Тишина

Первая пуля откинула Шарлоту к стене. Она сильно ударилась головой, но не почувствовала боли, так как болевой шок от пулевого ранения в бок был сильнее. Стрелявший подошел к ней, наклонился сказал, с акцентом южанина:
- Прости, но ты сама напросилась, - он поднялся, ухмыльнулся и добавил, - мы вовсе не собирались убивать. Хотели взять, что нам нужно и свалить побыстрее, но ты и твой муж, - он показал на лежащего в крови мужчину с простреленной головой, - вы решили, что вы…, - он хотел подобрать нужное слово, но не смог и рассмеялся.
Его напарник, который до сих пор был в маске, тоже рассмеялся, после чего сказал:
- Брат, они решили, что они боги. Ха-ха-ха…Бессмертные…хи-хи-хи…
- Да именно… Боги – продолжил первый – но… увы сегодня ВЫ СМЕРТНЫ, после чего нажал на курок.
Раздался выстрел.
- Все пошли… выстрел наверняка услышали и вызвали копов. А я говорил, что надо было ножи брать. Но ты мать твою, опять меня не послушал…
- Не паникуй Фрэнк, никто копов не вызвал. Я проследил за тем. Что бы в округе никого не было.
- Ладно, все бери то что надо и валим.
Они ушли в другую комнату…
За этим всем наблюдал тринадцатилетний Майк из своего укрытия. Как только грабители ворвались в дом, родители сразу же приказали сыну спрятаться. Он полез в потайную комнату, которую ему организовал отец, и сидел там, наблюдая как его родителей убивают. Майк изо всех сил старался не плакать и тем более закричать.
Грабители вернулись спустя несколько минут, и только тут заметили детские тапочки, оставленные Майком.
Фрэнк молча показал на тапки.
- Я придумал, давай сделаем вид, словно не заметили тапки, и поищем этого засранца.
Он говорил шепотом, еле слышно, но детские уши уловили и это. Майк задержал дыхание. Страх сковал его мышцы. Слезы тихо текли из его глаз.
«Боже, они меня найдут и убьют» - подумал мальчик, «я единственный свидетель, хотя если я буду тих, они вряд ли меня найдут»
Они вновь вышли из комнаты, но на этот раз отправились в кухню, где достали нож.
- На этот раз будем тише,
- Может быть по-быстрому, - предложил второй, показывая на пистолет, который обернул тряпками, - так будет тише.
- Да ты прав, пусть будет, по-твоему.
По тапкам они не смогли определить возраст мальчишки, и решили первым делом пойти на второй этаж, где находилась детская.
Майк слышал скрипящие ступени. Они всегда скрипели, сколько папа не старался их смазывать. Когда мальчика немного отпустило, он почувствовал, что надул в штаны. Но для него это не имело значения. Сейчас имело значение спастись, выжить. И вот тут ему пришла мысль. Такая безумная и азартная.
«Может их убить».
Его глаза округлились от страха и ненависти к этим чёртовым ублюдкам.
Они уже проходили по поверхности его комнаты.
Вот они уже под ним. «Вот сейчас они его обнаружат, и убьют».
Майк вспомнил что было с мамой и ужаснулся, и в то же время в нем, еще больше поднялась ненависть к этим зверям. Вот теперь он точно решил.
«Убью их, во чтобы мне это не стоило»
К счастью грабители прошли вход в потаенный уголок.
- Посмотри – по голосу это был первый. Тот который убил его родителей, - его дневник.
Он пролистал дневник, немного посмеявшись замечаниям от учителей.
- Ему всего тринадцать, а уже ввязался в войну, - это был второй, который Фрэнк, - знаешь, а мне его жаль…
Конечно он говорил с сарказмом. Он был обучен с детства не чувствовать ни к кому жалости, даже к детям.
Майк посмотрел на часы, висящие на деревянной стенке его комнатушки, там было довольно просторно. Стол, тумба, небольшой шкаф, и выход, который вел вниз, где был зал.
Он мог выйти из своего убежища, пройти на кухню. Взять там нож, или в кабинет отца, где был пистолет, в третьем ящике. Он знал, где ключ, и к тому же умел им пользоваться.
Майк пока не решался осуществить, то что задумал. Да и хватит ли ему смелости еще раз глянуть на родителей, которые, наверное, уже обедают с Иисусом, как любил говаривать дядя Джонс.

Наступила ночь. Было уже десять часов. Двое незнакомцев даже не думали уходить. Фрэнк сказал, что им надо уже уходить, но безымянный был против.
Все время, словно маниакально он повторял: «Он все слышал, он знает твое имя…», и они обходили дом заново. Комната за комнатой.
Майк все еще не решался, но понимал, что надо.
