Гл 99-100 Разборка со Светкой и Лильский палач

99. Разборка со Светкой

– Света, пожалуйста, помоги мне убрать дом. Он хоть и осиротел после папиной смерти, но держать его в порядке надо, – Светка, не думая ни о чем, поехала после колледжа вместе с Софьей в забытый дом. Она не знала, что там ждет ее один сюрприз.
– Карр! – Ворона обрадовалась девушкам и слетела вниз.
– Привет, старая подруга! – Софья протянула ей кусок булки.
Ворона подлетела и смело вырвала булку из рук девушки.
– Ну, Светка, у меня к тебе много претензий, – Софья наводила в доме порядок. – Сама понимаешь, ты мне подруга, но твоя выходка с Ромой ни в какие ворота не лезет!
– А что, собственно говоря, в этом такого? Ну, перепихнулась я с ним пару раз в раздевалке после тренировки. Ну и что? Могу напомнить тебе, а заодно и ему кое-какие похождения. В том числе и наши совместные.
– Слушай, насколько я помню, тебе Борис все популярно объяснил, а ты не поняла. Значит, придется объяснять мне все с самого начала.
– И кто будет объяснять? Ты что ли? Домоправительница недоделанная! Я, как ты знаешь, рукопашным боем занимаюсь! Борис далеко, а твой папочка с ангелами беседует. Скорее я с тобой разберусь, а не ты со мной! И ты меня вылизывать будешь!
– Все просчитала, подруга? Только одного не учла... Вот Ромка подъехал. Угадай, на чьей стороне он сегодня?
– Привет, девушки! – Роман вошел в дом с тортом и пакетом прутьев в руках.
– Привет! – Светка посмотрела на Ромку, обняла его и поцеловала в губы, за что тут же получила от Софьи пинка.
– Света, – Рома освободился от ее объятий, – ты знаешь, что я Софью люблю. Что между нами было – то было, а теперь... Теперь я приехал передать тебе привет от моего папы. Ты знаешь, он очень не любит болтливых девушек и болтливых любовниц.
– Очень не любит! – подтвердила Софья. – И прошлый урок у трубы явно не пошел тебе впрок!
"Будут бить! – Светка замерла, повесив голову. – С двумя мне не справиться!"
Софья и Рома стали обсуждать, сколько ударов заслуживает предательница, и где лучше пороть: на массажном столе или на скамейке.
В конце концов, решили, что наказание будет у печной трубы. Для лучшего закрепления.
"Я просчиталась: Рома пока еще Софью любит! – Светка дала себя раздеть и привязать, понимая, что с двумя ей не справиться. – Глупая подружка! Я прощу Рому после этой расправы, и он все равно будет моим! А эта сиротка отправится в приют! Но сейчас придется потерпеть!"
– Софья, а хочешь, я с тобой буду нежной и ласковой? – Светка подёргала руками и расслабилась, убедившись, что висит прочно. – А Рома посмотрит. Ему будет интересно!
– Об этом подруга, раньше надо было думать, – Софья взяла один прут себе, а один дала Роме.
Воспитатели встали по бокам от столба.
"Вот и съездила на уборку!" – несчастная Светка у трубы замерла в ожидании своей участи.
– Ну, ничего! Рома, ты не знаешь, что у меня есть Игорь! Мальчик в меня влюблен и в спарринге он тебя под ковер закатает! Дорого тебе обойдется сегодняшний вечерок!
– Ну, Света, для начала я тебя выпорю! – Софья попробовала прут в воздухе. – Заслужила!
Светка очень быстро заизвивалась и завизжала в голос, мотая головой.
– А это за Рому! – Софья для придания своим словам веса два раз стегнула красотку. Светка взвизгнула на оба стежка.
– Подожди, Софья, давай ее синхронно, по счету! Раз! – скомандовал Рома, и два прута одновременно впились в нежное тело.
– Два! – и снова прутья поцеловали попку одновременно.
Воспитатели, оценив результат, стали пускать удары один за другим.
– Ай! – Светка снова дёрнулась и опять закричала. На глазах появились первые слёзы.
Вскоре она стала дёргаться и кричать уже непрерывно. Слёзы полились градом.
– Хорошо поет! – Софья припечатала ее прутом к столбу.
