Утро Егора

                Утро Егора

 Для Егора, не старого ещё мужика, этот день начался с неприятного пробуждения. Ему бы, проснувшись, улыбнуться новому дню, лениво потянуться лёжа в постели под тёплым одеялом, а он, не успел глаза открыть, вспомнил о допущенной вчера оплошности и выругался.
 И всё… не задался день. С утра, вспоминать о неприятностях и ругаться по этому поводу нехорошо, не с того день начинать надо.
Новый день дан тебе, это же чудо! Многие, может быть, и вовсе не проснулись этим утром. Всё... не увидят они дней таких больше, а ты проснулся, и свет божий видишь, радоваться надо!
Егор же не стал радоваться, напротив, взял да и выругался:
– Вот поросёнок, ну надо же какая скотина, настоящий имбецил*!
Что такое вспомнил Егор? Что его так разозлило?
Жена подумала, когда Егор заворочался в кровати и начал вставать, что муж дурной сон увидел.
Но нет, дурной сон был ни при чём. Егор вспомнил о том, что вчера не закрыл поросёнка и тот сейчас бегает по огороду за сараем и визжит, всем покоя не даёт.
 И было не понятно, кого сейчас Егор называл скотиной и имбицилом – своего поросёнка, что бегает по огороду, или себя, что забыл его закрыть.
– Скотина, имбецил! – почти без паузы повторял он.
 Словом-то каким бранился – имбецил, господь за такое может и немым сделать или того хуже рассудка лишить!
 Поросёнок у Егора и правда, был скотина капризная, всегда требовал к себе особого внимания. То ему не то, это ему не так, не угодишь. Был этот поросёнок с каким-то непредсказуемым норовом, всё-то его не устраивало. Кормил его Егор как обычно поросят кормят, как и раньше свиней кормил. Поросята были как поросята, а этот...  любит в чужое корыто своё рыло засунуть. Насыплет Егор, бывало, всем одинаково, поросята выстроятся у кормушек и едят себе. Этот же норовит проверить и своё, и чужое корыто, будто у других корм лучше. Пока он бегает, заглядывает в чужие кормушки, его корыто бывает уже пустое. Удивлялся Егор его глупости и завистливости. «Свинья она и есть свинья, что с неё взять, одно слово, животное».
Встал Егор с постели оделся и пошел проверять своего поросёнка.
 – Бегает, наверное, скотина, роется где-то в огороде. Надо же было на Западной улице купить поросят. В деревне все знают, что ненормальные там свиньи, с норовом. Подсунули же! Ну, редкая скотина! Дебил и имбецил, – ворчал он в дверях раздраженно. На улице, сквозь прохладную утреннюю мглу уже пробивались солнечные лучи.
Закрыв поросёнка в загоне для свиней, Егор вернулся в дом.
 – Надо же такой скотиной быть! Весь огород ископал. Соседи недовольны, жалуются: роет под их забор. Того и гляди, отравят! Имбецил и только, не знаю, как его ещё назвать? – оправдывался и одновременно спрашивал он свою жену.
– Вот ведь, что за день? День-то конечно здесь ни при чем, хороший день. А вспомнишь, как он начался, так вроде и день хороший, а настроение испорчено.
Светлана не знала, что ответить мужу, она готовила завтрак.
– Скотина, что с неё возьмёшь, – робко попыталась она примирить мужа со сложившейся ситуацией вокруг норовистого поросёнка.
– Скотина скотине рознь, другой поросёнок разумеет как-то, а этот... ну просто имбецил какой-то! – не находил других слов Егор.
– Так скотина же… – без разнообразия успокаивала его жена.
– И что теперь? – озадачился мужик.
Есть у них в селе разные улицы, есть улица Восточная, за рекой есть Западная, где и приобрели Светлана с Егором двух поросят для откорма. Один сразу сдох, маленьким еще, не захотел, наверное, обнадеживать хозяев своей несостоятельностью. Захирел как-то и сгинул, ни кого не вводя в бесперспективные затраты. Предусмотрительно помер, потому что чувствовал, должно быть, что в нём порок заложен. Это пока поросёночек как поросёночек – розовая маленькая свинка, даже милая где-то. Хрюкает, влажным пятачком крутит, нюхает всё, что ни попадётся, хвостиком своим вертит. Одно умиление смотреть! На первых порах рассуждать о будущем мясе, а тем паче о сале и в голову не приходит. Милая тварь, да и только.
Но вот растет со временем эта розовая, хрюкающая, белобрысая щетинка, и прямо на глазах у хозяев превращается в большую свинью, повсюду ищущую грязь. Такая же перспектива ждала и поросёнка с Запада, как прозвал его Егор.
– Вот ведь, иной раз как назовешь, то и вырастет, – ворчал он.
Упрямый и бестолковый растёт поросёнок у Егора, главное бестолковый, никак к своему корыту не приучится, а быть бестолковым в своем упрямстве, так это сама безнадежность. Не стоит и надеяться на то, что упитанным вырастет. Как этот поросёнок может вырасти упитанным, если он не знает своё корыто, в чужие кормушки заглядывает, и всё время куда-то убежать норовит? Сам того не понимая, что для поросёнка это верная смерть. Вот и сейчас, не закрой его Егор в загоне для поросят, обязательно вырыл бы под забором дыру и обрел тем самым свою гибельную свободу; или собаки загрызли бы, или, что, скорее всего, плохие люди на шашлык употребили.
Сегодня большой беды не случилось, но всё же, проснувшись, вспоминать о неприятностях и ругаться по этому поводу нехорошо, не с того день начинать надо.

*Имбецильность – врождённое слабоумие, умственная недоразвитость.

Апрель 2019