Сказка про медведя и солдата

Сказка
про медведя и солдата



Жил да был, службу служил солдат. И вот пришла пора ему на побывку домой идти. Взял он ранец походный, ружьё прихватил и отправился в путь-дорогу. Шёл он полями, горами,  а  как к лесу вышел – темнеть начало. Идёт солдат по лесу и видит озеро. А на озере дом стоит. И к дому тому мосток ведёт. Подумал солдат, подумал, и решил в избушке этой заночевать.

Прошёл он по мостку к избушке. В дверь постучал. За ручку подёргал: открыто, да на зов никто не откликается. Вошёл служивый внутрь, ружьё в сенях оставил, чтобы хозяева в избе не перепугались, и отправился дом осматривать. А в избе, кроме сеней, да большой залы, комнат больше не было. Огляделся солдат: нет никого. Печку растопил и сел за стол хозяев поджидать.
 
Видит, на столе скатерть дырявая лежит. А на ней моль сидит и скатеркой той закусывает. Стукнул солдат по скатерти, чтоб моль согнать, а скатерка ему и говорит: «Не бей меня, солдат, лучше поесть что-нибудь закажи!». Подивился солдат для порядку, а потом и вправду яств всяких заказал, поужинал и решил на ночлег устраиваться. Поглядел он по сторонам: нигде кровати не видно, только лавка одна вдоль стены стоит. «Ну и хорошо, – подумал солдат, – Негоже простому вояке на хозяйских кроватях нежиться». Пристроился он на лавке, по-солдатски под голову ранец положил, и уснул богатырским сном.

А в ту пору к избе медведь подошёл. Не знал солдат, что в гости к самому косолапому пожаловал. Зашёл медведь в хату, видит в сенях ружьё стоит. Удивился медведь, прихватил ружьё и в залу заходит. Глядит: на столе остатки еды, а вдоль стены, на лавке солдат спит. Спрятал медведь ружьё за печку и стал ждать, пока солдат проснётся.

Проснулся солдат и видит, что напротив него медведь сидит. И говорит медведь солдату:

– Что ж ты, солдат, в гости без спросу зашёл, скатерть мою потчевал, на скамье моей спать завалился, да в сенях ружьё без присмотра оставил?! Вот за эту оплошность я тебя сейчас и съем!

– А ты меня не пугай! – отвечает ему солдат, – Ты бы лучше гостя, как подобает встретил: в хату пригласил, накормил да спать уложил. А ежели что не так, заплатить могу. Я человек не бедный, чай платят жалованье на службе.

– Не нужны мне деньги твои, солдат, – отвечает ему медведь, – Я житель лесной, по ярмаркам не хаживаю, в избы к людям не захаживаю. Ты лучше сослужи-ка мне службу, выполни три поручения, а не выполнишь – я тебе твоё ружьё не отдам.

Призадумался служивый. Солдату без ружья никак нельзя: в полку засмеют.

– Ладно, – соглашается солдат,  – Чего надобно тебе, медведь?

– Я живу один и мне скучно. Станцуй-ка мне плясовую на озере.

«Как же я плясовую на озере плясать буду! – подумал солдат, – А впрочем, где наша не пропадала!»

Вышел солдат из избы, скинул с себя мундир, сапоги; три раза перекрестился и в озеро прыгнул. Срезал он на дне тростинку. Одной стороной её ко рту приладил, а другой – на поверхность выставил, чтобы под водой дышать можно было. Схватился руками за камыши и ну их трясти в разные стороны: «Пусть медведь думает, что я под водой плясовую наяриваю!»


А медведь тем временем в озеро понапрасну вглядывается. Вода мутная, не видно ничего, только рябь по озеру гуляет да камыши почему-то в разные стороны бешено колыхаются.

Вылез солдат из озера и спрашивает медведя:

– Ну что, медведь, ладную я тебе плясовую станцевал?

Медведь почесал лапой за ухом и отвечает:

– Так ничего ж не видно было.

