Блеф

Виктор Матюк

Блеф
 
Голову давно посеребрил белый снег,
Жизнь лихо взяла ошеломительный разбег
И внезапно застыла на месте, мы все вместе открыли рты,
В ожидании Пражской весны, нет ни суеты, ни сокровенной мечты,
Везде видны деревянные кресты, прогнившие со стороны земли!
От судьбы никак не уйти, охрипнув от крика, осознаёшь, что жизнь безлика,
А бывший владыка огромной страны наблюдает теперь со стороны,
Как в негодность приходит утварь давнишней старины,
В неё мы когда-то были по уши влюблены, мы удручены,чем-то озадачены, 
Теперь нам снятся только розовые сны, счастливые дали нам не видны!
Речь моя, как груз, сброшенный с плеч втихаря, чтобы отбиться от воронья,
Вокруг много лжи и вранья, я же прохожу мимо степного ручья, струны души теребя,
Земля раскисла после проливного дождя, по ней идти без приключений нельзя!
Смотрю пристально на мирскую суету в профиль,
Ничего кроме соломенных кровель давно не видать,
Только днём женщина-мать, а поздним вечером - шлюха и ****ь
Продолжает горькие слёзы наземь ронять, как ей упущенное время наверстать,
Чтобы нищенкой в пыли не стать? Над головой чёрные вороны кружат,
Струны души дребезжат, а из уст полупьяных баб слышен откровенный мат,
Им некуда бежать, остаётся только надеяться и ждать,
С какой планеты на страну изгоев и непризнанных никем героев
Выльют ушат помоев? Не скрою, что даже холодной зимою
Иду неспешно вместе с толпою за роком и судьбою,
Фонари в ночи уже не горят, только старинный женский наряд
Радует взгляд, краски рябят, колокола звенят, ритмично отбивая набат!
Двери в сенях по-прежнему скрипят, они дарят телу существенный заряд,
Но баба мертвецки спят на деревянных полатях, ничего не видят впотьмах,
Сделав шаг, тут же кричат: «Свят! Свят! Свят! Грешат все подряд!
Только женщина-мать вынуждена сутками страдать,
Любить и ласкать, и чужие ласки сердцем принимать!»
Искажена суть, миром правит Абсурд, куда же исчез Абсолют?
Он был на месте пять минут назад, как ему удалось так быстро сбежать
От мужиков и баб? Надежды все мертвы, ожоги крапивы царапают ноги,
Все говорят монологи с толикой боли и тревоги, нечем платить барину налоги,
Быть может, местные боги, живущие вдоль смоленской дороги, в этом людям помогут? 
Ни хрена, им иная судьба отведена, без вина их жизнь пуста, без ****ей – беда,
На всё остальное им наплевать, главное – отбиться от контратак  всех статных баб,
С кем приходилось в жизни спать! Велик грехов масштаб! О них можно ноги вытирать,
Но как? Везде тьма, всюду – мрак, ничего не видать, только слышен затхлый аромат
Из соседней избы, где по прихоти злодейки-судьбы пьют и трахаются до утра рабы!
Не рабы мы, мы – не рабы, а кто же вы? Почему никто не пригнул выше головы? Увы!
 Лично мы на пыльных дорогах далёких планет не оставляли заметные следы,
Нас превзошли народы иные, это произошло не впервые, мы же ходили, как немые,
Застывали, как статуи в момент высокого рукопожатия, законы мирского бытия к себе, маня,
Не услышали ни тебя, ни меня, там, где поныне виден небосвод синий нет истины в помине,
Там обширная глухая пустыня, где даже гордыня играет роль повседневной рабыни
Законодателей тех, кому грех – не грех, важен материальный успех! Местный небожитель
Возомнил из себя то ли Гераклом, то ли Юпитером, то ли Диогеном, поставил страну раком,
Чтобы решить скопом все насущные проблемы, не лишившись Диадемы! Мы же глухи и немы,
Мы – порождение еврейской системы, рождённой в огне революции,
Не мы исказили конституцию, не мы аплодисментами встречали экзекуции,
Не мы – шли на поводу бюрократии, не мы сопровождали победоносные речи овациями,
Было самоопределение наций, оно тонуло в прострации, совсем не так расставлены интонации,
Не мы, а нам читали нотации по поводу курса страны, но мы же видели ложь изнутри,
Но молчали, будто подзаборные псы, продавшие души свои за кусок дурно пахнущей колбасы!
