Нашим бабушкам посвящается

Лед хрустальным узором на стеклах,
В доме печь, да с периной кровать.
Ночь суровым завистливым волком
Не дает старой женщине спать.

Все-то воет тот зверь снежным ветром,
Все стучит неприбитой доской...
А глаза, те, что были, как небо
Вдруг заполнились смутной тоской.

Да...иная была лет так в двадцать -
Синь-глаза, и стройна, и горда.
Но куда человеку деваться?
Никого не минуют года.

Посмотрев на свое отраженье,
Вспоминая о прожитых днях
Позабыла о волчьем виденье,
Позабыла о снежных ветрах.

Вот, морщинки легли меж бровями
В день, когда умер муж молодой.
И осталась она с дочерями
Перед самой проклятой войной.

А война забрала ее стройность,
Нежность рук, да веселость в глазах,
Белоснежность улыбки. Вздохнула
И одернула шторку в сердцах.

В миг один она вдруг поседела -
Потеряла красавицу-дочь.
Та в гробу, вся в цветах, в платье белом
Словно спит...как живая, точь в точь.

Так представилось ей очень ясно,
Словно снова у гроба стоит...
Сколько слов и пустых и напрасных,
Позабытых давно уж обид,

Что они перед жуткой бедою,
Перед горем вселенских потерь?
Поднялась и тряся головою,
Поплотнее захлопнула дверь.

         ****

Позади твои версты и зимы,
Только миг, может быть, впереди.
Так неси седину и морщины,
Как солдат ордена на груди.