– Экий ты, медведь, неловкий, – возражает ему солдат, – Разве ты не знаешь, что плясовую на озере только так и пляшут?

– Ладно, – усмехнулся медведь, – будем считать, что с первым поручением ты справился. А теперь отправляйся, служивый, к бабке яге. Я ей из лесу грибы-мухоморы да пакость всякую таскаю, а она мне за это скатерть-самобранку обновляет. А то старую мою уже моль почти совсем подъела. Да скажи Яге, чтобы из моего сада-огорода малину больше не воровала, не по-нашему это, не по лесному.

– Тогда, медведь, вороти мне назад ружьё, – говорит солдат, – А то как же я без ружья по лесу-то пойду?

– Э, нет – отвечает медведь, – Я тебе сейчас ружьё отдам, а тебя и след простыл. Нет уж, давай действовать, как уговорились.

Пожал плечами солдат, прихватил палку (какая-никакая, а всё ж оборона) и отправился в лес – поручение медведя исполнять да ружьё из неволи вызволять.
Идёт служивый по лесу, идёт, а навстречу ему волк из чащи выскакивает. Как увидел волк солдата – испугался, хвост поджал, и начал уж было умолять его не стрелять, да вовремя опомнился, заметив, что солдат заместо ружья – палкой в него целится. Перевёл волк дух, оскалился радостно и говорит:

– Что ж ты, солдат, по лесу без ружья ходишь? Вот за эту оплошность я тебя сейчас и съем!

«Далось же вам моё ружьё!» – сокрушённо подумал солдат, и отвечает волку:

– А не слышал ли ты, серый, такую поговорку, что раз в год и палка стреляет?

– Ну, слышал, – сказал волк, недоверчиво покосившись на палку.

– Так вот, я из этой палки уже целый год не стрелял. Ну что, будем на тебе поговорку проверять?

– Э, нет, – отвечает волк, убрав с морды радостный оскал, – Ты лучше свою палку на чьей-нибудь другой шкуре испытывай, а я пойду подобру-поздорову,  – и разочарованно вздохнув, шмыгнул обратно в чащу лесную.

Идёт солдат дальше, а навстречу ему заяц.

– Эй, солдат, ты волка не видел?

– Видел, – ответил солдат и указал рукой в сторону чащи, где скрылся волк. – А тебе-то, заяц, зачем волк понадобился?

– Да мне-то он как раз и без надобности, – сказал заяц и поскакал в противоположную от чащи сторону.

Идёт солдат дальше и вдруг, видит – среди леса избушка стоит на курьих ножках.

– Избушка-избушка, – говорит солдат, – повернись ко мне передом, а к лесу задом.
 
А избушка ему отвечает:

– К лесу я и так задом стою. Ты глаза-то разуй, служивый, и обуй ноги. Чай не видишь, что лес кругом? А к тебе, солдат, я передом поворачиваться не буду.

Подивился солдат и начал избушку обходить. Только как он ни старался её обойти, толку не выходило, потому как строптивая избушка всё время вертелась и каждый раз ловко поворачивалась к солдату задом. Обозлился служивый, полез в карман штанов, достал картофелину и говорит:

– А ну, избушка, встань, как вкопанная, иначе я тебе гранату в дымоход закину, только одни щепки от тебя и останутся!

Испугалась избушка и встала, как вкопанная. Обошёл её солдат, залез на крыльцо и внутрь заходит. Видит, на печи бабка-яга спит. Что делать, пришлось солдату будить её – некогда ему было дожидаться пока она сны свои злодейские досматривать будет. Ему ружьё из неволи вызволять надо.

– Что ж ты, солдат, – сказала бабка, протирая спросонья глаза, – нечисть добрую в недобрый час будишь?

Солдат не растерялся и отвечает:

– А ты почто бабка-яга у медведя в саду-огороде малину таскаешь?

Удивилась баба-яга и говорит:

– Так у медведя отродясь сада-огорода не было, а малину он из леса таскает. А про скатерть-самобранку я помню.

И без лишних разговоров полезла бабка-яга в свой сундук, скатерть-самобранку искать. Порылась она в сундуке, порылась, и за бока схватилась.

