Везёт же дуракам, да и пьяницам

 Не часто в сегодняшней беспокойной жизни, которая, как луна, то полная, то на ущербе, мне выпадало счастье выходить сухим из воды.

 Хотя, черпая из богатой народной мудрости, подобное везение иногда случается у  обыкновенных заурядных дураков или законченных пьяниц.

 Освежающий ветерок божественного дыхания бывало случался иногда и у наших родных очагов.

 Правда, не хотелось бы так сразу причислять себя к этой сомнительной категории "счастливых" везунчиков.

 Но не будем пока сильно торопиться и попробуем кое в чём разобраться. Так почему же Фортуна улыбается им даже в положительных оценках народного фольклора и повёрнута к этим особо одарённым, в некоторой степени, приметным героям людской массы, лицом, а не пятой точкой?

 Первым, думаю, потому что вовремя догадались не спать на потолке, иначе бы одеяло всё время падало вниз, а вторым, что эта долбанная жизнь у них всегда проходит навеселе. Вот и весь секрет: где зарыта собака.

 В продолжение развития начатой темы попытаюсь вспомнить кое-что из первых дней своей учёбы в Ремесленном училище. Жизнь там кипела, как обеденная снедь в огромном праздничном казане, где готовится сытное фирменное блюдо искушённой, умеющей готовить хозяйкой, с дюжиной самых вкусных, неожиданных ингредиентов.

 Это наблюдалось в начале занятий. Любой свободный уголок учебных территорий заполнялся до отказа озабоченными людьми, где происходило притирание и   выяснение друг с другом тысячами различных обстоятельств, выпавших на этот любопытный период подросткового времени.

 Разочек пришлось наскочить и мне на одну из таких ситуёвин*. Проходя как-то по коридору, между плотно стоящих бакланов, одному из которых, вдруг, почему-то не понравилась моя не скованная походка.

Обращая на себя внимание толпы, этот необузданный мерин, угрожающим вопросом-"Ты чё, в натуре?"- грозно остановился перед моим носом с узнаваемой, самодельной "пушкой"- это трубочка, просверленная под малокалиберный патрон с пружинным затвором, и несколько раз настойчиво повторил:"Ну ты, хочешь жить, а, хочешь?"

 Но я своим естественным равнодушием постарался обеспечить навязчивому "собеседнику" реакцию хладнокровия, спокойствия и отсутствия страха, после чего он  каким-то образом сник и не заметно как бы куда-то испарился.

Но пока о нём, с погонялой Кот, перенесём разговор на вечер, будет очень познавательно и интересно, а пока я постараюсь растолковать осваивание вновь приехавшими людьми непривычной для них жизни, необычного общения и нахождения себя маленького в огромном коллективе многолюдного города и кое-что ещё.

 Свежий поток учащихся, пока ещё не обтёсанных новыми обстоятельствами, привлекает криминальную городскую шпану, как назойливых мух на цветочный мёд.

 У сельской публики в это время дербанят щедрый сбор личных мелких вещей: перчатки, шарфики, авторучки и другое сувенирное разнообразие, как безвозмездный дар от иногородних и пока ещё не адаптированных к новым условиям жизни деревенских ребятишек.

 Потом они научатся всё это не высовывать на общий обзор и не провоцировать шпану наличием своих карманных принадлежностей, к которым та тянется, как к магниту, а иногда и убедительно отказывать.

  Но это потом. А пока не обтесались – придётся делиться незначительными ценностями, погашая нездоровый аппетит ненасытного города.

 На большие вещи по началу стараются пока не зариться.

 Каждый из них хорошо представляет беспредельную тропу, которую эти подростки выбрали, где работает безотказная истина: сколько бы ниточке не виться, а кончику быть.

 Иначе закроют в каталажку, и судьба "золотого" поплывёт в другие миры под музыку невесёлой, тоскливой песни:"Не печалься, любимая, за разлуку прости меня..."

 Поэтому все стараются "навариваться", пусть даже по капельке, но зато регулярно. 

 И тут не позволят уступать своё место каким-то там инородным авторитетам, будь они даже трижды "Котами". Залётные здесь не котируются.

Такие хлебные места для сборщиков не очень дорогих, но привлекательных предметов, как на этой благодатной полянке, всегда вовремя просматривались и охранялись, как дойные стада тлей на муравьиных плантациях матушки-природы.

 Тут тоже присутствует принцип: не навреди! И ручеёк, хоть и не значительного дохода, должен течь всегда не пересыхая, поэтому чужих на эти плантации не допускают.

