Из файлов памяти. Артиллерист-наводчик

Мой отец мало говорил о войне, не любил он вспоминать о том тяжёлом периоде в его жизни.
Единственный ребёнок, кто постоянно выпытывал «что да как»,была я.
Вот такая уж любопытная девочка росла, потому сейчас есть чего вспомнить, хотя бы со слов отца.
Изучив шрамы на теле отца, и выслушав рассказы о том, как они появились, мне стало интересно, почему у папы вставные зубы!
Эти «железки», как говорил папа, тоже были воспоминанием о войне.
Отец воевал на фронте в артиллерии и был наводчиком одной из самых удачных разработок военного времени – пушки ЗИС – 3, семи десяти шести миллиметровой полковой пушки.
Как же долго я проговаривала за отцом эти «миллиметры» объема ствола.
Потом, позднее, ходила возле «этой» пушки, и представить не могла, как артиллеристы перетаскивали её с места на место.
Когда я спрашивала об этом отца, он только улыбался и говорил:
Так ведь я был не один, а всем расчётом в семь человек! И добавлял:
Правда, не всегда. Обычно, после этих слов он становился грустным.
Папа был наводчиком. Конечно, для меня он был самым главным человеком на батарее, ведь от его меткости зависело попадание в цель снаряда.
Папа, а кто возил такую тяжёлую пушку? – спрашивала я.
Лошадки, - отвечал отец.
А если лошадок не было? – не унималась я.
Так мы и впрягались и тащили нашу пушку на себе, Лёлька.
Вспоминая о русских богатырях из сказок, я в тот момент думала, что все солдаты были такими.
Это ж такую тяжесть на себе тащить?!
А артиллеристы богатыри тем более.
Пап, ну а зубы, почему у тебя такие «железные», - опять принималась я «за своё».
Да был со мной случай на батарее, - вздыхая, ответил папа и потёр рукой подбородок.
Молодой был, всего восемнадцать лет и сразу получил «боевой опыт» не отходя с места «работы» - улыбнулся отец и продолжил:
Откат то у пушки большой, а я отскочил в сторону, да не совсем и «прилетело» мне от пушки в челюсть.
Зубы расшатались, крови полон рот и я был отправлен в санбат.
Доктор наш полковой велел мне прополоскать рот, залил йодинолу и сказал:
Боец, отвоюешь и срочно иди к зубному врачу.
Папа, но ведь больно это и щиплет? - спросила я.
Но я ж мужчина и боец, - сказал отец, усаживая меня на колени.
А потом тебе поставили эти «железки»? - спросила я.
Ну да! – весело ответил отец.
Как наши снаряды отливали на заводе из металла, так и мне отлили «такие стаканчики» на зубы.
Отлили и сказали:
Не одно десятилетие простоят! Так и вышло. Врачи то были спецы – военного отлива!
А! – загадочно улыбаясь, произносила я, – потому ты и говоришь, что твой желудок после войны и «гвозди переварит»!
Тут на отца нападал смех, и я тоже начинала смеяться.

И отца давно нет, и с войны пройдёт скоро как 75 лет, а пушка так и стоит на постаменте в музее военной истории.
Когда я вижу её, передо мной как живой возникает образ моего отца – артиллериста наводчика, героя войны среди многих миллионов солдат.