– Ох-ох-ох, запамятовала я, старая! Ведь намедни ко мне Кощей приходил. К нему Горыныч в гости прилетел, так вот он у меня енту скатерть-самобранку на гусли-самогуды и выменял.

– Что ж теперь делать? – спрашивает солдат, – Мне к медведю никак нельзя без скатерки возвращаться.

– Эх, – вздыхает бабка-яга, – мне ведь тоже с медведем ссориться нельзя, он мне из леса грибы-мухоморы да пакость всякую таскает. Вот что: Кощей с Горынычем, небось, уже откушали, им музыка как раз по сердцу придётся, если оно у них есть… Бери гусли-самогуды и дуй к Кощею, глядишь, и выменяешь скатерть обратно.

Что поделаешь, собрался солдат и отправился к Кощею. Ну а уж где Кощей живёт, каждый солдат знает.

Идёт служивый по лесу, а ему навстречу опять волк из чащи выскакивает.

– Слушай, солдат, ты тут зайца не видел? – спрашивает волк, а сам с опаской на палку поглядывает.

– Видел, – отвечает солдат, – тут он где-то прыгал. А тебе-то зачем заяц нужен?

– Да он мне шкуру свою задолжал. Ладно, лес круглый, когда-нибудь и поймаю, – сказал волк и побежал по своим делам.

Идёт солдат по лесу дальше и видит, что чаща всё глуше, всё зловещее становится. Деревья плотной стеной стоят, листва их густая света не пропускает. Ни птицы, ни зверя в той чаще не видно. Даже ветер сюда не захаживает.

Через некоторое время вышел солдат к обрыву, на котором возвышался замок Кощея. Подходит он к замку, а у ворот два скелета в форму солдатскую обряженные стоят, ружья на перекрест держат, во внутрь не пускают.

– Здравствуйте, служивые, – обратился солдат к стражникам, – Мне бы к Кощею по нужде надо.

– По нужде, солдат, в лес иди, – отвечает ему один из скелетов, – а к Кощею только по делу.

– Я ж так и говорю: по делу мне надо!

– Ну, раз по делу, так проходи! – хором ответили скелеты, опустили ружья и пропустили солдата внутрь.

Прошёл солдат сразу в главную залу, и нашёл там Кощея и Горыныча, которые вино попивали да за жизнь свою лиходейскую разговоры душевные вели. Подошёл к ним солдат с гуслями-самогудами и говорит:

– Здравствуй, Кощей! Ты намедни у бабы-яги гусли-самогуды на скатерть-самобранку выменял. Как бы нам обратный обмен совершить?

– И тебе не хворать, служивый! – отвечает ему Кощей, – Тут такое дело, солдат… Ты ж знаешь натуру мою вредную, кощейскую. Я ничего просто так обратно не отдаю. Для начала ты мне на гуслях песню какую-нибудь сыграй, а там и об обмене потолковать можно.

Что делать, взялся солдат за гусли. И вот диво: только он к струнам прикоснётся, о какой-нибудь мелодии подумает, так гусли сами её и играют. Посидели они так какое-то время, вина попили, музыку дивную послушали, и наконец, говорит Кощей:

– Ладно, обменяемся мы обратно. Только ты сперва сходи к Лешему да дров мне из заветной чащи принеси. Я только ими камин разжигаю.  Сам видишь, не досуг мне сейчас к Лешему идти: гости у меня.

Подумал солдат, подумал и решил: делать нечего, надо ружьё из плена медвежьего вызволять, и согласился за дровами сходить.

Долго ли коротко ли, пришёл солдат к Лешему и говорит:

– Здравствуй, Леший. Я от Кощея. Позволь мне дров в заветной чаще набрать.

– И тебе не хворать, – ответил Леший, – Погоди-ка, солдат. А я тебя, наверное, знаю!

– Может быть, и знаешь, – уклончиво молвил солдат.

