Офицерский вальс

Рассказ из цикла: Война и любовь. Маленькие рассказы о любви и счастье. 1

                Чтобы быть счастливым,
                нужно верить в возможность счастья.
                Лев Толстой
 

Помните у Долматовского:
                Я услышал мелодию вальса
                И сюда заглянул на часок.

Ох, как мне это знакомо! Только у меня это началось не с мелодии вальса, а с жуткой жары и жажды. Пить хочется нестерпимо, а фляга уже пуста. Постучал в первые попавшиеся ворота:
– Хозяюшка! Водички дадите?
Вышла миловидная девушка. Улыбнулась. Принесла большую кружку воды, наполнила мою флягу. Я улыбнулся ей в ответ, поблагодарил и пошёл дальше.

Я уже закончил все дела в этом городке, как пришла радиограмма от моего начальства. Сообщали, что машину за мной пришлют утром, а ночь мне предлагали перекантоваться. Ну, нам, офицерам административной службы, не привыкать – перекантовываемся мы постоянно. Мотаемся с места на место. Пошёл к уже знакомому дому, где меня так приветливо встретили.

– Пожалуйста, пустите переночевать.
Только сказал, как пришло в голову: надо было в другой дом постучаться. А то девушка подумает: сначала дай ему водички, потом пусти переночевать, а затем ещё чего захочет. Но дело уже сделано.

Накормила меня вкуснейшей молодой картошечкой. А я выставил из вещмешка банку американских консервов. Дефицитную, между прочим. Девушка таких даже не видела. Мы их «рузвельтами» называли.
И только потом появились патефон и вальс. Так оно и было:
                И лежит у меня на погоне
                Незнакомая ваша рука.

23 года, учительница. Муж погиб на фронте в 41-м.
– Сколько же вы прожить успели?
– Одну ночь. 21-го была свадьба, 22-го он ушёл на фронт, а 26-го погиб.
– Да, проклятая война многим жизни исковеркала. Мне 28. Все мои погибли в Минске. Жена, её мама и наша дочка.

Ночью она сама пришла ко мне. Нежная, страстная. За какие заслуги меня наградили такой ночью? Век не забуду.

Утром она сказала:
– Не подумай чего – никаких обязательств. Спасибо тебе.
– Это тебе спасибо за всё.
Я вырвал листок из своего блокнота и записал свою фамилию и номер полевой почты.

– Пиши – я буду рад. Свой адрес мне в блокнот запиши. Часто писать не обещаю, но – буду. Если долго не будет писем, не пугайся – это ещё ничего не значит. Почта работает с перебоями, а я ещё и на месте редко бываю.
– Единственное, что я от тебя жду: останься жив! Не хочу думать, что приношу гибель своим мужчинам.

Дело было летом 44-го, а вернулся я в декабре 45-го. Мы переписывались, но не все письма доходили.

Моя машина остановилась возле её дома. Шофёр долго сигналил, но никто не вышел.

– Она учительница. Где же её искать, если не в школе. Поехали!
Вышел из машины, разглядываю школу. Не успел толком понять, что и где, как выбегает она – и ко мне. Позже рассказала:
– Объясняю новый материал ученикам, а сама в окно поглядываю. Предчувствие какое-то. Почему-то именно сегодня. Впрочем, в другие дни – тоже. Ждала. Увидела машину – в сердце ёкнуло. Тебя увидала – прервалась на полуслове и на улицу. А ученики прильнули к окнам. Ты хоть помнишь самые первые слова, которые мне тогда сказал?
– Помню, конечно: «Пойдём в школу – простудишься».

Мы вместе зашли к завучу. Перед дверью она шепнула:
– Боюсь. У неё муж без вести пропал.
Зашли.
– Вот, мой вернулся. У меня ещё один урок сегодня остался. Замените меня, пожалуйста.

Завуч кивнула, а я увидел в её глазах слёзы. Подошёл, поцеловал ей руку – в знак моего сочувствия всем тем, кто ждал и не дождался. И сразу понял: не надо было этого делать – слёзы полились у женщины рекой.