– Заслужила! – Рома мучился от недавней измены, но не подавал вида. Теперь он оттягивался на всю катушку: никого, кроме Софьи, ему пороть еще не доводилось.
Униженная, измученная болью Светка виляла попой, выгибалась, кричала, мотала головой, всхлипывала... Романа этот танец только заводил. "А ведь я ее хочу! И чем больше я ее хочу, тем сильнее я буду ее бить! – удары сыпались один за другим, попадая и по бедрам, и по спине. – Я начинаю понимать моего папочку! Хорошую любовницу он себе выбрал!" Рома отбросил прут, потискал исхлестанную попку и слегка покусал местечко...
– Перерыв! – Софья стерла пот со лба. – А то я скоро оглохну от ее воплей!
Софья уселась в мягкое кожаное кресло, Рома напротив нее.
– Света, вот ты постой и подумай!
– А теперь берем ремни и складываем вдвое! – скомандовал Рома, глядя на результат совместной порки: полосы покрывали спину и попку несчастной девушки. – По счету три продолжаем! Раз... Два...
Светка всхлипывала. Перерыв в наказании она использовала для хоть какого-то отдыха. Когда воспитатели опять начали готовиться, она снова напряглась в ожидании удара и зажмурилась.
– Три! – два ремня впились в попку одновременно. Светка припечаталась к трубе, прогнув спину.
– Хорошо вошло! – улыбнулась Софья. – Пожалуй, пора начать обратный отчет.
– Десять! – и снова два ремня попали по бедрам. Светка поджала ноги и повисла на руках.
– Спинку! – уточнил Рома, и по счету девять досталось спине. Светка, продолжавшая болтаться в воздухе, с громким криком опустила ноги обратно на пол.
– Вот и запела птичка! По лопаткам! Восемь!
– А труба не треснет? – уточнил Роман.
– Нет! Надежно сделано и на себе проверено! Продолжаем по спине! Семь!
Светка прижалась к трубе всем телом, и взвизгнула, откинув назад только голову. Она осталась в прежней позе, но визжала всё ещё громко.
– Ты по своей, а я по своей половинке! Шесть! – решил Рома.
– Нееееееееееееееееээээээээээээээээээ... – Воспитатели прекратили порку, чтобы дать Светке возможность допеть арию.
– Повторим, но чуть ниже? – предложил Роман. – Пять!
– Хорошо поет наша птичка! Четыре!
Светка снова сжалась, напрягши всё тело.
– Прямо соловей курский! Три! По бедрам!
Светка снова с визгом закачалась в воздухе.
– Хорошо качается! Давай ты по спине, а я по попе. Два!
Светке перехватило дыхание, и она только задергалась, сипя.
– А теперь наоборот... Ты выше, а я ниже. Один!
Светка снова закричала, мотаясь в воздухе.
– Может, выдать бонусный удар? Ишь, как мотается... Свет, как на счет бонусного?
– Итак, бонус?
Светка только прошипела в ответ:
– Игорек от тебя смятку оставит!
Пауза затягивалась...
– Похоже – не надо, – решил Роман.
– Ладно, – согласилась Софья. – По шлепку и отвязываем. По счету три! Ты по правой, я по левой! Раз, два три!
– Шлеп!
Светка опять взвилась с визгом, поскольку даже шлепок по выпоротой попе был ооочень болезненным, и снова повисла на руках.
– И хватит! – девушку отвязали от трубы.
– Я ее холодным пивом приведу в чувство! – Рома принес из холодильника пиво. На стол ее перенесли вдвоем, и Рома полил девушку до шеи до пяток.
Светка стонала от прикосновений рук к напоротым местам и ворочалась, стараясь уйти от этих прикосновений.
– Хватит! Вытираем и пусть отдохнет, – девушку протерли полотенцем.
– АААааааа.... – вскинула Светка голову. – П... П... П... Поцелуууй, – простонала она, заикаясь.
– А как на счет главной дырочки? – Софья не считала, что наказание окончено. – Я страпон привезла! Рома, не возражаешь?
– Нееет, – провизжала Светка, вся попа которой горела, – не надо!
– Тогда помоги Светке отклячить попу! Я быстро!
