Разборка

  ( У подъезда на лавочках разговаривают бабульки. Мимо проходит здоровенный дети
на и наезжает на них :
  - Что старые перечницы всех сплетнями обсудили?
  - Ой, какой грубый и невоспитанный молодой человек, - качает головой одна из ба
бушек. - Сразу видно не знаком с моим внучком.
  - Старая карга, твой внучок крутой чел? Ну, давай забьём стрелку завтра на пять
вечера на этом месте. Посмотрю на твоего внука.
  На следующий день подъезжает к подъезду несколько джипов, из которых выходят ка
чки с автоматами. Здоровенный детина подходит к старушке, показывая на часы :
  - Уже время бабка. Обосрался твой внучок! Где он прячется?
  - Милок, да кто ж его знает? - пожимает та плечами. - Он же у меня снайпер! )

  Включив ночник и разложившись на кровати, я погрузился в детектив. Хаджа пода-
рил мне на день рождения книгу Чейза " Капкан для Джонни " и теперь я находился в
книжном запое. Звонки и удары в дверь, заставили ёкнуть моё сердце, предчувствуя
недоброе. В глазок я увидел Калину, который вихрем залетел ко мне, как будто за
ним гнались сто смертей. Он был возбуждён и ещё толком ничего не объяснив, прошёл
в мою комнату, и выглянул в окно.
  На него наехали. Из-за бабы. Это давняя история. Гуляя на каком-то празднике на
квартире у знакомого с компанией, Калина отбил тёлку Бороды. Тогда назревала дра-
ка, но Борода в последний момент струхнул. И вот, так кстати всегда бывает, Боро-
да вспомнил обиду через некоторое время, когда он оказался с друзьями, а Калина
был один.
  Барыба за рулём, с Бородой и Зубом ездили по городу в поисках девок или просто
катались, когда увидели свою жертву. Из затормозившего и преградившего путь авто-
мобиля, выскочил Борода, и подстрекаемый Зубом, кинулся с кулаками на Калину. Мой
друг, превзойдённый числом противника и повинуясь инстинкту, переложил ответствен
ность на ноги. Страх придал ему сил и ему показалось, что выросли крылья, так как
он не бежал, а летел от преследуемых жигулей до моего дома и в окно теперь высмат
ривал ненавистную машину.
  Разборка свалилась на мою голову! Очко заиграло и сразу закрутило в животе. Но
ты хоть усрись, а спину другу надо поддержать. Калина потащил меня на мороз и хо-
лод улицы. Я дрожу, так это от холода и мороза, кто ж признается, что я обосрался
Мы вышли из подъезда, обошли дом, подошли к остановке на центральной улице, кото-
рую видно из моего окна. Жигулей нигде не было. Вот и прекрасно! Вернусь к своему
чтиву. Но нет, Калина кипел от злости и упросил меня, пойти с ним наверх к району
новостроек, где живёт эта троица. И мы пошли наверх, высматривая проезжающие жигу
ли.
  Прошло какое-то время, мы замёрзли, устали. Калина не сдавался, но я стал отго-
варивать его от этой затеи. Он негодовал и терзался, что побежал. Надо было при-
нять бой, а теперь его считают трусом. Я начал убеждать, что первый здесь трус Бо
рода. Один на один он зассал, а с друзьями все герои.
  - Это наше дело! - бубнил Калина. - Какого хрена те лезут?
  - Вот я тебе о чём всё время твержу, - наконец-то он стал соображать. - Ты вы-
зываешь Бороду на поединок, и вы отовариваете друг друга. Почему ты так уверен,
что всё пройдёт по-джентельменски? Вдруг подпишется Зуб, я его возьму на себя. А
Барыба? Они просто разыграют лишнего.
  - Нам нужен третий, - как до жирафа дошло до Калины.
  А поскольку третьего поблизости не найти, в этом районе у нас не было друзей,
то я предвкушал, что мы повернём обратно, и я засяду за книгу Джеймса Хедли. Но
Калина вспомнил про Кузьмича, с которым познакомился в деревне и тоже при разбор-
ках, когда приезжали драться на камазе ребята из соседнего села. В начале ещё не
зная, Калина и Кузьмич смотрели волками друг на друга, пока не поняли, что нахо-
дятся в одном стане. Кузьмич был нашим ровесником и за что-то там успел посидеть
в колонии. Если его нет дома, то расходимся. Калина молился, чтобы был, я же на-
деялся, что не будет. Чтение Чейза намного приятнее, чем бесполезное гуляние по
морозу в поисках противников и, быть может, получить от них ещё по соплям.
  Однако Кузьмича мы застали дома, а услышав о деле, он вышел с ножом. Блестящее
лезвие отразилось в тусклом свете подъездной лампочки. Калина застыл в удивлении:
  - Ты чего Кузьмич? Не надо этого.
  - Да-да, лучше без этого, - подхватил я не менее поражённый, переглядываясь с
Калиной, мол, этот уголовник точно приведёт нас на скамью подсудимых.
  Кузьмич знал обидчиков и повёл нас на место жительства. Дом был у леса, за ин-
тернатом. На стоянке среди других машин, мы увидели жигули. Вошли в подъезд, пер-
вый этаж. Кузьмич не знал, какая именно дверь. Мы стали прислушиваться. Подозре-
ние пало на квартиру прямо, откуда слышались голоса. Как Калина не прислушивался,
но сказать точно ли он различает голос Бороды не мог. Так мы и маялись на площад-
ке, ни на что не решаясь. Пока дверь этой квартиры не начала открываться. Нас как
ветром сдуло. Это больше походило на игру, позвонили в чужую дверь и теперь быст-
рее надо смыться. Мы выскочили из подъезда, и Калина улепётывал самый первый.
  - Твою ж мать! Почему мы бежим? - чертыхнулся я. - Мы драться пришли или ещё за
чем-то? Мы даже не знаем, кто вышел из той двери, а бежим быстрее зайцев.

