тут же защитить ноздри подолом футболки.

— Случилось!? — Билендир вдруг расхохотался так, что вокруг задрожали стены, - Случилось! Я бы сказал: Свершилось! Мой любимый ученик, наконец, привел в Общину женщину.

— Женщину!? — изумился Ровер и закашлялся.

— Не скромничай, Ро, ты сегодня шел через улицу в компании этого твоего дружка...

— Кимана. Его зовут Киман.

— Да-да, глупый, недалекий мальчишка из приюта, — вскользь припомнил Верховный, — а за вами шли еще двое незнакомцев, один из которых выглядел вполне себе как женщина.

— Девочка, — уточнил ниес и с нетерпением приоткрыл дверь.

Дым, словно огромный призрачный змей устремился прочь из комнаты, оставив после себя запах сгоревшего сиропа.

— Сколько ей? Пятнадцать? Шестнадцать?

— Не так давно исполнилось двенадцать. Она еще совсем ребенок учитель, ей не стать членом Общины. К тому же, они покинут Далл, как только минует зачистка.

Билендир вдруг поднялся со своего места. Сквозь хруст костей и скрип суставов Роверу удалось расслышать тихий рык, который явно не сулил ничего хорошего. Казалось, даже факелы на стенах комнаты потускнели.

— Ты собрался кормить их, защищать от инсеттов и вируса за нашими стенами, а потом просто так отпустить!? Мальчик, ты забыл свое место!

«Глупая девчонка, носилась по всей округе, как ненормальная!», - пронеслось в голове у ниеса, - «Наверняка кто-то из местных доложил».

— Нет, Учитель. Они обязательно будут трудиться на благо Общины.

— Парень – да. А девчонка останется здесь. Мы забрали последнюю из Моунтэйла в позапрошлом цикле! Общине нужны женщины и дети, иначе она вымрет, как стая падальщиков.

— Но обряд принятия в Семью Общины можно проводить только с теми, кому исполнилось шестнадцать.

Билендир почти вплотную подошел к собеседнику. От него несло, как от старого мешка с опилками.

— Откуда столько сопротивления, Ровер? Неужели они что-то значат для тебя? – голос Верховного зазвучал вкрадчиво и фальшиво.

— Они мои друзья.

— Вздор! Семья важнеё друзей! И ты должен это понимать, мой дорогой преемник! – громогласно провозгласил Билендир, вскинув руки к сводам пещеры.

— Я понимаю, — кивнул ниес, — но...

Старик не дал ему договорить.

— Либо ты делаешь все во благо Общины, либо пройдешь по Тропе предателей. Если моя правая рука так слаба и подвержена искушениями, то лучше её отрезать.

В этот миг глаза Верховного сверкнули из-под нависших бровей с таким холодом, что у Ровера побежали мурашки по спине.

— Да, учитель, — пролепетал ниес и выскочил за дверь.

Выбрался из пресловутой пещеры он буквально за несколько минут. Ниес уже стоял перед подобным выбором однажды, когда на кону стояла Община и его родные края. Пока что он ни разу не пожалел о том, что выбрал изгоев. Впоследствии за это Ровер был удостоен чести стать преемником Верховного, а жизнь разграбленной до основания деревеньки осталась в далеком прошлом. Стоит ли менять что-то сейчас? Рейна слишком юная для того, чтобы столкнуться с тем, что творится в этих лесах под покровом ночи, и её брат сделает все на свете, чтобы этого не допустить. А может быть, ему удастся устроить все без его ведома? Он не знал и боялся думать об этом. Они с Хино дружили с раннего детства, как дружили до этого их отцы. Впрочем, все меняется. И они уже далеко не те, кем были тогда. Тем не менее, мысль о предательстве вызывала у Ровера желание провалиться под землю и скинуть с себя ответственность. Слишком многое оказалось на кону.