Раздеться и надеть страпон не заняло у Софьи больше двух минут. Роман приподнял попу, которой сейчас только прикосновения к чему-нибудь не хватало. Софья, вооружившись страпоном, еще раз лизнула Светку между ног:
– Ну, подруга, устрою я тебе шоу! Пусть Рома посмотрит! Ему будет интересно!
– Роман, там у нее сухо! Похоже, после столь строгой порки у нашей Светки прошло всякое желание. Дай Бог, чтобы навсегда. Рома, принеси сметаны из кухни.
Рома, не веря тому, что происходит, принес сметану.
Софья, посметанив подругу, нашла клитор и пощекотала его языком. "Этого не может быть! – Роман не верил своим глазам. – И это женская месть?"
Светка не отреагировала.
– Терпи, красотка, – Софья стала сильно стискивать половинки, чтобы разогнать кровь.
Светка терпела. Но всё равно стонала. Измазав сметаной страпон, Софья ввела его в Светкину попку. Краем глаза она видела вытянувшееся Ромкино лицо. "Он никогда не видел как трахаются девушки! – Софья разрабатывала Светку без всякой жалости. – Ну, ничего, пусть посмотрит!"
– Не брыкайся! – Софья продолжила работать страпоном. – А то укушу!
Девушка замерла, продолжая стенать от боли.
– Так-то лучше, – Софья убрала руки и поцеловала попку.
Светка тяжело дышала, и как только её отпустили, прошла осторожно до Софьиной кровати и упала на неё на живот.
– Как отдохнешь, спускайся есть десерт.
"Ну, Софочка, отмщу! – Светка стоя давилась тортом. – И тебе, Рома, мало не покажется!"
100. Плата за Светку
Единственное, что имеет значение в конце нашего пребывания на земле, – это то, как сильно мы любили, каким было качество нашей любви.
Ричард Бах
 
Ангел Хранитель: Борис чистит пистолет!
Ангел Искуситель: И не убрал его! И как таким позволяют оружие иметь?
Ангел Хранитель: Пистолеты раскидывать нельзя! Но он вспомнил, что Софья одна. А сынок придет нескоро.
– Я тебе покажу, воспитатель хренов! – Игорек поймал Ромку на   дворе колледжа и стал бить. – Кто тебе позволил Светку трогать?
Светка издали наблюдала за поединком, решив не вмешиваться. Сейчас она упивалась чувством мести. "Потом и до Софьи доберусь!"
Однако Рома многому научился за год. Игорек и не думал найти в офисном планктоне столь грозного соперника. Рома, поймав Игоря на захват, швырнул его на асфальт, да так, что раздался хруст, и рука чемпиона повисла, как плеть.
– Ну, чемпион, – Роман плюнул кровью в поверженного противника из разбитого рта. – Иди, жалуйся, что тебя побили! Весь колледж смеяться будет.
Из глаз поверженного чемпиона текли слезы.
– Иди, попроси Светку, она тебя приласкает! Женщины любят битых чемпионов. – Роман чувствовал, что под глазом вспухает синяк. – Вон она, кстати, стоит.
– Ну что? Драчуны! – Светка взяла под руку Игорька. – Пойдем в медпункт! А ты, рыцарь домоправительниц, ехал бы скорее домой. Увидишь много чего интересного.
В этот момент Светка забыла, что сама имеет на драчуна виды.
Ангел Искуситель: Светка с Игорьком такое вытворяют! И сломаная рука ему не мешает!
Ангел Хранитель: Но жаловаться на Ромку Игорек не стал!
Ангел Искуситель: Себе дороже! У Ромкиного папы куча денег! Виноватым все равно признают Игоря, он же первый начал!
"Такую девушку отдал своему прыщавому сыночку! Этому компьютерному планктону, горе-фотографу! – от этой мысли Борис Георгиевич только сильнее стал стискивать Софьино тело. – И ведь прыщи у него прошли!"
Борис Георгиевич жутко ревновал Софью к собственному сыну. Светка не давала ему того удовольствия, что дарила Софья, но… сын от домоправительницы не отходил ни на шаг!
На этот раз Ромы дома не было, а для расправы с домоправительницей Борис приготовил стек.
