Земля ледниковья

Пролог
Мальчика звали Тёмным Туром с Короткими Прямыми Рогами. Конечно, на его языке это не звучало так длинно: Тёмныйтурскороткимипрямымирогами. Мы ведь не говорим –коричневая кобыла с чёрной гривой и чёрным хвостом. Скажем – гнедая –и всё ясно.
Так и соплеменникам мальчика, что охотились на диких быков с изначальных времён Великих Туриц Прародительниц, нужны были слова и для обозначения тёлок, и для бурых быков, и для бурых с чёрной полосой на спине, и для длиннорогих, и для комолых. И слова эти должны быть короткими и звонкими, чтобы их могли прокричать на бегу и девушки загонщицы и мужчины, не отдышавшиеся ещё после бросков тяжёлых копий.
Но слова эти выкрикивались и говорись больше десяти тысяч лет назад, и как они звучали на самом деле никто не знает.  Поэтому мы  будем звать мальчик Тёмным Туром.
Тёмный Тур сидел на пёстром камне: чёрном, с белыми пятнами, но и чернота была пёстрая- поверни голову – и побегут по черноте синие переливы. Конечно, переливы эти бегут не по тому старому, зализанному волнами камню, на котором сидел мальчик, а на глыбе поменьше, у его подножия, что расколол Тёмный Тур со своим приятелем, Пегим Туром. Это было нелегко- попробуйте сами  затащить тяжёлые камни на огромный гладкий валун и сбросить вниз, особенно если вам двенадцать лет. Но зато теперь в свежем сколе мерцают синенькие огоньки, будто камень подмигивает тёмному Туру.
Камень, наверное, тоже живой, но не так как, тур или зубр, которые умрут, если в них попадёт копьё. Расколотый камень такой же живой, как и целый, но камень тоже может умереть. Тёмный Тур знает, как умирает камень. Не этот, чёрный, а другие –белые, серые, розовые. Красивые, весёлые камни. Их убивает огонь. От них уходит веселье и сила, пропадает цвет и крепость, они никнут, как поник  Серый Орёл.
Тогда, две луны назад, они лазили за птичьими яйцами и уже стали возвращаться, как Серый Орёл подскользнулся на белом от птичьего помёта , крутом и гладком каменном спуске.  Он два или три мига помедлил –жалко было лишиться добытой с трудом и риском добычи, а когда попытался уцепиться за стену было поздно.
Он не кричал, он падал молча, как и подобает настоящему мужчине. И тёмный Тур не кричал. Сначала он не понял –был Серый Орёл –и нет, исчез. Когда спускался по расщелинам, уговаривал себя, что упал Серый Орёл в море и ничего плохого не будет.
Но нет. Серому Орлу не повезло. Упади он чуть в сторону – и скользнул бы вдоль гладкой стены в солёную морскую влагу, а тут –небольшой гладкий уступ. И крови не было, но Серый Орёл лежал неподвижный, какой то жёлтый и… чужой. Уже не друг, уже не человек.
Дядя Тёмного Тура,  Чёрный Волк, сказал, что совсем ничто не исчезает, и что смерть –это разделение единого на многое. Вот во сне мы разделяемся, и какая то наша часть уходит, охотится в другом мире, но только одна и ненадолго, а все остальные остаются в теле, но когда умираешь, то распадается всё и всё начинает существовать само по себе.
С телом остаётся вредоносная душа человека, всё самое гадкое, что он мог совершить,  эта душа пытается совершить и вредит людям, насылая болезни и даже смерть.
Но этой душе нужна влага из трупа, и когда её не будет, когда обнажатся кости или тело высохнет –она уйдёт, но пока надо быть осторожным, потому и хоронят покойников.
Пока вредоносная душа связана добрыми душами Серого Орла, из них только одна ушла узнавать новые угодья. Через три дня уйдут и другие добрые души и тогда надо будет бояться злой души покойника.
Через три дня тело Серого Орла уложили в яме, подогнув руки и ноги, засыпали толчёным суриком, которого так много на розовых и серых камнях, боящихся огня, и засыпали землёй.
Теперь вредоносная душа, лишившись пищи, распадётся на множество частичек и не сможет вредить, а добрые души Серого Орла наоборот, соединятся там, куда уходят души туров и сирен и куда когда ни будь уйдут и души Тёмного Тура.
Сердце мальчика сжалось, стало немного страшно, а потому он вскочил, соскользнул по валуну вниз, прошёл по камням у его подножья и побежал по песку, сначала просто влажному, а через несколько шагов закрытого пенистой морской волной, пока не оторвался от него и не поплыл.
Тёмный Тур поплыл к низкому  мысу, сложенному пёстрой галькой и глыбами, которые были тут изначально. Иногда, на расстоянии двух –трёх бычьих тел вздымались на мысе низкие скалы.
Мыс отгораживал от моря Коровий залив.  Там, откуда Тёмный Тур приплыл к мысу, море было не то что чуждое, но своевольное, необжитое. Глубины начинались от самого берега, и у самого берега оно было тем же неизвестным и бесконечным океаном, что и у Неба, а за полоской мыса был свой залив, мелкий, заросший морской травой и заселённый давно известными, своими морскими коровами, которые давали роду Тёмного Тура молоко, мясо, шкуры, жир.
Когда то род Тёмного Тура, как и другие роды его племени, охотился на туров и диких лошадей. Но потом род разросся, разделился на два и материнский род Тёмного Тура переселился на берег моря. Сначала они и здесь охотились на туров, но скоро прибрежное турье стадо было выбито полностью. Может, роду бы пришлось идти дальше, за пределы родных земель, но к тому времени женщины племени сумели заключить союз с морскими коровами.
Эти морские звери были добродушны, плавали по мелководью, жевали траву и не боялись женщин, которые бродили рядом с ними по грудь, раздвигая стебли морской травы.
Бродить по морской траве было трудно, и сделали маленькие лодочки, на которых женщины плавали по заливу. А потом они научились доить морских коров и в этих лодочках перевозились бурдюки для молока. Сначала доили из жалости, чтобы избавить от молока самок, у которых детёныши погибли от болезни или были съедены морскими  леопардами, а потом – ради самого молока, жирного и насыщающего.