Воспоминания свежи, но верится с трудом, что нас считали и считают скотом,
Рожденный рабом, будет свой грех выпрямлять собственным горбом,
Попытается закрытую дверь прошибить лбом или хотя бы, потом снять её с петель,
Тут же зашатается земная твердь, никак не рухнет партийная цитадель!
И вот дождались, изменилась жизнь, но не для народных масс,
Их вновь оставила в дураках действующая власть! Часть разбогатела,
Часть разжирела, ей нет дела ни до кого, прошлое ушло, в Лету кануло оно,
Кому-то крупно повезло, кому-то фортуна не улыбнулась, пришлось упасть в грязь,
Чтобы в другой раз духом воспрясть, когда новая власть отдаст приказ – защищать страну,
Не то угодишь в тюрьму! Живёшь, как в бреду, клянёшь судьбу,
И наяву благодарен Ельцину и Кравчуку, что ещё живу, тихо безмолвствую,
Не знаю, когда ноги протяну? Треух на голову натяну, заунывную песню ямщика затяну,
И уйду в запой, ведь за Кремлёвской стеной никому не нужен человек простой,
Он – изгой, даже если он – герой и был награждён Золотой звездой!
Скажу одно, что всё, что суждено, сбудется, на всё воля Творца,
Ему принадлежат наши души и сердца! Так почему же истина мертва?
Слова к делу не пришьёшь, что посеешь, то пожнёшь, что-то потеряешь, что-то обретёшь,
Опосля поймёшь, что коммунизм – небытие, чем ближе ты подбираешься к истине,
Одновременно приближаясь к весне на вороном коне, тем сильнее наитие в душе
Жаждет кровопролития, горе до дна испитое и сердце немощами разбитое,
Ищут спасения в отречении от власти обнаглевшей части падшего общества,
Ты превратился из раба в повседневного ишака, твоя ноша слишком тяжела!
Отойти бы от открытого настежь вина, допить до дна бокал креплёного вида,
Чтобы судьбы  пристально не глядела на доброго молодца, счастье не бывает без конца!
Пот струится с лица, пульсирующая боль в области одного яйца, проснувшись с бодуна,
Вижу денег нету ни  хрена, в нищете прозябает вся страна, она партии ленинцев была верна,
Отваливается печень, лечится нечем, во имя чего себя мы так безбожно увечим?
Ещё не вечер, похмелиться нечем, можно только помолиться, умыться и побриться,
А потом остановиться на миг, оглянуться на прожитую жизнь, которая потеряла всякий смысл!
Дым над разумом завис, ты же – не мазохист, пока вращается солнечный диск,
Продолжает жизнь – объект наших умозаключений, предмет и мотив  отношений
К государственному преступлению по отношению сопротивления толпы,
Когда лучшие умы страны разбивали себе лбы о булыжные мостовые,
Их в тот миг тащили за волосы городовые! Под кроватью валяются скомканные брюки,
Коммунисты – суки, так почему же их брали в те времена на поруки?  Приморили суки,
Приморили, погубили молодость мою, я к тому клоню, что никак не объясню мышиную возню
Вокруг резного крыльца, когда из тебя вытряхивает потроха вся огромная страна,
Она берёт быка за рога, ты ей уже не кум, не брат, не сват, ты – не народный депутат,   
На тебя можно вылить помоев ушат, ибо каждый должен знать своё место,
Обошлось тогда без акций протеста, дело не дошло до арестов!
С помощью матерных слов и жестов нищета переведена в плоскость наследства
И продолжительных аплодисментов всеобщей нелюбви к партийной мелюзге,
Оставившей идеалы все посреди православной земли, по ним ходят по холодной росе,
Топчут все, кому -  не лень каждый божий день!
Согласен, миг тот бы наивен и по-своему прекрасен,
Но опасен и ужасен, как день вчерашний, когда шли в бой рукопашный те,
Кто всю жизнь прожили в нищете, ездили на арбе, свободно чувствовали себя только в тайге!
