Стать изумрудной женщиной

Я задремала. Очнулась от впившегося в лопатку гвоздя. Лавка на берегу озера была поставлена в какие-то допетровские времена, наверное… Гвозди из неё торчали во все стороны, но и я, и Толя понимали: необходимо продержаться несколько часов, на лавке, под лавкой, как-то друг без друга. Вот, когда компаньоны мужа разъедутся после своей рыбалки, мы сможем остаться наедине. Сутки здесь царил мальчишник: рыбалка, пьянка, мужские разговоры. Но оставшиеся сутки должны принадлежать только нам двоим! Валите уже к жёнам! Повернувшись с трудом на другой бок, я снова закрыла глаза. Сентябрьским лучам солнышка досталось греть мои прелести, и они старались изо всех сил… Подпеклась.
– Наина, ты можешь обгореть. Солнце коварное – подпечёт и не предупредит. Иди в дом, – Толя присел на краешек лавки, заслонив собой жар осеннего светила. Вид у мужа был и деловой, и раздражённый одновременно.

– Не собираются твои гости по домам ещё?
– Сейчас Сергей сеть смотает и упакует, а потом мы останемся вдвоём. Пока что разожги печь – уже погасла, наверное.

И вот уже мой муж опять нацепил виноватое лицо на себя и пошёл к гостям...

Этот дом Толе достался от деда егеря. Озеро, полное рыбы, сказочные виды природы и невозможная тишина – наследство, которому цены не сложишь. Жаль, что часто выбираться не получается: 400 км по хорошей погоде можно преодолеть, а вот в межсезонье это становится испытанием. Увы, так редко нам с мужем удаётся насладиться совместными выходными днями, что хочется каждое мгновение не потерять…
Пару поленцев в печь, ковёр из шкур на полу передвинуть к печке, да, и вина надо достать бутылку, и сыр! Но… я же женщина… Пока шла к сумке с сыром и вином, захотелось принять душ. Банька была ещё тёплой, и я растворилась в пене и запахе мокрого дерева. Полчаса тело нежилось под контрастными обливаниями. Возможно, так я пыталась заглушить внутренний жар. Я хотела туда – на ковёр, перед потрескивающей печью, под жадные руки мужчины.

Нет, мы не студенты уже давно. Страсть должна была угаснуть, но в городе, в этом мерзком мегаполисе некогда даже обнять друг друга, спросить, как прошёл день… Мы видимся утром, в пробежках между ванной, кухней и туалетной комнатой и вечером, когда второй ложащийся в постель целует: «Спишь? Спи. Я тебя люблю…» Там не до страстей совсем. Страсть приходила в гости в этом затерянном краю - домишко стал нам студенческой кроватью.
Нагло решила даже не одеваться. Завернулась в плед и вышла из бани. Золото берегов было потрясающим. Вода переливалась радужными красками, рыбёшки выпрыгивали из воды, танцуя. С громким шорохом ко мне на плечо слетел багряный лист. Присел отдохнуть на плед. И полетел дальше, упал к моим ногам.
Просеменив до веранды, я оглянулась на поляну, где мужики уже газовали… Ладно, подожду мужа в доме….
Толя – мой второй муж. И он – моё счастье. Я так долго к нему шла, так долго… Невозможно люблю подчиняться его требовательным рукам! Обожаю жёсткий взгляд и мгновенно проявляющуюся улыбку, которая в одну сотую секунды преображает волевое лицо и показывает, как он меня любит. Я взлетаю от этого взгляда!
Пока шла к ковру, наступила на что-то острое. Ох! Кусочек куриной кости… Вспомнила то время, когда Толи не было в моей жизни. Детство, папа и мама, я-десятиклассница и брат, вечно издевающийся надо мной. Тогда я познакомилась с самой собой. Да, вот так бывает тоже… Никогда не обращала на себя внимания – во что одеваюсь, какая походка, какие книги читаю… Появился парень, разглядевший что-то во мне. Его хватило всего на два свидания, потом я прочла в синих глазах: «Мда… Скука… Третьего шанса у тебя, Ни, не будет….». Все дома звали меня Ни. Я так и представлялась. Паренёк испарился, а меня как окатило: как можно не уметь себя уважать настолько!? Утром за завтраком я попросила звать меня полным именем… Дальше – больше.. Сплавив родителей из квартиры к бабушке, я разделась догола, встала перед зеркалом. И честно себя осмотрела. Но ничего не поняла.