И вот когда грабители вышли посмотреть на чердаке. Максимум у него было 10 минут.
Чердак находился на четвертом этаже, и спускаться оттуда, тот еще геморрой. Майк знал. Он несколько раз зализал в него, игнорируя слова матери, что там опасно.
 Мальчик тихо спустился в зал. Руки дрожали, и он чуть не упал. Но все обошлось.
Считай на цепочках, он пробежал через кухню, и комнату мамы, в кабинет отца.
Он не стал включать свет, так как понимал, что если незнакомцы на чердаке, то увидят свет через окно.
Майк достал ключ из-под коврика. Открыл им третий ящик, и достал пистолет.
Это был револьвер 38 калибра: «смит-вессон». Он был тяжел, но Майк за три года привык к его тяжести, и с лёгкостью засунул его за пояс, предварительно проверив заряжен ли он. Оказался заряжен, но на всякий случай мальчик прихватил коробку патронов.
И уже собирался уходить, как вдруг услышал приближающиеся шаги грабителей, и… О боже, они шли в его сторону.
- Где же этот мелкий говнюк? Он же не мог исчезнуть так?
- да не мог.
Еще шаг и они в кабинете. Майк резко открыл дверь в папин шкаф. Мальчик был невысокого роста, и одежда отца его скрыла.
В кабинет вошли двоя, один из них сел за компьютер хозяина дома. Папа работал инженером, и грабители это знали, поэтому надеялись найти чертёж дома. Но папе не нужен был чертеж. Он знал свой дом наизусть. Несмотря на это бандиты не выходили, они о чем-то разговаривали шепотом. Теперь они все время говорили в пол голоса. Иногда даже показывали жестами, что будут делать, чего к сожалению Майк понять не мог.
В его голове прокручивался во всех красках момент: Они резко открывают дверцы и стреляют в Майка оставшимися патронами.
Но этого не произошло, они вышли. Мальчик не выходил, до того момента, пока не раздался скрип лестницы. Тогда он осторожно открыл дверь, вылез из-под одежды, и прошел в кухню, где зарядил револьвер, после чего поднялся к себе в убежище. От нег о воняло мочой, и потом, который до сих пор лился с его лица и спины.
Он подумал, как было бы сейчас хорошо оказаться под горячим душем, но откинул эти мысли, как говорил его отец: «Думать надо всегда о настоящем, никогда не знаешь, что будет через минуту», сейчас это выражение казалось ему еще более правильным, чем когда-либо.
Майк покопался в шкафу с вещами. Выбрал ту которая почти не издает шума. Надел все чистое, и сел на пол.

Грабители обыскивали дом уже третий раз, т все еще не собирались уходить.
Когда мальчик почувствовал, что немного в форме, он решил действовать.
В его мозгу витала мысль. Что их надо заманить в ловушку, и после этого убить.
Но как?
Если он бросит что-то в кухню, то они не попадутся. Это слишком банально, и не правдоподобно. А разве не это ему надо. Сбить их с толку.
Тем Временем грабители шли под Майком.
Он конечно мог дождаться момента, когда они окажутся в его поле зрения, и тогда выстрелить. Но ему хотелось, чтобы они, эти мрази видели его в лицо, и тогда только убить их. И обязательно, что бы это было в том месте где убили его родителей. Как бы на их глазах
- Все пойдем уже, двенадцать ночи…
- Нет, мы убьем его, убьем. Он не может прятаться все время, он же должен выйти.
- Ты как хочешь, а я пойду, мне это надоело. Все я ухожу.
И Фрэнк было направился к входной двери, и уже отмыкал замок, как вдруг в его спину воткнулось лезвие ножа.
- А…ааааа, ах ты мразь, я тебя убью, ты, ты сука, крыса, а…, я тебя ненавижу.
Фрэнк упал на пол и еще пятнадцать минут корчился в агонии, пока не истек кровью. 
Майку это было только на руку, хотя ему и было противно смотреть на это истекающее кровью тело, с воткнутым в спину ножом.
- Где ты? Мелкий говнюк, а? Где же ты выходи, дядя тебя не обидит.
Одна сторона Майка говорила: «Вот же момент, стреляй, отличный ракурс»,
Другая же, та которая мечтала о мести, говорила: Нет, еще не время, он должен еще побегать, и он побегает, я знаю это»
Глаза грабителя покраснели, он крутился вокруг себя, выкрикивая одно и тоже,
- Выходи, давай же, вы-хо-дииииии.
Но Майк сидел. Грабитель подошел к трупу, вытащил нож, вытер лезвие подолом рубашки, и убрал в карман джинсов. После чего направил ствол пистолета, обернутый в полотенце на стену убежища Майка.