Пока Роман разбирался с Игорем, Борис разбирался с Софьей. Борис был зол. Он смотрел на Софью, и взгляд его не предвещал ничего хорошего.
– Со Светкой, значит, без меня разобрались?
Ромки рядом не было. Софья только грустно исподлобья посмотрела на Бориса Георгиевича и вздохнула.
– А значит, ты к себе домой съездила... Вещи привезла. Розгу из кожи не забыла?
Розгу из китового уса Борис Георгиевич купил девушке в сексшопе.
– Съездила, – кивнула Софья. – Да, всё привезла.
"Отлупили Светку так, что на нее смотреть страшно, и без моего согласия!" – кровь бросилась в лицо Борису Георгиевичу. Он был зол на Софью, и руки чесались проучить девчонку. Кроме того, он сам, своими руками отдал девушку Ромке, а сам хотел ею полакомиться.
Ангел Хранитель: Борис Георгиевич ревнует, и это придает ему злобы!
– Как ты думаешь, что с тобой сделать? Уволить? И в приют? Ромка скучать будет! Уж не знаю, чем ты его приворожила. Но безнаказанным оставить такое отношение не могу! Впрочем, не исправишься – Ромкино заступничество тебя не спасет!
– Да? – жалобно, с грустным видом спросила Софья, глядя на Бориса Георгиевича. – А кто в Снегурочку играл?
– Не все тебе с Ромкой валяться! Марш!
Софья жалобно посмотрела на Бориса Георгиевича:
– А Ваше собственное мнение?
– А мое собственное – стек по тебе скучает! Ты его не забыла от папы забрать?
– Стек? – даже грустно переспросила Софья. – И только? Нет, я его не забыла.
– Думаю, полсотни хватит! – Борис посмотрел на девушку с головы до ног. – Даю три минуты! Бегом несешь сюда воспитательный инструмент. Время пошло! И заколи волосы в хвост!
– А как? – поинтересовалась Софья.
– Трубы тут нет! – Борис Георгиевич показал на блок под потолком. – Веревку и напульсники на липучках возьмешь в ящике.
"На веревке со всех сторон посмотреть можно! – подумал Борис Георгиевич, – и не только смотреть! Сегодня устрою себе расслабление!"
Софья кивнула и побежала доставать верёвку и напульсники, сразу же надев последние на руки.
– Ты не находишь, что на тебе слишком много одежды?
Софья с улыбкой кивнула и побежала за стеком. Вернулась через минуту.
– И? – Борис Георгиевич слегка подобрел, но не настолько, чтобы помиловать девушку.
Борис Георгиевич толкнул табуретку под блок:
– На ней разденешься!
Забравшись на табуретку и не отворачиваясь, Софья стала раздеваться. Начала с фартука, небрежно бросив его в Бориса Георгиевича. Потом расстегнула платье и сняла его через голову вместе с футболкой заменявшей майку и лифчик. В конце избавилась от трусиков. Платье, футболка и трусики были брошены на пол. Несчастная девушка осталась в гольфах и тапочках. Суд, что устроил Борис Георгиевич, был несправедливым. Но деваться некуда!
– Тапочки сними, а гольфы оставь!
Софья осторожно вышагнула из обуви и тоже бросила её на пол. Парой.
– На! – Борис Георгиевич кинул девушке веревку. – Перекинь через блок конец! Тебе с табуретки удобнее!
Софья поймала верёвку и подтянулась, стараясь дотянуться до блока, встав на цыпочки.
– Молодец! – Борис Георгиевич пристегнул конец веревки карабином, натянул веревку так, чтобы Софья стояла на цыпочках, и привязал второй конец к дверной ручке.
– Придется ее промаслить, – крепко шлепнув девушку по попе, Борис Георгиевич ушел за маслом.
Софья вздрогнула и чуть взвизгнула от шлепка, оставшись одна в комнате.
– Так будет лучше, – Борис Георгиевич ослабил веревку, выбил табуретку из-под ног девушки, и та оказалась на полу, касаясь его кончиками пальцев. Шлепнув еще раз, Борис Георгиевич принялся ее маслить спереди и сзади.
Борис Георгиевич не торопился. Уж очень приятно любоваться на танец голенькой девушки в гольфах. Отсчитав десяток ударов, он обошел вокруг Софьи и стал водить кончиком стека по животу и по груди.