Когда туры стали исчезать, женщины попросили мужчин отгородить вход в залив, чтобы в него не заплывали морские леопарды и самим забивать тех детёнышей, старых морских коров и самцов, которые должны были стать добычей хищников. Так и повелось с тех пор, что род стал жить уже не с турами, а с морскими животными.
В заливе поставили ещё один загон,  за это загон стали селить телят, которые могли уже обходиться без материнского молока. Здесь залив был особенно мелкий, взрослым коровам здесь было передвигаться трудно, но приходилось очищать его от старой травы, чтобы  всегда росла молоденькая, свеженькая, та, что по вкусу детёнышам.
Когда детёныши подрастали, то часть их выпускали в общий залив, а часть перегоняли по специально прорытому каналу в лиман,  озеро с солоноватой водой, отделённое перемычкой и от залива, и от океана.  Травы для подрастающего молодняка здесь было недостаточно, и её срезали по мелководью воль океанического берега и подкармливали ею обитателей лимана.
Основная часть работ выполнялась женщинами –наблюдение за стадом, дойка, лечение больных, сбор травы, подкормка. Ну и, кроме того, домашнее хозяйство – приготовление пищи, починка одежды, уборка в доме. Обязанностью мужчина было следить за дамбой и изгородью в Заливе,  забой скота в лимане, обработка шкур. Ну, когда возникала такая необходимость, собирались и делали  новое жилище.
Этих умений слишком мало, чтобы стать настоящим мужчиной, а посему инициация мальчика должна была пройти в отцовском роду, среди настоящих охотников на диких быков.
В этом году мальчику исполнилось двенадцать лет. Стали набухать и болеть соски, полезли редкие волосёнки на лобке и… Словом, скоро Тёмному Туру предстояло стать юношей, а не дитём. Самое время учёбы.
На следующий день за мальчиками придут. Вот он и пришёл проститься с родным берегом.
Тёмный Тур вылез на косу, отделяющую залив от Океана и пошёл на её край, к самой высокой скале, которая высилась над косой  на три высоты быка, а над водой –на пять. Он сидел на маленькой площадке на вершине скалы, смотрел на сине-зелёную гладь, на голубое небо, маленькие белые облака и вдруг увидел, как много одинаковых облачек возникло на горизонте. Постепенно эти облачка росли и приобретали прямоугольные очертания. Тёмный Тур тогда ещё не знал, что это паруса, и завтра в отцовский род он не пойдёт
Глава1
Тёмный Тур встал, застелил матрац с сухими морскими водорослями грубым шерстяным одеялом, проложил между ног мягкую набедренную повязку, обернул её концы вокруг пояса и завязал концы узлом. Узлом же он затянул на шее концы короткого плаща – Осталось только обуться в сандалии с подошвой из толстой китовой кожи. Шляпу он оденет потом, на улице.
Протрубил рог. Он всегда просыпался раньше сигнала, а вот его товарищи только сейчас зашевелились.  В комнате их жило четверо. Грум, как и он был русоволосым, только глаза не серые, как у него, а голубые. Лютхеу был коренастым, рыжеволосым, веснушчатым.. И он был ниже, чем тёмный Тур и Грум, но сильнее. В нём текла кровь неандертальцев, но  Тёмный  Тур, конечно же не знал Самым высоким был Нгвама, с чёрной кожей и чёрными курчавыми волосами.
У всех судьба одинаковая. Приплыли жители островов, высадились на берег и забрали с собой мальчиков и девочек подростков. Жители палеолита не знали войн, столкновения между охотничьими племенами были редки и не отличались кровопролитностью, а приплывшие были привычны к насилию.  На них были нагрудники из плотной кожи с накладками из прочной древесины, кожаные шлемы с деревянными  накладками, щиты из той же плотной кожи и бронзовые кинжалы. Большая часть была вооружена деревянными мечами с обсидиановым пластинами по краям, , а некоторые – длинными бичами и длинными кинжалами из закаленной меди. Сопротивлявшихся били длинными бичами, а особо непокорных просто убили своими мечами.
 Комната была одна из многих в длинном коридоре барака. В конце коридора был туалет и умывальник Вдоль одной стены тянулись ряды дырок в каменных плит, а вдоль другой по каменному жёлобу бежала вода.  А потом надо было идти в столовую – это был просто большой навес над рядами столов с лавками. У каждого было своё место и на столе, на месте, предназначенном для него, Тёмный Тур увидел глиняный кувшин с красным вином, разведённым водой, на тарелке  кусок варёной рыбы и краюху кукурузного  хлеба.
А после завтрака – в загон к динозаврам. Его Присм стоял у стойла и жевал траву.  Траву косили и закладывали в ясли, убирали навоз другие. Он, как и его товарищи по комнате были погонщиками. Его подопечным был огромный и неповоротливый трицератопс, покрытый редкими то ли пёрышками, то ли волосиками. Неповоротливый, но зато сильный. Упряжь для него была сделана так, чтобы он не мог сильно мотать хвостом. Тёмный Тур Перекинул ремни упряжи, которые шли от её правой половины через отверстия, просверленные в костяном воротнике ящера, подтащил левую половину и привязал к ней ремни. Второй ремень соединял половинки упряжи, сделанной из какого то лёгкого дерева, протягиваясь над основание хвоста. Потом открыл выход из загона и вывел свою рабочую скотинку наружу. Осталось только взять посох погонщика и взобраться на шею трицератопсу.
Вся четвёрка работала на транспортировке блоков из карьера. Блок, который предстояло вывести, был уже опутан канатами, и оставалось их только прицепить к упряжи. На каждый блок два трицератопса. Блоки тащили не очень далеко – на ровное плато  на крою Великой Долины, где строилась пирамида. Там уже была одна пирамида с храмом Великого Бога Моря, а эта пирамида должна быть посвящена Богу Солнца. Должна быть и третья пирамида, пирамида луны, но для неё только начали расчищать площадку. Трицератопс, которым управляя  Тёмный Тур. затаскивал по деревянным рельсам, уложенным на земляной пандус,  блок уже на третий уступ пирамиды к заранее размеченному месту. Там работники отцепляли блок  и с помощью рычагов устанавливали на место. Рабочие были вольные, точнее –государственные крестьяне, у которых, после того, как взошёл маис и до того, как он созреет, было свободное время. Были и вольнонаёмные.  Они выкладывали камень во внутренних галереях, шлифовали и полировали камень,  изготавливали упряжь для динозавров. Им за работу платили.  Вместо денег выдавали пластинки  прозрачного камня, если под такую пластинку положить листик и посмотреть, то у видишь два листика.   Эту пластинку можно расколоть, и она расколется на такие же пластики, через которые всё будет двоиться.
