Первая белка

                Первая белка.

          Первая, добытая мной белка и запомнившаяся так ярко, на самом деле была не первой.  Мне ранее доводилось ловить белок силком, и я об этом уже писал (рассказ «Звероловы»). Эта белка была добыта из ружья из-под собаки, и именно она раскрыла мне тайну понятия «настоящий охотник попадает белке только в глаз».
          Охота на белку была популярной среди охотников 60-70-х годов прошлого века. Изделия из мягкого, переливающего серебром меха пользовались спросом как у мужчин, так и у женщин. На прилавках они не задерживались. Райзаготконтора принимала шкурки равноценно кроличьим. Поэтому белку промышляли не только промысловики, но и охотники-любители попутно с другой дичью.
          Команда, образовавшаяся в школьные годы в конце нашей улицы, распалась. Окочив школу, я поступил в УЛТИ, Коля – в УПИ,  Фядя и Володя уехали в другие города, Лёша остался в Кировграде, но переехал в другой конец города, Валера попал в психобольницу. Остался один Рафик, который доучивался в последнем классе. Остался и наш верный спутник  во всех мальчишеских делах Жулька. Отец на семнадцатилетие подарил мне ружьё, курковую двустволку шестнадцатого калибра, БМ—16, и я приезжая домой на выходные, всё время пропадал в лесу. Часто за мной увязывался Жулька.
          Вот  и сейчас, едва я вышел за околицу, он догнал меня, повизгивая от радости и широко размахивая хвостом.  Я отломил ему половинку бутерброда с колбасой и пошёл дальше, не дожидаясь, пока он поест. Через минуту пёс догнал меня и деловито побежал впереди. Я обречённо вздохнул, зная, что нет никакой возможности отделаться от него. А так хотелось побыть одному, наслаждаясь тишиной осеннего леса! Берёзы и осины уже освободились от своего золотисто-пурпурного наряда. Лес стоял тихий и прозрачный. Дважды выпадавший, но затем растаявший снег, смягчил опавшую листву. Идти было мягко,  воздух был чист и светел, дышалось легко и приятно. Прелью, как весной не пахло.
          Через три часа я достиг конца своего маршрута, выйдя на берег небольшого лесного озерка. Как и ожидалось, ничто не нарушало его спокойствия, только две сороки лениво переругивались с соседних берёз.  Неподвижная поверхность озерка вместо ряски, уже осевшей на дне, была покрыта разноцветными листьями. И на них ни одной «дорожки», оставленной припозднившейся стайкой уток. Что ж, всему своё время. Пора обратно.
          Походом я всё-таки остался доволен. В рюкзаке лежало десятка три крепких красноголовиков и белых грибов. Но самое главное, там же лежали и два рябчика. Первого я добыл, подняв ещё сохранившийся выводок. Видимо, непуганый.  Все расселись на деревья и один оказался на виду. Второго  -- на лесной дорожке, выглянув из-за поворота. (Эту привычку:  не выходить сразу из-за поворота, а сначала осторожно выглянуть, я пронёс через всю жизнь,  она не раз меня выручала).  Лесной петушок что-то увлечённо собирал на дорожке и не заметил опасности. Охотиться с манком я научился лишь только на следующий год.
          За всё время Жулька ни разу не подошёл ко мне, и я лишь изредка видел её, мелькающую то с оной, то с другой стороны. Собачий лай раздался неожиданно, и не близко. Я поспешил на голос, лихорадочно размышляя, кого же он нашёл. Ранее, еще в детской компании, он активно разыскивал и облаивал бурундуков и белок, а однажды облаял огромного глухаря. Тот так увлёкся разглядыванием с дерева собаки, что позволил нам, мальчишкам, подойти шагов на двадцать.
          В голове сразу возник образ мощной птицы. Сердце заколотилось. Но всё-таки хватило ума подойти к собаке осторожней. Жулька, почувствовав моё присутствие, залаял яростнее. Прячась за стволами деревьев, я подходил к сосне, на которую смотрела собака всё ближе и ближе, но никого не замечал в переплетении ветвей. Вдруг с сосны зацокала белка. Нет, она не увидела охотника, она дразнила собаку! Закачалась ветка – белка перебежала по ней.  Она была серо-серебристой, то есть   полностью перелинявшей. Медленными движениями перезарядил один ствол мелкой дробью. Прицелился…
          И вдруг, как током ударило: «в заряде несколько десятков дробинок. Не шкурка будет, а решето».  Опустил ружьё. Успокоился.   И тут белка сама привела к решению вопроса. Видимо, заметив движение, она на секунду замерла, глядя в мою сторону, и стремглав скрылась за стволом.   Зная, насколько это любопытный зверёк, я не сдвинулся с места. И точно! Через  несколько минут белка высунула из-за ствола голову. Опять мелькнула мысль: «в заряде несколько десятков дробинок. Промазать невозможно». Вскинул ружьё. Выстрел…
          Полетела кора, хвоинки, перебитые дробью ветки. Вместе с ними упала белка. Жулька бросился трепать жертву. Я с трудом отобрал добычу. Зверёк полностью перелинял. Рыжими оставались лишь только кончики лапок, да кисточки на ушах ещё не выросли. Удивлению моему не было предела. Попало всего две дробинки и обе в естественные отверстия, в шкурке дырок не будет!! Так вот, значит, как надо стрелять, не портя шкурку! С тех пор я никогда не стрелял в открыто сидящего пушного зверя.  Но заряд дроби уменьшил в половину.