– Сегодня папа и Денис уедут к дедушке, а мы устроим девичник, – загадочно шепнула мне мама через пару недель…
Мы никогда не вели задушевных разговоров с родителями, да и мама не была какой-то суперледи. Но те советы, что она озвучила мне тем вечером, врезались в мозг так, будто их вколотили молотком. «Ставь планку выше, чем сможешь прыгнуть. Недопрыгнуть ты всегда успеешь!» «Изменить строение фигуры ты не сможешь. Например, покатые плечи ты не исправишь, но одеждой ты можешь так декорировать их, и так гордо их покажешь, что все лишь обзавидуются!» «Только найдя себя, сможешь стать счастливой!»
Что мы творили тем вечером с мамой! Что проговаривали! Странно, что мы всё это вытворяли на две трезвые головы! Правда, утром я наступила на куриную кость и проткнула ногу, будто вчера тут была пьянка... Мы почему-то с мамой всю вечеринку организовали … на полу. И пока одна сидела и смотрела, другая примеряла все наряды из шкафов. Потом ситуация менялась: мы ели курицу и запивали фантой, и по-прежнему на полу…
Я увлеклась перекраиванием своей серой жизни. Поступила в институт, получила диплом, одновременно удачно выдав сама себя замуж за перспективного красавца. Научилась улыбаться и одеваться, отшивать придурков и цепко держать в своих руках сначала коллектив из двух человек. Потом под руководством оказалось уже полсотни человек. И я придерживалась тех границ, что сама себе выстроила…. Пока не утонула в истерике…

…Ох! В плед забралась рука…. Пальчики прошли по тропинке от колена до бедра… Вторая рука нашла оголённую и тёплую грудь в мохнатом рыжем пледе. Наконец-то! Оказалось, что я задремала на три часа. И уже в окно заглядывают последние закатные лучики. Всё! Вечер и ночь наши!
Толя скинул куртку на кресло, налил в бокалы вина. Он что-то говорил, но я с трудом возвращалась к реальности и не всё понимала…
– Ты уже можешь проснуться и покормить меня-таки, жена!
– Да, Толь, сейчас.
Я запуталась в рыжем и мягком одеялке, свалилась с дивана. Это меня окончательно разбудило. Накинула халатик на голое тело…
Мясо, нарезка овощей, сыр, и, разумеется, лаваш… Давно было принято в нашей семье красиво накрывать стол. Поэтому скатерть я всегда привозила с собой, салфетки и свечи, бокалы и аромолампа ждали здесь.
– Окно задёрни. И соль принеси. Завтра надо будет дров наколоть – мало уже осталось. А вдруг получится ещё разок осенью выбраться.  И погаси, наконец, свет верхний!

Толя любил есть в полутьме, поэтому маленький ночник у входа в комнату, две свечи и отблески огня от печки – вот и все освещение. И это не от романтического настроения – работа связана с ярким светом, глаза постоянно уставшие. Я сновала по его указаниям, молча и тихо. Потом было у мужчины полчаса на ощущение удовольствия от еды. Умиротворение тихого вечера на двоих – это такой бальзам, которого я ждала три месяца: последний раз мы были здесь в июне.
– Убрала посуду? Потом вымоем. Иди ко мне, – и мой мужчина поймал край халата.
Как приятно таять в его руках! Сначала меня трясёт от перевозбуждения, потом я готова мужчину поколотить от бессилия его медлительного отношения, потом всё плывёт и очертания предметов даже сквозь закрытые глаза меняют свои границы. Наш вечер перетекает в ночь, бокал вина, второй, третий. Горит каждая клетка тела, коленки стукаются друг об друга как стеклянные – настолько всё на взводе. А вот потом случается то, что невозможно в городской квартире: я взрываюсь каким-то рёвом дикого животного! Разлетаюсь на молекулы, заполоняя комнату электрикой. И … плачу. Да, вот такая странная реакция на долгожданный секс.
Знаю, что сейчас Толя укроет нас большим одеялом. И так пару-тройку часов мы проспим прямо на ковре из барсучьих шкур у печки. Лишь затем появятся силы доползти до нашего логова на втором этаже. Я счастлива…