Софья приплясывала от каждого удара. То ножку подогнёт, то сама изогнётся. И еще мотала головой с каждым стоном. Ее черные волосы растрепались. Когда стек стал путешествовать по телу, девушка попыталась поймать его на самых нежных местах своей груди и животика.
Борис Георгиевич погладил девушку по лобку, бедрам и между ног. Софья сразу же подалась навстречу, как только руки Бориса Георгиевича оказались внизу её животика.
– Хорошо пробирает? – он ударил чуть ниже, а потом, вдоволь наласкав нежное тельце, подтянул жертву в струнку и стегнул по попе стеком.
– Ай! – Софья вытянулась даже с наслаждением и на первый стежок отреагировала только вздрагиванием.
Борис стегнул еще раз. Кожаный кончик шлепнул по промасленной попке. Софья вытерпела с шипением два удара, а на третьем из серии взвизгнула, почувствовав, что между ног стало мокро и горячо.
– АЙЙЙ!!! – взвизгнула Софья и дёрнулась.
– Стек впивается в промасленную кожу со щелчком, оставляя небольшой след, – комментировал он новую находку.
Выбрав широкое место между полосками на спине, он хлестнул там. Удары мерно посыпались один за другим. И снова боль пронзила... Боль следом, слезы, крики. Софья дергалась, а голова моталась из стороны в сторону.
– А теперь по попке! – Борис слегка нагнулся и украсил ее новой полоской.
Кончик розги попал по нежному и блудному месту. Софья опять ответила стоном, покачиванием бёдрами и прогибанием спины. "Еще три удара и хватит!"
– Как ты красива сейчас. Твои глаза, в которых боль и благодарность. Что девушки должны сказать за порку? Придется поучить вежливости!
– Спасибо... – опустив взгляд.
– Пожалуйста! – Борис Георгиевич вытянул по попе стеком. – Чтоб не забывала!
Софья снова сорвалась на визг.
– Я... Я не забыла... – жалобно ноя.
"Теперь я знаю, как я тебя трахну!" – Борис Георгиевич разделся и осмотрел свою воспитанницу.
– А это, чтоб не забывала! – снова стеком по попе. И опять девушка взвыла от стежка, крепко сжав пальцы. – И для закрепления два стежка по попе!
Софья прикусила губу и только застонала.
– А теперь… – Борис ослабил веревку, чтобы девушка могла встать. – Ноги на ширину плеч!
Он в нее, сзади. Руки жертвы сластолюбца держала веревка. Теперь Софья оказалась в интересном положении: руки подтянуты к потолку, а сама она наколота на фалл. Борис Георгиевич держит ее за бедра, и, перехватив руки, помогает Софье держаться ногами за его поясницу.
– А теперь покачаемся! – мужчина начал шевелиться, как маятник – вперед-назад, натягивая и ослабляя веревку.
Софья застонала одновременно от боли и удовольствия, замотав головой.
– Ромка не умеет на таких качелях качаться! – Борис Георгиевич тянул за веревку так, что фалл внутри девушки начал ходить как поршень, хоть и не на всю длину. – Эх, молодежь...
"Такое хулиганство можно сделать только с молоденькой девушкой! Взрослую мне не удержать! Ну, разве что балерину или гимнастку!"
Софья часто и тяжело, даже отрывисто дышала, стоная. Но на сей раз Борис Георгиевич и не собирался быстро кончать. "Когда еще устрою такие качели..." – он перехватил Софью одной рукой под живот, а второй потискал измученную попку.
– Аааа... – закорчилась девушка.
Борис уже тяжело дышал. Он видел бисеринки пота на Софьиных лопатках. Нагнувшись, он стал их слизывать. Софья почти не чувствовала этого. Язык был ничуть не холоднее её тела. Тут Борис Георгиевич ослабил хватку и уронил Софью на пол. Веревка не дала девушке упасть, но "качели" распались.
– ЙЙййй!!! – взвизгнула девушка, падая и ударяясь ногами об пол.
– И никакого от тебя толку! – Борис Георгиевич ослабил веревку. – На колени!
Софья жалобно застонала, становясь на колени и заранее открывая рот. Борис полюбовался девушкой с поднятыми над головой руками.
