Мир без ваты. Глава вторая. Дивный новый мир

     Глава вторая. Дивный новый мир

     Тысяча с лишним человек минувшей ночью заснула в своих постелях. Кто и каким образом перенёс их из родных жилищ на зелёную лужайку, покрытую незнакомой травой, окружённую рядами незнакомых деревьев - понять не мог никто. Наиболее слабонервные вдарились в истерику пополам с паникой. Другие, едва прогнав сон, статуями застыли на месте, во все глаза рассматривая странные, совершенно неземные окрестности. А наиболее сообразительные и предприимчивые начали обследовать ближайшие лесные заросли, пытаясь понять - что происходит.
     - Очень хотелось бы ошибиться... - заметил пожилой человек лет шестидесяти - в прошлом работник некого подмосковного плодопитомника, - но эти травы, деревья, кусты - всего этого на Земле просто нет. А вы как считаете?
     Тот, кому был адресован вопрос, тоже имел внушительный багаж знаний, позволяющий ему прийти к тому же выводу. Недаром же он почти тридцать лет проработал в самых разных лесничествах и объездил почти весь Союз.
     - А небо! - воскликнул кто-то, и в его голосе ощущался страх. - Вы только взгляните на это!
     Небо было как небо - по цвету вполне себе земное, ярко-голубое, но на нём присутствовали некоторые объекты, которые никак нельзя было сравнивать со старой доброй Луной. По одну сторону виднелся протяжённый, в треть небосклона, круг, исчерченный поперечными полосами самых разных цветов - бурого, красного, оранжевого... Удивительное небесное тело очень походило на Юпитер - на нём даже виднелось образование, похожее на Большое Красное Пятно. А в зените находился ещё один объект серповидного очертания, весь в белых и голубых крапинках - словно видимая с Луны Земля.
     - Здесь, похоже, утро, - сказал Олег Иванович, он же лесничий, - на траве - роса, но уже начало припекать. Интересно - какое здесь Солнце?
     Пока остальные недоумевали, бесцельно бродили по лесу и предавались горю, Олег Иванович напряжённо размышлял. Как он и прочие люди оказались в чужом мире - этот вопрос, как говорится, из области непознанного, и, быть может, ответ на него не будет получен никогда. Гораздо важнее было понять - можно ли жить здесь? Что можно и что нельзя употреблять в пищу? Где вода? Есть ли здесь опасные животные, насекомые, змеи? А вдруг здесь есть и разумные обитатели, нисколько не похожие на людей? И самое простое - оставаться ли им на месте, или двигаться?
     Олег Иванович окинул взглядом растерянных и суетящихся товарищей по несчастью - и изумлённо присвистнул. Многих людей он знал лично, с кем-то просто приветливо здоровался по утрам или в магазине...
     Он жил в 44-м доме на Борисовских Прудах, и все жители этого дома, включая его самого, оказались здесь, на этой лужайке.
     А может, подумал лесничий, всё это мне снится? Но, как он ни пытался проснуться - ничего у него не вышло. Впрочем, нельзя исключать и какую-нибудь разновидность шизофрении в стадии обострения...
     - Шизик я, или нет - но вот есть хочется по настоящему, - тихо сказал он себе и решил получше осмотреть ближайшие заросли. Ему казалось странным, что самые старые и высокие деревья высажены в ряды. Может, это что-то сродни плодопитомнику? Но он выглядит очень уж заброшенным, ибо повсюду поднимается молодой подлесок...
     Он ещё раз оглядел всех, кто находился в поле его зрения. Да, здесь все жильцы 44-го дома, с семьями. Каким-то образом здесь же оказались ребята лет девятнадцати, которые, как он помнил, проходили срочную службу вдали от столицы. А вот его сосед Петя, или Пётр Абрамович Гринберг, профессор из МВТУ - он накануне поехал на дачу в Дроздово, а теперь очутился здесь, со своими домашними...
     Вода была найдена довольно быстро, и её был целый канал. Во всяком случае, водный поток в полсотни метров шириной тянулся по прямой линии километров на десять в обе стороны. А главное - берега были укреплены, и, поковыряв землю палочкой, Олег Иванович наткнулся на мраморную плиту.
     Здесь поработали разумные существа. Кто они, где они? Как встретят чужаков?