Мы зовём такие пластинки исландским шпатом, и это всего лишь разновидность кальцита, но Тёмный Тур этого не знал.
Блок отцепили и Тёмный Тур погнал своего Приса снова к карьеру, там прицепили новый блок и опять тащи блок на пирамиду.
Когда солнце поднялось над головой,  он отцепил от динозавра часть упряжи,  к которой непосредственно крепился камень и поехал на нём к озеру.      Его Прис, чувствуя отдых бежал охотно. Они въехали в озеро, Прис стал жадно пить, а Тёмный Тур, привязав его с к специальному столбу, выбрался на брег и пошёл  к обеденному столу под навесом. Там у него тоже было своё место и миска с кукурузной кашей, миска с мелкой жареной рыбой и опять же – глиняный кувшинчик с разведённым водой вином.
Потом опять запрячь Приса и снова таскать блоки, пока солнце не начнёт цепляться за вершины холмов. После этого загнать Приса в загон и распрячь.
На ужин была рыбная похлёбка  с кореньями и горохом и кукурузный хлеб. И конечно же –вино, только на этот раз менее разведённое водой, после него становилось немного веселее, и день казался уже не таким скучным.
Вечером, лёжа на топчанах, он и его товарищи рассказывали друг другу о своей родине.  Нгвама был из Африки и рассказывал, как он  был в цепи загонщиков при охоте на антилоп, рассказывал о больших зверях с рукой, растущей из морды и длинношеих зверях, которые могли рвать листья с самых высоких деревьев.
А Грум и Лютхеу  были европейцами, как и Тёмный Тур. Племя Лютхеу жило рыболовством, сбором водорослей, а Грум вообще попал случайно. Его племя жило в пещере в стороне от океана, охотилось на лошадей и туров и пришли на берег, чтобы выменять рога туров, из которых они делали кубки, на куски кремня.
Отца убили, а Лютхеу оказался в плену и вот уже несколько лет был погонщиком динозавров.
Этот вечер для них ничем не отличался от множества других вечеров, но они не знали, что в тот вечер решалась их судьба.
Шло заседание совета жрецов. Впрочем,  жрецами мы называем их условно. Что такое жрец изначально – это  жрущий, пожиратель жертвы, предназначенной богам. Впрочем, любой священнослужитель - это жрец.  То, что христианский священник не поедает кутью или мясо жертвенного барана, отличие внешнее. Вы ставите богу свечку или жертвуете на церковь, но богу то ваши денежки абсолютно не нужны, они идут на содержание священников.
Впрочем, люди, собравшиеся на совет,  были в гораздо меньшей мере жрецами, нежели даже нынешние священники.  За тысячелетия религиозные воззрения на государстве островов сильно изменились.  Бог моря или бог солнца = это были уже скорее обозначения  обезличенных природных сил, а не какие то сверхъестественные существа. И сами жрецы мыслили уже вполне рационально,  и это была каста идеологов, администраторов, инженеров. Видимо, потому, что государство островов не граничило ни с каким другим государством, там не произошло  раскола на жрецов и бюрократов, как в Египте или в Ассирии. И жертв богам не приносили – храмы занимались сбором налогов, хранением резервных запасов и их распределением – выплатами служителям, наёмным рабочим, обеспечением содержания людей, занятых на государственных и общественных работах, ну и рабов, конечно. Ну и, кроме того, храмы служили обсерваториями, и не только астрономическими. Внутри пирамид, в специальных комнатах стояли сосуды с отверстиями. Из этих отверстий при подземных толчках выпадали шарики, которые падали на блюдо с мокрой глиной. И таких сосудов было несколько и шарики были разного веса. Каждое утро специальный служитель проверял, какие шарики упали и на какую сторону, записывал всё, менял глину и возвращал шарики на место. Вечером -новая  проверка.
Впрочем, что же это я –государство островов, государство островов. Атлантида это была,  И располагалась она, подобно нынешней Исландии, на срединно-атлантическом хребте  и занимало нынешние Азорские острова, которые тогда образовывали хребет, защищавший равнину Азорского плато от северных ветров.. Не надо забывать, что тогда уровень океана был на сто метров ниже теперешнего.  Скажете, что Платон ничего не писал о динозаврах. Но он писал, что в Атлантиде водилось великое множество слонов. Видимо, ещё оставалась память о больших зверях, но что это были за звери –за девять тысяч лет забылось. Во времена Платона знали одних больших зверей – слонов.  Кроме того, в памяти египетских жрецов, что поведали Платону об Атлантиде, смешались воспоминания о двух катастрофах, о древней, которая случилась за девять тысяч лет до Платона и более «свежей», произошедшей за две тысячи лет до  того.
Дело обычное – вспомните русские былины Ведь три богатыря, что на картине Васнецова, никак не могли встретиться.  Добрыня  и Илья жили за двести лет до Алёши Поповича, полное имя которого было Александр, а вовсе не Алексей.  И Добрыня, который мог сражаться вместе с Ильёй Муромцем, рождённый в язычестве, никак не мог быть Никитичем. Никитичем, вероятно, был другой Добрыня, рязанский, соратник Поповича. И никогда Илья не воевал с татарами, он с хазарами воевал. С татарами воевали погибшие в битве при Калке Добрыня рязанский и Алёша Попович. Но в памяти народной всё это слилось, как слилась воедино память о двух князьях Владимирах- Владимире Старом и Владимире Мономахе.
Но вернёмся к нашему повествованию. То, что народу на островах стало тесно, и надо основывать колонии уже решили. Впрочем, первые колонии уже были основаны на островах Мадейра и  Канарских островах, которые тогда не были архипелагом, а были одним большим островом. Но сейчас решил осваивать Большую Восточную землю  -они не делили её на Европу и Африку.-  И решено было, что первую колонию следует основать на берегу Нила. Ил, которым Нил удобрял почву после каждого разлива, давал уверенность в том, что почва не обеднеет, и от засухи поселенцы страдать не будут.  Но Мадейру и Канарские острова заселяли выходцы из Атлантиды, местных жителей там не было, потому и колонизация этих островов прошла без особых затруднений.
