История 12. Большая рыбалка

Поздняя осень. В Углегорске стало подмораживать и выпал снег. На улице скучно. Время летних игр закончилось, время зимних игр еще не наступило. Санька и Жорка после обеда были в гостях у Тольки, и теперь расходились по домам. На улице давно уже стемнело, морозец крепчал, и только окна домов светились и манили, обещая тепло и вкусный ужин. Ребята подошли к торговому пятачку.

«Ну, давай», – сказал Жорка, хлопнул Саньку по плечу и побежал к себе.


Санька зашел в квартиру и сразу учуял знакомый аромат. Весело трещали угольки в печке, а из духовки шел запах пекущегося пирога с корюшкой.

Подскочила сестренка Таня: «А сегодня твой любимый пирог», -  радостно сообщила она брату.

«Ты ведь тоже его любишь», - сказал Санька, снимая пальто и разуваясь.

«Да, люблю», - призналась сестренка.

«А хочешь, мы с тобой сейчас порисуем?» - спросил Санька.

«Порисуем, порисуем!» - запрыгала Таня.

Санька достал свой альбом, в котором уже больше десятка листов были заполнены рисунками самолетов, танков, пароходов…

Сестре он дал чистый лист и цветные карандаши. Таня залезла на стул, встала на коленки, нависла над бумажным листом и усердно начала его раскрашивать.

Санька достал книжку о военно-морских историях, которую он в это время читал. В книжке он нашел картинку с боевым кораблем, стоящим на якоре. Поставил раскрытую книжку перед собой и начал срисовывать картинку к себе в альбом.

Саньке нравилось рисовать. Когда рисунок в альбоме получался похожим на картинку в книжке, он испытывал радостное чувство удовлетворения -  у меня получилось, я смог.

Таня то и дело отвлекала брата, спрашивая его, как ей нарисовать дом, как нарисовать небо… Санька показывал ей, как выводить линии, прямые и кривые. Что-то получалось, что-то пока не очень.

«Саша, посмотри, что я нарисовала», - подвинула Таня к нему свой листок.

«Красивая каляка-маляка», - одобрил Санька.

В это время мама Оля позвала детей к столу, на котором исходил ароматом чудесный пирог с корюшкой.

За ужином папа Виталий сказал, что на завтра, если погода не подведет, планируется большая рыбалка.

«А меня возьмешь с собой?» - спросил Санька.

«Вообще-то мы планировали обойтись своими силами», - сказал отец, - «Там будут люди бывалые – моряки, рыбаки».

«Я тоже буду моряк», - обиделся Санька.

«Моряк, с печки бряк», - засмеялся отец, - «Ну ладно, если ты готов тянуть канат – возьму».

Утром стало ясно, что погода не подвела. Наступал тихий солнечный день с небольшим морозцем. Позавтракав, папа Виталий и Санька двинулись к месту предстоящей рыбалки. Им нужно было попасть на берег между устьями речки Вонючки и реки Углегорки.

По пляжу туда не доберешься – пришлось бы вброд переходить устье речки Вонючки. А сейчас время неподходящее для купаний. Поэтому пошли мимо Толькиного дома через мост. Речка еще не замерзла, но у берегов уже образовались полосы льда.

На пляже собралось двенадцать мужчин разного возраста. У берега стоял баркас с неводом. Из разговоров Санька понял, что баркас и невод взяли в рыболовецком колхозе «Светлый путь», который расположился на другом берегу реки Углегорки.

Тихоокеанская сельдь все лето и осень кормилась у морских берегов, набирала жир. И теперь было самое время ее заготовки.

Ветра не было, на море стоял штиль – самые благоприятные условия для ловли рыбы  неводом. А также для того, чтобы проверить свое умение делать морские блинчики. Санька подобрал плоскую гальку и запустил ее по-над водной поверхностью. Галька заскакала, отражаясь от водной глади и оставляя за собой на воде расходящиеся круги.

«Ух, сколько блинов напек Сашка», - засмеялся знакомый молодой рыбак, - «Долго тренировался?»

«Всю сознательную жизнь», - сообщил польщенный Санька.

Рыбаки распределились на три бригады. Трое сели в баркас и начали отплывать от берега. При этом они оставили канаты от одного конца невода другой бригаде, остающейся на берегу. Из баркаса по мере его отдаления от берега стали сбрасывать в воду сеть, и между береговой бригадой и баркасом появилась цепь поплавков, на которых сеть держалась на плаву. К нижней части невода были прикреплены грузила. Сеть под водой расправлялась и становилась преградой для рыбы.

Баркас описывал по морю большой полукруг и через некоторое время повернул к пляжу. Он подошел к берегу на довольно большом расстоянии от того места, от которого начинал движение. На воде образовался полукруг из поплавков, показывающий охваченную неводом часть моря.

Здесь за канаты взялась третья бригада, в которую входил папа Виталий. Две бригады с двух сторон стали тянуть канаты, подтягивая невод к берегу. Одновременно они медленно продвигались по направлению друг к другу.

Санька тоже схватился за канат, уперся ногами в песок и тащил невод вместе со взрослыми.

«Так нечестно», - закричали из другой бригады, - «У вас вон какой богатырь. Пусть и нам поможет, а то у нас одни доходяги».

«Что, Саша, поможешь доходягам?» - засмеялся отец.

«Не-а», - пыхтя от усилия, сказал Санька, - «Их пятеро и нас пятеро – все честно».

Через некоторое время бригады сошлись, а невод подтянулся близко к берегу. Внутри него забурлила вода – это пойманная рыба металась в узком пространстве в поисках выхода. Чем ближе подходил невод, тем сильнее было кипение внутри него. Последним на песок выползал кошель – ловушка для рыбы, набитая живым серебром до отказа.

В добытом из моря богатстве главной рыбой была тихоокеанская сельдь, ее было больше всего. Значительно меньше было корюшки. И в качестве приятного дополнения полтора десятка камчатских крабов.

Добычу разделили. Отцу и Саньке досталось почти полмешка рыбы – селедки и корюшки. И огромный краб.

Дома рыбу положили в огород, на снег. Огород, - маленький, на три грядки, - был прямо под окнами. На грядках в сезон выращивали огурцы. Огородик был окружен забором и недоступен для бродячих собак. Рыбу завалили снегом. Это естественный морозильник, который будет функционировать всю зиму. Зимой рыбу по мере необходимости будут откапывать из-под снега, и брать сколько нужно.

Краба занесли домой и положили на спину, чтобы он не ползал. Таня, увидев это шевелящееся чудище, сказала папе Виталию: «А я теперь не боюсь краба, я боялась, когда маленькая была».

«Это краб тебя бояться должен», - засмеялся папа Виталий, - «Ведь это ты его съесть собираешься, а не он тебя».

«Но ручки свои держи подальше от клешней», - добавил отец, - «Они такие сильные, что он ими карандаш переломить может».

Мама достала самую большую эмалированную миску, величиной чуть ли не с тазик, чтобы сварить в ней это морское чудо-юдо, - такое страшное на вид и такое замечательное на вкус.

Правда, чтобы насладиться необыкновенным вкусом крабового мяса, - мало добыть краба. Мало его сварить. Нужно из него еще мясо достать.

Для этого папа Виталий вооружился молотком – разбивать клешни, иначе с ними не справиться. Из ног краба мясо достать легче, чем из клешней – их нужно разрезать вдоль большими ножницами или острым ножом.

Ужин получился на славу. Крабовое мясо хоть и не было таким уж редким блюдом на столе любой семьи города Углегорска, но всегда пользовалось неизменным успехом.