– Пойдём домой. Только сначала зайдём в ясли – заберём сыночка.
– У тебя сын?!! Вот это сюрприз!
– Твой сын. Я писала тебе о беременности, но ты не ответил. Продолжаешь писать, а о главном – ни слова. Я даже не знала, что и думать… То ли детей не хочешь, то ли возвращаться ко мне не собираешься.
– Бог мой! Да не получал я этого письма и не знал ничего! Сын! Радость-то какая! О рождении почему не сообщила?
– Побоялась. Сама же сказала: никаких обязательств. Мало ли что мужчины обещают…

Чего у нас с ней не было – это истории наших отношений. Офицерский вальс, одна ночь и письма. В сущности, я не знал, какая она. А она не знала, какой я.

Оставаться в этом маленьком городе я, конечно, не собирался. Нечего мне здесь было делать. Разве только в той же школе преподавать. Но не моё это дело. Уехали в большой город, где меня ждала мама.
Ехать к моей маме ей было страшно. Как объяснить ей, почему легла в постель к незнакомому мужчине? И какие права теперь имеешь на него?
– Не волнуйся. У меня мудрая мама. Ничего тебе объяснять не придётся – сама всё поймёт. Вот увидишь: вы полюбите друг друга.

Годы спустя я спросил её:
– Как же ты тогда решилась?
– Этот вопрос я задавала себе тысячу раз. Если бы ещё месяцем раньше кто-нибудь сказал, что я способна на такой поступок, я рассмеялась бы ему в лицо. Девчонкой у меня была репутация недотроги. Тогда я чуть с ума не сошла. Когда получила похоронку, переживала страшно. Но всё-таки надеялась: молода ещё – кому-нибудь сгожусь. Но смотрю: годы идут, а мужиков вокруг нет. Ни-ко-го! Одни старики да дети. А тут ещё и новые девчонки подрастают. Моложе и красивее. Кому ты здесь сгодишься? Бабы, которые ещё ждали, крепились. А те, кто получили похоронку, выли. Собирались втроём-вчетвером и выли. Жуть! Потом появился ты. Молодой, красивый, обходительный. Я влюбилась в тебя, ещё когда ты за водой заходил. Моментально! А когда запросился на ночлег, подумала: вот он, мой шанс. Возможно, последний. Упущу – всю жизнь жалеть буду. Пусть он будет моим только на одну ночь. Пусть никогда больше я его не увижу. Пусть! Но мне будет, о ком мечтать. Кого ждать. С мыслью о нём засыпать и просыпаться. Сначала я надеялась, что ты сам ко мне придёшь. Они же тоже на войне без женщин маются. Но часы бегут, а не идёт. Поняла: и не придёт – не так воспитан. Если к нему сейчас не пойду, утром он уедет – и всё. Я же никогда себе этого не прощу. Ждать некого и нечего. Придётся идти к бабам и выть вместе с ними. Невыносимо! Мне 23, а жизнь уже кончилась. Нет! Пойду! Пусть думает обо мне что угодно. Вряд ли он от меня откажется. Скорее, переспит – и уедет. Останется память и слабая-слабая, совсем малюсенькая надежда, что когда-нибудь вернётся. Когда ждёшь, жить легче. А если забеременею, будет ради кого жить. Я сыграла в лотерею, где у меня был один шанс из миллиона. И выиграла. Тебя выиграла.

Не стану врать, что я этому очень удивился. Во время войны чего только ни случалось. Парни воюют уже три года, а девушкам куда деваться? Нет, ничего плохого я о ней не подумал. Понимал, каково это – в 20 лет потерять мужа, тогда как вокруг и мужчин-то нет. И мне легче переносить военные невзгоды, если знаешь, что тебя кто-то ждёт.

           – В маленьком городе обычно все друг о друге всё знают. Твоя история, небось, всем была известна?
           – А куда спрячешься? Да ещё и сына родила. А перед этим беременная красовалась. Мои ученики об этом по всему городу разнесли.
           – Осуждали?
           – Куда там – завидовали! Женщины говорили: «Как жаль, что он ко мне на ночлег не постучался». А в то, что ты ко мне вернёшься, не верил никто. «Думаешь, ты одна у него такая?». Когда ты за мной приехал, это была сенсация вселенского масштаба. Директриса заикнулась было, что не может отпустить меня в середине учебного года. Так на неё вся школа ополчилась: дескать, человеку небывалое счастье выпало, а вы её отпустить не хотите. Заменим!

            …В один из выходных в начале августа каждого года мы обязательно заводим старый патефон и ставим пластинку с «Офицерским вальсом». И танцуем. Ведь он про нас написан.