Правда,  говорить, что Канары –это колония Атлантиды сказать было трудно. Скорее Атлантида была колонией канарцев, которые жили на Канарах с испокон веку, а потом приплыли и в Атлантиду. Но их потомки заселив обширную землю приручили сохранившихся там динозавров и окультурив  дикую кукурузу создали могучую цивилизацию. А канарцы так и остались охотниками и рыбаками. Только в последнее время они стали приручать коз и засевать небольшие участки, только не кукурузой, а какими то мелкими зёрнами.  С новоприбывшими атлантами, которые построили порт, засеяли  в его окрестностях поле и завели ферму по выращиванию динозавров на мясо, местные дела почти не имели. Продавать атлантам им было нечего, верили они своим богам и даже язык уже был малопонятен Атлантам.
Правда, сейчас против  Канарских островов, на побережье Большой Восточной Земли  было основано несколько поселений,  жителям которых и пришлось вступить в войну с местными жителями, которые не сразу признали победу атлантов. Беда ещё в том, что Атланты уже устраивали набеги на эти земли и захватывали рабов.  Но одно дело- набег   на  стоянку, где тебя не ожидают, напал, захватил добычу и отчалил, и совсем другое дело  колония во враждебной земле, где на тебя могут в любое время неожиданно напасть.
Конечно, лучше бы оставить эти земли в покое, но там был  красный мягкий камень, не похожий на все другие – самородная медь. Её отжигали и закаляли, из неё можно было делать ножи и кинжалы, чаши и блюда. А последнее время выяснили, что если жечь в огне зелёный и синий камни, то из них тоже появится медь.
-Поэтому на этих землях появились большие посёлки, окружённые стеной. В метрополии это было ни к чему, а здесь приходилось опасаться набега, держать гарнизон солдат и засеять поля. А что делать? На островах меди не было.
Но с стычки с местными становились всё реже.  начали обменивать обсидиан на шкуры,  сходились и с местными женщинами и некоторые из них оставались жить в посёлке и уже многие из атлантов понимали язык аборигенов.
Сариман, один из жрецов(будем именовать их так), руководивших добычей меди и поисками новых мест её залегания подробно расспрашивал туземцев об их землях и составлял с их слов карту местности. Особенно его заинтересовали рассказы о входе в преисподнюю далеко на севере. И он, вместе со своим спутником и побратимом Сауром из местного племени дошёл до этой котловины, котловины высыхающего Средиземного мря.   Да, тогда Пролив Гибралтар был закрыт и море, понемногу высыхало. Тогда ещё не было пустыни Сахара, на её месте были саванны, но всё равно испарение было  сильное, и приток воды не мог восполнить её потерю.
А на берегу Моря Саур встретил своего старого друга из другого племени. И он согласился  провести их к великой реке, за что Сариман пообещал дать столько обсидиана, сколько он сможет унести.
Так Атланты узнали про Нил.
Докладывал Сариман, который специально для этого приплыл в Метрополию.
Он настаивал на основании колонии на берегу Нила. Конфликтов с местным населением у Атлантов не было,  На охотничьи угодья поселенцы претендовать не будут, им вполне хватит полей и пастбищ вдоль Нила, тем более, что местное население живёт, в основном, не в долине Нила, а в окружающей саванне, изобилующей стадами копытных.
У туземцев есть медь, которую они берут в горах к востоку от Нила, а за Нилом имеется море. 
Наши корабли плавали на юг вдоль Большой Восточной земли и знаем, что после её южного окончания она поворачивает на север. И если плыть вдоль этого берега можно как раз доплыть до этих гор  с медью.
Решили согласиться с Сауром, Но поначалу решили много народа не завозить, чтобы не конфликтовать с местными дикарями,  а сначала построить монументы, показать местным своё могущество.
И монументами этими должны стать фигуры льва и львицы, которые глядят в сторону созвездия льва в день весеннего равноденствия. Разведчики присмотрели и две подходящие скалы, над которыми надо было только немного поработать, чтобы получилось полное сходство с этими зверьми.
 Кроме того, у подножья у одной из скал был вход в пещеру и верховный жрец настоял, чтобы на медных пластинах были сделаны копии священных текстов и замурованы в этой пещере.  Видите ли, судя по наблюдениям за шариками, ожидается очень сильное землетрясение. Ну и что? Первый раз, что ли? Никакое землетрясение не в силах разрушить пирамиды и записям, которые хранятся там, ничто не угрожает.
Нет, говорил Верховный Жрец, такого не было никогда.  Небольшие землетрясения идут непрерывно в течение уже пяти лун.
Но, тем не менее, надо было организовать и работу над статуями, и строительство домов, как для тех, кто сейчас приедет, так и для первой партии поселенцев. А ещё предстояло засеять участок и собрать урожай, чтобы новой партии не пришлось голодать.  Но для первой партии надо было завозить всё –и продукты, и инструменты, и те же медные свитки. И самое главное –работников. Захватывать местных рабов не имело смысла. После этого придётся жить в вечном страхе перед нападением, значит, рабов надо тоже вести отсюда. Надёжнее –и стражников много не понадобится. В чужой местности, не зная языка туземцев – куда они денутся?
Решено было плыть на десяти кораблях и взять с собой три динозавра, поскольку прямиком до Нила не доплыть, придётся идти берегом и без  вьючных животных не обойтись.
А чтобы, в случае чего, динозавры не достались аборигенам, решено было взять только самцов.
Глава вторая.
На Канарских островах загрузились продуктами и фуражом. Воды много брать не стали – от Канар подошли к берегу и плыли вдоль него, пока не достигли колонии, располагавшейся на берегу океана у подножья склонов Среднего атласа.
Караван шёл уже не первый день. Сначала шли по долине какой то реки,  неширокой, но глубокой, многоводной, затем  тропа пошла вверх, по широкой долине, разделявший хребты, которые  мы теперь называем Эр –Риф и Средний Атлас.
Когда они поднялись на перевал, восточный склон хребта и долина ,  в которую он спускался были  покрыты густым лесом с высокими деревьями. Из за деревьев  рассмотреть что там  дальше, на севере синеет было невозможно, так какая то дымка.