Закончился блеф, истлев он, стремглав исчез, пошёл процесс, его уже не остановить,
Вот-вот прервётся тонкая нить между тем, что было и тем, что будет? Тот, кто прошлое осудит,
Тут же по лбу бутылкой получит, если ответит с ухмылкой, построит дом свой на почве зыбкой,
Слившись с многоголосой толпой! История о многом судачит, она достоверные факты прячет,
И едва не плачет, когда весь её был истрачен до дна! Во всём нужна мера,
Рассеялась былая химера по воле уральского инженера, какого же хера он долго медлил,
И свой пост боготворил? Удивлялся народ, почему же партия так много людям врёт,
Всюду нос суёт, особенно, где доход и хороший приплод, 
Ведь партия – не ****ь, чтобы всем подряд давать?!
Что такое – не везёт и как с ним бороться?
Как ей вдогонку не кричи, нервное пламя свечи
Едва трепещется в ночи, на себя ответственность напуская,
Сама не знает, какую игру сама затевает? Вешает и сажает,
 А потом на волю узников отпускает, до кончины опекает,
И вновь сажает ни за что, что было, якобы прошло,
Но в памяти навечно осталось оно! Не горит трухлявое бревно,
Коль не высохло оно, я же смотрю на этот блеф через верх кровель, 
Там анфас и в профиль  нет ничего окромя боли,
От прежней жизни остались жалкие крохи!
Партия до сих пор гундосит и жалобно просит 
Всё оставить, всё бросить на суд истории,
Априори я с ней в доле не состою, живу и жизнь люблю,
Но стоит только вспомнить лагерную колею, как тьма и мрак
Исправляют судьбы помарки, деньги на банку – расчёт на месте,
 Это дело совести и нашей чести! Все мы вместе – выходцы из лагерей,
Судьба туда нас гнала взашей, приличных людей и алкашей, ворьё и то требовала там своё,
Она, как стая воронья без суда и следствия приносило сидельцам много бедствия
И не отвечало за тяжкие последствия! Менялся рельеф, плач сменял смех,
За партией тянулся шлейф нераскаянных грехов, покаяться не успев,
Вспомнила множество приземлённых побед, принёсших людям немало бед!
Осатанев и едва заживо не околев, простой люд сбросил назем ненавистный барельеф,   
Партия включила интеллект, замедлила на краткое время собственный бег,
Пусть смертный человек забудет чужой грех, который бы многих наземь поверг,
Ему нет прощения даже в Чистый четверг! Тот, кто глух и слеп и
Не видит народных страданий и бед, давно бы поднял руки вверх,
От одури вспотев, на корточки присел, и поставил перед собой новую цель!
Кое-кто не захотел идти на уступки, поговорил с партией, как проституткой,
Она тряхнула мошной, и за сутки расправилась с государственной казной,
Судьи в мантиях и юбках остались на своих местах, губки – трубкой, шутки и прибаутки,
Хотя пусто в желудке, божественный закон, нарушив, проявив полное бездушие,
Не осудив проступки все, стала, как ****ь вертеться на высоком каблуке!
От богатства и сплошного ****ства родится пресыщение,
От пресыщения – спесь, так оно на самом деле и есть!
Богам – земной почёт, родителям – честь, во всём расчёт,
Чтоб правда навылет не пронзила покатый лоб и не перекосила рот тому,
Который знал наперечёт, что здесь никогда не обретёт духовных свобод 
И вот почему шёл спокойно в тюрьму, и не верил никому, только богу одному!
На всех, кто впал без злого умысла в ошибку, жизнь тоже превратилась в пытку,
Великие дела вершатся не сразу, должен быть разум, а потом – дела,
Пока не зазвонят по уходящим людям церковные колокола!
Партия не всем и всё дала, о ней шумит народная молва,
Что каждого своего поводыря он кнутами вдоль смоленской железной дороги гнала,
И покаяния безропотно ждала, едва дыша, дошла до непреодолимого рубежа,
Оказавшись в железных клещах, робко сделала шаг назад, потерян шанс,
Волнообразный транс, как огромная пила  искромсал всё дотла!