     Вопросов было много - а ответов почти никаких. Хорошо ещё, что вода была чистой и пригодной для питья, а иные найденные корнеплоды и ягоды чисто опытным путём были классифицированы как съедобные.
     Ближе к вечеру, к своему немалому изумлению, затерявшиеся москвичи встретили ещё две группы людей. Первая, численностью в полторы тысячи человек, состояла из жителей дома номер 5 на Алмаатинской улице, а вторая, числом в полтысячи, ранее проживала в 3-м доме на Паромной.
     - Что же это получается... - недоумевали Пётр Абрамович и Олег Иванович, - всё Братеево перелетело на другой конец галактики? Или вся Москва?
     Пока они думали и гадали над своим странным, и, надо признать, пугающим положением, кто-то поднял тревогу и указал на противоположный берег канала. Там находилось ещё две группы людей - из Капотни и Котельников.

     ***

     Ночь прошла спокойно - без комаров и подкрадывающихся к людским стоянкам четвероногих(или сколько у местных животных конечностей?) хищников. Чужой лес кишел насекомыми, но ни одно из них не проявило интереса к двуногим чужакам. Олег Иванович, вышедший поутру прогуляться по окрестностям, нашёл признаки присутствия неких животных, подходивших на водопой, но ни одного из них не увидел.
     - Отойдём подальше? - предложил Роман Петрович, работник плодопитомника. Он тоже проснулся раньше прочих и решил насладиться красотами инопланетного утра.
     - Что-то случилось? - осведомился в ответ Олег Иванович.
     - В целом - ничего, но...
     Роман Петрович выглядел сильно озадаченным некой проблемой. Он словно бы сделал необычное, но весьма важное открытие, и следующие его слова подтвердили догадку лесничего.
     - Люди довольно быстро пришли в себя, - сказал он, - они по-прежнему растерянны, даже испуганы, и всё такое... но они полны активности и ищут выход - если отсюда вообще есть выход. Паникёры, если таковые были, поутихли и нашли силы держать себя в руках. Я бы сказал, что среди нас больше нет нытиков и растяп...
     - Хотите сказать, что нас переместили в каком-то избирательном порядке?
     - Именно так. Помните майора Сенякина из нашего ОВД?
     - О котором говорили, что он берёт взятки? - нахмурился Олег Иванович. - И что с ним?
     - Похоже, он действительно брал взятки. Его среди нас нет, равно как и его домашних. А дворника Вадика помните?
     - Этого озабоченного Путиным придурка? - фыркнул лесничий. - Ещё бы не помнить - только о Путине и говорил. Наверное, был безнадёжно влюблён. Его тоже нет?
     - Здесь много кого нет. Я не вижу всех наших выпивох, что засирали детскую площадку. Не вижу наших не очень дорогих гостей со Средней Азии, что устроили на шестом этаже притон с ночлежкой. Не вижу торгаша Гричанова, про которого болтали, что он подозревался в изнасиловании и откупился...
     - То есть... - Олег Иванович так сильно нахмурил брови, что ему пришлось зажмуриться, - получается, что мы перенеслись в чёрт-те-знает какие дали, а все те отбросы, коих ты назвал - остались там, на Земле? В Москве? И за что нам такая честь?
     - Полегче бы что спросили. Чем-то это похоже на сказку о диком помещике, только с иными декорациями. Ворьё, взяточники, алкашня, весь криминальный и асоциальный элемент... этот рехнувшийся на почве Путина придурок Вадик и тысячи ему подобных - все там. А мы - здесь. Может, нас потому и выкинули с Земли - чтобы мы им не мешали? Или наоборот - чтобы они не мешали нам?
     Олег Иванович потянулся было к карману, где лежали сигареты... но не нашёл ни сигарет, ни кармана. На нём были лишь спортивные штаны с домашними тапочками. В таком же полуодетом состоянии пребывал и его собеседник, и все остальные... то ли робинзоны космоса из сочинений Фрэнсиса Карсака, то ли участники какого-то жестокого эксперимента, затеянного неведомо кем и неведомо для чего.