А через реку, если бы не трицератопсы, вряд ли они переправились   река была глубокой и быстрое течение гремело по дну камнями.  Первый трицератопс перетащил на другой берег толстый канат, который натянули и обмотали вокруг ствола толстого кедра и другой канат, потоньше. Зачем- Тёмный тур понял позже.. Срубили  большой плот, который прицепили кольцом, сплетённым из ивняка,  к толстому канату, привязали плот к тому канату, что потоньше, загрузили и динозавр потащил плот через реку. Но за плотом тащился ещё один канат, и когда его разгрузили, динозавр с этого берега потащил его обратно.  На переправу ушёл весь день., ведь кроме трицератопсов в караване были и небольшие двуногие динозавры, они так же несли груз и на них ехали вооружены е мечами и копьями с копьеметалками атланты. Но эти звери были слишком мелкие, чтобы  выдержать быстрое течение, да и глубина, судя по всему, была не для них. На следующий день  горы расступились и перед путешественниками открылась равнина. Собственно, не совсем равнина, а длинный пологий спуск в котловину. Леса там не было, только кустарник, а где то и кустов не было, какая то красная трава и белые пятна. А дальше, на юго-западе расстилалась какая то ярко-розовая равнина.  Атлант Тарир, жрец, руководитель похода, сказал – это  великое солёное озеро.
Дальше дорога шла по узкой полосе равнины, с юга высились горы, пусть и не очень высокие, но крутые, заросшие густым лесом,  а вот на севере шли обрывы, и реки, вытекавшие с гор, падали по этим обрывом каскадом водопадов и пропадали далеко внизу в солёном озере. Там, куда впадала река, было пятно белого или зелёного цвета, далее сменяемое розовым цветом озёрной глади.
Да-да, караван шёл по берегу нынешнего Средиземного моря. Однако, в ледниковый период, после резкого падения уровня океана связь средиземного моря через Гибралтар прервалась и началось быстрое высыхание моря,  которое развалилось на несколько гигантских «мёртвых морей».
Наконец, дорога повернула на юго - восток и пошла  по широкой долине между двух хребтов, полого поднимаясь к водоразделу. Спуск был тоже пологий и они, наконец, вышли к южному подножию гор. Перед ними расстилалась савана с густой травой и редкими купами деревьев,  и почти у подножья было огромное озеро, в котором плескались бегемоты и  крокодилы. Савана изобиловала дичью, из за деревьев видны были  жирафьи шеи и головы, паслись стада антилоп и быков и теперь у отряда каждый день было свежее мясо. Из озера вытекала река, которая пропадала в широкой долине между гор. Переправиться через неё трудов не составило. Нашли брод где было меньше всего воды и где лучше всего были видны крокодилы и перешли на другую сторону.
Дальше до самого места дорога шла саваной. Обычно дорога шла далеко к югу от Великих солёных озёр, и только однажды пересекли обширную низину, и на горизонте, на севере снова было видно розовое полотно.
Наконец то вошли в долину Нила.  Лагерь разбили на возвышенном плато, невдалеке от скал,  из которых предстояло сделать статуи львов. 
С помощью трицератопсов свалили брёвна, затащили их на плато, обрубили ветви и сучья . из брёвен  соорудили два дома и ограду вокруг них -на всякий случай. Трицератопсаии же распахали землю и посадили маис.
После окончания строительства и полевых работ Тарир собрал всех.
- Всё. Динозавры больше не нужны и пойдут обратно на побережье в сопровождении пяти всадников.  Руководителем отряда будет Саур и вы пойдёте не старой дорогой, а всё время краем огромной средиземной дыры и Саур составит план местности.
Тёмный Тур обрадовался.  Снова путешествие, сидеть на одном месте уже надоело. Да  и соскучился он по виду моря, по морскому воздуху.
Первоначально отряд разведчиков двинулся вниз по долине Нила и вышел к его дельте. Н е той дельте, что мы видим сейчас. Тогда Нил срывался с крутого борта средиземноморской котловины и только далеко внизу, потеряв скорость, разбивался на множество рукавов. Трицератопсы не спускались по этим уступам, да и двуногие динозавры тоже.  Саур, с двумя спешившимися всадниками спустился до дельты, а от неё пошёл на восток до большого солёного озера. Набрав на берегу мешок соли,  и записав расстоянии, Саур и его люди вернулись. Проходили они целый день, вернулись только вечером. А Тёмный Тур и другие погонщики динозавров поставили шатры, всадники подстрелили парочку антилоп и к вечеру был готов  вкусный ужин.
Больше  на дно Средиземной Котловины не спускались.  Да и вообще движение шло медленнее, чем в прошлый раз.  Тормозила необходимость проводить съёмку.  Компас атлантам был неизвестен, но понятие о широте местности они имели. Широту Саур определял дважды в день – вечером по звёздам, в полдень по солнцу. Облачный день не был препятствием –пластина исландского шпата, дававшего поляризованный свет, позволяла при любых тучах определить направление на солнце. Расстояния, конечно, определялись неточно, по времени движения каравана, которое, в свою очередь, определялось по солнцу, но зато  углы поворотов маршрутов измерялись прибором наподобие более поздней астролябии. Брал Саур и засечки и на берега солёных озёр на дне котловины и на вершины в глубине берега.
Движение шло без всяких затруднений, пока не дошли до гор Атласа.  Равнина, вытянувшаяся вдоль подножья и представлявшая собой остатки старой морской террасы и отложения, смытые со склонов гор, была довольно узкой и часто пересекалась глубокими оврагами. Приходилось подниматься к вершинам этих оврагов и искать тропу среди камней на слоне, а то и вообще рушить крутые слоны, чтобы можно было пройти.
И вот, когда они прошли уже самый трудный участок, когда дорога была зажата между крутыми склонами Атласа и ещё более крутым склоном Средиземной котловины, на дне которой расстилалось огромное море рассола,  и спуск в котловину стал более пологим, как сама земля ударила их по ногам. Саура, который как раз замерял направление движения , сбросило на землю, двуногие динозавры тоже попадали, сбросили всадников и заметались. Только трицератопсы остались на месте.  Вроде бы земля успокоилась, но тут послышался грохот -  начались обвалы и со склонов покатились глыбы и камни.  Чуть позже послышался глухой шум и со стороны котловины – обрушивались вниз и сползали огромные участки рыхлого склона.