  ( Богатырь подходит к пещере в горе и орёт во всё горло :
  - Чудо-юдо выходи на смертный бой! Выходи драться! Драться выходи!
  - Драться так драться, - отвечает чудо-юдо. - Зачем в жопу-то кричать? )

  Стали валить друг на друга, кто побежал первым. Кузьмич изрёк истину :
  - Все боятся! Мы поддались панике - это естественно. Вы думаете они не обосрут-
ся, увидев нас? Ещё как навалят в штаны! Возвращаемся.
  Подбадривая друг друга, мы вернулись в подъезд. Троица стояла на площадке и ку-
рила. Они были в приподнятом настроении и шутили, пока не увидели нас. Мы стояли
и в повисшей тишине смотрели друг на друга. Каждый понимал зачем мы здесь. По то-
му, как противники нервно завертели сигареты и зажигалки в руках, стало ясно, что
они тоже очкуют. Все боятся!
  - Что за херня? - спросил я.
  - Что за херня? - повторил за мной Кузьмич.
  Калина молчал. Надо было что-то говорить, а во рту у меня пересохло от волнения
и язык не слушался :
  - Что за херня? - похоже весь мой словарный запас свёлся к этим трём.
  - Это дело Калины и Бороды, - заявил Кузьмич. - Пусть они выяснят отношения!
  - Да, - сказал я, - пусть разберутся между собой. Или разойдутся, но только,
чтобы не было больше наездов.
  Зуб облегчённо вздохнул и заулыбался. Он стал накачивать друга, не горевшего же
ланием драться. Барыба стоял за то, чтобы разойтись по-мировому. Видно было, что
Борода боится Калину, но подстрекаемый Зубом, начал твердить себе :
  - Мне по фигу! Буду драться! Мне по фигу! Мне всё по фигу! - накручивал себя Бо
рода, но перепуганное его состояние, показывало, что ему далеко не всё по фигу.
Но он с таким обречённым отчаянием твердил, что ему всё по фигу, что Калина позже
признался, что он дрогнул и не прочь был разойтись по-мировому. Но нельзя показы-
вать врагу свою слабость. Драться, так драться - затем и пришли.
  Мы вышли на улицу, на угол дома, за которым сразу начинался лес. Калина снял ку
ртку и передал нам.

  ( Колобок и яйцо вышли на поединок. Стали обговаривать правила :
  - По голове не бить! - заявляет колобок.
  - По яйцам тоже! - ставит условие яйцо. )

  Мы даже не успели договориться о правилах, как бойцы уже схлестнулись. Калина
напал и понеслось! Мы кружили вокруг них, подначивая своих.
  - Давай Калина!
  - Давай Борода!
  Мы подсказывали, как и куда надо бить, но скорее всего, они нас не слышали.
  - Бей Борода!
  - Бей Калина!
  Кровь закипела и страха больше не было. Мы были там - в этом поединке вместе с
другом, как противники были со своим. Я с Кузьмичём запросто могли схватиться с
Зубом и Барыбой. Бойцы падали, катались, поднимались и снова колошматили друг дру
га. Который раз уже Борода метил и бил в пах, но удары не достигали цели.
  - Осторожно, Калина! - кричал я. - Он бьёт ниже пояса.
  - Бей ему тоже по яйцам! - орал Кузьмич.
  Калина разбил всё хлебало Бороды в кровь, но тот ответил точным попаданием ноги
по яйцам и поставил точку. Калина скрючился и присел, ревя от боли. Борода хотел
добить, но я с Кузьмичём стали стеной и оттолкнули его.