     - Вообще во всём, что с нами случилось, есть много странного, - говорил Роман Петрович, - даже запредельного. Например, я видел Витю Режегова... он ведь всю жизнь ходил с костылями из-за травмы позвоночника, а теперь - здоровёхонек, аки олимпиец, хоть на марафон посылай. Ещё я видел Розу Штирнер - теперь она вовсе не нуждается в инсулине, ибо у неё никаких признаков диабета. А у капотненских есть мальчонка, что с рождения был слеп - а сейчас он стал видеть не хуже нас с вами. Видели бы вы его мать - вот уж кто ничуть не расстроен...
     - Знаете что... - сказал Олег Иванович после некоторого раздумья, - эту версию о диком помещике при посторонних лучше не обсуждать. Впечатлений и так выше крыши. Мало ли как народ среагирует...
     - Само собой. Кстати, вчера вечером один парнишка - кажется, Вовка Шуленин с четвёртого этажа - залез на особенно высокое дерево, - вспомнил Роман Петрович, - он говорил, что через несколько километров лес кончается и начинается степь. А канал тянется через степь куда-то... не знаю куда. Может, парню показалось, но он говорил о каких-то светящихся башнях.
     - Нам не так уж важно, куда идти, - пожал плечами лесничий, - раз есть башни, то можно сходить и  посмотреть. Но всей толпой лучше не ходить. Надо собрать разведгруппу - мало ли на что мы там наткнёмся...
     - Это верно, - кивнул Роман Петрович, - я заметил, что среди нас есть много отставных вояк. И менты попадаются, и просто особо крепкие ребята. Кстати, они потихоньку набирают авторитет.
     - А какие-нибудь инженеры, научные работники, врачи?
     - Разберёмся. Если уж нас тут тысячи, то кто нибудь отыщется...
     Они побродили по берегу канала ещё немного и зашагали к лагерю.

     ***

     Светящиеся башни, о которых говорил глазастый парнишка, действительно существовали. И чем ближе они становились, тем больше накапливалось доводов в пользу их искусственного происхождения. Они имели чётко выдержанные прямые линии и прямоугольные формы, достигая не менее полукилометра в высоту. А ближе к полудню люди - несколько групп в количестве десяти тысяч человек - вышли на грязные, заброшенные улицы чужого, совершенно пустого города.
     Олег Иванович и Роман Петрович вошли на эти улицы одними из первых. Их интересовал не только город и всё то, что в нём можно было отыскать. Они уделяли не меньшее внимание и постигшей скитальцев катастрофе. По пути через степь они встретили ещё несколько групп соотечественников - жителей Братеева, Капотни и Зябликова. Кто-то из отряженных на разведку юнцов сообщил, что встретил несколько тысяч человек из Царицыно - их так же интересовал незнакомый город. И, к слову сказать, люди продолжали подходить. Это были жители Лыткарина, Жуковского, Раменского, Видного. В городе встретились разведчики других групп, шедших с севера - из Марьина, Люблина, Печатников. Они сообщали, что наладили контакты с другими группами, пришедшими к городу из Кузьминок, Люберец и Балашихи...
     - Получается что-то вообще уму непостижимое, - заметил по этому поводу Олег Иванович, - сколько же людей отправилось в межзвёзжное странствие? Миллионов девять? А вместе с Подмосковьем - и все двадцать?
     - А ведь придётся как-то выживать, и, боюсь, выдержат не все, - ответил Роман Петрович, - мы ведь даже не знаем - чем располагала эта цивилизация и почему город опустел... мне так и напрашивается версия о бубонной чуме, или о чём-то похожем.
     Они по сотому разу принялись осматривать то ли жилой, то ли деловой квартал. Всюду пыль, мусор и следы чего-то похожего на птичий помёт. Дома, дороги, мосты выглядели так, словно бы их строили люди... из каких-то незнакомых землянам материалов.
     - Это стекло! - воскликнул один из скитальцев. - Сверхпрочное строительное стекло!
     За неимением других версий годилась и эта. Люди не раз слышали о стеклянных домах, но это было лишь фигуральным выражением. А вот строители неведомой цивилизации возвели целые стеклянные кварталы. Чем-то город походил на остров Манхэттэн, только увеличенный по площади в несколько сотен тысяч раз. Город был куда больше земных мегаполисов, на-вроде Москвы или Токио. Даже нельзя было представить - сколько жителей он мог вместить в период своего расцвета.