Если бы землетрясение случилось, когда они шли  по узкой полоске между двух обрывов – им бы не уцелеть. Либо бы завалило камнями сверху, либо обрушились бы вниз.  Но впереди крутые склоны снова подступали к самой кромке котловины., и хотя обрыв в сторону котловины был не таким огромным, но его высоты вполне хватало, чтобы в случае новых толчков вызвать обвалы и оползни, в которые мог бы попасть и отряд.  Решили остановиться на обширной поляне в устье наиболее широкого лога и переждать толчки. То, что они ещё повторятся, Саур не сомневался.  А здесь безопасно, трава для  динозавров есть, по логу течёт то ли большой ручей, то ли маленькая речка – вода есть. Толчки, правда, не такие сильные, но вполне ощутимые, продолжались весь день и всю ночь. Стихло только к утру. Утром позавтракали и двинулись в путь.
Солнце уже поднялось высоко, когда они ощутили новый толчок, впрочем, не такой сильный, как предыдущие и Саур решил не останавливаться. На следующей ночёвке они услышали впереди какой то неясный гул.  С каждым днём пути это гул становился громче, превратился в грохот, а по дну котловины теперь нёсся поток воды.
И, наконец, они увидели, как  через перешеек, отделявший Великую Средиземную Котловину от Океана,  переливался поток воды и обрушивался вниз водопадом. Этот поток размывал перемычку, увлекал за собой глыбы и камни, а грохот стал таким громким, что уже приходилось кричать, чтобы услышать друг друга.
Дорога вновь стала трудно проходимой, Саур повернул отряд назад, они вошли в долину, поднялись по ней,  перевалили через Эр-Риф  и стали спускаться к океану.
Но ожидаемой прибрежной равнины не было. Она была затоплена полностью и волны бились о каменные скалы склона Атласа. Пришлось снова по одной из долин вернуться в межгорье Эр=Рифа и среднего Атласа и по ними выйти  к колонии Атлантов. Хотя, конечно, посёлок, несомненно, затопило, но может, люди остались.  Люди действительно были. Во первых, горняки, добывавшие медь, а во вторых, что такое цунами, люди знали, и когда  Вода отхлынула от берега, все дружно бросились в горы.   Когда волна ушла вернулись, но следом пошла другая волна. Она не шла стеной, она медленно, но неуклонно наступала на берег и уже не ушла. Посёлка не было. Остались только шалаши рудокопов, да корабли, которые выбросила на склон первая волна.
Народ собрался на более или менее ровном участке склона  решать что делать. На то, кто был раньше рабом, а кто жрецом уже не смотрели, ясно было, что произошло что то страшное.
Жителей посёлка было человек тридцать, все они в этом посёлке родились, кто то породнился с аборигенами. Их жёны и дети жили в соседнем роде и уходить, а тем более, куда то плыть  им резона не было. Затопило поля?  Но дичи вокруг было много и они последнее время стали засевать совсем мало. А рабы, добывавшие медь и выплавлявшие её из малахита и азурита рады были избавиться от постылой работы. Плыть решили только команды кораблей, да отряд разведчиков. С помощью динозавров корабли затащили на воду и стали готовиться к плаванию. Динозавров решили оставить местным, только одного двуногого забить, а мясо завялить.
Глава третья.
Они не знали, что плыть, в общем то, было некуда.  Верховный жрец был прав.
Атлантида была так называемым «базальтовым материком»  -точнее, это был большой остров, подобный современной Исландии, только гораздо больших размеров.  Он занимал Азорское плато, ныне подводное, которое было ограждено от северных ветров высоким хребтом, от которого ныне осталось  только несколько островов.
Рифт Срединно-атлантического хребта проходил по западной окраине плато, а под основной площадью плато бурлил котёл магмы.  В других частях Срединно-Атлантического хребта при раздвижении рифта лава выливалась через кратеры множества вулканов, или просто через гигантские трещины, а здесь ей выхода не было. И произошло неизбежное – давление лавы продавило  стену, отделявшую её от океана,   и грянул взрыв. Взрыв  разорвал восточный, подводный  склон  «базальтового материка», взрыв вырвал огромный блок породы, вынес в воду массу обломков различного размера, а следом хлынула лава. Азорское плато просело над опустевшей магмовой полостью и Атлантида погрузилась в пучину морскую за один день и одну ночь. Но мало этого. Подводный вулканический взрыв вызвал мощную волну цунами, прокатившуюся по всему Атлантическому побережью и. Но это было ещё не самое страшное. Волна цунами  подняла  край ледникового щита, спускавшегося в океан,  и воды огромного подлёдного озера хлынули в океан, поднимая его уровень и затапливая прибрежную, наиболее населённую часть земли, уничтожая первые цивилизации. Ведь была не только Атлантида. На шельфе, где  был избыток пищи – и  зверей, которые паслись на осушенных участках, и  морепродуктов и водорослей, которые можно было собирать в приливно-отливной зонге, и рыбы, как у морского побережья, так и в реках, которые пересекали зону шельфа, развитие шло быстрее.  И для создания сложных, развитых обществ,  даже не надо создавать земледелия и скотоводства. Ведь даже в субарктических областях время от времени возникали предгосударственные  общества  охотников на морского зверя и рыболовов. И это в суровых условиях  северных побережий.
К чему могло привести развитее таких цивилизаций, Как знать?. Может быть они начали осваивать морскую агрокультуру, начали искусственно выращивать моллюсков или одомашнивать морских коров –можно только гадать. До нас дошли только отрывочные сведения об Атлантиде, и то, искажённые наложенными воспоминаниями о катастрофе минойской цивилизации. А что было на шельфе индийского и Тихого Океанов вообще неизвестно . Нельзя же всерьёз принимать мифы конца 19-начала 20 веков о гигантах лемурийцев или  расе магов с континента Му.
 Но есть рассказы шумеров о таинственных людях-рыбах, которые пришли с моря, чтобы заложить основы цивилизации, есть остатки древних строений и на морском дне и на побережьях островов, построенные неизвестной цивилизацией. А скорее –неизвестными цивилизациями.