– А ты, случайно, не тот солдат, что год назад с мертвеца сапоги снял, а он потом к тебе каждую ночь являлся, пока ты ему их обратно не отдал?

– Ну, я.

– А ты, случаем, не тот солдат, что мертвеца одолел, который хотел деревенских жителей уморить?

– Снова я, – скромно отвечает солдат.

– А ты, не тот солдат, что кашу из топора варил?

– Тоже я. Много ещё у тебя слухов обо мне припасено? – устал от допроса солдат.

– Много, – с усмешкой отозвался Леший, – с рассвета рассказывать начну, так до заката и не управлюсь. Известная ты в наших краях персона, солдат. Ладно, так и быть дозволю тебе в чаще моей заветной дров набрать. Только окажи мне сначала услугу. Напасть тут у меня приключилась. Приручил я зверя невиданного, слыхом не слыханного, щупом не щупанного. И вот этот нелюдь на моих хозяйских харчах так отъелся, таким огромным стал, что даже мне теперь с ним не сладить. Охраняет он заветную чащу, никому прохода не даёт. Коли обуздаешь его, так и мне службу сослужишь и себе поможешь, ведь иначе не видать тебе дров, как собственных ушей.

Куда деваться, отправился солдат в чащу заветную, а по пути думал да гадал, как ему зверя могучего одолеть. И придумал-таки! Решил он зверя с помощью приманки изловить. Снял солдат с ноги портянку, камень в неё вложил и получилась у него праща – любо дорого посмотреть. Раскрутил он портяночную пращу и сбил ею с дерева тетерева. Положил служивый птицу возле входа в чащу заветную, а сам неподалёку в кустах притаился. Ждёт-пождёт и, наконец, слышит: листья зашуршали, ветки затрещали – значит, идёт зверь невиданный, слыхом не слыханный, щупом не щупанный.

«Сейчас,  – думает солдат, – он за тетеревом полезет, а я его сзади палкой огрею!»

Да только зверь хитрее оказался: к солдату спиной всё никак не поворачивается, да и к тетереву близко не подходит. На месте топчется, паразит, и недоверчиво к воздуху принюхивается.

– Чую… Чую, что без солдата тут не обошлось. Его дух на весь лес смердит, – заворчал зверь невиданный, слыхом не слыханный, щупом не щупанный, и давай по кустам шарить, солдата искать.

Видит солдат, что засада его не удалась, и решил обходной манёвр совершить. Выскочил он из своего укрытия и давай вокруг заветной чащи круги нарезать, чтобы зверя со следа сбить. Потом залез на дерево и начал обдумывать дальнейший план действий. А зверь, не солоно хлебавши, в чащу вернулся.

Вдруг, видит солдат – по лесной тропинке скачет заяц, старый его знакомец. Слез служивый с дерева и говорит:

– Заяц, помоги мне зверя невиданного из чащи выманить, чтобы я мог там дров набрать.

– А мне какая радость с этого? – удивился заяц.

– Знаешь что, косой, – отвечает солдат, – я тебя в прошлый раз волку не выдал, а если будешь ерепениться, то в следующий раз всё, как есть ему про тебя доложу.

Призадумался заяц: «Волк ведь зверь настырный, неугомонный – по всему лесу рыщет, а зверь невиданный, слыхом не слыханный, щупом не щупанный дальше заветной чащи не ходит, можно и рискнуть».

– Ладно, – говорит косой, – Из двух зол надо меньшее выбирать. Так и быть, помогу я тебе, служивый.

Поскакал заяц в заветную чащу. Зверь, как его увидал, сразу в погоню кинулся. Отменным бегуном оказался косой, тренированным: не единожды прыткостью своей он шкуру от волка спасал. А зверь невиданный, отъевшийся на хозяйских харчах, уж больно неповоротлив да тучен – никак ему за зайцем не поспеть. А тот знай себе, дразнит своего преследователя: зигзагами меж деревьев петляет, в кустарники ныряет, по тропкам нехоженым опрометью носится. Не выдержал зверь этой бешеной гонки, уморился, и спать  между берёзой и осиной завалился.