Мальчик присел в уголке. И раздался выстрел. Сначала один, потом еще три.
Майк не осмелился посмотреть на то, что осталось от часов на стене, и саму стену. Но зато теперь было отчетливей видно, что незнакомец стоит и смотрит в эту дыру.
- Твою мать Фрэнк, здесь еще одна комната. Наверняка он там. Выходи подонок. Я знаю где ты. Я тебя нашел… Нет смысла прятаться дальше… Выходи по-хорошему. А хотя сиди, я сам к тебе подойду. – после этого он рассмеялся, но теперь был хрипловатый и пронзительный звук. «Хе-хе-хе»
Мальчик насторожился, он держал пистолет на изготовке, целясь в руку грабителя, которая направила ствол оружия, близко к тому месту, где находился сам Майк.
Ему это напомнило игру, «Морской Бой». Грабитель стрелял наугад, хоть пучок рыжих волос мальчика и выглядывал из угла.
Долго ждать не пришлось. Майк затаил дыхание, так учил его папа.
И тут раздалось два выстрела.
Пуля, пущенная из револьвера, угодила незнакомцу в ладонь, разорвав ткани и пальцы, которые кровяным потоком разлетелись в разные стороны.
В этот момент выстрел пришелся в стену. Маленький осколок окна, через которое Майк и наблюдал за действиями грабителей, вошел ему в ногу. Он вскрикнул, но быстро совладал с собой и замолчал.
Бандит согнулся в приступе ужасной боли. Пистолет отлетел в дальний конец зала. Кровь просачивалась сквозь пальцы другой руки. Он закричал, упал на пол, и пополз за пистолетом. Тем, что осталось, после выстрела, пытался не шевелить.
Майк, уже ничего не опасаясь, слез на паркет, замазанный кровавыми ошметками, подошел, нет, даже ПОДБЕЖАЛ, так как грабитель стремительно полз к своей цели, и наступил на оружие.
- Думаешь, ты победил МЕЛКИЙ ГОВНЮК, ни хрена ты не победил, ясно?
Мальчик молча откатил пистолет ногой дальше, и ответил.
- Ты убил моих родителей. ТЫ Ублюдок, конченный ублюдок. Долгие часы я думал, как расправиться с тобой, с вами, точнее. Но ты мне помог. Знаешь, наверное, ты считаешь себя богом? Так, ты сказал моей маме, ведь я прав?..
Майк направил дуло на его ступню, и выстрелил.
Бандит, вскрикнул, и хотел то ли согнуться, то ли выгнуться, он сорвал с себя маску.
Это оказался Мужчина, или даже парень, с угрями на роже. Он улыбнулся, теперь были видны его корявые, черные зубы.
- Что ты смеешься? – спросил мальчик, он был в рассеянности. Хотел выстрелить, но не успел.
Грабитель вытащил нож из кармана джинсов и полоснул Майка по лодыжке.
Колени подогнулись, и он повалился на пол.
«Надо было сразу стрелять» -подумал мальчик, а потом пришла другая мысль, «нож, как я мог забыть, у него же нож».
Грабитель еще раз замахнулся ножом. По его движениям, таким плавным и правильным, можно было сказать, что это обученный военный пехотинец.
Удар бы пришёлся на грудь, если бы Майк не подставил, свободную руку. 
Бандит нанес несколько порезов на руку мальчика, но Майк не убрал руки. Он приготовился выстрелить. Рука дрожала. Дуло ходило туда-сюда, не в силах остановиться на одном месте. Но мальчик все-таки смог нажать на курок.
Вместо выстрела раздался щелчок. Глаза Майка округлились. Он был в ужасе.
«Патроны кончились, этого не может быть, я же видел был полон весь патронаж», он успел посчитать сколько было выстрелов. По его подсчётам было три выстрела.
Майк нажал еще раз на спусковой крючок. Снова щелчок.
Нога горела от боли, а руки ничего не чувствовали.
Грабитель нанес еще несколько ударов в руку и один удар в легкое.
Он бы продолжал бы и дальше калечить Майка, но его остановили полицейские, которых вызвал сосед, после выстрелов.
Майк отключился после первого удара под ребро, и дальнейшего, что происходило в доме он не видел.
Полицейские обыскали дом, нашли тела родителей, и одного из грабителей. Второй был убит на месте. Мальчик был доставлен в госпиталь с очень серьёзными повреждениями.
Через месяц, Майка опросили, он рассказал обо всем очень подробно.
Его усыновил Шериф, и ему выдали моральную компенсацию, в размере 100 000$.
После похорон родителей, он всерьез подумал о написании книги, и он ее напишет, ибо кошмары снятся ему до сих пор…
КОНЕЦ