Ведь по мнению американских учёных было три массовых прорыва  подледниковых вод, приводивших к быстрому,  катастрофическому , подъёму уровня мирового Океана -12, 10 и 7 тысяч лет назад. 12 тысяч лет – это дата гибели платоновской Атлантиды. Но Атлантида, судя по всему, оставила следы в долине Нила и память о ней сохранилась в памяти египетских шаманов, волхвов, а потом и жрецов, а что было ещё?  И какие цивилизации, которые возникли уже после Атлантиды, погибли десять и семь тысяч лет назад?
Но наши герои ничего этого не знали и надеялись, что  их Родина, пусть и пострадавшая от наводнения уцелела. Корабли атлантов были, по сути дела,  плотами из огромных стволов. Три –четыре ствола, сквозь отверстия в стволах были продеты поперечные балки, на которые положен настил,  а выше были каюты. Были и две мачты, на одной – прямой парус, а на второй косой.
Конечно, грузоподъёмность таких судов была намного меньше, нежели более поздних европейских подобных размеров, зато они не могли потонуть от пробоины в днище.
Первое,  куда направились корабли атлантов, были Канары.  До Канар они доплыли быстро.  Даже после того подъёма  уровня, большой остров ещё не раскололся на  архипелаг, но проплывая мимо берегов они их узнавали и не узнавали. Все прибрежные деревушки исчезли, только выше, на склонах, были видны дымы, люди обустраивались, но строить дома на берегу ещё опасались.
И того большого порта, где суда запасались водой и продуктами перед  дальним путешествием, не было. Виднелась только наполовину затопленная пирамида с храмом Океана на вершине.   Причалили  у одного из ручьёв, набрали воды, но вот где взять пищи?  Медь, которую они прихватили с собой на всякий случай, канарцам была не нужна, обсидиана у них своего хватало,  коз у самих канарцев было мало,  гоняться за дикими козами по горам смысла не было. Это не савана Большой  Восточной земли, где бродили огромные стада копытных.
Впрочем, воду они взяли больше на всякий случай. Запас был, а на крышах кают были воронки из пальмовых листьев, щели между которыми были замазаны смолой. Эти воронки собирали дождевую воду, а потом, по полому стволу вода поступала в бочки .  Сейчас сезон дождей, так что без воды они не остались бы в любом случае.
Так что до Метрополии должно хватить и воды и продуктов, а там… Ну конечно, побережье затоплено, но  это только пристань и портовые склады, а всё остальное то на возвышенности.
Но прибыв на место они не поверили своим глазам. Северный хребет по прежнему образовывал кольцо, с восточного и западного окончании хребтов горы были высокими, а в центре - низкими, переходящими в холмы.  Но вот той равнины, что расстилалась к югу от гор, на которой были поля, пастбища, сёла, города и храмы не было.  И войти на акваторию, которая теперь расстилалась на месте земли, атлантов не удавалось – всё было покрыто слоем пемзы -  лёгких пористых камней, которые были легче воды  и мешали движению плотов.
Но делать нечего. Нашли удобную бухточку  на северном побережье, там где горы пониже,  и пристали к берегу.  Переночевали, а утром  к стоянке подошёл человек.
У него голос дрожал и текли слёзы.
= я думал, что всё –я последний человек на свете и больше людей не увижу.
Оказалось, это пастух.  Он пас коз на вершине холмов, на месте вырубок, и был свидетелем и землетрясения, и как из под воды вырывались пламя и дым,  и как под воду ушла страна, и как прибывал океан и уходило под воду то, что уцелело при землетрясении.
Что делать –никто не знал. Можно было, конечно, остаться на острове и пасти коз. Стадо было большое и могло народ прокормить.  А ещё ягоды, грибы, съедобные травы, кроликов выкапывать, на птиц силки ставить. Но это хорошо для старика с угасающими желаниями, а они то молодые здоровые люди, им нужны женщины, да и о продлении рода стоит подумать.
Решили пока стать на длительную стоянку, заготовить продовольствие, а потом плыть дальше. Пастух тоже изъявил желание плыть, поэтому вопрос с продовольствием был решен –забить какую то часть коз, навялить мяса  и несколько  маток и пару козлов взять на плоты живыми.
Вот только куда плыть?
 К дикарям на Канары?   К людям на побережье Атлантики? Конечно, их не ждут, но это гораздо ближе, чем к Большой Западной земле, но ветра в это время не попутны..  В конце концов, капитаны решили идти галсами, то есть управляя косым парусом идти под острым углом к ветру. Было два судна, на каждом из них был капитан, он же рулевой и четыре матроса. И пассажиры –Саур,  пять воинов, три погонщика и пастух. До сих пор им везло, во время их морских путешествий не было штормов, но на второй день путешествия небо  затянули тучами, потемнело,  ветер всё усиливался, и перешёл в ураган. Капитаны велели  пассажирам пристегнуться специальными ремнями, это спасло их от опасности быть смытыми за борт, но не избавило от морской болезни. Паруса матросы опустили и крепко увязали, но мачты всё равно гнулись и трещали. Тёмный Тур сначала следил за мачтами, но потом морская болезнь скрутила его и он перестал воспринимать окружающее.Только волны за бортом, в которые он сначала выбрасывал всё, съеденное за завтраком, а потом просто пытался что то убрать изо рта, хотя бы слюну, но кроме желчи,  которая обволакивала глотку, ничего из желудка не выходило.
Наконец ветер стих, качка утихла, и Тёмный Тур, да и другие пассажиры, понемногу приходили в себя. Можно было оглядеться. Второго плота видно нигде не было, они остались одни.  Передняя мачта ,для прямого паруса, была вырвана с корнем, а задняя, для косого, была сломана посередине. Упавшая мачта разбила каюту и её обломки смыло за борт.
Ни о каком плавании к восточной земле не могло быть и речи.  На плоту остались, кроме команды,  Саур,  Тёмный Тур и три воина.
Капитан сказал, что ветер гонит плот на северо-запад, потом повернёт  на северо восток и они войдут в широкую тёплую реку посреди океана.