     Скитальцы приступили к заселению. Дома делились на секции, или квартиры, в комнатах лежали незнакомые вещи. Всё, что было хоть немного похоже на оружие, было решено отложить подальше - до лучших времён. Хозяева планеты оснастили город разного рода инфраструктурой - связью, водопроводом, канализацией - только всё это давно пришло в негодность. А может, и работало, да только кто бы теперь сказал - как всё это наладить и включить?
     А ещё кто-то нашёл спуск в подземные коммуникации - столь же обширные и столь же заброшенные, как и верхний ярус города - и обнаружил скелеты существ, отдалённо похожих на помесь человека с какими-то причудливыми птицами. Скелетов были миллионы... даже десятки миллионов. Что вызвало их массовую гибель - никто понять не мог, и в итоге все сошлись на внезапной эпидемии, или на каких-то вышедших из-под контроля правительственных экспериментах.
     Останки хозяев, как оказалось, лежали не только под землёй, и это означало, что если их убил микроб или вирус - то люди вполне могли чем-то заразиться... однако прошла неделя после катастрофы, затем ещё одна, миновал месяц, другой - и постепенно об опасности новой эпидемии все позабыли. Разного рода бытовые хлопоты захватили поселенцев. Решить проблему с водоснабжением было просто, ибо через город проходили сотни каналов, а ведь ещё нужно было чем-то питаться - благо что пока можно обойтись дарами ближайших лесов. Вероятно, эти леса и впрямь некогда были плодовыми плантациями.
     Ещё предстояло как-то организоваться, установить органы власти, следить за правопорядком, наладить экономику... и постараться изучить и понять хоть что-нибудь из того, чем владели бывшие хозяева планеты.
     Ещё следовало уточнить хотя бы примерные масштабы катастрофы. По прошествии двух месяцев стало известно, что Москва и Подмосковье полностью лишились девяноста процентов своих жителей. Дали знать о себе соотечественники из Тверской, Владимирской, Смоленской, Тульской и Рязанской областей...
     - Значит, вся Россия - здесь... - заметил Петр Абрамович Гринберг, который во главе большой группы научных работников пытался разобраться с промышленностью и транспортом мёртвых хозяев. - А остальные? Может, на противоположной от нас стороне отыщутся аргентинцы с бразильцами?
     Олег Иванович так не считал. Стараясь действовать как можно незаметнее, он выспрашивал как старых, так и новых знакомых - не видели ли они сотрудников иностранных дипмиссий - скажем, американцев или англичан? Таковых не нашлось, равно как не нашлось и китайцев, или, к примеру, чилийцев. Впрочем, иностранцы среди скитальцев имелись - в смешанных семьях, но это в свете версии о диком помещике было вполне объяснимо.
     По мере того, как скитальцы понемногу обживались, налаживали хозяйство, размышляли о будущем - всё больше и больше следовало открытий. Город, в котором они жили, был вытянут по параллели почти на полторы тысячи километров, его ширина по меридиану достигала шестидесяти. Он возвышался над местностью на полкилометра - и почти на километр уходил вглубь. Чем больше приходило других скитальцев - тем больше множились знания о новом мире. Похожих городов на континенте было не менее полусотни, и в них могло проживать до десяти миллиардов вымерших "птице-людей" - а ныне, просто людей.
     Так же было установлено, что бывшие хозяева очень далеко шагнули в космос. Их летательные аппараты, призванные преодолевать межпланетные, а то и межзвёздные расстояния, хранились под землёй в специальных ангарах, но как они устроены - понять было нельзя без знания нужного языка и множества научных дисциплин. Имелись у хозяев и компьютеры, но как с ними обращаться, если даже не знаешь - как подключить и запустить? А на орбите планеты - это было видно даже невооружённым глазом - висела различная инфраструктура, вне всякого сомнения, промышленная... а то и военная. Даже вокруг газового гиганта, похожего на Юпитер(после долгих споров ему дали новое имя - Перун), обращались по стационарным орбитам какие-то рукотворные предметы весьма внушительных размеров...