О времена! О нравы! Жизнь без партии пуста, ни травинки, ни куста,
Только тень от усохшего деревца, нет тепла, только стужа и холода,
Так было и будет всегда! Вот только разум и душа спорят меж собой,
Как во тьме ночной поведёт себя шпана, что с партией родной была навеки обручена?
Коль ты и прост и честен, ты никому не известен, если же ты в кураже
И ходишь по ложной стезе,  тебе аплодирует все, хотя презирают в душе!
Бес умён и лжив, пока он здесь, он – жив, из себя гения возомнив,
Язык вновь распустил, член, на страну положив, плевать он хотел на весь коллектив, 
Есть мотив для преступления, всё остальное – миф, с виду он красив, на поверку дня – труслив,
Немало бедствий он пережил, пока свой стяг над кремлёвскими стенами не водрузил,
И через время всю страну покорил, с виду он - их, но драчлив,
Редко переходит на крик это болезненный и плешивый старик!
Не мужик и не баба, на нём лежит грех невиданного масштаба!
Его давит жаба, он всех материт, земля под ним дрожит,
Ему бы поганый рот закрыть, ан нет, несёт несуразицу и бред, врёт, словно блудный кот 
 И хвостом следы заметает, свою мерзкую сущность умело скрывает!
Надежный конь без узды, как речь без связи, из грязи да в князи выбираться тяжело,
Но дух родство открывает в прекрасный мир окно! Едва начав жить, страсть и нежно любить,
Мы начинаем этот мир корить во всём, якобы там бурелом и властям не писан закон!
Стыжусь сам себя, когда пью сто граммов на коня, это проблема не моя, а земного бытия!
Трудно познать себя, ещё труднее свою жизнь начать с нуля,
Перевоплотившись из дикаря в отблеск шлифованного янтаря!
Пусть никакие кривотолки не отвратят от тебя счастье, что приходит не зря чуть свет, чуть заря
В твои пенаты, в твоих устах шлифуются слова, как караты, чем богаты, тому и рады,
Мы все работаем во имя нищенской зарплаты, тяжело чужую пашню плугом пахать,
Жить и страдать, и заведомо знать, что тебе в жизни не поможет никто
Посмотреть на бренный мир через закрытое окно! Когда язык опережает мысль,
Тогда жизнь теряет всякий смысл, остановись, не торопись озвучивать то,
Ч то тебе в голову внезапно пришло! Что было, прошло, на дворе вновь темно,
Зябко и холодно, только клочок бумаги и бульканье во фляге дарит свет бедолаге,
Жизнь прожившему в нищете, он беден, как и те, кто был распят когда-то кресте!
Ты обладаешь телом, занимаешься любимым делом, бьёшь Музе челом,
Перечишь року во всём, жизнь покрывается сумраком серым, он с переливом белым,
В общем, и в целом, кто-то нам служит великим примером, но не демон,
Мысль мечется между небом и землёй, ссорит  между собой душу и плоть,
Душу поддерживает господь, а грешную плоть искушает любовный плод!
Никто не прожил без забот, приходится дрова зимой колоть и брать себя в оборот, 
Чтоб не дай бог, страх не пересилила злость! Ошибись однажды,
И ты свои ошибки повторишь дважды, тигр бумажный искромсает твои мечты,
Ты устал от мирской тяжбы, да, грешен ты, велики долги, безвестны дороги,
Незнакомы пути, которые с легкой руки ты должен до конца жизни пройти,
Не истоптав каблуки, и не изорвав сапоги! Ты из той когорты, где люди пишут натюрморты,
И тут же отворачивают бесстыжие морды от людей другого сорта! Так какого же чёрта
Ошибка чужого аборта мнит из себя английского лорда?
Он ходит в коротких шортах, без бороды и без усов,
Не выбрита бровь, из глаз вот-вот брызнет кровь,
И ты вновь с помощью вычурных слов исказишь святую любовь!