Началась жизнь на плоту. Прежде всего кое как восстановили  каюту и сбор для дождевой воды, используя для этого и парус.  Живые козы остались на другом плоту, но какой то запас козлятины был. Ну и, конечно, занялись рыбной ловлей.  Как то рядом с плотом проплыл кит, но с ним решили не связываться. Тёмный Тур не знал, что плот пронесло мимо его родины, которая располагалась на побережье современной Франции.
Но вот, как то капитан велел ставить на остаток мачты парус. Ветер изменился, дует на юго-восток  и надо уходить с морской реки, иначе она унесёт плот далеко на север, к ледяным горам. Капитан всё рассчитал верно, и хотя,  когда уже стал виден берег, ветер сменился на северный, их вынесло  на западный берег Скандинавского полуострова.
 На востоке блестела под солнцем стена ледника, но берег был уже свободен  ото льда, уже появилась тундра,  паслись стада оленей и бегали маленькие серые лисицы.
Когда путешественники причалили к берегу и выгружали вещи на берег, пришло несколько оленей, остановились метрах в пятнадцати и с любопытством смотрели на новых обитателей. Похоже, лёд стаял совсем недавно и люди ещё не успели заселить эти места.
Они разобрали плот, затащили брёвна на валун одним концом, чтобы получилась основа односкатной крыши,  из досок палубы сделали кровлю, из камней и глины сделали стенку и очаг. Вторую стену, с южной стороны Сделали из остатков мачт и кровли.
Было решено, что  Саур, Тёмный Тур и один из воинов пойдут на юг, искать людей, остальные останутся на месте, забьют несколько оленей, освежуют и спрячут в леднике.
Группа Саура шла уже несколько дней. Они вышли на территорию современной Британии, но не знали  этого -  тогда ведь  Балтийское море было отделено от Атлантического океана перешейком. Но, в отличие от Средиземного мря Балтийское не пересохло, а опреснилось и стало озером.
И вот, однажды Тёмный Тур увидел впереди дым.
- Люди!
-Ну что ж, идём к людям –сказал Саур. - Не с пустыми руками придём.
. Перед  этим они убили оленя, сняли шкуру, а тушу разрубили на части и разложили мясо по котомкам.
Люди сидели вокруг костра, который горел в гроте под гранитной скалой. Вокруг костра сидело двадцать женщин разного возраста, половина – с маленькими детьми. Они смотрели на приближающихся людей, но никто не вскочил, не закричал.
Люди     Сааура вошли в грот и сбросили на землю мясо. Через несколько дней, когда атланты и туземцы научились более или менее понимать друг друга, выяснилось, что эти женщины – остатки большого рода. Мужчины, подростки и молодые девушки пошли на берег, охотиться на тюленей, когда пришла большая волна и погубила всех.
Глава четвёртая.

Тарир  сидел у костра с Сариманом,   шаманом из племени шакала. Люди этого племени всерьёз верили, что происходят от шакала прародителя, точнее –самки шакала, которая произвела на свет и первых шакалов и первых людей.
 Тарир объяснял Сариманау, что звёзды =это не дырки в небесном куполе, сквозь которые светит ушедшее за купол солнце, и не глаза умерших, а такие же солнца, как и то, что мы видим каждый день, только  находятся очень далеко от Земли. И ещё он сказал, что Сириус на небе не один, рядом с ним ещё звезда, её не видно, но все звёзды неподвижны, а Сириус крутится.
На острове в Атлантике у Таримана был телескоп и он следил за Сириусом и видел это движение. В телескопе были линзы, выточенные из  кристаллов горного хрусталя. Когда сделали телескоп, Тариман не знал, он ему достался от предшественника, а уезжая, он поручил наблюдения своему ученику.
То, что произошла какая то катастрофа и поднялся уровень Океана, Тариман знал – новости от племени к племени передавались довольно быстро. Знал он и то, что корабли из Атлантиды за медью приходить перестали, и на родину ему, по всей вероятности, не вернуться.
Ну что ж. Его людям и их потомкам  придётся жить здесь.
И львов, хотя бы одного льва, необходимо сделать.  В пещеру у подножия скалы, которая должна стать статуей льва –позже её назовут сфинксом, после того, как один из фараонов вырубит на месте морды льва собственное лицо – Тарир уложил медные свитки и обожжённые глиняные таблицы с письменами и его люди завалили вход в пещеру. Завалили крупными глыбами, промежутки между которыми забили  мелкими камушками с цементом – известняк растёрли в порошок и развели этот порошок в воде. Сейчас и не понять, что здесь была пещера.
 Скульптуру льва его люди изваяли довольно быстро – сама скала подсказывала форму. Но Тариру этого показалось мало.  Он решил  сделать храмы солнца, луны и неба.  Конечно, он не мог построить пирамиды, как  на Родине, но он разметил на земле план созвездия Сириуса, расчистил площадки, окружил их рвами. А скорее не рвами, просто – глубокими канавами и поставил в центре площадок жертвенники из камней в форме маленьких пирамид.
На всё это ушло несколько лет, но куда теперь торопиться?  Ему ещё подчинялись, но  выполняли его распоряжения когда было свободное время.  Да и поле постепенно забросили.  Зачем работать мотыгой, когда вокруг много зверей, которые легко добыть и много съедобных плодов и корней.
Прошло время. Потомки атлантов без следа  растворились среди местных жителей, но сфинкс остался.    И площадки с пирамидками – тоже остались. И осталась память.
Поэтому, когда наступили времена большой засухи, и на месте саваны появились барханы Сахары,  люди вспомнили рассказы, которые передавались  из поколение в поколение -  и о больших зверях, которые подчинялись людям, и о том, что за съедобные зёрна не надо было собирать по полю, они росли у дома. Поэтому им легче было и быков приручить, и начать  заниматься земледелием. Не кукурузу, конечно, выращивать – о ней и вспоминать забыли, но ячмень и пшеницу.  Но легче было не распахивать водораздел, а бросать семена в мягкую почву в пойме Нила.  А потом надо было орошать поля и осушать болота, надо было  копать каналы и арыки, руководить этой работой взялись жрецы и возникли в Долине Нила государства, объединившиеся в одно царство.
Конечно, многое из того, что рассказал Тарир, что передали жрецам другие атланты забылось.  Но память о далёком острове в Океане осталась.  И пирамидки остались. Потом на месте этих пирамид возведут великие пирамиды Гизы.Но это пото