Песнь о заднице

— ...Необходимо сделать такие выводы, кукла Лена, которые позволят нам, наконец, принять давно назревшие и востребованные жизнью решения...
— То есть, мне можно пока не раздеваться? Я тебя правильно поняла, нехристь?
— Совсем наоборот, любимая!
— Как! Разве ты не собирался со мной сейчас поговорить о Боге, предках, идеалах? А Стена Плача? Ты что, забыл о Стене Плача!?
— Да пусть лучше отсохнет моя правая рука!... Собирался, кукла Лена. Да и коронавирус будоражит умы и сердца, согласись. Но это будет сразу после...
И потом, что тебе, собственно, мешает обсуждать эти животрепещущие темы голой? Я тебя не понимаю, кукла Лена!
— Нет конца цинизму представителей Малых народов Севера. Вот, блин, господа идиоты в оленьих упряжках! Лапает он меня, обормот. А ведь я ему готовлю утку с апельсиновой цедрой, между прочим. И вообще, выполняю все свои обязанности содержанки как всегда идеально.
Но этот же, развалившись тут на кухне жизнью наслаждается... Хоть попугая постыдился бы, что ли. Смотри, нехристь, перспективы у тебя сегодня не самые радужные, как я погляжу...
— А вот я напротив — наполнен оптимизмом относительно своих перспектив, кукла Лена (см. картинку над текстом).
— Случай, ну не прямо сейчас! Утка не так быстро готовится. Как ребенок, честное слово! Понимаю, был в командировке, соскучился по мне, но...
— Кукла Лена, ты себя в зеркале давно видела?
— Недавно видела. Готовилась к твоему возвращению, врать не буду. А утку не поставила заранее, потому что не знала точно, когда ты приедешь. Ну перестань, честное слово...
— А я ведь по тебе скучал в этом чёртовом Пурпе. В эту годину суровых испытаний, можно сказать.
— Ну и как поселок Пурпе? Надеюсь, воруют постоянно?
— Ну, воруют, как и прежде, не без этого. Но, налицо, и большие перемены к лучшему.  В поселке Пурпе, к примеру, недавно открыли первый общественный туалет для пролетариев.
— И ты там был, мёд-пиво пил?
— Насчет мёда — а вот это преувеличение, кукла Лена. При моем то диабете... Хотя звучит красиво. Ты это сама придумала?
— Значит, пиво все-таки ты там пил. Надеюсь, при этом, ты ничего там себе не отморозил?
— Кукла Лена, в общественных туалетах на Крайнем Севере всегда работают обогревателя. Ты этого не знаешь, а хотелось бы, чтобы ты была ближе к народу.
— Тебе правда этого хочется? А я-то думала...
— С дуру ляпнул. От волнения. Но с другой стороны — ну как не воровать то на таком морозе?
А в поселке Пурпе я по тебе скучал, кукла Лена. Даже возвышенный стих написал о красотах твоей несравненной попы. Пронзительное повествование о юности в годы застоя получилась. «Ночной позор» называется.
В этом стихотворении, в частности, я упоминаю, что попа — это не просто часть тела любимой, а событие всемирно-исторического значения. А такая попа, как у тебя — это целый комплекс ощущений, который вновь и вновь зовет нас...
Те же, кто пытается с помощью предательских атак проверить нашу решимость, а также продолжает блистать нелепыми...  Они — наши враги, и их кровь должна алеть на наших руках...
— Это ты про нашего гендира, что ли? А он то при чем? Там же, вроде, речь о моей попе шла.
— Хочешь послушать мою песнь о твоей попе целиком, кукла Лена? Между прочим, полная огня картина тайн и разлук под заполярным небом. Стихотворение написано в жанре полового романа. В нем так же раскрыта тема борьбы с облысением...
— Как удачно то утка поспела, Господи! Смотри, как скворчит, свеженькая. Дая я стараюсь, все для него делаю что на кухне, что в постели!  Тебе ведь, на самом деле, трудно будет вскружить голову — тем более, она у тебя такая непропорциональная...
Только это у меня дежурный протест — ты не думай. Я ведь только с тобой отдыхаю от изматывающего безделья, христопродавец. На улице -40, сидишь тут одна в квартире. Ну попугай скажет: «Однако». Или там по телевизору Эрдогана покажут или коронавирусом пугнут. Тебе то  мне позвонить вечно некогда...
— Я тоже, когда подъезжал к дому, кукла Лена, был настолько волнован, что купил шампанское. А чего там Эрдоган?
— Да уж, щампустик то ты купил, конечно. А вот мне даже мне не хочешь купить...  Тебя лишь Эрдоган интересует!