Начнёшь гулять напропалую, и копировать в живую тех баб,
С кем всуе пытался развенчать жизнь половую и лишить её услад,
Нынче ты ничему уже не рад! Твой цилиндр уже протёрт до дыр,
Он на небольшом гвозде висит в тёмном углу, отцвели уж давно в его саду,
Он знавал и голод, и нужду, перехватывал на ходу, и был предан нравственному суду,
Не знаю – почему? На помощь пришёл Эзоп, он – обычный баснописец, по национальности – грек,
Жил давно, часто пил креплёное вино, дожить до старости ему не суждено, денно и нощно
Трудился на творческой ниве,  жил жизнью счастливой, а меру торопливой, в меру пустой,
Работал и летом и зимой над самим собой, не впадал в запой, глядел вокруг, затаив испуг,
 А вдруг кажущийся друг предстанет в роли врага и что тогда? Когда кричать ура?
Его песня давно уже спета, не всегда в душе бывает лето!
Уж лучше спать на соломе, не беспокоясь о себе,
Чем, доверившись судьбе, спать на золотом ложе,
О боже, кто ему в тяжёлый миг поможет перед тем,
Как он насовсем крылья сложит? Никто!
 В любой дискуссии побеждает побеждённый,
Он умножает знания свои, не мы, а нас ведут по жизни думы и мечты,
У каждого они свои, жаль, что их затмевает печаль,
А блеф превращает даже белый снег в серую пыль,
Он мысль лишает мощи и сил, так бы ты по течению жизни плыл,
И душу не гробил, ты же можешь выглядеть моложе, и всё же,
Если присмотреться к состарившейся роже, увидишь глубокие морщины на пергаментной коже!
И хорошее, и дурное жаждет покоя, это условие не было большевиками учтено,
Не взращено проросшее зерно былой идее, её погубили евреи из ЦК,
Беда на помине легка, слова срываются с шершавого языка,
И летят на грозовые облака, вот там стоит в кепке в клетку старый большевик,
Он едва залез на броневик, он все тайны о революции до сих пор хранит,
Был не раз и не два раза шомполами бит, но всё равно потерял всякий стыд!
Скажу открыто: ничто не забыто, никто не забыт,
Простым людям забвение ничем не грозит!
Рассказ ведя, накручиваю себя сполна, я пьян без вина,
Ведь жизнь горестей и слёз полна, она страшнее бури,
Студеные ветры мужика в дугу согнули, его приодели и переобули,
Дали свитер и кашне, чтобы выступил на броневике в старомодном галифе
И клетчатом картузе! В случае отказа местная власть издаст приказ:
Его отстранять от ратных дел, всякому терпению есть предел!
Ты скрежещешь зубами, беспрерывно двигаешь ногами,
Словно бы сдаёшь экзамен на киношную роль и усмиряешь душевную боль!
Уволь от сутолоки земной! Закусив губу, искушаю себя и судьбу, думаю на ходу,
Хватаю рок за седую бороду, на поступь не иду, уж лучше предамся себя всеобщему осуждению
И потому надеждами живу, что собственный грех искореню,  сам себе подсоблю,
Слова «****ь» за слово «люблю» лихо и тихо стремглав заменю! Хоть и плохо мне,
Тяжесть на душе, холодно в шалаше, и как-то не по себе, но факты свидетельствуют об ином,
Вопрос тут же встал ребром: что – почём? Неужто снова, веселя давнишнюю подружку,
Опустошу чекушку, и без толики грусти буду рвать на куски старую подушку?
Страшен брак по принуждению, сказано для подрастающего поколения,
Он тут же превращается в блеф, но коль запущен бракоразводный процесс,
Каждый тащит собственный интерес за уши, было бы намного лучше,
Если бы никто не ставил крест на собственной судьбе! Пока живу в настоящем мгновении
Мне хватает терпения смотреть на жизнь без предубеждения, на хотении и вожделении
Построены многие стихотворения, тяжело утратить настоящий миг, даже если ты – не большевик,
 А простой деревенский мужик, который от женской ласки давно уже отвык! Пусть трясётся кадык,
Пусть церковный колокол на всю округу гремит, ты для общения открыт, но разум не велит
Прошлые грехи забыть! Не стоит или не стоит бабу своего внимания удостоить,
Чтобы женщину не расстроить, наоборот – её нужно успокоить
И не пихать в открытый настежь рот всё, что в голову взбредёт!
Люди рождены, чтоб сказку сделать былью, и не покрыться придорожной пылью!