 В моей группе учился Виктор с "контролирующего" наше училище района. Место это, как и по старинке называлось авторитетно и пугающе -  Кирсараями.
Они славились богатыми криминальными легендами.

 Через них, вместе с рекой Увелькой, параллельно проходила и улица с федеральной автомобильной дорогой А310, соединяющая через 142км город Троицк с Челябинском .
 
 Край города находился на возвышенности, которая круто опускаясь, соединяла дорогу с селом Клястицкое, основанное в 1842г, как пост Оренбургского казачьего войска в память о сражении 1812 года русских войск с армией Наполеона при местечке Клястицы.

 Но мне пока хотелось бы про историю воздержаться и попробовать рассказать любопытные события дней нашей беспечной юности, а скорее ночей, происходившие на краю милого ночного города, когда по грунтовой дороге, усеянной волнистыми ухабами медленно и трудно поднимается автомобиль, тяжело загружённый зерном везущий на элеватор.

 Это очередная возможность получить, как подарок от Господа Бога, для держателей частной птицы частичку зерна, которое сумеешь набрать в течении одной попытки и тут же, в одном из домов, её удачно реализовать.

 Тут больше и не надо, чтобы не навредить ни себе, ни людям. С нуждающимся покупателем договариваешься за раннее, который терпеливо ждёт вас в любое время дня и ночи, и потом что-нибудь для карманных расходов, да отсыпет.
 
 Чтобы результат был положительным, в таких операциях без авторитетного "Кулибина" не обойдёшься. Прыгнуть на задний борт, гружёного под завязку зерном, автомобиля дело не хитрое, но спрыгнуть за такое же короткое время уже с "наваром" - надо очень постараться.

 Для такой ответственной операции готовят металлический обод от деревянной бочки и пришивают к нему обыкновенный мешок.

 Пока автомобиль медленно поднимается в гору, ждёшь присевши пока он не поравняется с тобой, а дальше - дело техники. Научиться не сложно - достаточно один раз увидеть.

 В наши дни зерно без полога не возят, а в прежние времена этой полезной приспособы не сыскать было днём с огнём и отсутствие полога поэтому не мешало набирать зерно при помощи обруча, да и дороги тогда были, если кто помнит, усыпаны зерном, которое легко сдувалось ветром с кузовов автомобилей, даже при тех черепашьих скоростях.

 Таким образом я, пока жил у Виктора, освоил и эту вынужденную "профессию выживальщика".

 Жилось у него легко и интересно. Здесь не было никакого надзора, контроля, присмотра, как в общежитии.

 Остальные люди нашей группы тоже селились по своему усмотрению кто где мог и
у кого это получалось.

 А ещё хотелось рассказать про моё житьё-бытьё на станции у четвероюродных родственников, которые приходились моему деду двоюродными сёстрами, так что для меня они были как бы не совсем чужими людьми.

 Строение, в котором проживала моя родня, представляло собой саманный дом, правда, опрятно побелённый с аккуратной шиферной крышей и разделённый на две равные половины.

 В одной жили сёстры и все остальные, а в другой бабушка, которую я в этот самый период успел похоронить и тут же занял, с Божьей помощью и моих драгоценных родственников, освободившееся супер просторное место.

 Между этими двумя жилыми помещениями под общей крышей располагались огромные сени и два чердака с одной и  другой стороны, молчаливо смотрящие друг на друга.

 Однажды тёмной ночью, придя от полустанка с отобранной у мужика двустволкой, мне посоветовали приспособить моё временное жилище под схрон.

 Немного позже я понял, что толпа лишних зевак  позволила сделать это мероприятие не имеющем смысла.

 Рядом с домиком притулился земельный участок, но так как была уже глубокая осень, на грядках оставались только жалкие остатки помидорной ботвы с гнилыми клубнями.

 Когда мне хотелось есть очень-очень, я не мог отыскать в этих, тронутых временем поздней осени, томатных джунглях ни одной, даже зелёной потеряшки, кроме гнилых остатков прежнего помидорного изобилия.

 Этим временем было, когда меня турнули из строительного училища.

 В течении целого месяца, отправляясь из дома, как бы на учёбу, старался набирать продуктов недельного запаса, которое успевал проедать за пару дней, а потом жил, как придётся.

 Связь с городом держал через вновь появившихся знакомых.   

 Раз Сакура познакомил меня с Топой, у которого мы потом пропадали за разными разговорами.