     Пётр Абрамович первым отыскал среди бесхозного имущества хозяев нечто похожее на бинокль. После нескольких ночей, посвящённых изучению незнакомого звёздного неба, он выступил перед жителями нескольких коммун с заявлением, в котором говорил, что их новая планета находится в старом добром Млечном Пути - но на огромном расстоянии от Земли, равном примерно шестидесяти тысячам световых лет. Как он это определил? Путём наблюдения за внегалактическими объектами, местоположение которых на местном небосводе едва заметно отличалось от аналогичной картины, видимой с Земли. Так же он известил слушателей о других своих наблюдениях - по его словам, на Новороссии(так назвали новый мир) никогда не бывает холодных зим, что в местных сутках около двадцати шести часов, а в спутниковой системе Перуна, насчитывающей около сорока лун, пригодны для заселения ещё шесть... И, разумеется, эти шесть небесных тел не обнаруживают никаких видимых признаков того, что на них имеются индустриально развитые общества.
     Жизнь постепенно входила в накатанную колею. Вспахивалась, удобрялась и засеивалась земля, облагораживались прежние и разрастались новые плодово-ягодные плантации, приручались и одомашнивались животные, возникали новые семьи и появлялось потомство. Новые робинзоны жили мирно, серьёзных конфликтов почти не происходило, ибо все любители лёгкой наживы, равно как и бездари-неумехи-лодыри на-вроде дворника Вадика, остались на далёкой и недосягаемой Земле. Очень благотворно сказалось и отсутствие алкоголя с табаком... впрочем, то ли в силу особенностей местной экосистемы, то ли по какой иной причине, но никто из бывших любителей трубочного зелья почти не страдал от его отсутствия. А акоголь ставшие скитальцами люди и на Земле почти не употребляли - разве что по праздникам.
     И вот однажды произошло нечто совершенно необыкновенное.
     Пётр Абрамович и около сотни его коллег из числа научно-технической элиты довольно много времени проводили в неком здании, засчитав его то ли за информационный центр, то ли за академию наук. В этом здании - к слову сказать, самом вместительном и высоком во всём городе - находилось очень много устройств, похожих на ЭВМ, множество аудиторий и лабораторий... и вот однажды, обследовав обширный, наполненный полиграфией подвал, учёные нашли бесспорные свидетельства того, что "птице-люди" в прошлом не раз посещали Солнечную систему. Там же имелись сведения о экспедициях и в другие регионы галактики, но всё это меркло в сравнении с другой, более ошеломляющей находкой, а именно - копиями земных книг, в том числе и на русском языке, и их переводами, а так же составленными неким давно почившем в бозе лингвистом словарями...
     - И вы теперь можете прочесть любую местную книгу? - прошептал поражённый до глубины души Олег Иванович, когда профессор Гринберг закончил свой длинный рассказ. Пётр Абрамович поднял его с постели под утро, когда сон бывает наиболее крепок, но теперь бывшему лесничему, а ныне председателю одной из коммун, было уже не до сдобренных негодованием претензий.
     - Абсолютно! - Пётр Абрамович даже подпрыгнул на месте, всё ещё пребывая в состоянии эйфорического восторга. - Надо срочно собирать всех, кто хоть что-то смыслит в технике, физике, математике, химии... и в педагогике! Мы переведём и адаптируем школьные учебники - это для начала, потом... потом...
     - Нам ведь поутру надо на поля... - вспомнил было Олег Иванович.
     - Да никуда наши поля не денутся! - махнул рукой профессор. - Мы ведь сможем разобраться со всеми знаниями тех, кто жил тут прежде! Узнаем много нового о нашей галактике! Может, наши внуки или правнуки когда-нибудь снова увидят Землю... разве это не здорово?
     - Ещё бы не здорово! - энтузиазм профессора Гринберга передался и председателю коммуны. Он поспешно оделся, и они вдвоём побежали будить всех известных им педагогов, университетских преподавателей и инженеров-производственников.
     Само собой, что исследование брошенного инопланетного наследия оказалось нелёгким делом. Лишь месяц спустя после этой достопамятной ночи профессор Гринберг смог понять - как запустить городское электроснабжение и водопровод с канализацией.
     По прошествии полугода земные врачи научились делать различные операции в местных больницах.
     А первые самолёты, отправленные в гостевой визит по направлению к Новопетербургу, поднялись с аэродромов лишь через три года...