Рука помогает руке, мы все налегке плывём в одном утлом челноке,
Болтаемся на одной и той же волне, и видим морскую пучину в глубине,
Задача жизни в том, чтоб обрести семью и дом! Дождь хлещет по лицу,
Он не преграда храбрецу, искушающему судьбу, его естеству всё по плечу,
 Я же на всю округ ору, что так жить никогда не смогу, замерзаю на снегу,
От одиночества дичаю, но на звонки не отвечаю! Из каких источников текут осуждения?
Я и моё поколение не требуют ни от кого одобрения своих мыслей и суждений,
Чреда сомнений и множество заблуждений грозят твою жизнь превратить в ад!
Ты о них будешь в конце жизни вспоминать, как баба в муках будешь их рожать,
И не уставая, станешь  упрекать всех подряд, что не заслужил у небес наград!
Бог ни в чём не виноват, ты – одно из его творений, каждое твоё движение
Наталкивается на Его осуждение! Тобою движет искушенье,
Даже во время стихосложения нет полного убеждения в том,
Что ты пойдёшь прямиком не в публичный дом, а скроешься за углом, 
Дабы спрятаться на краткий миг от рока и судьбы! Не рабы мы, не рабы рока и судьбы!
Живём мы им вопреки, не опуская долу руки, черпаем науки из старинных книг,
Что-то, постигнув, меняемся вмиг, тут же расширяются зрачки, вытаскиваются деньги из заначки,
Лишь к словам прилипают ярлыки разной окраски, навыкате белки, а житейские пустяки
Рвут грешную душу на куски! Мы знаем ограничено, что всё, что человеком возвеличено,
На песке и глине замешано, не долговечно оно, словно прогнившее насквозь трухлявое бревно!
Познание бесконечно, жаль, что бытие – скоротечно!
Так сталось, что усталость порождает вялость,
За ней следует дряхлость, она, как в горле кость,
Как бы рот не пропороть, не молчат уста, когда им мешает людская простота,
Им по нраву прямота, но кота в мешке не утаишь, зов судьбы дано принять,
Как и страсть, исходящую от баб и звучащую на собственный лад!
Мужик был росточком мал, он приключения на свою задницу искал, от поисков уже устал,
Истрепался его треух и протёрся до дыр старенький камзол, что искал, не нашёл,
Через медные трубы прошёл, но угодил рано поутру  в пустоту через кромешную мглу!
Труден был первый шаг, был звон в ушах, движения сковывал страх,
Но взбежал на высоту, которую когда-то занимал твой враг, ты голоден и наг,
Но в глазах горит очаг, тебе не нужна роль паяца иль шута, судьба слепа,
Платком закрыты её глаза! Как оказалось, зря! Она споткнулась о блеф,
Он похож на тающий снег, он был, взгляд весил и мгновенно исчез, его уже нет,
Простыл след создания небес, точно так же исчезает человек,
В боренье смутных лет он сам жизнь от себя отсек,
Пытаясь раньше времени  повзрослеть, уходя от житейских  проблем, зачем?
Всё – тлен! Всё – суета! Незавершённым делам не видно ни края, ни конца!
Ты утрачиваешь настоящий миг, он исчез, прошлого не отнять, его нет,
 Будущего мы не имеем, что имеем, не храним, потерявши плачем, так или иначе,
Стареем, увлёкшись Зелёным змеем, остановиться, вовремя не умеем,
Гибнем за пошлую идею, подобно злодею! Живёшь, затаив в душе злость,
Что задуманное не сбылось, что-то не срослось, что-то не переплелось,
Не решился вопрос и что? Ничего страшного не произошло! Проходит всё,
Назад не вернёшь ничего из того, что было, на что истрачены все силы,
 А теперь оно покрылось толстым слоем серой пыли, будущее выглядит уныло,
Но судьба прокладывает путь, не даёт спокойно уснуть,
Подставляет под пули чужую грудь, пытаясь грешника обмануть,
Переполняется его кармический сосуд, там вместо крови ртуть,
Дни бегут, годы идут, и не меняется суть происходящего,
До будущего рукой подать, но не достать, она само намерено настоящее сменять,
И при случае сможет даровать жуть или благодать!