 Я, разумеется больше слушал и мотал на ус новую не знакомую мне жизнь провинциального городка.

 Топа был заядлым голубятником, иногда бравший меня с собой на эти самые ночные, орнитологические душевные "подвиги".

 Он был лишён какого-либо страха. Открывал любую голубятню и домой мы уходили всегда с бесценным, воркующим товаром.

 На следующий день Топа запускал своих, специально наученных птиц, чтобы те приводили с собой отбившихся из чужой стаи одиночек в свою голубятню и у него это получалось очень даже забавно.

 Среди своих сверстников по району был самым уважаемым лидером, потому что имел при себе умную голову и здравый смысл.

 Поэтому, когда его пригласили на дешёвую заварушку, Топа остался в городе, а мы все, больше десятка человек, попёрлись наводить "порядки" на соседний с городом полустанок.

 Стоило только нам дойти до места, где играла музыка а вечер радовался танцевальным парам, как кому-то из местных разбили нос и тут же из соседнего дома на нас выскочил защитник с двуствольным ружьём двенадцатого калибра.

 Разборы были недолгими, у мужика отобрали ружьё, с которого он всё же успел два раза пальнуть в воздух, а нам всем, после такого хипежа разумнее всего было возвратиться откуда мы притопали, что и сделали спешно и величаво, до приезда дежурного наряда милиции.

 На следующий день в РОВД города стали настойчиво выдёргивать тех, кто был причастен к этому стихийному походу.

 Ко мне очередь подошла только на третий день, хотя знать меня могли всего лишь два-три человека.

 Это предполагает, что за стукачество кто-то уже успел заработал на мне толику подленьких Иудушкиных сребреников.

 Не "спалили" только одного, договорившись предварительно, что его не надо сдавать ни в каком случае, иначе парня закроют сразу т.к. он только недавно вышел из этих самых мест.

 Тут уместно спросить ещё и то: "Куда делось трофейная двустволка?"

 Видимо не зря же "умные" люди предусмотрительно предложили спрятать её на один из моих роскошных чердаков, чтобы потом, когда я вынужден буду показывать сотрудникам эту "потеряшку", её там почему-то уже, увы, не найдут и крайним, конечно, в этой криминальной истории окажется, конечно же, "стрелочник" из ближайшей провинции.   

 Мало того, в отделе мне ещё предлагали роль провокатора, а о том, что мне говорили сотрудники, должно было оставаться тайной, за разглашение которой пригрозили уголовным преследованием.      

 Такие вот бури разворачиваются в стакане воды и каждый в этой мутной жидкости ловит свою золотую рыбку: менты, в подло закинутые сети наловят стукачей, шестёрок, и прочую продажную нечисть, и без того  расцветающую по стране махровым цветом, пострадавшему купят новую "Базуку", а всем остальным будет наука – куда и с кем ходить на подобные "подвиги".

 У Виктора отец - дядя Женя, как раз сидел под следствием, пока не пришёл оправдательный приговор, а братишку его при мне упрятали на малолетку на 8 лет.

 Когда я рассказал ему про угрозы Кота родом из города Миасса, к вечеру набралось нужное количество отчаянных добровольцев защитить интересы родного города от наглого вмешательства чужеродного элемента.

 По глубокой темноте вся кодла завалила в его не охраняемое общежитие. Я не поверил своим глазам и ушам: "Кот" плакал, как ребёнок, потерявший пустышку и что-то там вымаливал о пощаде.

 После посещения ментовки я рассказал Виктору, как меня сватали на сотрудничество и он тут же сказала: "А я знаю, это они предлагают всем, попавшим в первый раз".

Так вот, если бы случилось так, что я, по какой-то причине промолчал об этом гнилом разговоре в органах, мне бы не видеть такой братской помощи от сарайской шпаны, как своих ушей и смогли ли они остаться на моей голове, оказывалось бы  под большим вопросом.

Бить его, по-моему, не били.  А зачем? Он и так чуть не обделался.

Позже я встречался с ним в другом городе на расстоянии взгляда, но мы оба сделали вид, что не заметили друг-друга.

                Ситуёвина* - проблема


Рецензии
Напыщенные забияки, на деле оказываются трусами и подлецами.Всех Вам благ!

Валентина Григорьева 4   15.01.2022 03:34     Заявить о нарушении
Логично.
Спасибо!

Василий Ешкун   17.01.2022 12:31   Заявить о нарушении
На это произведение написано 7 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.