Баклажан

Чен Сюэфей крутил педали своего трёхколёсного, грузового велосипеда. Сзади, в грузовой части, он вез свое маленькое дело, свою большую гордость. Чен Сюйфей уже много лет делал печёные баклажаны. Каждый день ближе к вечеру он приготавливал соус который крушил всё на своем пути, проходил сквозь язык до самых пят и ещ через минуту разливался горечью и острой по всему телу, грузил в велосипед десятка два блестящих, черных баклажана, мангал с углями, вешал старенькое радио себе на шею и ехал к западным воротам. Чен Сюэфей не спешил, он знал, что он никогда не опоздает занять самое лучшее место, ведь самые лучше печеные баклажаны готовил только он, а значит любое место, где он стоял было лучшее. Плетеный веер и худая рука раздували жар, угли становились ярко красными, а светло-синяя рубашка темнела от пота. Улица заполнилась запахами, от самых вкусных до вонючих тофу. Вокруг него были такие же уличные торговцы как и он сам. За низкими столиками ели люди, вокруг ходили люди, пили люди, кричали и говорили люди. Чен Сюйфей продолжал готовить баклажаны для своих клиентов. Он не говорил даже пары фраз им в ответ, но всегда говорил “хао”. Баклажан разжигал огонь во рту специями и чесноком, который тушился в тот же миг прохладным пивом. Его покупателям это нравилось, и Чен Сюэфей это знал.

Баклажан; вонючка; гордость; фраза; крушение