Жоао да Круз и Соуза. Ночное видение

Холодное полуночное видение, да пребудет с тобой лунный свет!

Ты появилась из снега, из сырых снежных холодов; и я не уверен, сделал ли снег тебя холодной, или ты делаешь холодным снег.

Но в тебе есть какое-то тепло, которое не совсем жизнь, но смягчает жгучий мороз; это не солнце твоей плоти, не пламя твоего тела, но горячие лучи звёзд, звёзд твоего взгляда, горящих, как таинственные свечи в святилище капеллы.

Да пребудет с тобой лунный свет, мягкий и чувственный, этот экваториальный лунный свет, который ни день, ни ночь, но нежная завуалированная полутень солнца твоей улыбки – как обрамление солнца твоей улыбки, придающее яркость свечению; ты была пламенеющей звездой, в которой горела скрытая сила, ощущалась живость и пульсация, как от хрустального абажура, что рассеивает свет, превращая его во множество разноцветных бликов: зелёных, белых, жёлтых, голубых, какими порой играет луна, преломляя своё сияние.

Но ты должна предстать передо мной, холодное полуночное видение, в ярком блеске, в ореоле слёз, чтобы я мог поверить в твоё обаяние, в твою тайну полуночи.
Мне кажется, что ты из Астрахани, печальная, бледная, невесомая, как те грустные красавицы с ледяного пустынного Севера.

Потому что ты только что прибыла из России, из сияющих степей, с царского военного парада, сопровождаемого шумными залпами.

Ты покинула холодные берега Невы ради ослепительных тропических огней американских земель. И пришла ещё невинной, в целомудренной вуали, в диадеме из цветов флердоранжа, символизирующих чистоту, для тихого ароматного благословения помолвки.

Пришла вовремя…

И, если ты хочешь жениха, если ты ищешь жениха, то у тебя есть лунный свет, холодный, как та холодная природа, и лучезарный, как ты.

У тебя есть лунный свет…

Укройся своей льняной простыней, погрузись в серебристый снег, нежная грустная славянка, моя бледная любимая, белый гелиотроп моей мечты; ты появилась здесь, чтобы навсегда распрощаться с ностальгией, с меланхолией, которую ты привезла из своей далёкой полярной страны, лежащей во льдах; печаль до сих пор покрывает тебя густым туманом, густым облаком болезненных иллюзий, что превращаются в облака.

Ты пришла навсегда, чтобы умереть под этим пылающим солнцем, в этой истерической болезни, причину которой на твоей родине никто не смог определить, но, вероятнее всего, она развилась из-за климата, унылых дней, тусклых пейзажей; горькой печали во время долгих молчаливых закатов, когда луга и незасеянные равнины спят под снегом, а горизонт – пронзительная и опасная, опустошающая мука.

У тебя есть лунный свет…

Укройся этим сияющим муслином, надень эту изысканнейшую вуаль…

Я снова улыбнулся, подобный раненой в грудь птице в последнем возвышенном трепете, окутанной облаком золотой пыли; как в последнюю ночь поцелуев ушедшей далёкой страсти, блондинка с божественными волосами, сияющими как золотое созвездие Льва; всё моё тело дрожало, точно струна арфы в небесной евхаристической музыке, а губы благодарили; над твоей головой сиял млечный серафический нимб Луны, ты находилась в сладостном экстазе, в бесконечной таинственной химере Смерти, в светлой идеализированной крылатой благодати эфирного полёта херувимов, как спящая или как солнце, бесчувственное и превратившееся в лёд…

Холодное полуночное видение, да пребудет с тобой лунный свет!