  ( Корреспондент в школе каратистов делает репортаж. Смотрит тренировку, что-то
записывает и подходит к новичкам с вопросом :
  - Каковы будут ваши действия, если противник бьёт вам ногой по яйцам?
  - Блокируем удар, уходим с линии атаки и следим за дальнейшими действиями врага
  Тот же вопрос он задаёт мастерам, которые отвечают :
  - Блокируем удар, и контратакуем!
  Наконец он доходит до самой вершины к сэнсэю :
  - Просто напрягу яйца, - отвечает сэнсэй.
  - Ха-ха, интересно! - улыбается корреспондент. - И что же будет в результате?
  - В результате - ломается нога противника! )

  Борода тяжело дышал, сидя на дороге и утирая снегом окровавленные губы. Задрал
голову вверх, чтобы остановить носовое кровотечение. Скорченный Калина всё никак
не мог разогнуться.
  - Ты как? Будешь продолжать? - спросил Кузьмич.
  - Не могу, - покачал головой Калина.
  Празднуя победу, Зуб с Барыбой подхватили Бороду и пошли с ним домой. Особого
ликования у самого Бороды не было. Он понимал, что спасся грязным приёмом. Перед
тем, как троица ещё не вошла в подъезд, Калина, до конца не отойдя и всё держась
за яйца, крикнул в догонку :
  - Борода, у нас с тобой ещё не кончено!
  - Приходите, - ответил Зуб, - снова получите.
  Мы возвращались домой, обсуждая произошедшее. Калина пришёл в себя и рвался в
бой, хотел вернуться. Но мы начали отговаривать.
  - Ещё один такой удар по яйцам, и останешься без потомства, - сказал я.
  - Какого хрена ты играл в благородство? - недовольно брюзжал Кузьмич. - Кричали
же тебе - бей туда, куда он бьёт.
  - Как же я проиграл? Я же сильнее его! - не унимался Калина. - Теперь они всем
насвистят, что Борода побил меня.
  - А мы скажем, как было дело! - заверил Кузьмич.
  - Да пусть звездят, что хотят, - я привёл такие доводы, которые успокоили Кали-
ну. - Тут по физии видно, кто победитель! У тебя вон на харе почти ничего нету, а
у Бороды всё табло в крови. Наверняка у него будут фингалы.
  - А Зуб чмо, согласитесь! - произнёс Кузьмич. - Сам обоссался больше всех, а
друга подбил на драку.
  - Да, я тоже это заметил, - кивнул Калина.
  - Упаси Бог от таких друзей! А вот Барыба нормальный чувак, - сказал я.
  - Я же говорил, что они обосрутся! - уголовник Кузьмич побывал, наверное, не в
одной передряге и знал о чём говорит. - Мы живые люди - нам всем страшно.

  ( В старенький запорожец въезжает дорогой джип. Вылазят два братка, вытаскивают
водителя старика и начинают над ним издеваться, отвешивая оплеухи :
  - Ну, ты дед попал! Вовек не расплатишься!
  - Ребята, это же вы в меня въехали, я тут ни при чём.
  - Ты смотри, он ещё чего-то вякает. Папаша ты влетел! - тумаки продолжаются.
  - Если вы не прекратите, то пожалеете. Я колдун и могу навести порчу.
  - Вот умора! Ну-ка давай наведи! - братки всё издеваются над дедом.
  - Ах, так, - срывается старик и говорит, - срите!
  - Дедуля, ты что правда в это веришь? Да по твоей порче и кошка не обсерится.
  Вечером один браток, сидя на унитазе, звонит другому :
  - Ты в туалете? Я тоже. Вот, сука, правда колдуном оказался! Откуда столько го-
вна, понять не могу, лезет и лезет. У тебя тоже самое?
  В подгузниках братки приходят к колдуну и просят прощение, суют деньги :
  - Дед, прости засранцев, наш косяк, мы виноваты, только расколдуй нас.
  - Хорошо, - говорит старикан, - не срите!
  Через три дня братки снова жалуются друг другу :
  - Я не сру уже трое суток, и даже не хочется. Это же ненормально.
  - Со мной такая же хрень. Ем, как обычно, а в туалет не хожу. Чёртов колдун!
  Они опять приходят к деду, дают денег, только, чтобы всё стало, как было рань-
ше, чтобы они и срали вовремя, и не срали, когда не надо.
  - Идите, всё будет хорошо.
  - Дедушка, пожалуйста, на этот раз без подвохов, - просят братки.
  - Я вам обещаю, и моё слово - закон. С вами всё будет нормально - не ссыте! )

  Наконец-то я попал домой и засел за Чейза. Но читабельное настроение куда-то
улетучилось, перед глазами стоял сплошной текст. Во мне что-то бродило. Я встал
перед зеркалом в шкафу, почти в полный рост, и дал волю своему порыву, устраивая
бой с тенью. Я отпрыгивал от коварного удара Бороды, и сам бил его по яйцам, вы-
бил все зубы Зубу, досталось и Барыбе мировому парню. Разобравшись с этой троицей
я накостылял и раскидал ещё человек двадцать придуманных противников, и они валя-
лись вокруг, не смея подняться, чтобы снова не получить! Поняли теперь, что не с
тем связались? Вот я какой! Великий и ужасный!! Крутой!!! Перед зеркалом...