– Правильно догадалась! – фалл оказался во рту Софьи.
Софья обхватила фалл, коряво при этом улыбнувшись, и принялась его облизывать и сосать.
– Старайся... – Борис Георгиевич погладил ее по голове и тут увидел, что кисти рук у девушки уже побелели.
Софья старательно ласкала фалл языком и губами. Борис расстегнул карабин и позволил девушке опустить вниз затекшие руки, но при этом прекращать минет запретил. Софья жалобно посмотрела вверх, пытаясь размять руки, вначале разведённые, чтобы опустить их.
– Работай, грешница... – Борис Георгиевич почувствовал приближение извержения.
Софья опустила глаза и продолжила ласки. Он пошамкал ее за шею и за плечи.
– Уууу... – обняла Софья ноги мужчины.
– Уффф! – Борис Георгиевич бурно кончил.
Софья замерла, вжавшись в Бориса Георгиевича и обжав губами фалл.
– Софья, на кровать! Голой! Бегом марш! Тебе осталось двадцать ударов...
Софья поплелась на кровать и плашмя упала поперёк неё. Девушка уткнулась в подушку и устроила волосы под собой.
– Не так! – Борис Георгиевич вытер ручку стека полотенцем. – Вдоль кровати и поближе к краю!
Софья выполнила приказ, вытянула руки вперёд. Борис подсунул ей под живот полушку. Подумав, он промаслил девушку еще раз от шеи до пяток маслом с черным перцем, чем дал возможность девушке понежиться под тёплыми руками. Перчик слега пощипывал свежие следы. "Прав был Софьин папа, девушку надо промасливать!" – Борис Георгиевич почувствовал, что снова возбуждается.
– Ну, любезная, – Борис Георгиевич погладил стеком Софью, – продолжим!
– Раз! – Борис Георгиевич свистнул стеком и приложил его точно посередине обеих ягодиц.
Софья заныла в подушку, напрягая всё тело.
– Это два! – второй чуть выше, параллельно.
"Когда он угомонится? – Софья снова завыла, утыкаясь в подушку и вздрагивая. – Скоро Роман придет!"
– Софочка, мой стек лови и ударов стало... – новый стежок чуть ниже.
– Триии... – жалобно заныла она, оторвав голову от подушки.
– Нет ответа! Жди привета! Плохо Софочке лежать! Вот стежок! Еще стежочек! (быстро!) И ударов стало...
– Пяяять!!! – провизжала девушка, выгнувшись и вскидывая голову.
– Перевернись ко мне другим боком! Быстро!
Пока Софья выполняла приказ, Борис Георгиевич вытянул ее наискось по попе. Софья снова взвизгнула и перевернулась на бок.
– На живот! – Борис Георгиевич съездил по бедру. Не удачно, просек до капельки крови.
Софья громко завизжала и схватилась за особенно пострадавшее место, переворачиваясь на живот.
– Сейчас! – Борис Георгиевич шлепнул Софью ладонью. – Легла и вытянулась!
"Опять насиловать будет!" – Софья тихонько сжала зубки.
– Шлеп по попе! Надо сверить! А ударов стало...
– Девяяять!
– Эх, пора заканчивать! – Борис Георгиевич напоследок стегнул.
Софья только громко зашипела, посильнее уткнувшись в подушку.
– Хорошо шипит змейка! – Борис Георгиевич шлепнул ее по попе, и навалился на девушку, находя фаллом шоколадную дырочку.
Софья тихо плакала, стараясь расслабиться.
– Аааа... – закидывая голову и покусывая губы.
Борис, поняв, что разрядился, перевернул ручку стека, выполненную из полированного пластика, и ввел ее внутрь Софьи. Но ноги ее не выпустил.
"Ромка по уши влюбился... – злобно подумал он. – И в кого? Ну, ничего, пусть поиграют в любовь, до поры до времени! Но своего я не упущу!"
Размышляя таким образом, Борис Георгиевич ритмично работал ручкой стека внутри Софьи, которая стонала с закатившимися глазами и корчилась.
Борис Георгиевич протер Софьину попу водкой.
Это заставило девушку немного погрызть свою подушку, прежде чем расслабиться.
– Вставай! Руки на голову!