Подарки судьбы надо с благодарностью принимать,
И не ждать милости от природы, растрачены годы,
Полученный опыт набирает мощь, он силён, но тощ, слепой случай меняет всё,
Что было и что прошло на новое звено в цепи событий,
Тебе приходится действовать по наитию, без прикрытия идти по стезе бытия,
Авось, сбудутся сказанные тобой слова, и мудрость твоя окажется сильнее рока!
Душа живая покоя желает, тот, кто лыком не шит, на неё полагается,
Как на собственный щит, так ему разум велит, он с ней по душам говорит,
Бьёт по ушам, хотя грешен сам, она же глубоко вздыхает, пожимает плечами
И удивляет короткими речами! Судьбы слепки рождались с Ленинской кепки,
Молва растёт по мере распространения, меняются времена, меняются нравы,
Но сомнения полны негодования и презрения к уходящему поколению!
Я тоже надеждой живу, что не отступлю перед бедой, не стану покорным слугой,
Выйду ей навстречу, на все вопросы отвечу, дальше наощупь пойду,
Наткнувшись на стену, присяду на березовое полено, посижу, помолчу,
Навскидку оценю стезю, и дальше пойду, дабы не затмить путеводную звезду
И себя с толку не сбить! Каждому назначен свой день! Несколько дней в году цветёт сирень,
Её цвету радуются жители окрестных деревень, но она и мишень для нападок,
Везде главенствует порядок! Слёзы сочувствия к стезе бытия есть,
Но как замедлить жизненный процесс? Никак! Человеческие судьбы трогают душу,
Стиснув зубы, вновь прохожу сквозь медные трубы! Много не любо из того,
Что было и что прошло! Всякого влечёт страсть, как бы всякий раз с высокого коня не упасть!
Городок наш ничего: население таково, что определить кто, составляет меньшинство, нельзя,
Лишь нажав на тормоза, полушутя попросишь прощения за глаза у тех,
Кто ещё не успел умереть, и продолжает наспех вершить грех!
Один – за всех и все – за одного! Время для глубоких раздумий пришло!
Время уносит всё! Только зеркало одно и его стекло помня досконально всё,
Хотя отдельные штрихи искажают заклятые враги! Взгляни на этот броневик,
На нём в кепке стоит лысый и картавый мужик, он что-то толпе кричит,
Буквы «Р» не произносит, отечество поносит словно злодей,
Нагло смотрит в сторону людей, он с виду добрый и простой,
Но не граф Толстой! Кто такой? Бежит невозвратимое время,
Пока мы откладываем жизнь, она проходит, молодое племя хороводы водит,
Ты, упершись о подоконник, вдыхаешь свежий воздух, как наркотик,
Солнце всходит и заходит, ночь душу в тоске изводит, останавливаешься на перепутье,
Перед тобой стена из железных прутьев, за ней беспутье и толпа скитальцев,
Пугающая постояльцев, как охотники зайцев! Время уносит всех,
Исчезает блеф, выпадает карта треф, время ускоряет бег, ты – тощ и сед,
Над тобой довлеет грех, его огромный шлейф тянется след в след по твоей тропе,
Прежний блеск стремглав исчез, соблазнить тебя, успев, ты же сменил гнев на смех,
И не отказался от мирских утех!  Всё, что выше сказано,
Стремглав всплыло в памяти нежданно-негаданно,
А потом опустилось на глубокое дно, там и сыро, и темно,
Зябко и холодно, ничего лишнего не произнесено без воли Всевышнего!
Между ртом и куском может многое произойти,
Неисповедимы господние пути!  Выдерживай и воздерживайся
Раньше времени вознестись на небеса! Тень сомнения не сходит с усталого лица,
Пусть голова  и борода моя седа, но не вижу мудреца! Я не тот, кем раньше был, 
Не так я жил, не с теми дружил, я же бога ещё не спросил: «А что же будет завтра?
 Рассвет или грядёт закат? Чего мне от Бога ждать?» Мы лишь Его прах и жалкая тень,
Его цель – повысить наш интеллект, дать силы даже истлев, у алтаря на колени присев,
Утихомирить собственный гнев, достать козырную карту из широкого рукава, 
Чтобы во время торжества не видеть себя через кривые зеркала
И зря не бросать на ветер высокопарные фразы и слова!   

г. Ржищев
10 марта 2020г.
8:22