Понедельник встретил хмуро: начальников много, и порой они выставляют противоположные требования. Ничего, я сегодня в форме как никогда. Я удовлетворённая женщина, которая получила всё несколько часов назад – секс, массаж всего измученного тела, полевой букет осенних цветов на рассвете и великолепный ужин на открытой веранде пивного ресторана.
– Через час подготовьте цифры по последним публикациям. Да, и сократите время на чаепитие, сударыни. Понедельник – день тяжёлый.
Такой собранной и жёсткой я сама сделала себя. Кто бы знал, как колотилось у меня сердце, когда впервые пришлось отстаивать право на собственное мнение. Но я стиснула зубы и заткнула природные скромность и неуверенность в такую дыру, откуда они голоса подать не могли… «Никогда бы не подумала, что ты можешь стать начальницей!» – однажды сказала мама мне. Правда, вначале своего делового пути я не оставила ни одной лазейки для себя как для женщины. Первый муж был такой же – собранный, уверенный, ни часа без хорошего КПД для дела. У меня одежда – лишь деловая, на ужин в ресторан – только с перспективными целями, отдых – а что это? Потом вдруг я сломалась. Застала мужа с женщиной, явно более перспективной любовницей, чем я: моложе, с точёной фигуркой, со своей компанией в Калифорнии.

Три недели я ходила как на автомате на работу, домой, к маме, на переговоры, в бассейн… Именно там, обсыхая после часа плаванья, в кафе услышала:
– Первый раз вижу женщину с таким необычным цветом волос! Они же синевой отливают! Это невероятно!
Мужчина не пытался за счёт комплимента выстроить мостик для флирта. Отнюдь. Хмурый и немного печальный, будто буркнул фразу. И тут же решил загладить свою бестактность улыбкой. Он присел за столик, извинился за своё любопытство, объяснил, что не верил никогда, что может уживаться во внешнем облике одного человека, одной женщины столь тонкая, белая кожа и такие иссиня-чёрные волосы. Слово за слово, пришло время прощаться.
– А ещё: вам очень идёт розовый цвет вашего костюма. Вы во всём, видимо, необычная женщина! Рад знакомству.
Обычные слова, простенькие комплименты, но что-то дзынькнуло внутри меня – бизнес-леди по имени Наина.
– Как же я не догадался сразу?! – воскликнул мужчина, в следующий раз пересёкшись со мной в кафе бассейна. – Разумеется, имя должно быть яркое и необычное. Какое-то изумрудное!

Глаза улыбнулись, раскидав во все стороны лучики. И сердце в моей груди застонало: «Дай мне возможность стучать сильнее не только от новых поставленных задач! Я – женское сердце внутри тебя, Наина!» Полчаса я тогда отпускала корсет своих внутренних границ. Спасибо тебе, моё сердце, что ты настояло на послаблении корсета. Я стала счастливой женщиной моего Анатолия….На работе он - совсем другой: тихий и даже жалкий какой-то. Всегда извиняется и будто виляет хвостиком. Я один раз была в его офисе, и больше не захожу. Не хочу видеть его таким.  И только рядом со мной в нем просыпается царь зверей. Он не просто требовательный, жёсткий, а даже ...ммм... жестокий иногда становится.

Да, на работе мы - одни: я - требовательная и организованная, а муж мой - застенчивый и тихий. Но там, на берегу озера я снова становлюсь женщиной, изумрудной женщиной... А мой Толя расправляет плечи и вырастает в огромного, сильного, властного мужчину. Мы нашли друг друга...