Солдат зайца поблагодарил, подвёз подводу, дров в неё собрал  и поспешил убраться из заветной чащи подобру-поздорову. Пришёл он к Лешему и говорит:

– Уморил я зверя твоего невиданного. Валяется он в беспамятстве между осиной и берёзой. Иди и делай с ним, что хочешь.

Обрадовался Леший и побежал в чащу заветную. Там он зверя щупом нещупаного обуздал, солдату спасибо сказал.

Воротился солдат к Кощею, а тот снова норов свой вредный показывает – не хочет скатерть-самобранку отдавать, да песню старую заводит:

– Ты ж знаешь, солдат, характер мой противный. Не могу я вот так сразу скатерть тебе вернуть. Но вот ежели ты Горыныча в карты обыграешь, то клянусь своим бессмертием, отдам  её тебе без возражений. Ты же видишь, у Горыныча три головы, и одна другой умнее. Никак мне его в карты не обыграть! А так хочется, чтобы он в дураках остался.

– Хорошо, – соглашается солдат, –  Только играть мы будем по-нашему, по-солдатски.

– Это как же? – удивился Горыныч.

– А вот так, – объясняет солдат, – правила солдатские простые, их только запомнить надобно. Шестёрки тузов бьют, дамы королей, десятки вальтов, остальные, как есть. Впрочем, ещё вот что: буби бьют крести, пики бьют буби, черви бьют пики, а крести бьют черви,  – и давай дальше правила солдатские рассказывать. Да так долго и муторно рассказывал, что не только у Кощея, но и у Горыныча все три головы заболели.

– Ладно, – неуверенно махнул хвостом Горыныч, – давай играть.

Сели они играть. Но что за напасть: какие бы карты Горынычу не выпадали, как бы он ни отбивался, всё время выходило так, что солдат выигрывал. А если что не так, он на правила свои заковыристые ссылался, которые ни Кощей, ни Горыныч понять не сумели. Да в них и сам Леший не разобрался бы. Разве только зверь невиданный, слыхом не слыханный, щупом не щупанный, зайцем уморенный уразуметь бы их смог.
Пригорюнился Горыныч, хвост повесил, от трёх голов дым валит.

– Что ж, – говорит Кощей, – делать нечего, придётся мне расстаться со скатертью. Забирай её с глаз долой. Хитрый ты, однако, солдат: ловко нас обдурил!

– Так игра потому и называется «дурак», чтоб других в дураках оставлять, – ответил солдат, подхватил скатерть-самобранку и пошёл прямиком к медведю, минуя бабу-ягу. Не хотелось ему на новые поручения нарываться.

Пришёл служивый к медведю и отдал ему скатерть-самобранку.

– Молодец, солдат, – говорит медведь, – хорошую ты мне службу сослужил. Но ты ж помнишь, что только два задания моих выполнил. А третьим заданием будет – в баньке со мной попариться. Значит так, ступай сначала к Лешему, за дровами, а потом к Водяному. Он знатную баньку топит. Только его уговорить надо: Водяной нечисть ленивая, просто так из своего болота не вылезет. И будь осторожен, солдат: Водяной уж больно хитёр, постарается тебя обдурить.

– Не бойся, косолапый, – отвечает солдат, – смекалка – вторая удача для солдата. Так что ещё посмотрим, кто кого обдурит.

Отправился служивый в путь-дорогу. Сначала к Лешему зашёл. Тот обрадовался солдату, как старого знакомца его встретил. Угостил, как положено, про Кощея и Горыныча историю выслушал, и сам из чащи заветной дров натаскал, лося в подводу впряг и направил поклажу к медведю. А солдат пошёл к Водяному, уговаривать его баньку для медведя истопить.

Пришёл служивый на болото и говорит:

– Здравствуй, Водяной! Не хочешь ли к медведю сходить да баньку истопить?

– И тебе не хворать! Эх, солдат, я ведь нечисть ленивая, не люблю я туда-сюда расхаживать, – отвечает Водяной, – А впрочем, если ты в моих испытаниях победу одержишь, то так и быть, истоплю медведю баньку.