Софья немного постанывала от прикосновений, практически не обращая внимания на пощипывания. А от предложения "продолжить" грустно застонала.
– Когда найдется та пещерка
Для моих дерзостных атак
То я, Лингам могучий крепкий
Ее бы встретил так-растак!
В таинственную глубину
Я с нетерпеньем загляну!
Цитируя стих, Борис Георгиевич тянул время, любуясь промасленной красоткой. Наконец, стек пропел в воздухе, припечатав попу к подушке.
Софья лежала, немного подрагивая в ожидании.
– Уууу... – застонала девушка, вжимаясь в постель от стежка.
– Ох, жестко на скамье лежать! И больно розги принимать! Ну, что поделать, согрешила – и воздаяние получила! – Борис Георгиевич ударил еще раз, чуть выше вспухшей полоски.
Софья стиснула зубы, напряглась и медленно выдохнула.
– Хоть терпи, а хоть ори, но ударов стало... – новый удар и третья полоска, чуть ниже... Стегал Борис Георгиевич без оттяжки, но задерживая стек на теле.
– Трииии... – почти провизжала Софья. "Что приходится терпеть, чтобы не угодить в приют…"
– Правильно! – Борис Георгиевич прицелился и щелкнул прутом еще раз, дорисовывая решетку на попке.
– АААААА!!!!!!!!!!!!!!!! – вскрикнула Софья, прогибаясь и вскидывая голову.
– Девушка, которая поет! – Борис Георгиевич пошел стегать по пояснице. Впрочем, бил он не в полную силу. Задачи покалечить девушку он перед собой не ставил. Софья даже сумела улыбнуться такому замечанию, теперь только постанывая сквозь зубы. "Ты мне еще пригодишься!" – думал он, рисуя на пояснице полоски. Софья стонала, виляя попой и стараясь ничего не думать.
– Вот и десять ударов осталось... – улыбнулся Борис Георгиевич, чувствуя себя снова в полной мужской форме. – Софья, есть шанс спастись от последней серии. – Борис Георгиевич промаслил большой палец и нажал им на шоколадную дырочку.
Софья попыталась расслабить попу, пропуская палец. Тогда Борис Георгиевич выпрямился и стал бить стеком крест-накрест по попе. Софья некоторое время терпела, постепенно стоная и корчась всё интенсивнее, и, наконец, завизжала.
"Что это за визг? – вернувшийся Роман увидел на столе папин пистолет – Может, снова бандиты!" Схватив оружие, он побежал в папину комнату.
– Так-то лучше! – Борис Георгиевич любовался расписанной покой и спинкой. – Хорошо поешь! Громко!
– Ну, грешница... – Борис Георгиевич потискал девушку за грудки, – расслабься!
Софья застонала, полуприкрыв глаза и прогнув спину. Софья вздрагивала, сжимая зубки, прерывисто дышала и постанывала.
– Ты вкусная... – Борис Георгиевич тяжело дышал. – Советую постараться... Скоро Ромка придет. И тебе на него надо силы оставить.
Софья только улыбнулась. Борис, оставив в покое груди, потискал иссеченную попку, заставив девушку застонать от боли. Спонсор шлепнул ее по правой, а потом по левой половинке, продолжая точки. Софья в ответ два раза вскрикнула, прогнувшись и вскидывая голову с выпученными глазами.
– Это еще не все! – Борис Георгиевич сунул руку ей под живот и нашел клитор. Второй рукой придавил девушку к кровати.
На этот раз природное чувство опасности изменило расшалившемуся мужчине. Пальцем он давил на взбухшую горошинку.
"А ведь скоро Ромка придет!" – Софья охнула и стала сама тереться о мужскую руку со стонами.
Борис Георгиевич не торопился. "И снова мне ночевать одному... А эта будет греть Ромке постель..."
Борис Георгиевич посчитал, что на сегодня с него достаточно. Он снял прилег на кровать. И стал давать указания:
– Вылижи! Миледи ты моя сладкая!
Софья медленно заползла обратно на кровать, легла рядом и стала вылизывать фалл.
В это момент скрипнула дверь.

"Вот он, мой Лильский палач!" – Софья увидела, что на пороге стоял Рома. В руках он сжимал папин пистолет.