– Ладно, – махнул рукой солдат, – Какие у тебя испытания?

– Поплавай-ка ты для начала наперегонки с русалками.

– Хорошо, – говорит солдат, – только плавать мы будем по-нашему, по-солдатски.

– Это как же? – удивляется Водяной.

– А это вот как: плыть надо задом наперёд и выигрывает тот, кто к финишу последним приходит.

– Ладно, – соглашается Водяной, – лень мне с тобой спорить, пусть будет по твоему.

Погрузился в воду солдат, не плывёт, а барахтается, потому как задом наперёд плавать ему отродясь не доводилось. А русалкам всё едино, что передом, что задом – два раза хвостами махнули, и уже у финиша.

– Ну что, – говорит солдат, – моя взяла! Я последним к финишу пришёл.

– Ладно, – ухмыльнулся Водяной, – посмотрим, как ты со вторым испытанием справишься. Видишь просеку? Там два небольших болотца. Ступай туда и из одного болотца в другое воду перечерпай.

Взял солдат ведро и пошёл второе задание выполнять. Пришёл к болотцам и давай воду перечёрпывать. Трудится он час, другой, а воды всё меньше не становится. Не знал солдат, что между двумя этими болотцами тоннель прорыт, и сколько бы он ни старался, сколько бы жижи из одного болотца в другое не вылил, всё поровну будет. Притомился служивый, сел на пригорок отдохнуть и думает: «Пойду-ка я к Водяному и скажу ему, что перечерпал всю воду. Он ведь нечисть ленивая, авось и не поползёт проверять».

Пришёл солдат обратно и говорит:

– Всё, Водяной, перелил я всю воду из одного болотца в другое.

– Как?! Ну, ты даёшь, солдат! – удивился Водяной, да проверять не стал, больно лень ему было в такую даль тащиться, – Что ж, раз ты такой прыткий да умелый, воротись-ка ты к болотцам и всю воду обратно перечерпай, чтобы стало всё, как было.

Пришёл солдат к болотцам, уселся на бережку, растянулся на траве, поспал часок-другой и вернулся к Водяному.

– Всё, перечерпал я обратно воду.

Тут уж Водяной не вытерпел, и проверять полез. Смотрит, и правда, вода в болотах стоит, как ни в чём ни бывало, на том же уровне. Удивился он и говорит солдату:

– Больно ты проворный, солдат. Ну да ладно, вот тебе моё последнее задание. Коли выпьешь больше меня болотной жижи, так и быть, пойду с тобой к медведю.

Солдат болотную жижу глотать не собирался, тут и думать нечего, знал, что не по нутру она ему придётся. Однако с Водяным спорить не стал. Срезал он опять-таки незаметно тростиночку и за пазуху её спрятал. Начали они болотную жижу пить. Водяной ртом эту пакость заглатывает и от удовольствия покряхтывает, а солдат мимо рта да за пазуху жижу сливает. И через тростинку она обратно в болото сливается. Пил-пил Водяной, пока не разбух весь.

– Всё, не могу больше. Одолел ты меня, солдат. Так и быть, пойдём к медведю.

Пришли они к медведю, баньку затопили. Тут и Леший как раз подошёл. Знатно они в баньке попарились, новую скатерть самобранку испробовали, за жизнь душевно поговорили. И после всех приключений, уснул служивый сладким, крепким солдатским сном. Наутро разбудил его медведь, протянул ему ружьё и говорит:

– Жалко мне отпускать тебя, солдат. Хорошо с тобой, весело.

– Да ты не переживай, косолапый. Я на обратном пути опять к тебе зайду, – утешает его солдат.

– А не обманешь?

– Не обману, вот тебе моё солдатское слово.

Собрал медведь солдату в дорогу вина, яств всяких, чтобы веселее идти было, и отпустил с миром.

Тут и сказке конец, а кто внимательно слушал да на ус мотал, тот ружьё своё в сенях никогда без присмотра не оставит.